Передернув плечами, он отогнал это ощущение. Где-то затаилась опасность, подумал он.
Впрочем, здесь всегда опасно, опасность подстерегает повсюду.
И все-таки он чувствовал, что тут нечто иное. Дело в его пленнице!
Надо было идти прямо в Бон-Кей, хоть это и потребовало бы больше времени. Но именно с этого острова, из этого воровского логова, он должен послать весть о себе и заключить сделку о возвращении корабля и заложников. Ведь здесь собирались все капитаны, договаривались о планах на будущее и прикидывали добычу. Ему необходимо было прийти.
Все дело в девушке, будь она проклята!
Он непременно обеспечит ей безопасность: надежно запрет в каюте. Они возьмут баркас, а она останется на попечении Жака Дюбрэ. Этот великан француз отлично владеет шпагой. Ничего с ней не случится.
Он вытащил из кармана подзорную трубу и осмотрел пиратскую гавань. Он видел грубые лачуги, бочки с порохом и соленой рыбой на пристани. Темноволосая шлюха разлеглась на носу небольшого катера: юбки задраны до самых бедер, ноги – бронзовые от солнца. Она спокойно обмахивалась веером и лениво слушала разговор двух мужчин, чинивших неподалеку рыбацкие сети. В городе попадались дома поприличнее, но превосходство все-таки оставалось за отлогим берегом и лачугами… Да еще складами добра, добытого нечестным путем.
Место совсем не для леди…
Внезапно он нахмурился и соскочил вниз на палубу. Помахал Рутгеру Ганнену, стоявшему у штурвала, и кивнул в знак одобрения. Скоро они бросят якорь.
– Скажи Роберту, мы высадимся на берег в течение часа.
– Есть, капитан, – отозвался Рутгер.
Ястреб повернулся и направился к двери каюты. К великому своему удивлению, он помедлил, прежде чем отодвинуть засов и войти в собственные владения. Зачем он вообще притащил ее сюда? Скорее всего она своей молниеносной шпагой бросила вызов его мужскому самолюбию. Он во что бы то ни стало решил посеять страх в ее душе. Он и не подозревал, что сам будет испытывать адские муки, более сильные, чем она.
Ястреб нетерпеливо толкнул дверь и вошел в каюту.
Скай расположилась на скамье у окна. Штора была отдернута, каюту заливал дневной свет. Сидела она поджав ноги; на ней было легкое белое муслиновое платье с шелковым лифом, низко открытым в соответствии с модой, так что видна была высокая грудь. Она трудилась над починкой какой-то его одежды, что вызвало у него сердитую гримасу. Волосы цвета солнечного заката каскадом ниспадали ей на плечи и грудь, точно сияющий шелк.
Ему отчаянно хотелось погрузить руки в эти кудри. На самом деле ему хотелось большего, гораздо большего. Когда она с легкой улыбкой подняла на него аквамариновые глаза, искрившиеся, как сверкающее Карибское море, он еле сдержался, чтобы не наброситься на нее, не сжать в объятиях. Ему захотелось самым достоверным образом сыграть пирата, разодрать на клочки ее прелестное платье и не оставить у нее никаких сомнений насчет его склонности к насилию.
Скай выглядела безмятежно спокойной, уверенной в себе, даже домашней.
Стараясь успокоиться, он сел за бюро, сцепил пальцы за головой. Она штопала рубашку, ту самую, со сборчатыми рукавами, которая была на нем в вечер их первого столкновения. Она штопала дыру у ворота. Ее длинные и изящные пальцы касались ткани. Так, как касались его обнаженной груди.
– Вы станете чудесной женой, – проронил он с неожиданной враждебностью.
Она подняла бровь. В изгибе ее губ промелькнула мимолетная усмешка.
– Право, мистер Серебряный Ястреб, я прилагаю все усилия, чтобы стать лучшей заложницей, а вы все недовольны! Я больше не швыряю джем и кофейные чашки, а провожу время в нескончаемых заботах о вашем гардеробе!
Он погрозил ей пальцем:
– Берегитесь, леди, вы играете с огнем!
Она опустила голову, улыбаясь. Проклятие! Она ему доверяла. Провела с ним шесть дней и ночей и воображает, что распознала его истинный характер! Он схватил перо и сломал его.
Отшвырнув обломки, он направился к ней. Она не поднимала глаз, и пальцы ее безостановочно двигались.
Он нагнулся над ней, дотронулся до подбородка, вынудив посмотреть на него. Как же она красива! Никакому художнику никогда не выразить необыкновенный голубовато-зеленый цвет ее глаз, не найти на своей палитре краски, чтобы передать красно-золотое сияние ее шелковистых волос. Величайший скульптор Ренессанса не сумел бы воспроизвести хрупкую и тонкую лепку ее лица, четкую линию подбородка. Никто не смог бы сотворить ее в созданном Богом образе – в образе Евы, изгнанной за грехи из рая, с тонкой талией, длинными ногами, изящными лодыжками и пышной, крепкой грудью, безмерно соблазнительной.
