Он неожиданно подошел к ней сзади, и его горячее влажное дыхание коснулось ее шеи. По всему ее телу пробежали мурашки.
Держа в руке бокал шампанского, она повернулась.
– Я готова, если вы желаете.
Он улыбнулся и подал ей руку. Они вошли в музыкальную комнату, где пианист-немец готовился к выступлению.
– Давайте сядем?
– Да. – Клара позволила ему подвести ее к переднему ряду стульев, они оказались первыми из гостей, занявших места. Помощник пианиста разбирал ноты; в открытых дверях стоял ливрейный лакей.
– Вы имели большой успех сегодня, – сказал лорд Родон. – Почему это миссис Гантер не оттаскивала вас от других джентльменов? Она не одобряет меня, не так ли? – Последнее замечание не было лишено сарказма.
Клара попыталась выразить извинение своей улыбкой.
– Боюсь, она выполняет поручение моей матери. Она хочет, чтобы я вышла замуж за самого знатного, насколько это возможно, пэра, и с самой лучшей репутацией.
– А, репутация… вот в этом мой недостаток.
Клара пыталась объяснить:
– Она сторонница самых строгих правил. Она происходит из семьи со старыми деньгами. Мать была в восторге, когда миссис Гантер согласилась сопровождать меня в Лондон. Она знала, что у миссис Гантер самые строгие мерки, и она думала, что мной должен кто-то руководить, чтобы не дать мне сбиться с правильного пути.
Сегер удивился.
– И поэтому она отвезла вас на Бал посвященных?
Клара гневно посмотрела на него, а затем снова окинула комнату холодным взглядом.
– Произошла ошибка, и я далеко не признательна вам, что вы напомнили мне о ней.
Его губы сложились в соблазнительную улыбку.
– Это уже становится интересным. Ваша мать считала, что вам нужна твердая рука. Отсюда я делаю вывод, что было что-то нехорошее в вашем прошлом. – Он наклонился к Кларе. – Почему ваша мать сама не поехала с вами?
– Потому что она осталась с моей сестрой Аделыо. Она начала выезжать в этом сезоне в Нью-Йорке.
– А вы не хотели вместе стать дебютантками в Лондоне?
Клара почувствовала беспокойство от направления, которое принял их разговор, и насмешливого любопытства Сегера. В отличие от других англичан, которых она встречала, он не стеснялся задавать очень личные вопросы. Они вступали на опасную территорию.
– Нет, – попыталась объяснить Клара. – Мы не хотели быть дебютантками вместе. – Она смущенно посмотрела на Сегера.
– Понятно, – ответил он, пристально глядя ей в лицо.
– Я хотела, чтобы у нее был особый, собственный праздник, – объяснила Клара. – Без старшей сестры. Позапрошлый год оказался не очень удачным для меня. Отсюда и твердая рука миссис Гантер.
Клара не понимала, зачем рассказывает ему об этом, поверила, что он единственный из всех, кто поймет ее.
Может быть, именно поэтому ее влекло к нему? С ним она не чувствовала себя неполноценной. Он жил по собственным законам и не судил ее или кого-либо по законам общества.
Большинство людей, если бы они знали всю историю, назвали бы ее распущенной или бесстыдной, какой она не была. Да, она любила приключения, но она не была распущенной. Она верила в верность и хотела выйти замуж за достойного человека.
Ее желания не были ни черными, ни белыми, как и все на свете.
– Как могло случиться, что сезон оказался для вас неудачным? – спросил маркиз, – Вы самое милое создание. Я таких девушек никогда не встречал.
Кларе понравился комплимент, но она по-прежнему старалась быть осторожной там, где дело касалось ее сердца, и упорно смотрела на пианино.
– Что? У вас нет ответа? – Он наклонился к ней, заставляя ее посмотреть на него. – Не говорите мне, что вы все испортили. Сделали какой-то промах, нарушили этикет? – Он рассмеялся. – И поэтому вы здесь? Потому что вы не можете показаться в Нью-Йорке? За весь день это самая приятная новость.
– Перестаньте издеваться надо мной! – сказала она, ударив его веером по руке. – Конечно, я могу показаться в Нью-Йорке. Просто мне захотелось в этом году поменять обстановку и иметь интересных собеседников, вот и все.
Сегер преувеличенно энергично закивал.
– Теперь вы должны понять, что вам необходимо рассказать мне, что случилось, ничего не утаивая, мне нужны все неприятные подробности.
Клара удивленно на него посмотрела:
– Сэр, вы становитесь грубым. И нет никаких неприятных подробностей.
– Должны быть. Вы покраснели. У вас на коже появились красные пятна, прямо вот здесь.
Он указал на ложбинку между ее грудями.
