Они вышли на большую поляну, по другую сторону которой деревья сплелись в непроходимую чащу. Как только они выбрались на поляну, в чаще послышался шум и треск. Конан, отпрыгнув в сторону и увлекая девушку за собой, едва успел спасти их от чего-то, что пролетело в воздухе и ударилось о ствол дерева со страшной силой.
Выхватив меч, Конан пересек поляну и бросился в чащу. Ничто больше не нарушало тишину. Оливия скорчилась на траве, перепуганная и не знающая, что предпринять. Наконец Конан появился, с озадаченной и хмурой миной на лице.
— В чаще ничего нет, — буркнул он. — Но там было что-то…
Он изучил снаряд, который едва не попал в них, и недоверчиво хмыкнул, как будто не мог согласиться с тем, что видел собственными глазами. Это был огромный куб из зеленоватого камня. Он лежал на траве под деревом, ствол которого он сильно повредил при ударе.
— Странный камень для необитаемого острова, — проворчал Конан.
Прекрасные глаза Оливии расширились от изумления. Камень представлял собой правильный куб, несомненно высеченный и обработанный руками человека. Он был удивительно тяжел. Киммериец поднял его обеими руками, уперся ногами в землю, поднял камень над головой, от чего на его руках напряглись и рельефно выступили мускулы, и бросил его изо всех сил как можно дальше от себя. Камень упал в нескольких футах от него. Конан выругался.
— Ни один человек в мире не сможет перебросить этот камень через поляну. Это под силу только осадному орудию. Но здесь нет ни катапульт, ни баллист.
— Может, он был брошен из такого орудия издалека, — предположила девушка.
Конан покачал головой.
— Камень упал не сверху. Он прилетел вон из той чащи. Взгляни на сломанные ветки. Кто-то бросил его, как человек может бросить гальку. Но кто? Или что? Пойдем!
Она неохотно последовала за ним в чащу. Внутри внешнего кольца густого кустарника подлесок был не таким густым. Здесь царила полнейшая тишина. На упругой траве не было ничьих следов. И все же именно из этой таинственной чащи прилетел камень, стремительный и смертоносный. Конан пригнулся ближе к траве и покачал головой. Даже его опытным глазам она ничего не говорила о том, кто или что стояло или бежало здесь. Он перевел взгляд на зеленую крышу у них над головами — прочный потолок из густой листвы и сплетенных ветвей. И замер на месте, как громом пораженный.
Очнувшись, с мечом в руке, он стал пробираться назад, увлекая Оливию за собой.
— Прочь отсюда, быстро! — приказал он шепотом, от которого у девушки кровь застыла в жилах.
— Что там? Что ты увидел?
— Ничего, — сдержанно ответил он, не прекращая их осторожного отступления.
— Но что же там? Что прячется в этой чаще?
— Смерть, — ответил он, не сводя взгляда с распростершихся над ними нефритовых арок, что закрывали небо.
Как только они выбрались из чащи, он взял девушку за руку и быстро повел ее между деревьями, пока они не выбрались на поросший густой травой склон, на котором деревья росли редко. По склону они выбрались на низкое плато, где трава была выше, а деревья встречались лишь изредка. Посредине плато возвышалась длинная широкая постройка из полуразрушенного зеленоватого камня.
Они изумленно взирали на представшее перед ними зрелище. Никакие легенды не говорили о том, что на каком-либо острове моря Вилайет существует нечто подобное. Конан и девушка осторожно приблизились к постройке. Мох и лишайники покрывали каменные стены, обвалившийся потолок смотрел в небо пустым провалом. Вокруг было еще много остатков каменных стен, полускрытых травой. Похоже было, что когда-то здесь возвышалось много строений. Быть может, целый город. Но теперь только длинная постройка, что-то вроде зала, поднималась к небу, и ее покосившиеся стены были обвиты лианами.
Какие бы двери прежде не стерегли вход в здание, они давно сгнили и обратились в прах. Конан и его спутница остановились в широком дверном проеме и заглянули внутрь. Солнечный свет струился сквозь дыры в крыше и стенах, превращая внутренность постройки в неясное переплетение света и тени. Крепко сжав в руке меч, Конан шагнул внутрь мягкой неслышной походкой охотящейся пантеры, чуть наклонив голову. Оливия на цыпочках последовала за ним.
Оказавшись внутри, Конан удивленно хмыкнул, а Оливия едва сдержала громкий крик.
— Смотри! Смотри же!
— Вижу, — ответил он. — Нечего бояться, это статуи.
