Все крупные города и производства были уничтожены. Возникла острая нехватка энергии и ресурсов. Продовольственные запасы быстро подходили к концу, начинался голод. Глобальное управление было полностью разрушено. На местах стали возникать свои группы влияния и административные центры. Планета по-прежнему была закрыта на жесткий карантин. Да, по правде сказать, из колоний никто и не рвался на выжженную и радиоактивную Землю. Стояла глубокая осень, но урожай был не убран. К радиоактивным посевам боялись притронуться. А это означало одно: надвигается холодная и голодная зима.
Восьмого октября произошло еще одно событие, оставившее эпохальный след в земной истории. В центральном госпитале Рино в штате Невада после почти двухмесячного беспамятства пришел в себя генерал Конахен. Высохший, похожий на мумию, он открыл глаза поздним вечером и первое, что увидел, был расплывчатый круг тусклого зеленого ночника.
«Что с моими глазами? Где я?» – заворочался он в постели и обнаружил, что утыкан разными трубками и проводами, через катетеры впивающимися в тело. Что с ним произошло, он помнил плохо. В памяти крутились разновременные обрывочные куски жизни. Собрать воспоминания в кучу, выстроить последовательность мешала яркая вспышка, а затем непреодолимый черный провал.
Генерал повернул голову. Справа на тумбочке лежал блокнот. К руке, приклеенная пластырем, тянулась трубочка от капельницы. Непослушными пальцами Конахен сгреб блокнот. Блокнот упал на кровать. В тусклом свете надписей было не разобрать, и генерал нашарил пульт, прикрепленный к кровати. Покрутив регулятор, он прибавил свет. Но все равно глаза видели плохо, пришлось поднести блокнот совсем близко. В блокноте были записи о его состоянии и применяемых процедурах. Но среди медицинских записей Конахен обнаружил записку от лейтенанта Трипа: –
«С трудом отыскал вас, сэр. Сами понимаете, что сейчас творится. Можно сказать, нашего мира больше не существует. Земля отравлена, и большинство нынешнего населения не переживет зиму. Уже сейчас начался голод. Города пришли в запустение. Вам повезло, что оказались в такой глуши, а мне – что нашел вас.
Мне сказали, что вы уже два месяца без сознания. Но если Господу будет угодно и вы выберетесь, пожалуйста, сообщите мне. Простите меня, я до последнего момента не доверял вам. Даже тогда, когда мы в Мостаре штурмовали центр. Но последующие события полностью подтвердили вашу правоту, сэр. Преступное правление довело наш мир до гибели. Сейчас вопрос стоит только о выживании. Вы нам нужны, сэр. Мы, ветераны звездного десанта и космической обороны, сколотили общественный комитет спасения. Пытаемся спасти, что еще можно. Все структуры власти, управления и производства полностью разрушены. Нужно начинать все заново. Нужно дать отчаявшимся людям надежду, веру и любовь. Иначе, сэр, весь наш мир превратится в кромешный ад. Уже сейчас, спустя месяц после катастрофы, в крупных городах бесчинствуют банды и отряды головорезов. Идет жуткая борьба за выживание. Мир нуждается в новом порядке, строгом и справедливом, и в герое, который помог бы нам всем подняться с колен и обрести новую достойную жизнь. Мир нуждается в вас, сэр.
Ваш преданный лейтенант Джон Трип».
Конахен опустил листок. На глаза навернулись слезы. Всего два месяца, и жизнь перевернулась. А ведь он, Джозеф Конахен, был на самом острие событий и мог бы не допустить всего этого, если бы…
«Что, если бы?» – спросил какой-то другой голос. Но на этот вопрос Конахен ответить не успел. Сознание услужливо и боязливо блокировало целый пласт воспоминаний. В голове опять полыхнула мощная огненная вспышка, а за ней вновь наступила темнота долгого и глубокого провала. Генерал потерял сознание. Блокнот, раскрывшись, соскользнул на пол.
Очнулся он только два дня спустя. Закатный глаз солнца красно щурился на него из-за полосок жалюзи. Зрение постепенно восстанавливало свою остроту. Половину трубок от него отсоединили, а на голове оставили лишь легкие повязки. Конахен протянул руку к лицу. Под пальцами шуршала двухдневная щетина. Видимо, брили его электробритвой, и то нерегулярно. Под бинтами на голове он нащупал твердую металлическую пластинку. На память пришла запись в медицинском блокноте о повторной черепно-мозговой травме. «Неужели они заделали мне дыру куском металла?» – подумал Конахен. На тумбочке перед ним стояла бутылка с апельсиновым соком и пластиковый стаканчик. «Должно быть, теперь этот сок роскошь», – подумал генерал. Он потянулся к стакану. Непослушные пальцы толкнули стакан, и он, покатившись, упал на пол.
Конахена раздосадовало собственное бессилие. Стакан лежал рядом с кроватью, но дотянуться до него он не мог. «Вот если бы стакан запрыгнул на кровать», – подумал Конахен. «Ты действительно этого хочешь?» – спросил его голос, прочно поселившийся в голове. «Да», – не задумываясь ответил Конахен. Ему хотелось пить, и забавляло, что весь этот диалог в его сознании происходит совершенно серьезно, будто разговор двух независимых сущностей. Генерал откинулся на подушки. В тот же миг стакан подпрыгнул и оказался на кровати.
Конахен даже зажмурился – не мог в это поверить, а когда снова открыл глаза, стакан лежал у его руки. Он чуть сжал его пальцами. Объект был вполне материальным, из гибкого прозрачного пластика.
«Теперь ты веришь мне?» – спросило существо в голове.
«Кто ты?» – «А разве ты не догадываешься? Помнишь наш договор? Если ты примешь меня, вместе мы овладеем миром» – «Зачем это мне теперь? Моя игра сыграна. Я больной человек. Единственное, что мне нужно, это покой». – «Покой? Не нужно обманывать себя, Джозеф Ты ведь помнишь письмо лейтенанта Трипа? Земля нуждается в герое. Есть люди, готовые служить тебе, чтобы спасти мир от дальнейшей катастрофы». – «Это все выдумки лейтенанта. Ему бы очень хотелось в это верить», – улыбнулся Конахен. «Спорим, что через полчаса он будет здесь и сам убедит тебя в этом?» – «Хорошо, пусть попытается, – генералу все это напоминало забавную игру. – А сейчас я бы хотел выпить соку». – «Ну уж с этим ты справишься сам», – обиженно замолчал голос.
Конахен дотянулся до бутылочки с соком и с трудом наполнил стакан. Сок показался ему волшебным нектаром. Так, в сущности, оно и было, если учесть, что Земля превращалась в радиоактивную пустыню. Нажав кнопку пульта, генерал включил сетевизор. Работал всего один канал. Новости были безрадостные. Земля лежала в руинах. Вооруженные клики сцепились в борьбе за власть и передел мира. Поднималась волна религиозного фанатизма. Возникли многочисленные организации экстремистского толка и просто банды, захватившие атомные электростанции, грабившие торговые караваны и опустевшие города.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172