Клару охватывало возбуждение, но она заставила себя не обращать на это внимания. Она снова ударила его по руке.
– В чем дело? Вы неуправляемы!
Сегер улыбнулся:
– Да, полагаю, это так, но вы не рассказали мне, как и Нью-Йорке на своем дебюте споткнулись и упали лицом вниз.
– Я не падала!
Клара поклялась себе, что больше не скажет ни слова. Сегер в ожидании не спускал с нее глаз.
– Ладно, – выдохнула она. – Один человек сделал мне предложение. То был совсем неподходящий человек, мои родители не одобряли его. Он не принадлежал к высшему обществу.
Клара скорее почувствовала, чем увидела, как выражение его лица стало серьезным.
– Но это едва ли ваша вина.
– Могут сказать, что я поощряла его, и, может быть, так и было. Моя сестра только что вышла замуж за герцога, и на меня давили, заставляя последовать ее примеру и удачно выйти замуж.
– И вы взбунтовались.
Клара сжала зубы от такой проницательности. Она чувствовала, как в ней закипает раздражение. Почему они говорят об этом? Она же хотела все забыть.
Но она хотела быть и открытой книгой.
Сегер поднял руки, желая показать что сдается.
– Не смотрите на меня так. Я на вашей стороне. Я верю, что время от времени хороший бунт полезен. Видит Бог, что весь мир был свидетелем моих небольших мятежей. Вы не вышли за того человека, как я понимаю?
– Конечно, нет.
Клара предпочла не рассказывать маркизу, как она была близка к этому. Как ее отец вовремя приехал на пароход, отплывавший в Европу, на борту которого они и собирались пожениться.
Слава Богу, что отец успел!
– Значит, история имеет счастливый конец? – шепнул ей на ухо Сегер. – А у вас было приключение. Хорошая девочка.
Клара не могла сдержать улыбки, и ее гнев начал испаряться. Она расслабила плечи и наконец с облегчением вздохнула.
Маркиз явно не придерживался строгих взглядов на так называемые скандалы и нарушения приличий, и это, вероятно, было совсем неплохо. Она сомневалась, что когда-нибудь рассказала бы кому-либо из лондонских джентльменов то, что только что рассказала маркизу. И уж конечно, она не могла и представить, что расскажет об этом герцогу Гайсборо.
– Значит, если ваша сестра не будет иметь успеха в Америке в этот сезон, – спросил Сегер, – то она на следующий год приедет в Лондон?
– Вероятно.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74
Держа в руке бокал шампанского, она повернулась.
– Я готова, если вы желаете.
Он улыбнулся и подал ей руку. Они вошли в музыкальную комнату, где пианист-немец готовился к выступлению.
– Давайте сядем?
– Да. – Клара позволила ему подвести ее к переднему ряду стульев, они оказались первыми из гостей, занявших места. Помощник пианиста разбирал ноты; в открытых дверях стоял ливрейный лакей.
– Вы имели большой успех сегодня, – сказал лорд Родон. – Почему это миссис Гантер не оттаскивала вас от других джентльменов? Она не одобряет меня, не так ли? – Последнее замечание не было лишено сарказма.
Клара попыталась выразить извинение своей улыбкой.
– Боюсь, она выполняет поручение моей матери. Она хочет, чтобы я вышла замуж за самого знатного, насколько это возможно, пэра, и с самой лучшей репутацией.
– А, репутация… вот в этом мой недостаток.
Клара пыталась объяснить:
– Она сторонница самых строгих правил. Она происходит из семьи со старыми деньгами. Мать была в восторге, когда миссис Гантер согласилась сопровождать меня в Лондон. Она знала, что у миссис Гантер самые строгие мерки, и она думала, что мной должен кто-то руководить, чтобы не дать мне сбиться с правильного пути.
Сегер удивился.
– И поэтому она отвезла вас на Бал посвященных?
Клара гневно посмотрела на него, а затем снова окинула комнату холодным взглядом.
– Произошла ошибка, и я далеко не признательна вам, что вы напомнили мне о ней.
Его губы сложились в соблазнительную улыбку.
– Это уже становится интересным. Ваша мать считала, что вам нужна твердая рука. Отсюда я делаю вывод, что было что-то нехорошее в вашем прошлом. – Он наклонился к Кларе. – Почему ваша мать сама не поехала с вами?
– Потому что она осталась с моей сестрой Аделыо. Она начала выезжать в этом сезоне в Нью-Йорке.
– А вы не хотели вместе стать дебютантками в Лондоне?
Клара почувствовала беспокойство от направления, которое принял их разговор, и насмешливого любопытства Сегера. В отличие от других англичан, которых она встречала, он не стеснялся задавать очень личные вопросы. Они вступали на опасную территорию.