— Но какими живыми они выглядят — и какими злыми! — шепнула она, придвигаясь поближе к нему.
Конан и девушка стояли посреди огромного зала, пол которого, сделанный из полированного камня, был покрыт пылью и каменными обломками, упавшими с крыши. Лианы, выросшие между камнями, скрывали отверстия. Высокая крыша, совершенно плоская, поддерживалась толстыми колоннами, которые тянулись рядами вдоль стен. И в каждом промежутке между колоннами стояла странная фигура.
Это были статуи, с виду железные, черные и сверкающие так, словно их постоянно полировали. Они были натуральных размеров и представляли высоких, гибких и сильных мужчин, чьи жестокие лица имели ястребиные черты. Статуи были нагими, и каждая впадина и выпуклость, все суставы и мышцы были воспроизведены с невероятным реализмом. Но самым потрясающим подобием жизни были их гордые и нетерпимые лица. Их черты не были сделаны по одному образцу. Каждое лицо обладало индивидуальными особенностями, хотя в них и было сходство людей одной нации. В статуях, или по крайней мере в их лицах, не было ничего от монотонного единообразия декоративного искусства.
— Кажется, будто они слушают — и ждут! — шепнула девушка, поеживаясь.
Конан постучал рукоятью меча по одной из статуй.
— Железо, — заявил он. — Но, Кром! — в каких формах их отливали?
Он озадаченно покачал головой и пожал могучими плечами.
Оливия робко осмотрелась. В огромном зале было тихо. Ее взгляду предстали только обвитые плющом стены и колонны, да темные фигуры в промежутках между колонн. Ей стало неуютно, захотелось уйти отсюда, однако статуи, похоже, имели странную привлекательность для ее спутника. Он осмотрел их в подробностях и, как истинный варвар, попытался отломать кусок. Но материал, из которого они были сделаны, успешно противостоял его попыткам. Ему не удалось ни повредить статую, ни сдвинуть какую-нибудь с места. Наконец он сдался, бормоча ругательства в изумлении.
— Что за люди послужили для них образцом? — задал он риторический вопрос. — Статуи черные, но не похожи на негров. Я никогда не видел людей, похожих на них.
— Давай выберемся на свет, — попросила Оливия, и Конан кивнул, бросив последний озадаченный взгляд на темные фигуры вдоль стен.
Они выбрались из пыльного зала на яркий свет летнего солнца. Оливия удивилась положению солнца на небе;
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11
Выхватив меч, Конан пересек поляну и бросился в чащу. Ничто больше не нарушало тишину. Оливия скорчилась на траве, перепуганная и не знающая, что предпринять. Наконец Конан появился, с озадаченной и хмурой миной на лице.
— В чаще ничего нет, — буркнул он. — Но там было что-то…
Он изучил снаряд, который едва не попал в них, и недоверчиво хмыкнул, как будто не мог согласиться с тем, что видел собственными глазами. Это был огромный куб из зеленоватого камня. Он лежал на траве под деревом, ствол которого он сильно повредил при ударе.
— Странный камень для необитаемого острова, — проворчал Конан.
Прекрасные глаза Оливии расширились от изумления. Камень представлял собой правильный куб, несомненно высеченный и обработанный руками человека. Он был удивительно тяжел. Киммериец поднял его обеими руками, уперся ногами в землю, поднял камень над головой, от чего на его руках напряглись и рельефно выступили мускулы, и бросил его изо всех сил как можно дальше от себя. Камень упал в нескольких футах от него. Конан выругался.
— Ни один человек в мире не сможет перебросить этот камень через поляну. Это под силу только осадному орудию. Но здесь нет ни катапульт, ни баллист.
— Может, он был брошен из такого орудия издалека, — предположила девушка.
Конан покачал головой.
— Камень упал не сверху. Он прилетел вон из той чащи. Взгляни на сломанные ветки. Кто-то бросил его, как человек может бросить гальку. Но кто? Или что? Пойдем!
Она неохотно последовала за ним в чащу. Внутри внешнего кольца густого кустарника подлесок был не таким густым. Здесь царила полнейшая тишина. На упругой траве не было ничьих следов. И все же именно из этой таинственной чащи прилетел камень, стремительный и смертоносный. Конан пригнулся ближе к траве и покачал головой. Даже его опытным глазам она ничего не говорила о том, кто или что стояло или бежало здесь. Он перевел взгляд на зеленую крышу у них над головами — прочный потолок из густой листвы и сплетенных ветвей. И замер на месте, как громом пораженный.
