Стивен Костиган – 19
OCR: GRAY OWL -ogo.
«Роберт Говард. Проклятие океана»: Северо-Запад; Минск; 1998
ISBN 5-7906-0051-4
Оригинал: Robert Howard, “Sailor Costlgan and the Swami”
Перевод: А. Юрчук
Роберт Говард
Моряк Костиган и Свами
* * *
Не-ет, все-таки надо принять специальный закон, чтобы держать в узде проклятых газетчиков. Вечно они все перевирают. Взять, к примеру, случай, который репортеришка назвал “Возмутительным происшествием в Батавии”. Уму непостижимо, откуда такая предвзятость у голландской газетенки, заметку из которой прочел мне один “тупоголовый”с нашей шхуны. Вот она, слово в слово:
“Вчера свамиДитта Бакш пал жертвой беспричинного свирепого нападения. На него поднял руку некий Стивен Костиган, американский матрос со шхуны “Морячка” – той самой, что ухитрилась, к несчастью для законопослушных граждан, пережить тайфун, недавно опустошивший Сингапур. Сей матрос, известный многим как отчаянный задира, очевидно, за что-то невзлюбил свами. Вломившись в “Замок Снов”, он разбил о голову почтенного брамина магический хрустальный шар, нанес ему сокрушительный удар в нос, пнул пониже спины и перекинул его через высокую лакированную ширму.
Затем он причинил серьезные телесные повреждения семерым местным полицейским, пытавшимся арестовать его (по слухам, все они обязательно поправятся), и сбежал на свою шхуну, снедаемый жгучей ненавистью ко всему городу. Хочется спросить, как долго наглым хулиганам-янки будет позволено шляться по нашим улицам и нападать на ни в чем не повинных граждан?”
Там еще много чего было, но и без того ложь торчит из статейки, что твое шило из мешка. Во-первых, я не янки. Во-вторых, не было “свирепого нападения”, как выразился репортер, тем более “беспричинного”. У меня была веская причина воздать проклятому факиру по заслугам.
Случилось так, что мы со Стариком поругались, как никогда раньше. Все началось с того, что четверым тупоголовым, которых мы наняли в Мельбурне, вздумалось усомниться в моем праве называться вожаком кубрика. Вообще-то я снисходителен к салагам, но эти закоренелые уголовники попытались отделать меня кофель-нагелеми ганшпугом, поэтому нам пришлось вести судно при значительной нехватке матросов, пока мои недруги валялись на койках и сотрясали воздух стонами и тяжкими вздохами. Меня просто тошнит, когда взрослые парни так раскисают из-за нескольких треснувших ребер, сломанных рук и вывихнутых челюстей, вот я и высказал это вслух. Но Старик здорово осерчал и обвинил меня в том, что я их отправил на койки нарочно, и теперь-де “Морячка” не успеет прибыть в порт по расписанию.
Несправедливые упреки всегда портили мне настроение, но в этот раз все прошло бы гладко, не окажись помощник капитана круглым дураком – чем еще объяснить, что он вздумал песочить меня, едва мы вошли в гавань Батавии? Я не любитель трепать языком, поэтому так двинул ему в челюсть, что он чуть не пропахал всю палубу носом. Ну, а справа как раз проходил Муши Хансен с большой бадьей горячей смолы, и помощника угораздило врезаться в него. Тут вся команда заголосила от отчаяния, потому что этим утром мы на совесть отдраили палубу пемзой и до блеска начистили всю медь. Приняв брюхом удар головы помощника, Муши слетел с копыт, бадья выскочила у него из лап и залила палубу от леера до леера. При виде смоляной лужи на своей драгоценной палубе Старик завопил и выдрал клок из бороды.
– Гляньте-ка на палубу! – прорычал он. – Стив Костиган, сидеть тебе в кутузке! Ты ведь это нарочно!
От таких слов мой праведный гнев выплеснулся наружу.
– Черта с два! – рявкнул я. – И вообще, не собираюсь я чистить это дерьмо, потому что и без того сыт по горло вашими придирками, скоблением палубы и прыжками через шкоты. С меня хватит!
– Что?! Решил драпануть с судна?! – завопил он. – Да я тебя...
– Я сойду на причал, едва мы пришвартуемся, чтобы не видеть больше ни вас, ни эту лохань, – огрызнулся я. – Можете уведомить фараонов, и посмотрим, хватит ли их в Батавии, чтобы скрутить меня.
– Ты мне здесь больше не нужен! – кипятился шкипер. – Ненавижу твою физиономию! Но и тебе не видать другого корабля, я об этом позабочусь!
– Ой, до чего же страшно! Да я и на суше заработаю себе на хлеб.
Я так разозлился, что стиснул кулаки и пошел на Старика, и он в тот же миг со злобным смешком укрылся в своей каюте. Пока он осыпал меня оскорблениями через иллюминатор, я маленько остыл, кликнул своего белого бульдога Майка и сошел на пристань.
На берегу я вдруг вспомнил о деньгах и сунул руку в карман, но нашарил лишь свой верный талисман – монету в полдоллара с головами на обеих сторонах. Я ее отобрал у одного матроса, которого поймал на нечестной игре в орлянку.
– Ну, и как нам теперь быть? – обратился я к Майку, но вместо ответа бульдог уселся и принялся гонять задней лапой блох. Это, конечно, подняло ему настроение, но мне не принесло особой пользы.
– Куда податься? – пробормотал я, не забыв по привычке чертыхнуться, а голос у меня громкий.
– Эй, друг мой, – произнес кто-то за моей спиной.
Я обернулся и увидел доброжелательно взирающего на меня толстяка с черными усиками, в тюрбане и халате с широкими рукавами.
– Невольно услышал ваши размышления, – промурлыкал он. – Я свами Дитта Бакш, искушенный в оккультных науках. Если позволите, я вам помогу.
– Годится! – согласился я и пообещал отплатить ему за услугу, как только найду работу.
– Гм-мм, – промычал индус. – Я не имел в виду обычную плату, любезный. Идемте в мой “Замок Снов”, там я вызову духов и покажу верный путь, которому вы должны следовать.
– Ну что ж, – пробормотал я, немного смутившись. – Почему бы и нет? Пошли, Майк.
Меня разочаровало то, что он называл своим “Замком”. Мне всегда казалось, что замок – это громадная хоромина с башнями и разгуливающими туда-сюда стражами в жестяных кольчугах. Но передо мной стояла обычная для цветного квартала хибара, на ней красовалась единственная вывеска: “Свами Дитта Бакш, посвященный из Индии. Он Зрит, Ведает, Прорицает!”
Индус провел меня в комнату, увешанную бархатными гобеленами и разделенную большой лакированной ширмой, за которой, по его словам, прятались и вещали духи. Из мебели, кроме ширмы, был эбеновый стол и несколько стульев вокруг; на столе я увидел хрустальный шар. Дитта Бакш велел оставить Майка снаружи, дескать, душа пса привязана к этому свету и может не поладить с духами умерших. Но я воспротивился, ответив, что Майк скорее не поладит с тем, кто вздумает его прогнать.
– Валяйте, кличьте своих духов, – сказал я. – Им ничего не грозит, пока они не тронут Майка, но если вздумают шутки с ним шутить, он мигом превратит ихние штаны в лохмотья.
Свами помахал руками над хрустальным шаром и изрек:
1 2 3 4