– Нет, – попыталась объяснить Клара. – Мы не хотели быть дебютантками вместе. – Она смущенно посмотрела на Сегера.
– Понятно, – ответил он, пристально глядя ей в лицо.
– Я хотела, чтобы у нее был особый, собственный праздник, – объяснила Клара. – Без старшей сестры. Позапрошлый год оказался не очень удачным для меня. Отсюда и твердая рука миссис Гантер.
Клара не понимала, зачем рассказывает ему об этом, поверила, что он единственный из всех, кто поймет ее.
Может быть, именно поэтому ее влекло к нему? С ним она не чувствовала себя неполноценной. Он жил по собственным законам и не судил ее или кого-либо по законам общества.
Большинство людей, если бы они знали всю историю, назвали бы ее распущенной или бесстыдной, какой она не была. Да, она любила приключения, но она не была распущенной. Она верила в верность и хотела выйти замуж за достойного человека.
Ее желания не были ни черными, ни белыми, как и все на свете.
– Как могло случиться, что сезон оказался для вас неудачным? – спросил маркиз, – Вы самое милое создание. Я таких девушек никогда не встречал.
Кларе понравился комплимент, но она по-прежнему старалась быть осторожной там, где дело касалось ее сердца, и упорно смотрела на пианино.
– Что? У вас нет ответа? – Он наклонился к ней, заставляя ее посмотреть на него. – Не говорите мне, что вы все испортили. Сделали какой-то промах, нарушили этикет? – Он рассмеялся. – И поэтому вы здесь? Потому что вы не можете показаться в Нью-Йорке? За весь день это самая приятная новость.
– Перестаньте издеваться надо мной! – сказала она, ударив его веером по руке. – Конечно, я могу показаться в Нью-Йорке. Просто мне захотелось в этом году поменять обстановку и иметь интересных собеседников, вот и все.
Сегер преувеличенно энергично закивал.
– Теперь вы должны понять, что вам необходимо рассказать мне, что случилось, ничего не утаивая, мне нужны все неприятные подробности.
Клара удивленно на него посмотрела:
– Сэр, вы становитесь грубым. И нет никаких неприятных подробностей.
– Должны быть. Вы покраснели. У вас на коже появились красные пятна, прямо вот здесь.
Он указал на ложбинку между ее грудями.
Клару охватывало возбуждение, но она заставила себя не обращать на это внимания. Она снова ударила его по руке.
– В чем дело? Вы неуправляемы!
Сегер улыбнулся:
– Да, полагаю, это так, но вы не рассказали мне, как и Нью-Йорке на своем дебюте споткнулись и упали лицом вниз.
– Я не падала!
Клара поклялась себе, что больше не скажет ни слова. Сегер в ожидании не спускал с нее глаз.
– Ладно, – выдохнула она. – Один человек сделал мне предложение. То был совсем неподходящий человек, мои родители не одобряли его. Он не принадлежал к высшему обществу.
Клара скорее почувствовала, чем увидела, как выражение его лица стало серьезным.
– Но это едва ли ваша вина.
– Могут сказать, что я поощряла его, и, может быть, так и было. Моя сестра только что вышла замуж за герцога, и на меня давили, заставляя последовать ее примеру и удачно выйти замуж.
– И вы взбунтовались.
Клара сжала зубы от такой проницательности. Она чувствовала, как в ней закипает раздражение. Почему они говорят об этом? Она же хотела все забыть.
Но она хотела быть и открытой книгой.
Сегер поднял руки, желая показать что сдается.
– Не смотрите на меня так. Я на вашей стороне. Я верю, что время от времени хороший бунт полезен. Видит Бог, что весь мир был свидетелем моих небольших мятежей. Вы не вышли за того человека, как я понимаю?
– Конечно, нет.
Клара предпочла не рассказывать маркизу, как она была близка к этому. Как ее отец вовремя приехал на пароход, отплывавший в Европу, на борту которого они и собирались пожениться.
Слава Богу, что отец успел!
– Значит, история имеет счастливый конец? – шепнул ей на ухо Сегер. – А у вас было приключение. Хорошая девочка.
Клара не могла сдержать улыбки, и ее гнев начал испаряться. Она расслабила плечи и наконец с облегчением вздохнула.
Маркиз явно не придерживался строгих взглядов на так называемые скандалы и нарушения приличий, и это, вероятно, было совсем неплохо. Она сомневалась, что когда-нибудь рассказала бы кому-либо из лондонских джентльменов то, что только что рассказала маркизу. И уж конечно, она не могла и представить, что расскажет об этом герцогу Гайсборо.
– Значит, если ваша сестра не будет иметь успеха в Америке в этот сезон, – спросил Сегер, – то она на следующий год приедет в Лондон?
– Вероятно.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74