– Ред.)
«12 октября
Дорогой Фрэнк!
Благодарю за последнее письмо. Читать твои послания мне всегда доставляет искреннее удовольствие.
Меня весьма позабавили твои курьезные ремарки в отношении кандидатуры нового председателя Английского банка. Лондонский Сити, естественно, давно пора чистить. Не сомневаюсь, это в интересах и самого канцлера казначейства.
Уверен, ты согласен: интересы страны для нас – прежде всего! И хотя в долгосрочном плане честный финансовый сектор, безусловно, вряд ли способен нанести сколько-нибудь ощутимый ущерб национальным интересам Британии, он, тем не менее, вполне может привести к образованию ряда досадных, никому из нас не нужных краткосрочных проблем.
Любое расследование дел в Сити неизбежно приведет к подрыву доверия, к падению фунта, индекса акций, а с ними – и к падению правительства.
На наш взгляд, это вряд ли было бы в интересах как вашего канцлера, так и нашего премьер-министра. Что же касается твоего образного сравнения Сити с кучей дерьма, которую необходимо вычистить как можно скорее, то вполне уместно поинтересоваться, что же останется после того, как ее вычистят? Ничего! Ровным счетом ничего, если не считать того, что сами чистильщики окажутся с ног до головы в дерьме. Только и всего.
Искренне ваш,
Хамфри Э.».
(Враждебность сэра Фрэнка к Английскому банку была вполне типична для всего высшего руководства казначейства. Причем одним из ее ключевых факторов являлась самая банальная зависть – должностные лица Банка получали намного больше, чем государственные служащие! Кроме того, работники банка питались в специальном закрытом ресторане с отменной кухней. Практически бесплатно! Для казначейства, с другой стороны, более характерна определенная интеллектуальная строгость и четкость финансового контроля, в силу чего они нередко смотрят на своих банковских коллег с легким пренебрежением, так сказать, «сверху вниз», а их элитные подразделения, в отличие от верхнего эшелона МИДа, относят себя к «меритократам», сливкам интеллектуального сообщества.
Сэр Фрэнк и не думал отмахиваться от этого дела. И хотя его ответа мы нигде не нашли, таковой, безусловно, имел место, о чем явно свидетельствует необычно сильная фразеология ответного послания сэра Хамфри, которое мы полностью приводим ниже. – Ред.)
«16 октября
Дорогой Фрэнк!
Я совершенно не склонен рассматривать возникшее неудобство, как свою личную проблему. Как вам, очевидно, известно, 60% непогашенных задолженностей „Филипс Беренсон“ приходятся всего на трех иностранцев с сомнительной репутацией. Осуществлять официальный надзор над его деятельностью был уполномочен Английский банк, однако вскоре указанный надзор превратился в самый банальный фарс. Вот почему банку необходимо найти какое-нибудь „прикрытие“, чтобы постараться скрыть тот очевидный факт, что назначенные им управляющие не более, чем кучка жалких дилетантов.
Мне, конечно, вполне понятно ваше искреннее желание как можно скорее „подчистить“ создавшуюся ситуацию, но при этом не следует забывать и о всех возможных последствиях. Да, Английский банк официально уполномочен осуществлять надзор за деятельностью „Филипс Беренсон“, но ведь и казначейство, в свою очередь, также официально уполномочено осуществлять надзор за деятельностью Английского банка!
Таким образом, в случае проведения указанной „подчистки“, каковая несомненно станет публичным делом, наш канцлер может посчитать, что конечная ответственность за все это возлагается именно на него и, значит, на этот раз ему на самом деле придется защищать то, что защитить невозможно.
Чтобы остаться в живых, разворошив осиное гнездо, канцлеру потребовалась бы значительная поддержка со стороны ПМ, однако последний, как ни странно, совсем не горит желанием вставать на защиту того, что защитить невозможно.
Собственно говоря, единственное, чем канцлер мог бы уговорить премьер-министра прийти ему на выручку – это убедить его, что его (канцлера) подвели собственные постоянные заместители.
Советую хорошенько об этом подумать, Фрэнк.
Ваш
Хамфри Эплби».
(Нешуточная угроза сэра Хамфри возымела действие: казначейство прекратило настаивать на «подчистке», и, соответственно, шансы Джеймсона стать председателем Английского банка фактически упали до нуля. Сэр Хамфри, действуя, как ему тогда казалось, исключительно в интересах Хэкера, добился готовности сэра Фрэнка, если потребуется, в любой момент выступить против кандидатуры Джеймсона. Сам ПМ в детали описанной выше интриги посвящен, само собой разумеется, не был. – Ред.)