Она все улыбалась, ничуть не обеспокоенная его присутствием. Лучше бы она боялась его!
Он выхватил шитье у нее из рук и резким рывком поставил ее на ноги.
– Мы подходим к острову, – сказала она запинаясь.
– Вижу, – ответил он, хоть в этот момент не видел ничего, кроме ее глаз.
– Вы собираетесь…
– Вам известно, что вы одно из самых красивых созданий, когда-либо ступавших по земле? Вероятно, да. Вы не из тех женщин, которых мучает неуверенность в себе.
Скай часто задышала. Губы у нее пересохли, и она нервно облизала их. Она хотела вырваться из его цепких объятий, но он не отпускал.
– Чего вы хотите? – растерянно воскликнула она. Ястреб оценивающе оглядел ее.
– Пока еще не решил. Полагаю, мне удастся укротить вас. Возможно, я вообще не буду назначать за вас выкуп – заберу себе, и вы останетесь со мной навсегда.
– Не издевайтесь надо мной, – взмолилась Скай, не сводя с него широко открытых глаз и пытаясь понять, серьезно он говорит или нет.
«Что терзает меня?» – тем временем спрашивал он себя, все сильнее сжимая ее предплечья.
– Вы и вправду считаете, что я издеваюсь над вами, Скай Кинсдейл? Мы, пираты, наслаждаемся распутством и победами над женщинами. Вполне естественно будет вернуть корабль… Но не девицу.
Еще до того, как его слова теплым бризом овеяли девушку, он склонился к ее лицу, охваченный темной силой нарастающего желания. Его рот нежным кольцом охватил ее губы, язык проник ей в рот. Пират грабил и в то же время сам оказывался ограбленным. Он испытывал ее, не осознавая, что потерял в этой сделке не только самоконтроль, но и собственную душу.
Он оторвался от ее уст и влажными, жаркими губами приник к ее шее, к впадинке над ключицей, к груди, выступавшей из глубокого декольте.
Скай стояла неподвижно. Но когда он коснулся поцелуем ее груди, она истошно закричала. Он больше не удерживал ее, и она вырвалась, отирая губы тыльной стороной ладони, как будто вкусила зло.
– Ублюдок! – возмутилась она и бросилась на него, размахивая кулаками.
Он едва спас лицо и бороду, в последний момент перехватив ее пальцы и снова прижав ее к себе.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89
Впрочем, здесь всегда опасно, опасность подстерегает повсюду.
И все-таки он чувствовал, что тут нечто иное. Дело в его пленнице!
Надо было идти прямо в Бон-Кей, хоть это и потребовало бы больше времени. Но именно с этого острова, из этого воровского логова, он должен послать весть о себе и заключить сделку о возвращении корабля и заложников. Ведь здесь собирались все капитаны, договаривались о планах на будущее и прикидывали добычу. Ему необходимо было прийти.
Все дело в девушке, будь она проклята!
Он непременно обеспечит ей безопасность: надежно запрет в каюте. Они возьмут баркас, а она останется на попечении Жака Дюбрэ. Этот великан француз отлично владеет шпагой. Ничего с ней не случится.
Он вытащил из кармана подзорную трубу и осмотрел пиратскую гавань. Он видел грубые лачуги, бочки с порохом и соленой рыбой на пристани. Темноволосая шлюха разлеглась на носу небольшого катера: юбки задраны до самых бедер, ноги – бронзовые от солнца. Она спокойно обмахивалась веером и лениво слушала разговор двух мужчин, чинивших неподалеку рыбацкие сети. В городе попадались дома поприличнее, но превосходство все-таки оставалось за отлогим берегом и лачугами… Да еще складами добра, добытого нечестным путем.
Место совсем не для леди…
Внезапно он нахмурился и соскочил вниз на палубу. Помахал Рутгеру Ганнену, стоявшему у штурвала, и кивнул в знак одобрения. Скоро они бросят якорь.
– Скажи Роберту, мы высадимся на берег в течение часа.
– Есть, капитан, – отозвался Рутгер.
Ястреб повернулся и направился к двери каюты. К великому своему удивлению, он помедлил, прежде чем отодвинуть засов и войти в собственные владения. Зачем он вообще притащил ее сюда? Скорее всего она своей молниеносной шпагой бросила вызов его мужскому самолюбию. Он во что бы то ни стало решил посеять страх в ее душе. Он и не подозревал, что сам будет испытывать адские муки, более сильные, чем она.
Ястреб нетерпеливо толкнул дверь и вошел в каюту.
Скай расположилась на скамье у окна. Штора была отдернута, каюту заливал дневной свет. Сидела она поджав ноги; на ней было легкое белое муслиновое платье с шелковым лифом, низко открытым в соответствии с модой, так что видна была высокая грудь. Она трудилась над починкой какой-то его одежды, что вызвало у него сердитую гримасу. Волосы цвета солнечного заката каскадом ниспадали ей на плечи и грудь, точно сияющий шелк.
