Лицо его было немного бледным, и держался он чрезвычайно торжественно.
– Это мой дом, – сказал он, – и Поппи теперь работает у меня. Я подумал, что лучше нам встретиться здесь. Поппи, проводи, пожалуйста, молодых леди в их комнату. Я велел приготовить комнату, – заметил он слегка смущенно, – я подумал, что Дэйзи захочет немного отдохнуть.
По широкой лестнице Поппи провела девочек в немного вытянутую комнату, с довольно низким потолком, где всего было по три: три белые кровати, три туалетных столика и т. д. Это была самая красивая и светлая спальня из всех, что девочкам приходилось видеть. Здесь все сияло чистотой, все было аккуратно, удобно и очень красиво, на стенах висели прекрасные картины, на окнах стояли свежие цветы, а кое-где – изящные безделушки. Мебель в комнате удивительным образом соответствовала вкусу девочек.
– Что за комната! – воскликнула Джесмин. – Поистине девичья. Можно подумать, что у мистера Ноэля есть сестры.
Дэйзи принялась осматривать комнату и разглядывать всякие диковинки, расставленные и разложенные повсюду. Прим-роз молча подошла к окну, а Поппи, которая не могла больше крепиться, воскликнула в упоении:
– Он просто замечательный человек, и он нанял меня на постоянную работу, и я больше не Сара-Энн и не Сара-Джейн, я – Поппи, с этого дня и навсегда. Ах, мисс Примроз, разве это не счастье – даже просто снять шляпу в этакой-то комнате?
– Я в самом деле чувствую себя счастливой, – сказала Примроз медленно. – Я счастлива, и не могу сказать, почему. Казалось бы, я должна переживать, потому что больше не самостоятельна, но сегодня у меня какое-то необычайное ощущение праздника.
– И у меня, – подхватила Джесмин, – я могла бы танцевать целый день. А посмотри на Глазастика – она и вправду танцует!
– Я счастлива, потому что Принц рядом! – сказала Дэйзи. – Этого вполне достаточно.
Сестры взялись за руки и побежали вниз.
В гостиной Ноэля собрались все друзья. Здесь присутствовали, конечно, миссис и мистер Элсуорси, мистер Дэйнсфилд, мисс Мартиноу и мисс Эгертон. В удобных креслах сидели все четыре обитательницы «Пенелоп Мэншн». А за креслами стояла старая Ханна. Когда красавицы-сестры вошли в комнату, их окружили радостные и любящие лица. Все очень сердечно их приветствовали. Миссис Элсуорси была не на шутку взволнована. Ей чрезвычайно хотелось обнять и прижать к себе Джесмин и поплакать от счастья, но она, конечно, понимала, что это было бы неуместно и глупо. Девочкам предложили сесть, и мистер Элсуорси, которого попросили говорить от имени всех, встал, откашлялся и посмотрел на жену. Дважды он пытался начать говорить и наконец произнес дрожащим голосом:
– Дорогая, я не могу… Лучше, скажи сама.
– Я предвидела, что ты поручишь это мне, Джозеф, – сказала миссис Элсуорси. – Я… я… это все так неожиданно. Но то, что я скажу, очень важно. Мои дорогие девочки, вы пришли сюда, чтобы выслушать то, что мы собираемся вам предложить. Нам стало ясно, что вы не можете жить так, как жили этот год…
– Это просто невозможно, – прервал ее мистер Дэйнсфилд. – Вы стали жертвами воров и мошенников. Так больше продолжаться не может.
– Мы однажды уже предлагали вам план – очень разумный план, – продолжала миссис Элсуорси, – но вы его с негодованием отвергли. Сейчас я очень счастлива, но если и мой новый план будет отвергнут, я буду в отчаянии.
– Нет-нет, мы не отвергнем, – сказала Примроз и, сильно побледнев, встала со своего места. – Я была слишком горда, чтобы принять помощь. Я так страстно желала стать независимой. Мне и сейчас тяжело думать о чьей-либо помощи, но я приняла решение. Ради всех нас – это самое лучшее. Я уступаю – я сдаюсь – я очень благодарна.
– Возможно, Примроз, – заговорила миссис Элсуорси, и глаза ее вдруг наполнились слезами, – я сумею убедить вас, что вам не стоит так страдать, принимая помощь, и что ваше гордое сердце не будет ранено. Помощь, в которой вы все трое так нуждаетесь, будет несколько неожиданной, и вы не только не почувствуете себя неудачницами, но и примете ее с радостью, как принадлежащую вам по праву.
– Мы не можем говорить о праве, – возразила Примроз. – У нас нет права принять денежную помощь даже от самых близких друзей, ведь они не являются нашими родственниками.
– А что, если являются? – спросила миссис Элсуорси. -Примроз, представьте, что ваш старший брат, потерянный давным-давно, ваш Артур, как назвала его ваша мама, представьте, что он пришел сюда сегодня и сказал: «Я стал взрослым, я богат. Я имею право помочь моим сестрам». Ведь вы не будете переживать, Примроз, принимая помощь от собственного брата?
