Просто не могла заснуть и подумала, что лучше прогуляться.
– Ничего, – ответил он. – Я тоже вышел подышать свежим воздухом перед сном. Можем теперь прогуляться вместе.
Это было неожиданно и сейчас не входило в планы Зои. Присутствие Алексиса Теодору смущало ее, она никак не могла справиться с неловкостью. От него исходила волна такой мощной мужественности, что у Зои свело мышцы живота и она почувствовала какую-то глубинную тупую внутреннюю боль, названия которой не нашла. Перспектива остаться с ним наедине в ночной тиши сняла всякую сонливость; она никогда еще не чувствовала себя такой бодрствующей, как сейчас.
Он молча шел рядом по дорожкам, посыпанным гравием, углубляясь в дикие заросли сада. В туфлях без каблуков Зоя едва доставала до его подбородка. Тень от его массивных плеч только подчеркивала контраст с ее хрупкой фигурой.
С южной стороны на небе не было видно звезд, там светилось рыжее зарево центральной части Афин. Внизу, на островах, не стояло марево от выхлопных газов, звезды сияли алмазами на темно-синем бархате неба.
В мечтах она уже побывала на Кикладах – так назывались острова, потому что они были расположены вокруг священного Делоса – колыбели Аполлона. В самом начале мая, когда они отправятся в путешествие, туристический сезон там только начнется.
– Еще раз должна поблагодарить вас за то, что вы позволили мне остаться, – сдержанно сказала Зоя. – Не сочтите это за навязчивость, но почему все-таки вы переменили решение?
Он пожал плечами и сказал безразличным голосом:
– Возможно, понял, что София уже не ребенок и имеет собственные желания. В последнее время все труднее выполнить волю отца.
Зоя украдкой окинула взглядом строгий профиль.
– Ему бы не понравилось мое присутствие?
– Нет, – Алексис говорил без колебания. – Он не любил Англию.
– Из-за того, что англичанин увез с собой его дочь?
– Эта неприязнь у него была и раньше. Однажды его надула одна нечистоплотная английская компания, это был тяжелый удар. После того случая он уже не доверял никому из ваших соотечественников.
– Как можно судить обо всем народе по действиям какой-то кучки людей? – возразила Зоя. – Это фанатизм!
– Называйте это как угодно. Но таковы были его чувства.
– А вы? Тоже, наверное, не доверяете в делах англичанам?
– Не больше, чем людям других национальностей, включая и свою собственную. В бизнесе полное доверие невозможно.
– Но это же цинично. По закону вероятности всегда и везде есть порядочные люди, – и намеренно прибавила: – Например, вы сами. Вряд ли занимаетесь темными делишками, нося фамилию Теодору?
– Я не делаю этого специально, просто выходит само собой. Вот вы сказали, что у меня много служащих, способных вести дела в мое отсутствие. А как можно быть уверенным, что они все – честные люди?
– Можно же проверить, – уверенно настаивала Зоя. – У вас все под контролем!
Его тихий смех отозвался в глубине ее сердца.
– Как вы обо всем легко судите, слишком легко. Вы ведь мало обо мне знаете.
– Но я знаю вашу репутацию, – сказала она. – Если бы в ваших делах было что-то не так, отец никогда бы не позволил мне приехать сюда. Вы еще сравнительно молоды, но уже один из крупнейших европейских промышленников и заслуживаете всяческих похвал, – она внезапно замолчала, осознав, что он опять отнесет ее к разряду подлиз. – Скажите, пожалуйста, то, что вы не позволяете Софии вести независимый образ жизни, вызвано только желанием выполнить отцовскую волю, или вы сами убеждены в том, что женщина вообще должна во всем подчиняться мужчине?
Он взглянул на нее искоса, вопросительно подняв брови.
– Вас это в чем-то лично задевает?
– Безусловно, – тут у нее особых сомнений не было. – При возможности женщина, как и мужчина, способна самостоятельно заботиться о себе. Я вижу, что в деревнях, куда еще не проник туризм, продолжают придерживаться традиций, однако в городах, особенно в Афинах, произошли серьезные перемены. Девушки устраиваются на работу. Покидают родительский дом и живут так, как хотят.
– Наверное, вам это только кажется, – голос Алексиса звучал чуть язвительно. – Не обольщайтесь: большинство наших женщин хорошо знают свои обязанности и относятся к мужской половине семьи с должным уважением и почтением. Долг брата – стоять на страже добродетели сестры, защищая от любого искушения и соблазна. Многие мужчины считают, что в жены нельзя взять ту, которая уже принадлежала другому.
