- Она знала по предыдущему опыту, что, заговорив о муже, Джейн уже не переменит тему. Поэтому Сара попыталась увести беседу в сторону. - Вы хорошо знали Матильду? Джейн подумала, перед тем как ответить.
- Мы выросли вместе - мой отец долгое время работал здесь врачом, а отец Пола был политическим советником отца Матильды. Вы ведь знаете, что сэр Уильям был членом парламента. Но я не могу утверждать, что вообще знала Матильду. Я никогда ее не любила. - Джейн смутилась. - Знаю, нехорошо так говорить о мертвых, и все-таки не хочу лицемерить. Она была самой злобной женщиной из всех, кого я повидала на своем веку. И я никогда не осуждала Джеймса за то, что он сбежал от нее. Не понимаю только, почему он вообще на ней женился.
- Из-за денег, - ответила Сара без тени сомнения.
- Наверное, - согласилась Джейн. - Он происходил из семьи бедных джентри , ему нечего было наследовать, кроме имени. А Матильда была, конечно, красавицей, прямо как Джоанна. В общем, их брак обернулся настоящей катастрофой. Джеймс довольно быстро узнал, что на свете существуют вещи похуже, чем бедность. Быть под каблуком у мегеры, которая к тому же крепко держится за свой кошелек... Он возненавидел ее.
На столе Сары лежала коротенькая записка от Рут Лассель. У нее был на удивление детский почерк для девушки ее возраста.
«Дорогая доктор Блейкни. Не могли бы вы прийти в бабушкин дом завтра (в пятницу)? Я не больна, мне просто очень нужно с вами поговорить. Я должна вернуться в школу к вечеру в воскресенье. Заранее благодарю. С уважением, Рут Лассель».
Другая записка оказалась телефонным сообщением из полиции:
«Информация о звонке доктора Блейкни передана сержанту Куперу сегодня утром. Он свяжется с вами в течение дня».
Только к трем часам Сара смогла выкроить время, чтобы заскочить в «Кедровый дом». Она подъехала по короткой гравийной дорожке и остановила машину напротив окон гостиной, расположенной в левой части дома. Дом в георгианском стиле был построен из желтовато-серого камня, с глубокими окнами и высокими потолками. Сара всегда считала, что особняк слишком велик для одной Матильды и слишком неудобен для женщины, которая в дни приступов чувствовала себя не лучше инвалида. Единственной уступкой миссис Гиллеспи плохому здоровью была установка лифта, который обеспечивал ей постоянный доступ на второй этаж. Сара как-то предложила Матильде продать дом и переселиться в бунгало, на что та непреклонно ответила: «Моя дорогая Сара, только низы общества живут в бунгало. Что бы ты ни делала в жизни, никогда не опускайся ниже своего уровня».
Рут вышла из дома в ту минуту, когда Сара захлопывала дверцу машины.
- Давайте поговорим в летнем домике, - сказала девушка отрывисто и, не дожидаясь ответа, отправилась за угол дома. Рут надела только футболку и легкие брюки, и ее худенькое тело согнулось под пронизывающим северным ветром, который гонял опавшую листву по дорожке.
Сара, более чувствительная к холоду, достала пальто с заднего сиденья и направилась за Рут. Краешком глаза она заметила Джоанну, наблюдавшую из окна гостиной. Интересно, сказала ли Рут матери, что сама просила Сару приехать? И зачем такая секретность? Летний домик располагался в двухстах ярдах от дома.
Рут закуривала сигарету среди расставленных в беспорядке плетеных столов и стульев в стиле арт-деко, когда Сара наконец нагнала ее.
- Будете мне читать мораль? - спросила, нахмурясь, девушка, закрывая дверь и усаживаясь в кресло.
- Насчет чего? - спросила Сара, тоже сев и поплотнее укутавшись в пальто. В домике было ужасно холодно даже с закрытой дверью.
- Насчет курения. Сара пожала плечами:
- Это не в моих правилах.
Рут бросила на нее угрюмый взгляд:
- Ваш муж сказал, что бабушка называла вас Уздечкой Для Сварливых. Почему - если вы не упрекали ее за вечное ворчание и недовольство?
Сара посмотрела в окно, где огромный ливанский кедр, благодаря которому дом и получил свое название, отбрасывал длинную тень на траву. Потом беспокойный ветер нагнал на солнце тучку, и тень исчезла.
- У нас были отношения иного рода, - ответила доктор, вновь поворачиваясь к девушке. - Я наслаждалась обществом твоей бабушки. Не помню ни одного случая, когда мне бы захотелось ее упрекнуть в чем-нибудь.
- Мне бы не понравилось, если бы меня называли Уздечкой Для Сварливых.
Сара улыбнулась:
- Мне это даже льстило. Думаю, твоя бабушка использовала это прозвище как комплимент.