– Мой собственный брат, – повторила Примроз тоскливо. – Это жестоко – напоминать мне о брате. Он пропал много-много лет назад. Вероятно, он давно мертв.
– Я была бы счастливейшей девочкой на свете, если бы мой брат нашелся, – вмешалась Джесмин. – Я часто думаю о нем по ночам. Он, должно быть, был очень славным мальчиком.
– А я, – сказала Дэйзи, – приди он сюда хоть двадцать раз – я не могла бы любить его больше, чем люблю Принца.
Радостный гул прошел по комнате, когда Дэйзи произнесла свою простодушную, восторженную речь. Все взоры обратились на Артура Ноэля. Воцарилось молчание. Мистер Элсуорси снова закашлялся. Никто не знал, как поступить дальше. Внезапно тишину прервал голос Ханны Мартин:
– Господи, спаси и помилуй! Как долго можно держать молодых леди в неведении? Мисс Примроз, ваш брат здесь, вот он стоит. Мистер Артур, подойдите и поцелуйте своих сестер, мой дорогой. О, мои милые, любимые девочки, это истинная правда. Он и есть тот мальчик, который разбил сердце вашей матери много лет назад.
Едва ли можно описать словами то смятение и потрясение, ту бесконечную радость, которые последовали за ее словами. Однако Дэйзи приняла это неожиданное и важное открытие гораздо спокойнее, чем все остальные.
– Это ничего не меняет в моей любви к нему, – улыбнулась девочка. – Я всегда любила его как родного брата.
– Теперь, Примроз, – сказал Артур, – ты хозяйка этого дома, и, пожалуйста, не забывай: к тебе сегодня пришли гости, и ты должна развлекать их.
– Мы всегда будем жить с тобой, Артур? – воскликнула Джесмин. – Такое не приснится и в прекрасном сне! Ах, Артур, – продолжала она, не дожидаясь ответа брата, – помнишь, как мы подружились с первой же встречи? Наверно, в глубине души мы всегда знали, что мы – брат и сестра.
– И это теперь – наш новый Чудесный замок, – сказала Дэйзи. – И Поппи будет жить с нами. Примроз, милая, это невероятное счастье!
– Я и думать не хочу ни о какой независимости, – ответила Примроз, – никогда я не чувствовала себя такой счастливой и благодарной.
Вечер прошел чрезвычайно оживленно. Изумление добрых леди из «Пенелоп Мэншн», когда они узнали правду, не имело границ.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69
– Это мой дом, – сказал он, – и Поппи теперь работает у меня. Я подумал, что лучше нам встретиться здесь. Поппи, проводи, пожалуйста, молодых леди в их комнату. Я велел приготовить комнату, – заметил он слегка смущенно, – я подумал, что Дэйзи захочет немного отдохнуть.
По широкой лестнице Поппи провела девочек в немного вытянутую комнату, с довольно низким потолком, где всего было по три: три белые кровати, три туалетных столика и т. д. Это была самая красивая и светлая спальня из всех, что девочкам приходилось видеть. Здесь все сияло чистотой, все было аккуратно, удобно и очень красиво, на стенах висели прекрасные картины, на окнах стояли свежие цветы, а кое-где – изящные безделушки. Мебель в комнате удивительным образом соответствовала вкусу девочек.
– Что за комната! – воскликнула Джесмин. – Поистине девичья. Можно подумать, что у мистера Ноэля есть сестры.
Дэйзи принялась осматривать комнату и разглядывать всякие диковинки, расставленные и разложенные повсюду. Прим-роз молча подошла к окну, а Поппи, которая не могла больше крепиться, воскликнула в упоении:
– Он просто замечательный человек, и он нанял меня на постоянную работу, и я больше не Сара-Энн и не Сара-Джейн, я – Поппи, с этого дня и навсегда. Ах, мисс Примроз, разве это не счастье – даже просто снять шляпу в этакой-то комнате?
– Я в самом деле чувствую себя счастливой, – сказала Примроз медленно. – Я счастлива, и не могу сказать, почему. Казалось бы, я должна переживать, потому что больше не самостоятельна, но сегодня у меня какое-то необычайное ощущение праздника.
– И у меня, – подхватила Джесмин, – я могла бы танцевать целый день. А посмотри на Глазастика – она и вправду танцует!
– Я счастлива, потому что Принц рядом! – сказала Дэйзи. – Этого вполне достаточно.
Сестры взялись за руки и побежали вниз.
В гостиной Ноэля собрались все друзья. Здесь присутствовали, конечно, миссис и мистер Элсуорси, мистер Дэйнсфилд, мисс Мартиноу и мисс Эгертон. В удобных креслах сидели все четыре обитательницы «Пенелоп Мэншн». А за креслами стояла старая Ханна. Когда красавицы-сестры вошли в комнату, их окружили радостные и любящие лица. Все очень сердечно их приветствовали. Миссис Элсуорси была не на шутку взволнована. Ей чрезвычайно хотелось обнять и прижать к себе Джесмин и поплакать от счастья, но она, конечно, понимала, что это было бы неуместно и глупо. Девочкам предложили сесть, и мистер Элсуорси, которого попросили говорить от имени всех, встал, откашлялся и посмотрел на жену. Дважды он пытался начать говорить и наконец произнес дрожащим голосом:
– Дорогая, я не могу… Лучше, скажи сама.
