– Он быстро ушел.
– Ах, миледи! – Гаррет с улыбкой принялся за работу. – Слухи тут ходят самые невероятные. Нужно мне было намного раньше поступить в служанки к леди. Ну, я смогу сам приносить ваш завтрак по утрам, – сказал Гаррет. – Так что вам не придется впадать в панику при каждом стуке в дверь.
– Ну, слава Богу. – Она могла представить себе, как его светлость прыгает в постель всякий раз, когда кто-нибудь стучит в дверь.
Внезапно по затылку пробежала жаркая волна: она вообразила себе гибкую, стройную фигуру Стентона и то, как он бросается на нее. Алисия прижала прохладную руку к пылающей щеке, но Гаррет уже успел заметить, как она вспыхнула. Он наклонился к ней и шепнул на ухо:
– Ага, я так и знал.
Алисия прижала обе руки к щекам, но и это не помогло.
– Ах, зачем я его поцеловала?
– Что? – Гаррет отвел ее руки от лица и заглянул ей в глаза. – Вы его поцеловали? Почему я об этом ничего не знаю? Почему я должен все выуживать из вас? – Он заставил ее сесть с ним рядом на край кровати. – Разве я не ваша камеристка, не ваш личный слуга, не ваше доверенное лицо? Рассказывайте, рассказывайте.
Алисия вздохнула.
– Я поцеловала его сегодня утром. И не один раз… или, по крайней мере, это был очень долгий поцелуй. Ему это не очень понравилось. Во всяком случае, он не ответил на поцелуй. А просто стоял и… вроде как позволял целовать себя.
Гаррет прищурился:
– Позволял? И как долго, уточните.
Алисия задумалась.
– Шесть минут? Может, семь?
Слабая ухмылка осветила правильные черты Гаррета.
– Миледи, если мужчина принимает что-нибудь в течение семи минут без возражений, то можете поверить, что ему это понравилось. Он просто не хотел показать вам, насколько ему это понравилось.
Алисия скривила губы.
– Ну, он вряд ли смог бы скрыть это, правда?
Гаррет захлопал в ладоши.
– Все лучше и лучше! Как это было? Это было заметно по пропорциям его тела?
Алисия засмеялась и закрыла глаза, смущенная воспоминаниями.
– Пропорции королевские, сказала бы я, хотя у меня и маленький опыт в таких вопросах.
Гаррет, который знал все обо всем, презрительно фыркнул.
– Думаю, Алмонт едва ли мог бы сравниться с лордом Уиндемом!
Алисия отбросила воспоминания, вызванные словами Гаррета.
– Сейчас я и думать не могу об Алмонте. Что мне делать, разделяя комнату с Уиндемом?
– Спать с ним! Затащить его в эту неприлично большую постель и заставить желать никогда не покидать ее!
– Не говори глупостей, – возразила она.
– Тогда все в порядке. Выходите за него замуж и родите ему много здоровых, крепких сыновей. Я бы так и сделал, если бы мог. Этот мужчина – бог.
Бог. Неприлично большая кровать. Здоровые сыновья. Алисия глубоко вздохнула, успокаивая возбужденные нервы. Эта неделя и так обещает быть достаточно напряженной, без настойчивого сводничества Гаррета.
– Гаррет, вы уволены, – ровным голосом проговорила она.
Он ухмыльнулся ей:
– Вот и хорошо, тогда его светлость сам будет расстегивать пуговки.
– Ах! – Она опять вспыхнула. – Гаррет, вы снова наняты на работу.
Он похлопал ее по руке:
– Поверьте брату Гаррету, дорогая. Вы нравитесь его светлости, но он скрывает это изо всех сил. Ну, теперь я пойду разыскивать ванну. Вы ведь захотите смыть с себя дорожную грязь. – Он распахнул дверь, за которой стоял Уиндем, как раз собиравшийся постучать. Гаррет взмахнул ресницами в сторону Уиндема, потом через плечо ухмыльнулся Алисии.
– Помните, семь минут!
Гаррет пошел искать еще одну ширму. Дверь за ним закрылась, Алисия снова осталась наедине с Уиндемом.
– Ну, – весело сказала она, – видите, все складывается хорошо.
Он смотрел на нее, темные глаза его были непроницаемы.
– Семь минут чего?
Ах! Господи, Алисия пожелала Гаррету отправиться на самое дно ада. Она метнулась к гардеробу и вытащила первое попавшееся платье.
– Думаю, к ужину надену вот это. Как вы считаете?
– Думаю, вы будете слишком бросаться в глаза, ведь все остальные будут в вечерних туалетах.
Алисия посмотрела на туалет, который держала в руках, – он оказался темно-зеленым костюмом для верховой езды.
– А… да, хорошо… – Она сунула его обратно в гардероб.
– Семь минут чего?
Она обернулась и встретилась с его острым взглядом. Она даже отступила назад, настолько пронзительным он был. Качалось, он хочет заглянуть ей прямо в душу.
