– И все тебе нужно объяснить! Проститутки это были, понимаешь, проститутки. Должны же мои ребята хоть изредка выпускать пар? Ты бы видел тех тварей, к которым мы ходим… Ты думаешь медоборудование и препараты мы возим для людей? Если бы ты увидел этих земноводных, то тебя бы наверняка стошнило.
– Ладно, не заводись. Что, нельзя просто поболтать с старым приятелем? Пойду я уже, – таможенник встал и посмотрел на часы, – осталось пятнадцать минут до разрешения взлетев.
– Ты кое-что забыл, – с улыбкой сказал Траустер, указывая на лежащий на столе пакет.
– Да, спасибо, – поблагодарил служака, не глядя пряча пакет во внутренний карман. – Счастливого перехода и не пропадай на долго, – пожелал он выходя из каюты.
Когда он показался в шлюзе, его лицо опять выглядело надменно и неприступно. Он спустился, сел в машину и уехал. Весь этот ритуал повторялся уже много раз и был хорошо откатан. Эти двое людей уже не один год знали друг друга, каждый из них получал свое и при этом старался не лезть в дела другого. До сих пор все получалось неплохо.
«А я, дурак, подумал, что он уже не придет», – с улыбкой подумал капитан направляясь на центральный пост.
За пять минут до вожделенных 15:00, пришел в движение подъемник крейсера. Устройство сложилось и исчезло в открывшемся отсеке, расположенном прямо под шлюзовой камерой. Следом за этим запустилась реакторная группа корабля. Поблизости от крейсера к взлету начал готовится обшарпанный грузовик. Согласовав с диспетчером вопрос первенства, Траустер первым оторвал свой корабль от поверхности. Удивительно легко, для такой громадины, крейсер вертикально поднялся на несколько сотен метров, а затем задрав нос к нереально-голубым небесам, свечей пошел прочь от планеты.
Оказавшись на орбите и застабилизировав крейсер, капитан вернулся в свою каюту, достал из сейфа целую кипу разноцветных папок с личными делами своих новых подопечных, затем достал из шкафа устройство для уничтожения бумажных и пластиковых документов, очень напоминающее небольшую микроволновую печь. Устройство оказалось маловатым для такого количества бумаги, так что пришлось загружать его трижды. После третьего раза, в пластиковой коробочке осталось только несколько пригоршней, спрессованного в плотный брикет, светло-серого пепла.
На пустынной эстакаде, служившей в свое время подъездом к заброшенному сейчас заводу стоял фиолетовый микроавтобус. Больше поблизости не было ни одной живой души, только брошенные корпуса да ржавеющие стальные конструкции. Хозяйка экипажа стояла на выбитом временем и колесами тяжелых грузовиков дорожном полотне и внимательно смотрела на свои часы.
– Все, уже можно, – резко сказала она и принялась стягивать с себя комбинезон.
Под ним оказался легкий, тренеровочный костюм. Ее подружка поступила точно таким же образом. Водитель обошел свой автобус, поднес небольшую, пластмассовую коробочку к размашистой рекламной надписи и нажал на несколько кнопочек. Все моментально исчезло. Ни непонятного слова, ни голограмы летящей птицы больше не было, на их месте сверкало нетронутым глянцем идеальное эмальное покрытие. Пока водитель делал чудеса со своей машиной, девушки уже переоделись, а оба сброшенных комбинезона остались лежать на дороге вместе с оставшимися у них сопроводительными документами. Парень достал резервную емкость с топливом, открыл ее и плеснул несколько раз на белоснежные комбинезоны зеленоватой жидкостью, затем быстро спрятав ее обратно, запрыгнул на свое место и резко тронул автобус. Несколько секунд над комбинезонами только дрожало едва заметное марево, но затем до топлива видимо дошло, что оно находится не в герметичной емкости, а на открытом воздухе и оно с громким хлопком вспыхнуло.
Глава 4. Мегаполис.
Прямо от здания суда, слабо ориентируясь среди незнакомых районов, Дэн направился к себе домой. Из всех личных вещей, у него осталась только карточка, удостоверяющая личность, да и та, была испорчена огромным штампом, на котором указывалось решение, принятое недавним судом и время исполнения этого решения. Ни о каких деньгах, и более-менее ценных вещах речь даже не шла. В момент, когда он заходил в кабинет Граустера, у него на руке был дорогой хронометр, в кармане лежал бумажник с несколькими сотнями кредитов, а дополнял великолепие его дорогого костюма статуссимвольный платиновый набор, состоявший из двух цепочек – нашейной и наручной, и массивного перстня, выполненных в одном стиле. Теперь же у него не было ничего, так что пришлось идти пешком.
Пиджак имел такой отвратительный вид, что его пришлось сразу выбросить. Без него он выглядел вполне даже сносно, если не присматриваться конечно, но в этот обеденный час, когда на улицы вывалили толпы народа с одной единственной целью – перекусить, особо никто и не присматривался. По крайней мере на вид мелкого клерка, который по какой-то причине уже третью ночь не ночует дома, он тянул. Он шел и шел, высматривая дорожные указатели и срезая дорогу по развязкам первого и второго уровней. Раньше бы он ни за что не прошелся по поднятому высоко над землей, дорожному полону, отведенному только для машин и всякого сброда, но как показал опыт ничего страшного или унизительного в этом не было. В конце концов, какая разница, вымощенный плиткой тротуар у тебя под ногами или бетонные плиты развязки, если ты идешь домой? На этих эстакадах ему несколько раз встретились подозрительные типы, из тех, что стреляют мелочь на перекрестках, а по ночам проверяют все ли в порядке с грузом и инструментом в припаркованных в неприспособленных местах машинах, но они на него даже не взглянули.
Припекало. Солнце медленно переползло по безоблачному небосклону в зенит и теперь старалось во всю. Выжившие при этом тени, затравленно попрятались у фундаментов самых высоких небоскребов и под полотнами эстакад. Город заметно опустел.
На одной из развязок Дэн заблудился. Он несколько раз поднимался по бетонным спиралям вверх и осматривался, но в нужном ему направлении из этого переплетения металла и бетона выхода не существовало. Было видно, что дорогой давно не пользовались, в некоторых местах дорожное полотно обрушилось и теперь здесь только торчала в разные стороны, ржавая арматурная проволока. Он уже было совсем отчаялся и повернул назад, злясь на себя за то, что просмотрел указатель запрещающий въезд на эту дорогу, когда из плотной тени одной из опор вышел мужчина, одетый в сильно заношенную спецодежду строителя, на вылинявшей ткани которой, на рукавах и штанах, цепко держалась грязно-коричневая краска. Видимо одежда, вся в разводах, принадлежала в свое время какому-то маляру.
– Ищешь чего или так, потерялся?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136