– Я предвидела, что ты поручишь это мне, Джозеф, – сказала миссис Элсуорси. – Я… я… это все так неожиданно. Но то, что я скажу, очень важно. Мои дорогие девочки, вы пришли сюда, чтобы выслушать то, что мы собираемся вам предложить. Нам стало ясно, что вы не можете жить так, как жили этот год…
– Это просто невозможно, – прервал ее мистер Дэйнсфилд. – Вы стали жертвами воров и мошенников. Так больше продолжаться не может.
– Мы однажды уже предлагали вам план – очень разумный план, – продолжала миссис Элсуорси, – но вы его с негодованием отвергли. Сейчас я очень счастлива, но если и мой новый план будет отвергнут, я буду в отчаянии.
– Нет-нет, мы не отвергнем, – сказала Примроз и, сильно побледнев, встала со своего места. – Я была слишком горда, чтобы принять помощь. Я так страстно желала стать независимой. Мне и сейчас тяжело думать о чьей-либо помощи, но я приняла решение. Ради всех нас – это самое лучшее. Я уступаю – я сдаюсь – я очень благодарна.
– Возможно, Примроз, – заговорила миссис Элсуорси, и глаза ее вдруг наполнились слезами, – я сумею убедить вас, что вам не стоит так страдать, принимая помощь, и что ваше гордое сердце не будет ранено. Помощь, в которой вы все трое так нуждаетесь, будет несколько неожиданной, и вы не только не почувствуете себя неудачницами, но и примете ее с радостью, как принадлежащую вам по праву.
– Мы не можем говорить о праве, – возразила Примроз. – У нас нет права принять денежную помощь даже от самых близких друзей, ведь они не являются нашими родственниками.
– А что, если являются? – спросила миссис Элсуорси. -Примроз, представьте, что ваш старший брат, потерянный давным-давно, ваш Артур, как назвала его ваша мама, представьте, что он пришел сюда сегодня и сказал: «Я стал взрослым, я богат. Я имею право помочь моим сестрам». Ведь вы не будете переживать, Примроз, принимая помощь от собственного брата?
– Мой собственный брат, – повторила Примроз тоскливо. – Это жестоко – напоминать мне о брате. Он пропал много-много лет назад. Вероятно, он давно мертв.
– Я была бы счастливейшей девочкой на свете, если бы мой брат нашелся, – вмешалась Джесмин. – Я часто думаю о нем по ночам. Он, должно быть, был очень славным мальчиком.
– А я, – сказала Дэйзи, – приди он сюда хоть двадцать раз – я не могла бы любить его больше, чем люблю Принца.
Радостный гул прошел по комнате, когда Дэйзи произнесла свою простодушную, восторженную речь. Все взоры обратились на Артура Ноэля. Воцарилось молчание. Мистер Элсуорси снова закашлялся. Никто не знал, как поступить дальше. Внезапно тишину прервал голос Ханны Мартин:
– Господи, спаси и помилуй! Как долго можно держать молодых леди в неведении? Мисс Примроз, ваш брат здесь, вот он стоит. Мистер Артур, подойдите и поцелуйте своих сестер, мой дорогой. О, мои милые, любимые девочки, это истинная правда. Он и есть тот мальчик, который разбил сердце вашей матери много лет назад.
Едва ли можно описать словами то смятение и потрясение, ту бесконечную радость, которые последовали за ее словами. Однако Дэйзи приняла это неожиданное и важное открытие гораздо спокойнее, чем все остальные.
– Это ничего не меняет в моей любви к нему, – улыбнулась девочка. – Я всегда любила его как родного брата.
– Теперь, Примроз, – сказал Артур, – ты хозяйка этого дома, и, пожалуйста, не забывай: к тебе сегодня пришли гости, и ты должна развлекать их.
– Мы всегда будем жить с тобой, Артур? – воскликнула Джесмин. – Такое не приснится и в прекрасном сне! Ах, Артур, – продолжала она, не дожидаясь ответа брата, – помнишь, как мы подружились с первой же встречи? Наверно, в глубине души мы всегда знали, что мы – брат и сестра.
– И это теперь – наш новый Чудесный замок, – сказала Дэйзи. – И Поппи будет жить с нами. Примроз, милая, это невероятное счастье!
– Я и думать не хочу ни о какой независимости, – ответила Примроз, – никогда я не чувствовала себя такой счастливой и благодарной.
Вечер прошел чрезвычайно оживленно. Изумление добрых леди из «Пенелоп Мэншн», когда они узнали правду, не имело границ.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69