Ему отчаянно хотелось погрузить руки в эти кудри. На самом деле ему хотелось большего, гораздо большего. Когда она с легкой улыбкой подняла на него аквамариновые глаза, искрившиеся, как сверкающее Карибское море, он еле сдержался, чтобы не наброситься на нее, не сжать в объятиях. Ему захотелось самым достоверным образом сыграть пирата, разодрать на клочки ее прелестное платье и не оставить у нее никаких сомнений насчет его склонности к насилию.
Скай выглядела безмятежно спокойной, уверенной в себе, даже домашней.
Стараясь успокоиться, он сел за бюро, сцепил пальцы за головой. Она штопала рубашку, ту самую, со сборчатыми рукавами, которая была на нем в вечер их первого столкновения. Она штопала дыру у ворота. Ее длинные и изящные пальцы касались ткани. Так, как касались его обнаженной груди.
– Вы станете чудесной женой, – проронил он с неожиданной враждебностью.
Она подняла бровь. В изгибе ее губ промелькнула мимолетная усмешка.
– Право, мистер Серебряный Ястреб, я прилагаю все усилия, чтобы стать лучшей заложницей, а вы все недовольны! Я больше не швыряю джем и кофейные чашки, а провожу время в нескончаемых заботах о вашем гардеробе!
Он погрозил ей пальцем:
– Берегитесь, леди, вы играете с огнем!
Она опустила голову, улыбаясь. Проклятие! Она ему доверяла. Провела с ним шесть дней и ночей и воображает, что распознала его истинный характер! Он схватил перо и сломал его.
Отшвырнув обломки, он направился к ней. Она не поднимала глаз, и пальцы ее безостановочно двигались.
Он нагнулся над ней, дотронулся до подбородка, вынудив посмотреть на него. Как же она красива! Никакому художнику никогда не выразить необыкновенный голубовато-зеленый цвет ее глаз, не найти на своей палитре краски, чтобы передать красно-золотое сияние ее шелковистых волос. Величайший скульптор Ренессанса не сумел бы воспроизвести хрупкую и тонкую лепку ее лица, четкую линию подбородка. Никто не смог бы сотворить ее в созданном Богом образе – в образе Евы, изгнанной за грехи из рая, с тонкой талией, длинными ногами, изящными лодыжками и пышной, крепкой грудью, безмерно соблазнительной.
Она все улыбалась, ничуть не обеспокоенная его присутствием. Лучше бы она боялась его!
Он выхватил шитье у нее из рук и резким рывком поставил ее на ноги.
– Мы подходим к острову, – сказала она запинаясь.
– Вижу, – ответил он, хоть в этот момент не видел ничего, кроме ее глаз.
– Вы собираетесь…
– Вам известно, что вы одно из самых красивых созданий, когда-либо ступавших по земле? Вероятно, да. Вы не из тех женщин, которых мучает неуверенность в себе.
Скай часто задышала. Губы у нее пересохли, и она нервно облизала их. Она хотела вырваться из его цепких объятий, но он не отпускал.
– Чего вы хотите? – растерянно воскликнула она. Ястреб оценивающе оглядел ее.
– Пока еще не решил. Полагаю, мне удастся укротить вас. Возможно, я вообще не буду назначать за вас выкуп – заберу себе, и вы останетесь со мной навсегда.
– Не издевайтесь надо мной, – взмолилась Скай, не сводя с него широко открытых глаз и пытаясь понять, серьезно он говорит или нет.
«Что терзает меня?» – тем временем спрашивал он себя, все сильнее сжимая ее предплечья.
– Вы и вправду считаете, что я издеваюсь над вами, Скай Кинсдейл? Мы, пираты, наслаждаемся распутством и победами над женщинами. Вполне естественно будет вернуть корабль… Но не девицу.
Еще до того, как его слова теплым бризом овеяли девушку, он склонился к ее лицу, охваченный темной силой нарастающего желания. Его рот нежным кольцом охватил ее губы, язык проник ей в рот. Пират грабил и в то же время сам оказывался ограбленным. Он испытывал ее, не осознавая, что потерял в этой сделке не только самоконтроль, но и собственную душу.
Он оторвался от ее уст и влажными, жаркими губами приник к ее шее, к впадинке над ключицей, к груди, выступавшей из глубокого декольте.
Скай стояла неподвижно. Но когда он коснулся поцелуем ее груди, она истошно закричала. Он больше не удерживал ее, и она вырвалась, отирая губы тыльной стороной ладони, как будто вкусила зло.
– Ублюдок! – возмутилась она и бросилась на него, размахивая кулаками.
Он едва спас лицо и бороду, в последний момент перехватив ее пальцы и снова прижав ее к себе.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89