(Продолжение дневника Хэкера. – Ред.)
17 октября
Сегодня прямо с утра мы с Дороти Уэйнрайт и Бернардом Вули обсуждали специальную записку по банку «Филипс Беренсон», которую мне доставили вчера вечером.
Да, мой главный политический советник была совершенно права – это просто ужасно! Сплошные несоответствия и нарушения! Честно говоря, в чем между ними разница, мне не совсем понятно, однако в случае с «Филипс Беренсон» последних слишком много даже для обычного коммерческого банка. («Несоответствие» означает наличие преступления, которое нельзя доказать; «нарушение» означает наличие преступления, которое можно доказать. – Ред.)
Похоже, в нашем распоряжении оказался в высшей степени конфиденциальный аудиторский отчет. Даже более, чем просто конфиденциальный, – его еще никто не видел! (В Уайт-холле определение «конфиденциальный» обычно означает, что это видели все. – Ред.)
Я поинтересовался у Дороти, как это к нам попало.
– Старший партнер их аудиторской компании – один из моих друзей.
– Только друзей или?…
Она загадочно усмехнулась.
– Не только, господин премьер-министр. Полагаю, ему очень хотелось бы увидеть свое имя в перечне новогодних почестей и наград.
Что ж, вполне законное желание. Я спросил у нее, как мы все это оформим. В каком разделе?…
Больше всего во всем этом деле меня удивлял тот факт, что в этом замешан столь крупный и солидный банк, как «Бартлетс».
А вот Дороти это, похоже, совсем не удивило.
– Разве вы не знаете, кто его председатель? Сам сэр Десмонд Глейзбрук!
– Вы хотите сказать, он тоже мошенник? – изумленно спросил я.
– Нет-нет, конечно же нет, – со вздохом произнесла Дороти. – Он всего лишь жалкий фигляр.
В принципе она, безусловно, права. Мне тоже приходилось иметь с ним дело.
– Нетрудно догадаться, почему именно его назначили председателем, – безжалостно продолжила мой главный политический советник. – От него никто никогда не слышал сколько-нибудь оригинальных идей, он медленно говорит, и поскольку мало что толком понимает, то практически всегда готов согласиться с любой чепухой, которую ему с важным видом хотят навязать.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183 184 185 186 187 188 189 190 191 192 193
«12 октября
Дорогой Фрэнк!
Благодарю за последнее письмо. Читать твои послания мне всегда доставляет искреннее удовольствие.
Меня весьма позабавили твои курьезные ремарки в отношении кандидатуры нового председателя Английского банка. Лондонский Сити, естественно, давно пора чистить. Не сомневаюсь, это в интересах и самого канцлера казначейства.
Уверен, ты согласен: интересы страны для нас – прежде всего! И хотя в долгосрочном плане честный финансовый сектор, безусловно, вряд ли способен нанести сколько-нибудь ощутимый ущерб национальным интересам Британии, он, тем не менее, вполне может привести к образованию ряда досадных, никому из нас не нужных краткосрочных проблем.
Любое расследование дел в Сити неизбежно приведет к подрыву доверия, к падению фунта, индекса акций, а с ними – и к падению правительства.
На наш взгляд, это вряд ли было бы в интересах как вашего канцлера, так и нашего премьер-министра. Что же касается твоего образного сравнения Сити с кучей дерьма, которую необходимо вычистить как можно скорее, то вполне уместно поинтересоваться, что же останется после того, как ее вычистят? Ничего! Ровным счетом ничего, если не считать того, что сами чистильщики окажутся с ног до головы в дерьме. Только и всего.
Искренне ваш,
Хамфри Э.».
(Враждебность сэра Фрэнка к Английскому банку была вполне типична для всего высшего руководства казначейства. Причем одним из ее ключевых факторов являлась самая банальная зависть – должностные лица Банка получали намного больше, чем государственные служащие! Кроме того, работники банка питались в специальном закрытом ресторане с отменной кухней. Практически бесплатно! Для казначейства, с другой стороны, более характерна определенная интеллектуальная строгость и четкость финансового контроля, в силу чего они нередко смотрят на своих банковских коллег с легким пренебрежением, так сказать, «сверху вниз», а их элитные подразделения, в отличие от верхнего эшелона МИДа, относят себя к «меритократам», сливкам интеллектуального сообщества.
Сэр Фрэнк и не думал отмахиваться от этого дела. И хотя его ответа мы нигде не нашли, таковой, безусловно, имел место, о чем явно свидетельствует необычно сильная фразеология ответного послания сэра Хамфри, которое мы полностью приводим ниже. – Ред.)
