ТВОРЧЕСТВО

ПОЗНАНИЕ

А  Б  В  Г  Д  Е  Ж  З  И  Й  К  Л  М  Н  О  П  Р  С  Т  У  Ф  Х  Ц  Ч  Ш  Щ  Э  Ю  Я  AZ

 

Он путешествовал под вымышленной фамилией, с новеньким паспортом в кармане, и у него было такое ощущение, словно он заново родился. Ему частенько надоедало копаться в себе, и временное перевоплощение в образ, созданный богатой фантазией Р., развлекало его. Его позабавил недавний казус с Густавом. Правда, Р. не нашел в нем ничего смешного - он не отличался тонким юмором и не любил, когда его разыгрывали. Оценить это мог лишь человек, умеющий взглянуть на себя со стороны и способный в человеческой комедии быть одновременно зрителем и актером. Р. же был солдатом и считал, что самоанализ занятие нездоровое и недостойное англичанина.
Эшенден встал и медленно направился к гостинице. Это была второразрядная швейцарская гостиница, маленькая и идеально чистая; из окон его спальни, обставленной натертой до блеска мебелью темного дерева, открывался прелестный вид; и хотя в ненастную погоду в ней, наверное, было не очень уютно, сейчас, в теплый солнечный день, она ласкала взор. В холле он присел за один из столиков и заказал бутылку пива. Хозяйке гостиницы не терпелось узнать, откуда в этот мертвый сезон вдруг взялся постоялец, и он охотно удовлетворил ее любопытство. Он рассказал, что совсем недавно перенес брюшной тиф и приехал в Люцерн поправляться. Работает он в цензурном управлении и хочет воспользоваться случаем и немного попрактиковаться в немецком языке. Поинтересовался, не может ли она порекомендовать ему преподавателя. Хозяйка, полная, белокурая и добродушная швейцарка, болтала без умолку, и Эшенден не сомневался, что она передаст их разговор кому следует. В свою очередь, он задал несколько вопросов. Она оживленно заговорила о войне. Обычно в это время отбоя нет от приезжающих, мест не хватает, и людей приходится размещать в соседних домах, а теперь вот гостиница почти совсем пустует. Несколько человек приходят столоваться, но постоянных жильцов всего две пары. Одна - пожилая ирландская чета, на лето они перебираются в Люцерн из Веве, да потом еще англичанин с женой. Жена у него немка, вот они и живут в нейтральной стране. Эшенден постарался ничем не выдать своего любопытства - по описанию хозяйки он узнал Грантли Кейпора, - но она, не дожидаясь его расспросов, сообщила, что большую часть времени они проводят в горах. Герр Кейпор - ботаник, он так увлекается местной флорой. И жена у него симпатичная, она ей очень сочувствует. Ну, да ведь не вечно же будет продолжаться эта война. Хозяйка заторопилась по своим делам, и Эшенден поднялся наверх.
Обед начинался в семь, и, желая поспеть в обеденный зал до прихода своих соседей по гостинице, как только прозвенел звонок, он тотчас же спустился вниз. Обеденный зал представлял собой очень скромную, аккуратно выбеленную комнату, обставленную такими же полированными темными креслами, что и в его номере, по стенам были развешаны олеографии с изображением швейцарских озер. На каждом из маленьких столиков стоял букетик цветов. В зале царили чистота и порядок, предвещавшие скверный обед. Эшенден хотел было для разнообразия заказать бутылку самого лучшего рейнвейна, но не решился привлекать к себе внимание подобной экстравагантностью (он заметил на нескольких столиках початые бутылки и сделал для себя заключение, что другие постояльцы употребляют вино весьма умеренно) и ограничился пинтой лагера1. Тем временем в зале начали поодиночке появляться первые посетители - судя по всему, швейцарцы, приехавшие в Люцерн по делам. Они разместились за столиками, развернули салфетки, тщательно сложенные после завтрака, и, пристроив поудобнее газеты, прихлебывая суп, принялись за чтение. Вскоре появился высокий сутулый седой старик с обвислыми седыми усами, а вместе с ним маленькая седенькая старушка в черном платье. Видимо, это был ирландский полковник и его жена, о которых говорила хозяйка. Они заняли свои места, и полковник налил чуточку вина себе и супруге. Оба молча ждали, пока крепкая разбитная служанка подаст обед.
Наконец пришли те, кого поджидал Эшенден. Он постарался углубиться в чтение немецкой книги и поднял глаза только один раз, когда они появились на пороге. Он увидел мужчину лет сорока пяти, среднего роста и крупного телосложения, с короткими темными растрепанными волосами и широким, гладковыбритым медно-красным лицом. На нем была рубашка с отложным воротничком и серого цвета костюм. Вслед за ним шла его жена, как показалось Эшендену на первый взгляд, невзрачная, ничем не примечательная немка. Грантли Кейпор уселся за стол и принялся оживленно рассказывать служанке, как великолепно они прогулялись. Когда он упомянул ничего не говорившее Эшендену название вершины, до которой они добрались, служанка стала ахать и восхищаться. Далее Кейпор, без труда говоривший по-немецки с едва заметным английским акцентом, сказал, что они боялись опоздать и решили не подниматься к себе наверх, а сполоснули руки на улице. У него был зычный голос, держался он непринужденно.
- Накормите нас поскорее, мы умираем с голода, и подайте пива, три бутылки. Lieber Gott1, до чего же я хочу пить!
Энергия в нем так и бурлила. С его приходом в унылой вылизанной столовой как будто пахнуло свежим ветром, и все посетители вдруг словно ожили. Он громко, на весь зал заговорил с женой по-английски; однако она тотчас же чуть слышно перебила его. Кейпор осекся, и Эшенден почувствовал, что он смотрит в его сторону. Миссис Кейпор заметила присутствие незнакомца и обратила на это внимание мужа. Эшенден притворился, что занят чтением, и перевернул страницу книги, но он ощутил на себе пристальный взгляд Кейпора. Они продолжали беседовать, но так тихо, что Эшенден даже не смог разобрать, на каком языке шел разговор; когда же служанка подавала суп, Кейпор негромко спросил ее о чем-то. Нетрудно было догадаться что он расспрашивает об Эшендене. Служанка что-то ответила, Эшенден расслышал только одно слово - Englander2.
Несколько посетителей закончили обед и, ковыряя в зубах, вышли из зала. Старый ирландский полковник и его супруга поднялись из-за столика, и он посторонился, уступая ей дорогу. За все время обеда они не обмолвились ни словом. Она медленно пошла к выходу; полковник заговорил со швейцарцем, по всей видимости адвокатом, и отстал на несколько шагов; она подошла к двери и остановилась, маленькая сгорбленная старушка, и ждала с какой-то робкой покорностью, пока подойдет ее супруг и откроет дверь. Эшенден сообразил, что ей никогда в жизни не приходилось самой выполнять эту процедуру. Она не знала, как это делается. Минуту спустя полковник старческими шажками засеменил к выходу, толкнул дверь и вышел вслед за супругой. В этой небольшой сценке, как в капле воды, отразилась вся их жизнь;
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11