Аккольти и Бакоч получили по семь голосов, а Рафаэлло Риарио вообще не получил ни одного голоса.
– Даже за меня кто-то проголосовал, – сказал кардинал де Медичи, слегка удивившись.
И действительно, он получил один голос.
– Вы уверены, что это не вы сами проголосовали? – спросил шепотом Серапика.
– Конечно, не я!
Но к концу дня стало ясно, что Папой собираются избрать кардинала де Медичи. Очевидно, многие Думали, что из-за плохого здоровья и полноты Джованни де Медичи просто заткнет дыру, что он станет просто временно заменой, и это позволит Церкви как-то протянуть до тех пор, пока не отыщется кто-нибудь действительно достойный этого высокого поста. Можно сказать, что Джованни де Медичи был избран благодаря своей «фистуле». В ту ночь он никак не мог уснуть.
– Как ты думаешь, неужели это буду я? – спросил он, словно ребенок, который не верит, что ему дадут обещанные сладости.
– Ну конечно, милый! – воскликнул Серапика. – Теперь это уже неизбежно.
– Как? Почему?
– Откуда я знаю! Полагаю, что они думают, что у вас одна нога в могиле, а не язва в жопе. Им нужен мягкий человек на посту Папы, пока не подыщут кого-нибудь другого.
– Просто замечательно.
– Только, ради Бога, не надо быть таким мрачным! Какая разница, почему вас делают Папой. Главное – делают.
На следующее утро, одиннадцатого марта, снова, как и следовало, провели голосование, и наместником Христа на земле был избран кардинал Джованни де Медичи. Оки принял имя Лев X.
Вообще-то, не очень-то справедливо было бы считать, что Льва выбрали только из-за его жопы, даже несмотря на то, что во время голосования ему пришлось подвергнуться операции, и это, казалось, указывало на то, что правление его будет коротким – во всяком случае, указывало Их Высокопреосвященствам. Я же лично нахожу очень смешным то, что кто-то всерьез думает, что можно умереть от собственной задницы. Похоже, что Священная Коллегия разделилась на две не совсем равные части, одна представляла более старых кардиналов, другая – членов помоложе. Эти последние, очевидно, с самого начала хотели выбрать Льва (ведь он тоже был молод), но держали свое намерение в тайне, так что в результате при первом подсчете оказалось, что проголосовал за него только несгибаемый кардинал Шиннер. Думаю, то, что Лев принадлежал к семье Медичи, тоже повлияло, так же как и его продвижение при Юлии. Молодых кардиналов, как я знаю, привлекала его мягкая манера, его природная обходительность и репутация щедрого человека.
Венгр Бакоч лелеял свои собственные надежды, рассчитывая на помощь Венецианской республики в поддержке своей кандидатуры. Однако против него выступало два серьезных фактора: во-первых, он не был итальянцем, а римская толпа скорее смирится с говном собачьим на официальной должности, чем с неитальянцем; во-вторых, он был очень богат, а если еще учесть буллу Юлия против симонии, то это обстоятельство будет предполагать, что результаты голосования куплены, даже если это и не так.
Личный секретарь кардинала де Медичи, Бернардо Биббиена, приехавший с нами на Конклав, тоже (как выяснилось впоследствии) тайно содействовал избранию своего хозяина. Мне нравился Биббиена, и мы были с ним в хороших отношениях, но с Серапикой он, казалось, был постоянно в ссоре, – в некоторые дни они даже почти не разговаривали, что безмерно досаждало кардиналу, и он постоянно пытался их примирить. Однако не думаю, что примирение было возможно, поскольку неприязнь объяснялась всего лишь несовместимостью характеров. Довольно странно, но так как старшим кардиналом-дьяконом был кардинал де Медичи, то именно ему надо было зачитывать результаты голосования, что он и сделал очень скромно, спокойным ровным голосом. Я был горд за него.
Итак, в неполные тридцать восемь лет, кардинал Джованни де Медичи стал Папой Львом X. Пятнадцатого марта он был посвящен в сан священника, семнадцатого марта – в епископы. Коронация нового Папы была назначена на субботу, на девятнадцатое число. Это как раз был День святого Иосифа, так чтобы к началу служб Страстной недели Лев уже был полноправным Папой.
Я непременно должен описать торжественную процессию, когда Лев направлялся во дворец Сан-Джованни-ин-Латерано! Это незабываемое событие.