– Это из первобытной эпохи, – заявила Зоя. – Было бы хорошо, чтобы такой закон распространялся и на мужчину!
– Это невозможно, – последовал быстрый ответ. – У мужчин свои потребности.
– Но, хотите верьте, хотите нет, у женщин такие потребности тоже есть. Почему они обязаны следовать правилам, которые не существуют для мужчин?
Наступила довольно длинная пауза, прежде чем он спокойно сказал: – Если я правильно понял, вы этих правил не соблюдаете?
У нее сперло дыхание. Собственно, она ничего не имела против такого толкования своих слов, но у него не было права так прямо ставить вопрос.
– Моя личная жизнь – мое личное дело, – высокопарно заявила Зоя.
– Но не в данный момент, – он остановился, загородив ей дорогу. Глаза горели черными углями. – Если хотите сохранить за собой это место, то обязаны отвечать.
Зоя нерешительно смотрела на него, понимая, что попалась на крючок. Сама по себе мысль о вторжении постороннего в ее внутренний мир уже была неприятна, но и прямой отказ от ответа на его вопрос приведет только к тому, что он будет продолжать настаивать. Единственно возможным выходом был только компромисс.
– Я не хотела бы отвечать на подобный вопрос, потому что считаю: у вас нет права спрашивать меня в лоб о таких вещах, – сказала она, взяв себя в руки. – Ведь я высказала только предположение, что женщина не обязана сохранять девственность до вступления в брак, если мужчина располагает неограниченной свободой удовлетворять свои желания где угодно и когда угодно.
– В наше время, если он будет так действовать, то весьма рискует, – последовал холодный ответ. – Ни один мужчина не позволит себе такое безрассудство, – он вглядывался в ее лицо, сам оставаясь в тени.
– Вы очень упрямы.
– Только в том случае, когда на меня давят, – парировала она. – Вы наняли меня, кирие, на службу, но не купили мое тело и душу.
– Естественно, – он помолчал, потом добавил: – Можете обращаться ко мне просто по имени. Разве вам трудно произнести мое имя – Алексис?
– Трудно привыкнуть к этому, – согласилась Зоя. – Ведь прежде всего я – ваша служащая.
– Но на особом положении, – взгляд его был невозмутим, улыбка почти незаметна. – Да вы вся дрожите. Нам пора возвращаться в дом.
«Если меня и трясет, – подумала Зоя, – то не от холода».
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41
– Ничего, – ответил он. – Я тоже вышел подышать свежим воздухом перед сном. Можем теперь прогуляться вместе.
Это было неожиданно и сейчас не входило в планы Зои. Присутствие Алексиса Теодору смущало ее, она никак не могла справиться с неловкостью. От него исходила волна такой мощной мужественности, что у Зои свело мышцы живота и она почувствовала какую-то глубинную тупую внутреннюю боль, названия которой не нашла. Перспектива остаться с ним наедине в ночной тиши сняла всякую сонливость; она никогда еще не чувствовала себя такой бодрствующей, как сейчас.
Он молча шел рядом по дорожкам, посыпанным гравием, углубляясь в дикие заросли сада. В туфлях без каблуков Зоя едва доставала до его подбородка. Тень от его массивных плеч только подчеркивала контраст с ее хрупкой фигурой.
С южной стороны на небе не было видно звезд, там светилось рыжее зарево центральной части Афин. Внизу, на островах, не стояло марево от выхлопных газов, звезды сияли алмазами на темно-синем бархате неба.
В мечтах она уже побывала на Кикладах – так назывались острова, потому что они были расположены вокруг священного Делоса – колыбели Аполлона. В самом начале мая, когда они отправятся в путешествие, туристический сезон там только начнется.
– Еще раз должна поблагодарить вас за то, что вы позволили мне остаться, – сдержанно сказала Зоя. – Не сочтите это за навязчивость, но почему все-таки вы переменили решение?
Он пожал плечами и сказал безразличным голосом:
– Возможно, понял, что София уже не ребенок и имеет собственные желания. В последнее время все труднее выполнить волю отца.
Зоя украдкой окинула взглядом строгий профиль.
– Ему бы не понравилось мое присутствие?
– Нет, – Алексис говорил без колебания. – Он не любил Англию.
– Из-за того, что англичанин увез с собой его дочь?
– Эта неприязнь у него была и раньше. Однажды его надула одна нечистоплотная английская компания, это был тяжелый удар. После того случая он уже не доверял никому из ваших соотечественников.
– Как можно судить обо всем народе по действиям какой-то кучки людей? – возразила Зоя. – Это фанатизм!
– Называйте это как угодно. Но таковы были его чувства.
– А вы? Тоже, наверное, не доверяете в делах англичанам?