Раздраженная собственными мыслями о гигантской постели и советом Гаррета, который ничем ей не помог, Алисия не смогла придумать ничего подходящего. Она сдалась.
– Я рассказала ему о поцелуе. Он ведь… ну, это ведь Гаррет.
Уиндем взглянул на дверь, потом снова на нее.
– Об этом поцелуе?
Алиса шумно выдохнула.
– Знаю. Наше соглашение сугубо деловое, я вас не интересую в другом смысле, и небо рухнуло бы, если бы вы когда-нибудь расслабились настолько, что поцеловали бы меня в ответ. Так что давайте во избежание мировой катастрофы никогда не будем вспоминать об этом. Хорошо?
Стентон постарался скрыть улыбку и только вежливо поклонился:
– Как пожелаете, миледи.
Он сел в кресло у камина и стал размышлять о ее неожиданной практичности. Она сама заговорила о том, о чем он хотел сказать.
Он не привык к тому, чтобы его мысли так легко читали. Это беспокоит. Но с другой стороны, это экономит время.
Она принялась раскладывать свои вещи в ящики бюро. Он смотрел, как покачиваются ее бедра, когда она быстро двигается по комнате.
Прошло уже очень много времени с тех пор, как он был наедине с женщиной в спальне. Да и тогда это случалось не часто. Даже наемные любовницы делили постель с Темным Маркизом с большими перерывами.
Стентон обходился без этого и железной рукой сдерживал свои страсти. Он слишком горячо пылал – так ему говорили.
Сейчас он чувствовал этот жар, который в нем пробудил утренний поцелуй. Или, возможно, вид леди Алисии в том порочном платье прошлым вечером, или ощущение ее мягкого тела, когда он удержал ее от падения в опере.
Такое мягкое, такое полное…
Он погасил этот жар с помощью ледяного самообладания. Решения, принимаемые в таком огне, не выдержат столкновения с реальностью, в конце концов.
Она настороженно поглядывала на него, продолжая свои занятия. Заметно было, что леди Алисия чувствовала себя неуютно, но он не мог бы сказать, отчего это: оттого, что ей сложно делить с ним спальню, или было что-то еще, заставлявшее ее нервничать.
Будь проклята эта неудача! Он стал чувствовать себя психологически неустойчиво. Единственное качество, в котором он был уверен, подвело его. Даже будучи маленьким мальчиком, он всегда знал, когда окружающие говорили неправду.
Он рос наблюдательным, недоверчивым мальчиком, из осторожности держался от людей на расстоянии, и это не способствовало тому, чтобы возникли близкие или откровенные отношения с окружающими.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73
– Ах, миледи! – Гаррет с улыбкой принялся за работу. – Слухи тут ходят самые невероятные. Нужно мне было намного раньше поступить в служанки к леди. Ну, я смогу сам приносить ваш завтрак по утрам, – сказал Гаррет. – Так что вам не придется впадать в панику при каждом стуке в дверь.
– Ну, слава Богу. – Она могла представить себе, как его светлость прыгает в постель всякий раз, когда кто-нибудь стучит в дверь.
Внезапно по затылку пробежала жаркая волна: она вообразила себе гибкую, стройную фигуру Стентона и то, как он бросается на нее. Алисия прижала прохладную руку к пылающей щеке, но Гаррет уже успел заметить, как она вспыхнула. Он наклонился к ней и шепнул на ухо:
– Ага, я так и знал.
Алисия прижала обе руки к щекам, но и это не помогло.
– Ах, зачем я его поцеловала?
– Что? – Гаррет отвел ее руки от лица и заглянул ей в глаза. – Вы его поцеловали? Почему я об этом ничего не знаю? Почему я должен все выуживать из вас? – Он заставил ее сесть с ним рядом на край кровати. – Разве я не ваша камеристка, не ваш личный слуга, не ваше доверенное лицо? Рассказывайте, рассказывайте.
Алисия вздохнула.
– Я поцеловала его сегодня утром. И не один раз… или, по крайней мере, это был очень долгий поцелуй. Ему это не очень понравилось. Во всяком случае, он не ответил на поцелуй. А просто стоял и… вроде как позволял целовать себя.
Гаррет прищурился:
– Позволял? И как долго, уточните.
Алисия задумалась.
– Шесть минут? Может, семь?
Слабая ухмылка осветила правильные черты Гаррета.
– Миледи, если мужчина принимает что-нибудь в течение семи минут без возражений, то можете поверить, что ему это понравилось. Он просто не хотел показать вам, насколько ему это понравилось.
Алисия скривила губы.
– Ну, он вряд ли смог бы скрыть это, правда?
Гаррет захлопал в ладоши.
– Все лучше и лучше! Как это было? Это было заметно по пропорциям его тела?
Алисия засмеялась и закрыла глаза, смущенная воспоминаниями.
– Пропорции королевские, сказала бы я, хотя у меня и маленький опыт в таких вопросах.
Гаррет, который знал все обо всем, презрительно фыркнул.
– Думаю, Алмонт едва ли мог бы сравниться с лордом Уиндемом!