Начнем с того, что улицы были украшены самым экстравагантным образом, и все, что было античным (и многое из того, что было просто старым), выволокли наружу и поставили на обозрение, для вящей славы Папы из семьи Медичи. Погода выдалась просто превосходной – был один из тех прекрасных римских дней, когда на лазурном небе нет ни облачка, а солнце жаркое, но ласковое. Герцог Феррарский (накануне Лев снял с него наложенные Юлием церковные наказания, чтобы он мог участвовать в процессии) вывел лошадь, на которой восседал Лев, в центр площади Святого Петра, где его сменили герцог Урбинский Джованни Мария да Варано и Лоренцо де Медичи, племянник Папы. И вот процессия отправилась в Латеран.
Процессию возглавляли двести всадников с копьями, за ними следовали члены Священной Коллегии кардиналов и папский двор, в состав которого входили также Серапика и я, а также Бернардо Биббиена. Ну и вид, должно быть, был у меня! Горбатый карлик, наряженный в ливрею папских цветов – белый, красный и зеленый, и со значком семьи Медичи, прицепленным на груди. За нами шли штандарты папских cursori и хранители университетского знамени, на котором был яркий, огненного цвета херувим, казавшийся пятном свежей крови на бело-золотом фоне. Штандарт Рима нес Джованни Джордже Чезарини, который шел вместе с прокуратором рыцарского тевтонского ордена – их эмблемой было белое знамя с простым черным крестом, – приором рыцарей святого Иоанна и военным главнокомандующим.
Затем шел папский маршал в сопровождении девяти белых жеребцов, запряженных в малиново-золотой экипаж. За экипажем шли почетные слуги, двое из них несли митру Льва, которая, что вполне естественно, была роскошной работы – жемчуг и драгоценные камни улавливали солнечные лучи и взрывались разноцветными огнями, просто ослепительными, еще двое слуг несли папскую тиару, также богато украшенную превосходными и дорогими камнями. За митрой и тиарой шла самая зрелищная из всех группа – аристократические фамилии Рима и представители флорентийской знати: семьи Колонна, Орсини, Савелли, Конти, Сайта Кроче, Медичи, Содерини и Строцци. О, с какой роскошью были наряжены эти надменные павлины! Шагали словно боги, подняв головы так, что шеи вытянулись! Я никогда не видел, чтобы столько человеческой гордыни было собрано в одном месте; Да и Люцифер наверняка был низвергнут с неба в царство вечной тьмы за меньшую спесь! Вместе с этими семьями, олицетворявшими hauteur, шел дипломатический корпус:
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86
– Даже за меня кто-то проголосовал, – сказал кардинал де Медичи, слегка удивившись.
И действительно, он получил один голос.
– Вы уверены, что это не вы сами проголосовали? – спросил шепотом Серапика.
– Конечно, не я!
Но к концу дня стало ясно, что Папой собираются избрать кардинала де Медичи. Очевидно, многие Думали, что из-за плохого здоровья и полноты Джованни де Медичи просто заткнет дыру, что он станет просто временно заменой, и это позволит Церкви как-то протянуть до тех пор, пока не отыщется кто-нибудь действительно достойный этого высокого поста. Можно сказать, что Джованни де Медичи был избран благодаря своей «фистуле». В ту ночь он никак не мог уснуть.
– Как ты думаешь, неужели это буду я? – спросил он, словно ребенок, который не верит, что ему дадут обещанные сладости.
– Ну конечно, милый! – воскликнул Серапика. – Теперь это уже неизбежно.
– Как? Почему?
– Откуда я знаю! Полагаю, что они думают, что у вас одна нога в могиле, а не язва в жопе. Им нужен мягкий человек на посту Папы, пока не подыщут кого-нибудь другого.
– Просто замечательно.
– Только, ради Бога, не надо быть таким мрачным! Какая разница, почему вас делают Папой. Главное – делают.
На следующее утро, одиннадцатого марта, снова, как и следовало, провели голосование, и наместником Христа на земле был избран кардинал Джованни де Медичи. Оки принял имя Лев X.
Вообще-то, не очень-то справедливо было бы считать, что Льва выбрали только из-за его жопы, даже несмотря на то, что во время голосования ему пришлось подвергнуться операции, и это, казалось, указывало на то, что правление его будет коротким – во всяком случае, указывало Их Высокопреосвященствам. Я же лично нахожу очень смешным то, что кто-то всерьез думает, что можно умереть от собственной задницы. Похоже, что Священная Коллегия разделилась на две не совсем равные части, одна представляла более старых кардиналов, другая – членов помоложе. Эти последние, очевидно, с самого начала хотели выбрать Льва (ведь он тоже был молод), но держали свое намерение в тайне, так что в результате при первом подсчете оказалось, что проголосовал за него только несгибаемый кардинал Шиннер. Думаю, то, что Лев принадлежал к семье Медичи, тоже повлияло, так же как и его продвижение при Юлии. Молодых кардиналов, как я знаю, привлекала его мягкая манера, его природная обходительность и репутация щедрого человека.