- Сомневаюсь, - резко бросила Рут. - Вы, наверное, знаете, что бабушка надевала эту штуку на маму, когда та была маленькой? - Она курила нервно, делая короткие затяжки и выпуская дым через нос. Увидев недоверчивое выражение на лице Сары, она сказала: - Правда. Бабушка сама однажды призналась. Она терпеть не могла, когда люди плачут. Поэтому стоило маме заплакать, как бабушка запирала ее в шкафу с этой штуковиной на голове. А отец бабушки делал то же самое с ней. Так что для нее это было обычным делом.
- Это жестоко, - пробормотала Сара.
- В те времена никого особо не волновало, что родители делают с детьми. Надевать железную клетку на голову или лупить ремнем - какая разница? Но для мамы это было тяжело. - Рут бросила окурок и затушила его ногой. - За нее некому было заступиться. Бабушка делала что хотела и когда хотела.
Сара гадала, что девушка пытается сообщить ей.
- Боюсь, это настоящая проблема. Мужчины в состоянии стресса вымещают свои обиды на женах. Жены, в свою очередь, на детях. А для женщины нет ничего ужаснее, чем оказаться брошенной с маленьким ребенком на руках.
- Вы оправдываете бабушку? - В глазах Рут появилось подозрение.
- Нет, я просто пытаюсь понять ее. Многие дети, оказавшиеся в положении твоей матери, подвергаются словесным оскорблениям, а это иногда страшнее, чем физическое наказание. Хотя бы потому, что эти шрамы не видны и никто, кроме членов семьи, не знает о них. - Сара пожала плечами. - Однако результат оказывается тем же. Ребенок затравлен и закомплексован. Лишь немногие могут выносить постоянную критику со стороны людей, от которых они зависят. Ты либо ломаешься, либо борешься - другого не дано.
Рут разозлилась:
- Моя мать натерпелась всего - и физических, и словесных оскорблений. Вы даже представить себе не можете, как к ней относилась бабушка.
- Но если правда, что Матильду так же жестоко наказывали в детстве, то она такая же жертва, как и твоя мать. Хотя не думаю, что для тебя это большое утешение.
Рут закурила еще одну сигарету.
- Только не поймите неправильно, - сказала она, иронично скривив рот. - Я любила бабушку. По крайней мере у нее был хоть какой-то характер. У мамы же его вовсе нет. Иногда я ее даже ненавижу. В остальное время - просто презираю. - Она нахмурилась и посмотрела на пол. - Я боюсь, что бабушку убила мама.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88
- Мы выросли вместе - мой отец долгое время работал здесь врачом, а отец Пола был политическим советником отца Матильды. Вы ведь знаете, что сэр Уильям был членом парламента. Но я не могу утверждать, что вообще знала Матильду. Я никогда ее не любила. - Джейн смутилась. - Знаю, нехорошо так говорить о мертвых, и все-таки не хочу лицемерить. Она была самой злобной женщиной из всех, кого я повидала на своем веку. И я никогда не осуждала Джеймса за то, что он сбежал от нее. Не понимаю только, почему он вообще на ней женился.
- Из-за денег, - ответила Сара без тени сомнения.
- Наверное, - согласилась Джейн. - Он происходил из семьи бедных джентри , ему нечего было наследовать, кроме имени. А Матильда была, конечно, красавицей, прямо как Джоанна. В общем, их брак обернулся настоящей катастрофой. Джеймс довольно быстро узнал, что на свете существуют вещи похуже, чем бедность. Быть под каблуком у мегеры, которая к тому же крепко держится за свой кошелек... Он возненавидел ее.
На столе Сары лежала коротенькая записка от Рут Лассель. У нее был на удивление детский почерк для девушки ее возраста.
«Дорогая доктор Блейкни. Не могли бы вы прийти в бабушкин дом завтра (в пятницу)? Я не больна, мне просто очень нужно с вами поговорить. Я должна вернуться в школу к вечеру в воскресенье. Заранее благодарю. С уважением, Рут Лассель».
Другая записка оказалась телефонным сообщением из полиции:
«Информация о звонке доктора Блейкни передана сержанту Куперу сегодня утром. Он свяжется с вами в течение дня».
Только к трем часам Сара смогла выкроить время, чтобы заскочить в «Кедровый дом». Она подъехала по короткой гравийной дорожке и остановила машину напротив окон гостиной, расположенной в левой части дома. Дом в георгианском стиле был построен из желтовато-серого камня, с глубокими окнами и высокими потолками. Сара всегда считала, что особняк слишком велик для одной Матильды и слишком неудобен для женщины, которая в дни приступов чувствовала себя не лучше инвалида. Единственной уступкой миссис Гиллеспи плохому здоровью была установка лифта, который обеспечивал ей постоянный доступ на второй этаж. Сара как-то предложила Матильде продать дом и переселиться в бунгало, на что та непреклонно ответила: «Моя дорогая Сара, только низы общества живут в бунгало. Что бы ты ни делала в жизни, никогда не опускайся ниже своего уровня».