Алисия отбросила воспоминания, вызванные словами Гаррета.
– Сейчас я и думать не могу об Алмонте. Что мне делать, разделяя комнату с Уиндемом?
– Спать с ним! Затащить его в эту неприлично большую постель и заставить желать никогда не покидать ее!
– Не говори глупостей, – возразила она.
– Тогда все в порядке. Выходите за него замуж и родите ему много здоровых, крепких сыновей. Я бы так и сделал, если бы мог. Этот мужчина – бог.
Бог. Неприлично большая кровать. Здоровые сыновья. Алисия глубоко вздохнула, успокаивая возбужденные нервы. Эта неделя и так обещает быть достаточно напряженной, без настойчивого сводничества Гаррета.
– Гаррет, вы уволены, – ровным голосом проговорила она.
Он ухмыльнулся ей:
– Вот и хорошо, тогда его светлость сам будет расстегивать пуговки.
– Ах! – Она опять вспыхнула. – Гаррет, вы снова наняты на работу.
Он похлопал ее по руке:
– Поверьте брату Гаррету, дорогая. Вы нравитесь его светлости, но он скрывает это изо всех сил. Ну, теперь я пойду разыскивать ванну. Вы ведь захотите смыть с себя дорожную грязь. – Он распахнул дверь, за которой стоял Уиндем, как раз собиравшийся постучать. Гаррет взмахнул ресницами в сторону Уиндема, потом через плечо ухмыльнулся Алисии.
– Помните, семь минут!
Гаррет пошел искать еще одну ширму. Дверь за ним закрылась, Алисия снова осталась наедине с Уиндемом.
– Ну, – весело сказала она, – видите, все складывается хорошо.
Он смотрел на нее, темные глаза его были непроницаемы.
– Семь минут чего?
Ах! Господи, Алисия пожелала Гаррету отправиться на самое дно ада. Она метнулась к гардеробу и вытащила первое попавшееся платье.
– Думаю, к ужину надену вот это. Как вы считаете?
– Думаю, вы будете слишком бросаться в глаза, ведь все остальные будут в вечерних туалетах.
Алисия посмотрела на туалет, который держала в руках, – он оказался темно-зеленым костюмом для верховой езды.
– А… да, хорошо… – Она сунула его обратно в гардероб.
– Семь минут чего?
Она обернулась и встретилась с его острым взглядом. Она даже отступила назад, настолько пронзительным он был. Качалось, он хочет заглянуть ей прямо в душу.
Раздраженная собственными мыслями о гигантской постели и советом Гаррета, который ничем ей не помог, Алисия не смогла придумать ничего подходящего. Она сдалась.
– Я рассказала ему о поцелуе. Он ведь… ну, это ведь Гаррет.
Уиндем взглянул на дверь, потом снова на нее.
– Об этом поцелуе?
Алиса шумно выдохнула.
– Знаю. Наше соглашение сугубо деловое, я вас не интересую в другом смысле, и небо рухнуло бы, если бы вы когда-нибудь расслабились настолько, что поцеловали бы меня в ответ. Так что давайте во избежание мировой катастрофы никогда не будем вспоминать об этом. Хорошо?
Стентон постарался скрыть улыбку и только вежливо поклонился:
– Как пожелаете, миледи.
Он сел в кресло у камина и стал размышлять о ее неожиданной практичности. Она сама заговорила о том, о чем он хотел сказать.
Он не привык к тому, чтобы его мысли так легко читали. Это беспокоит. Но с другой стороны, это экономит время.
Она принялась раскладывать свои вещи в ящики бюро. Он смотрел, как покачиваются ее бедра, когда она быстро двигается по комнате.
Прошло уже очень много времени с тех пор, как он был наедине с женщиной в спальне. Да и тогда это случалось не часто. Даже наемные любовницы делили постель с Темным Маркизом с большими перерывами.
Стентон обходился без этого и железной рукой сдерживал свои страсти. Он слишком горячо пылал – так ему говорили.
Сейчас он чувствовал этот жар, который в нем пробудил утренний поцелуй. Или, возможно, вид леди Алисии в том порочном платье прошлым вечером, или ощущение ее мягкого тела, когда он удержал ее от падения в опере.
Такое мягкое, такое полное…
Он погасил этот жар с помощью ледяного самообладания. Решения, принимаемые в таком огне, не выдержат столкновения с реальностью, в конце концов.
Она настороженно поглядывала на него, продолжая свои занятия. Заметно было, что леди Алисия чувствовала себя неуютно, но он не мог бы сказать, отчего это: оттого, что ей сложно делить с ним спальню, или было что-то еще, заставлявшее ее нервничать.
Будь проклята эта неудача! Он стал чувствовать себя психологически неустойчиво. Единственное качество, в котором он был уверен, подвело его. Даже будучи маленьким мальчиком, он всегда знал, когда окружающие говорили неправду.
Он рос наблюдательным, недоверчивым мальчиком, из осторожности держался от людей на расстоянии, и это не способствовало тому, чтобы возникли близкие или откровенные отношения с окружающими.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73