Очнувшись, с мечом в руке, он стал пробираться назад, увлекая Оливию за собой.
— Прочь отсюда, быстро! — приказал он шепотом, от которого у девушки кровь застыла в жилах.
— Что там? Что ты увидел?
— Ничего, — сдержанно ответил он, не прекращая их осторожного отступления.
— Но что же там? Что прячется в этой чаще?
— Смерть, — ответил он, не сводя взгляда с распростершихся над ними нефритовых арок, что закрывали небо.
Как только они выбрались из чащи, он взял девушку за руку и быстро повел ее между деревьями, пока они не выбрались на поросший густой травой склон, на котором деревья росли редко. По склону они выбрались на низкое плато, где трава была выше, а деревья встречались лишь изредка. Посредине плато возвышалась длинная широкая постройка из полуразрушенного зеленоватого камня.
Они изумленно взирали на представшее перед ними зрелище. Никакие легенды не говорили о том, что на каком-либо острове моря Вилайет существует нечто подобное. Конан и девушка осторожно приблизились к постройке. Мох и лишайники покрывали каменные стены, обвалившийся потолок смотрел в небо пустым провалом. Вокруг было еще много остатков каменных стен, полускрытых травой. Похоже было, что когда-то здесь возвышалось много строений. Быть может, целый город. Но теперь только длинная постройка, что-то вроде зала, поднималась к небу, и ее покосившиеся стены были обвиты лианами.
Какие бы двери прежде не стерегли вход в здание, они давно сгнили и обратились в прах. Конан и его спутница остановились в широком дверном проеме и заглянули внутрь. Солнечный свет струился сквозь дыры в крыше и стенах, превращая внутренность постройки в неясное переплетение света и тени. Крепко сжав в руке меч, Конан шагнул внутрь мягкой неслышной походкой охотящейся пантеры, чуть наклонив голову. Оливия на цыпочках последовала за ним.
Оказавшись внутри, Конан удивленно хмыкнул, а Оливия едва сдержала громкий крик.
— Смотри! Смотри же!
— Вижу, — ответил он. — Нечего бояться, это статуи.
— Но какими живыми они выглядят — и какими злыми! — шепнула она, придвигаясь поближе к нему.
Конан и девушка стояли посреди огромного зала, пол которого, сделанный из полированного камня, был покрыт пылью и каменными обломками, упавшими с крыши. Лианы, выросшие между камнями, скрывали отверстия. Высокая крыша, совершенно плоская, поддерживалась толстыми колоннами, которые тянулись рядами вдоль стен. И в каждом промежутке между колоннами стояла странная фигура.
Это были статуи, с виду железные, черные и сверкающие так, словно их постоянно полировали. Они были натуральных размеров и представляли высоких, гибких и сильных мужчин, чьи жестокие лица имели ястребиные черты. Статуи были нагими, и каждая впадина и выпуклость, все суставы и мышцы были воспроизведены с невероятным реализмом. Но самым потрясающим подобием жизни были их гордые и нетерпимые лица. Их черты не были сделаны по одному образцу. Каждое лицо обладало индивидуальными особенностями, хотя в них и было сходство людей одной нации. В статуях, или по крайней мере в их лицах, не было ничего от монотонного единообразия декоративного искусства.
— Кажется, будто они слушают — и ждут! — шепнула девушка, поеживаясь.
Конан постучал рукоятью меча по одной из статуй.
— Железо, — заявил он. — Но, Кром! — в каких формах их отливали?
Он озадаченно покачал головой и пожал могучими плечами.
Оливия робко осмотрелась. В огромном зале было тихо. Ее взгляду предстали только обвитые плющом стены и колонны, да темные фигуры в промежутках между колонн. Ей стало неуютно, захотелось уйти отсюда, однако статуи, похоже, имели странную привлекательность для ее спутника. Он осмотрел их в подробностях и, как истинный варвар, попытался отломать кусок. Но материал, из которого они были сделаны, успешно противостоял его попыткам. Ему не удалось ни повредить статую, ни сдвинуть какую-нибудь с места. Наконец он сдался, бормоча ругательства в изумлении.
— Что за люди послужили для них образцом? — задал он риторический вопрос. — Статуи черные, но не похожи на негров. Я никогда не видел людей, похожих на них.
— Давай выберемся на свет, — попросила Оливия, и Конан кивнул, бросив последний озадаченный взгляд на темные фигуры вдоль стен.
Они выбрались из пыльного зала на яркий свет летнего солнца. Оливия удивилась положению солнца на небе;
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11