Рут вышла из дома в ту минуту, когда Сара захлопывала дверцу машины.
- Давайте поговорим в летнем домике, - сказала девушка отрывисто и, не дожидаясь ответа, отправилась за угол дома. Рут надела только футболку и легкие брюки, и ее худенькое тело согнулось под пронизывающим северным ветром, который гонял опавшую листву по дорожке.
Сара, более чувствительная к холоду, достала пальто с заднего сиденья и направилась за Рут. Краешком глаза она заметила Джоанну, наблюдавшую из окна гостиной. Интересно, сказала ли Рут матери, что сама просила Сару приехать? И зачем такая секретность? Летний домик располагался в двухстах ярдах от дома.
Рут закуривала сигарету среди расставленных в беспорядке плетеных столов и стульев в стиле арт-деко, когда Сара наконец нагнала ее.
- Будете мне читать мораль? - спросила, нахмурясь, девушка, закрывая дверь и усаживаясь в кресло.
- Насчет чего? - спросила Сара, тоже сев и поплотнее укутавшись в пальто. В домике было ужасно холодно даже с закрытой дверью.
- Насчет курения. Сара пожала плечами:
- Это не в моих правилах.
Рут бросила на нее угрюмый взгляд:
- Ваш муж сказал, что бабушка называла вас Уздечкой Для Сварливых. Почему - если вы не упрекали ее за вечное ворчание и недовольство?
Сара посмотрела в окно, где огромный ливанский кедр, благодаря которому дом и получил свое название, отбрасывал длинную тень на траву. Потом беспокойный ветер нагнал на солнце тучку, и тень исчезла.
- У нас были отношения иного рода, - ответила доктор, вновь поворачиваясь к девушке. - Я наслаждалась обществом твоей бабушки. Не помню ни одного случая, когда мне бы захотелось ее упрекнуть в чем-нибудь.
- Мне бы не понравилось, если бы меня называли Уздечкой Для Сварливых.
Сара улыбнулась:
- Мне это даже льстило. Думаю, твоя бабушка использовала это прозвище как комплимент.
- Сомневаюсь, - резко бросила Рут. - Вы, наверное, знаете, что бабушка надевала эту штуку на маму, когда та была маленькой? - Она курила нервно, делая короткие затяжки и выпуская дым через нос. Увидев недоверчивое выражение на лице Сары, она сказала: - Правда. Бабушка сама однажды призналась. Она терпеть не могла, когда люди плачут. Поэтому стоило маме заплакать, как бабушка запирала ее в шкафу с этой штуковиной на голове. А отец бабушки делал то же самое с ней. Так что для нее это было обычным делом.
- Это жестоко, - пробормотала Сара.
- В те времена никого особо не волновало, что родители делают с детьми. Надевать железную клетку на голову или лупить ремнем - какая разница? Но для мамы это было тяжело. - Рут бросила окурок и затушила его ногой. - За нее некому было заступиться. Бабушка делала что хотела и когда хотела.
Сара гадала, что девушка пытается сообщить ей.
- Боюсь, это настоящая проблема. Мужчины в состоянии стресса вымещают свои обиды на женах. Жены, в свою очередь, на детях. А для женщины нет ничего ужаснее, чем оказаться брошенной с маленьким ребенком на руках.
- Вы оправдываете бабушку? - В глазах Рут появилось подозрение.
- Нет, я просто пытаюсь понять ее. Многие дети, оказавшиеся в положении твоей матери, подвергаются словесным оскорблениям, а это иногда страшнее, чем физическое наказание. Хотя бы потому, что эти шрамы не видны и никто, кроме членов семьи, не знает о них. - Сара пожала плечами. - Однако результат оказывается тем же. Ребенок затравлен и закомплексован. Лишь немногие могут выносить постоянную критику со стороны людей, от которых они зависят. Ты либо ломаешься, либо борешься - другого не дано.
Рут разозлилась:
- Моя мать натерпелась всего - и физических, и словесных оскорблений. Вы даже представить себе не можете, как к ней относилась бабушка.
- Но если правда, что Матильду так же жестоко наказывали в детстве, то она такая же жертва, как и твоя мать. Хотя не думаю, что для тебя это большое утешение.
Рут закурила еще одну сигарету.
- Только не поймите неправильно, - сказала она, иронично скривив рот. - Я любила бабушку. По крайней мере у нее был хоть какой-то характер. У мамы же его вовсе нет. Иногда я ее даже ненавижу. В остальное время - просто презираю. - Она нахмурилась и посмотрела на пол. - Я боюсь, что бабушку убила мама.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88