Венгр Бакоч лелеял свои собственные надежды, рассчитывая на помощь Венецианской республики в поддержке своей кандидатуры. Однако против него выступало два серьезных фактора: во-первых, он не был итальянцем, а римская толпа скорее смирится с говном собачьим на официальной должности, чем с неитальянцем; во-вторых, он был очень богат, а если еще учесть буллу Юлия против симонии, то это обстоятельство будет предполагать, что результаты голосования куплены, даже если это и не так.
Личный секретарь кардинала де Медичи, Бернардо Биббиена, приехавший с нами на Конклав, тоже (как выяснилось впоследствии) тайно содействовал избранию своего хозяина. Мне нравился Биббиена, и мы были с ним в хороших отношениях, но с Серапикой он, казалось, был постоянно в ссоре, – в некоторые дни они даже почти не разговаривали, что безмерно досаждало кардиналу, и он постоянно пытался их примирить. Однако не думаю, что примирение было возможно, поскольку неприязнь объяснялась всего лишь несовместимостью характеров. Довольно странно, но так как старшим кардиналом-дьяконом был кардинал де Медичи, то именно ему надо было зачитывать результаты голосования, что он и сделал очень скромно, спокойным ровным голосом. Я был горд за него.
Итак, в неполные тридцать восемь лет, кардинал Джованни де Медичи стал Папой Львом X. Пятнадцатого марта он был посвящен в сан священника, семнадцатого марта – в епископы. Коронация нового Папы была назначена на субботу, на девятнадцатое число. Это как раз был День святого Иосифа, так чтобы к началу служб Страстной недели Лев уже был полноправным Папой.
Я непременно должен описать торжественную процессию, когда Лев направлялся во дворец Сан-Джованни-ин-Латерано! Это незабываемое событие.
Начнем с того, что улицы были украшены самым экстравагантным образом, и все, что было античным (и многое из того, что было просто старым), выволокли наружу и поставили на обозрение, для вящей славы Папы из семьи Медичи. Погода выдалась просто превосходной – был один из тех прекрасных римских дней, когда на лазурном небе нет ни облачка, а солнце жаркое, но ласковое. Герцог Феррарский (накануне Лев снял с него наложенные Юлием церковные наказания, чтобы он мог участвовать в процессии) вывел лошадь, на которой восседал Лев, в центр площади Святого Петра, где его сменили герцог Урбинский Джованни Мария да Варано и Лоренцо де Медичи, племянник Папы. И вот процессия отправилась в Латеран.
Процессию возглавляли двести всадников с копьями, за ними следовали члены Священной Коллегии кардиналов и папский двор, в состав которого входили также Серапика и я, а также Бернардо Биббиена. Ну и вид, должно быть, был у меня! Горбатый карлик, наряженный в ливрею папских цветов – белый, красный и зеленый, и со значком семьи Медичи, прицепленным на груди. За нами шли штандарты папских cursori и хранители университетского знамени, на котором был яркий, огненного цвета херувим, казавшийся пятном свежей крови на бело-золотом фоне. Штандарт Рима нес Джованни Джордже Чезарини, который шел вместе с прокуратором рыцарского тевтонского ордена – их эмблемой было белое знамя с простым черным крестом, – приором рыцарей святого Иоанна и военным главнокомандующим.
Затем шел папский маршал в сопровождении девяти белых жеребцов, запряженных в малиново-золотой экипаж. За экипажем шли почетные слуги, двое из них несли митру Льва, которая, что вполне естественно, была роскошной работы – жемчуг и драгоценные камни улавливали солнечные лучи и взрывались разноцветными огнями, просто ослепительными, еще двое слуг несли папскую тиару, также богато украшенную превосходными и дорогими камнями. За митрой и тиарой шла самая зрелищная из всех группа – аристократические фамилии Рима и представители флорентийской знати: семьи Колонна, Орсини, Савелли, Конти, Сайта Кроче, Медичи, Содерини и Строцци. О, с какой роскошью были наряжены эти надменные павлины! Шагали словно боги, подняв головы так, что шеи вытянулись! Я никогда не видел, чтобы столько человеческой гордыни было собрано в одном месте; Да и Люцифер наверняка был низвергнут с неба в царство вечной тьмы за меньшую спесь! Вместе с этими семьями, олицетворявшими hauteur, шел дипломатический корпус:
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86