«16 октября
Дорогой Фрэнк!
Я совершенно не склонен рассматривать возникшее неудобство, как свою личную проблему. Как вам, очевидно, известно, 60% непогашенных задолженностей „Филипс Беренсон“ приходятся всего на трех иностранцев с сомнительной репутацией. Осуществлять официальный надзор над его деятельностью был уполномочен Английский банк, однако вскоре указанный надзор превратился в самый банальный фарс. Вот почему банку необходимо найти какое-нибудь „прикрытие“, чтобы постараться скрыть тот очевидный факт, что назначенные им управляющие не более, чем кучка жалких дилетантов.
Мне, конечно, вполне понятно ваше искреннее желание как можно скорее „подчистить“ создавшуюся ситуацию, но при этом не следует забывать и о всех возможных последствиях. Да, Английский банк официально уполномочен осуществлять надзор за деятельностью „Филипс Беренсон“, но ведь и казначейство, в свою очередь, также официально уполномочено осуществлять надзор за деятельностью Английского банка!
Таким образом, в случае проведения указанной „подчистки“, каковая несомненно станет публичным делом, наш канцлер может посчитать, что конечная ответственность за все это возлагается именно на него и, значит, на этот раз ему на самом деле придется защищать то, что защитить невозможно.
Чтобы остаться в живых, разворошив осиное гнездо, канцлеру потребовалась бы значительная поддержка со стороны ПМ, однако последний, как ни странно, совсем не горит желанием вставать на защиту того, что защитить невозможно.
Собственно говоря, единственное, чем канцлер мог бы уговорить премьер-министра прийти ему на выручку – это убедить его, что его (канцлера) подвели собственные постоянные заместители.
Советую хорошенько об этом подумать, Фрэнк.
Ваш
Хамфри Эплби».
(Нешуточная угроза сэра Хамфри возымела действие: казначейство прекратило настаивать на «подчистке», и, соответственно, шансы Джеймсона стать председателем Английского банка фактически упали до нуля. Сэр Хамфри, действуя, как ему тогда казалось, исключительно в интересах Хэкера, добился готовности сэра Фрэнка, если потребуется, в любой момент выступить против кандидатуры Джеймсона. Сам ПМ в детали описанной выше интриги посвящен, само собой разумеется, не был. – Ред.)
(Продолжение дневника Хэкера. – Ред.)
17 октября
Сегодня прямо с утра мы с Дороти Уэйнрайт и Бернардом Вули обсуждали специальную записку по банку «Филипс Беренсон», которую мне доставили вчера вечером.
Да, мой главный политический советник была совершенно права – это просто ужасно! Сплошные несоответствия и нарушения! Честно говоря, в чем между ними разница, мне не совсем понятно, однако в случае с «Филипс Беренсон» последних слишком много даже для обычного коммерческого банка. («Несоответствие» означает наличие преступления, которое нельзя доказать; «нарушение» означает наличие преступления, которое можно доказать. – Ред.)
Похоже, в нашем распоряжении оказался в высшей степени конфиденциальный аудиторский отчет. Даже более, чем просто конфиденциальный, – его еще никто не видел! (В Уайт-холле определение «конфиденциальный» обычно означает, что это видели все. – Ред.)
Я поинтересовался у Дороти, как это к нам попало.
– Старший партнер их аудиторской компании – один из моих друзей.
– Только друзей или?…
Она загадочно усмехнулась.
– Не только, господин премьер-министр. Полагаю, ему очень хотелось бы увидеть свое имя в перечне новогодних почестей и наград.
Что ж, вполне законное желание. Я спросил у нее, как мы все это оформим. В каком разделе?…
Больше всего во всем этом деле меня удивлял тот факт, что в этом замешан столь крупный и солидный банк, как «Бартлетс».
А вот Дороти это, похоже, совсем не удивило.
– Разве вы не знаете, кто его председатель? Сам сэр Десмонд Глейзбрук!
– Вы хотите сказать, он тоже мошенник? – изумленно спросил я.
– Нет-нет, конечно же нет, – со вздохом произнесла Дороти. – Он всего лишь жалкий фигляр.
В принципе она, безусловно, права. Мне тоже приходилось иметь с ним дело.
– Нетрудно догадаться, почему именно его назначили председателем, – безжалостно продолжила мой главный политический советник. – От него никто никогда не слышал сколько-нибудь оригинальных идей, он медленно говорит, и поскольку мало что толком понимает, то практически всегда готов согласиться с любой чепухой, которую ему с важным видом хотят навязать.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183 184 185 186 187 188 189 190 191 192 193