– Не больше, чем людям других национальностей, включая и свою собственную. В бизнесе полное доверие невозможно.
– Но это же цинично. По закону вероятности всегда и везде есть порядочные люди, – и намеренно прибавила: – Например, вы сами. Вряд ли занимаетесь темными делишками, нося фамилию Теодору?
– Я не делаю этого специально, просто выходит само собой. Вот вы сказали, что у меня много служащих, способных вести дела в мое отсутствие. А как можно быть уверенным, что они все – честные люди?
– Можно же проверить, – уверенно настаивала Зоя. – У вас все под контролем!
Его тихий смех отозвался в глубине ее сердца.
– Как вы обо всем легко судите, слишком легко. Вы ведь мало обо мне знаете.
– Но я знаю вашу репутацию, – сказала она. – Если бы в ваших делах было что-то не так, отец никогда бы не позволил мне приехать сюда. Вы еще сравнительно молоды, но уже один из крупнейших европейских промышленников и заслуживаете всяческих похвал, – она внезапно замолчала, осознав, что он опять отнесет ее к разряду подлиз. – Скажите, пожалуйста, то, что вы не позволяете Софии вести независимый образ жизни, вызвано только желанием выполнить отцовскую волю, или вы сами убеждены в том, что женщина вообще должна во всем подчиняться мужчине?
Он взглянул на нее искоса, вопросительно подняв брови.
– Вас это в чем-то лично задевает?
– Безусловно, – тут у нее особых сомнений не было. – При возможности женщина, как и мужчина, способна самостоятельно заботиться о себе. Я вижу, что в деревнях, куда еще не проник туризм, продолжают придерживаться традиций, однако в городах, особенно в Афинах, произошли серьезные перемены. Девушки устраиваются на работу. Покидают родительский дом и живут так, как хотят.
– Наверное, вам это только кажется, – голос Алексиса звучал чуть язвительно. – Не обольщайтесь: большинство наших женщин хорошо знают свои обязанности и относятся к мужской половине семьи с должным уважением и почтением. Долг брата – стоять на страже добродетели сестры, защищая от любого искушения и соблазна. Многие мужчины считают, что в жены нельзя взять ту, которая уже принадлежала другому.
– Это из первобытной эпохи, – заявила Зоя. – Было бы хорошо, чтобы такой закон распространялся и на мужчину!
– Это невозможно, – последовал быстрый ответ. – У мужчин свои потребности.
– Но, хотите верьте, хотите нет, у женщин такие потребности тоже есть. Почему они обязаны следовать правилам, которые не существуют для мужчин?
Наступила довольно длинная пауза, прежде чем он спокойно сказал: – Если я правильно понял, вы этих правил не соблюдаете?
У нее сперло дыхание. Собственно, она ничего не имела против такого толкования своих слов, но у него не было права так прямо ставить вопрос.
– Моя личная жизнь – мое личное дело, – высокопарно заявила Зоя.
– Но не в данный момент, – он остановился, загородив ей дорогу. Глаза горели черными углями. – Если хотите сохранить за собой это место, то обязаны отвечать.
Зоя нерешительно смотрела на него, понимая, что попалась на крючок. Сама по себе мысль о вторжении постороннего в ее внутренний мир уже была неприятна, но и прямой отказ от ответа на его вопрос приведет только к тому, что он будет продолжать настаивать. Единственно возможным выходом был только компромисс.
– Я не хотела бы отвечать на подобный вопрос, потому что считаю: у вас нет права спрашивать меня в лоб о таких вещах, – сказала она, взяв себя в руки. – Ведь я высказала только предположение, что женщина не обязана сохранять девственность до вступления в брак, если мужчина располагает неограниченной свободой удовлетворять свои желания где угодно и когда угодно.
– В наше время, если он будет так действовать, то весьма рискует, – последовал холодный ответ. – Ни один мужчина не позволит себе такое безрассудство, – он вглядывался в ее лицо, сам оставаясь в тени.
– Вы очень упрямы.
– Только в том случае, когда на меня давят, – парировала она. – Вы наняли меня, кирие, на службу, но не купили мое тело и душу.
– Естественно, – он помолчал, потом добавил: – Можете обращаться ко мне просто по имени. Разве вам трудно произнести мое имя – Алексис?
– Трудно привыкнуть к этому, – согласилась Зоя. – Ведь прежде всего я – ваша служащая.
– Но на особом положении, – взгляд его был невозмутим, улыбка почти незаметна. – Да вы вся дрожите. Нам пора возвращаться в дом.
«Если меня и трясет, – подумала Зоя, – то не от холода».
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41