Марисса не могла отвести от него глаз. Брэди, одетый в рубашку с расстегнутым воротником и джинсовый костюм, был воплощением мужской привлекательности. Присутствие мужчины в спальне породило в Мариссе сексуальное напряжение, и она не была уверена, что сможет его преодолеть.
Теперь Марисса с ужасом заметила, что за предмет принес Брэди – это была его скульптура, купленная ею сегодня утром в галерее Уитмира.
Брэди проследил за направлением ее взгляда.
– Лилиан сказала, что эту вещицу только что доставили из галереи. Если тебе хотелось иметь какую-нибудь мою работу, надо было просто попросить, я бы подарил тебе любую.
Дружеская теплота, окрасившая его голос, привела Мариссу в смятение. Слова застряли у нее в горле.
– Лилиан поставила ее в гостиной. Но мне показалось, что она там не на месте. Я подумал, что в спальне ей будет лучше.
Он оглядел комнату, выдержанную в сочетании белого и светло-сиреневого цветов.
– Правда, я еще не видел этой комнаты.
Марисса поднялась. Ей казалось, что стоя ей будет легче выдержать предстоящий натиск.
– Мне жаль, что тебе не нравится мой дом, а я всегда чувствую себя здесь вполне уютно.
Он вскинул брови, словно удивившись ее словам.
– Странно, почему же ты в таком случае не хотела уезжать из моей берлоги?
– И все же я уехала, не так ли?
Его лицо осветила белозубая улыбка.
– Не сразу.
Марисса старалась говорить медленно и уверенно.
– Поставь скульптуру на стол. Я потом решу, где она будет лучше смотреться.
Он так и сделал. Одну-две минуты Брэди в задумчивости рассматривал свою работу. Наконец он спросил:
– Ты купила ее в галерее Уитмирa?
Марисса молча кивнула.
– Вероятно, она обошлась тебе в кругленькую сумму?
Марисса скрестила руки на груди.
– Говорят, что иметь работу Брэди Маккалока выгоднее, чем держать деньги в банке.
Оставив без внимания это замечание, он продолжал:
– А почему именно ее, Марисса? Почему «Резчика»?
– Он… Он мне понравился.
– Я думал, женщине ближе «Мать со спящим младенцем». Эта фигура – грубее. И потом она мельче, не такая эффектная.
Марисса невольно посмотрела на скульптуру и подошла к ней почти вплотную. Она прикоснулась кончиками пальцев к склоненной голове мастера и ей показалось, что под ее пальцами пошевелились его волосы.
– Глядя на нее, я воображала, как ты рос у себя в Озарксе, наблюдал за мастерами, вырезавшими поделки из дерева, я решила, что они, наверное, оказали на тебя большое влияние. Еще я думала о грядущих поколениях, на которых окажет влияние твое творчество.
Он приподнял ее лицо за подбородок.
– А может быть, ты совсем не изменилась, – задумчиво сказал он.
Теплота его тона, его взгляда на минуту сделала Мариссу совсем беззащитной. Но опомнившись, она поспешно отпрянула.
– Пойдем, столик в ресторане ждет нас, – сказал он. – Нам надо о многом поговорить.
Глава VIII
– Можешь заказывать все, что пожелаешь, от индейки до вафель, – объявил Брэди, усаживаясь рядом с ней за стол так, чтобы незаметно, но ловко оттеснить ее в угол ресторанной кабины, куда их проводил метрдотель. – Когда я сказал, где меня интересуют хорошая кухня и уединение, администратор в «Мэншионе» рекомендовал мне это заведение. Ты здесь когда-нибудь была?
– Никогда, – ответила Марисса, обводя глазами приятный, утопающий в полумраке зал.
Она взяла меню. Марисса собиралась быстро сделать заказ, но в меню оказалось столько различных блюд, что пришлось изучать его дольше, чем она рассчитывала. Наконец она остановила свой выбор на жарком из цыпленка. Отложив меню, она заметила, что Брэди неотрывно смотрит ей в глаза.
– Что ты будешь заказывать? – принужденно спросила она, нарушая неловкую паузу.
– Баранину под белым соусом. Скажи, а ты умеешь печь вафли?
Марисса, на мгновение растерявшись, призналась:
– Пожалуй, нет. Никогда не пробовала.
– Тебе готовит Лилиан?
Она кивнула.
– А до нее у нас сменилось много слуг-мужчин и женщин. Мой отец нашел нефть в ранней молодости. Деньги потекли рекой, а вместе с ними на него посыпались все блага, причитающиеся нефтяному магнату. Мама стала дамой, проводящей все свое время в досуге и развлечениях, словно была рождена именно для этого. А я родилась, когда вся эта роскошь уже была. Более того, я была единственным ребенком в семье, так что мне никогда ничего не приходилось делать самостоятельно. – Марисса произнесла все это равнодушным тоном, словно говорила не о себе, а о постороннем человеке.
– Могу себе представить. Тебя избаловали.
Марисса поправила его.
– Меня баловали по-хорошему, я была окружена любовью.
Брэди легонько прикоснулся к ее руке.
– Почему ты говоришь так, будто отражаешь нападение? Я тебя вовсе не критикую.
– А я и не обороняюсь.
– Значит, я ошибся, извини. А твои родители? Они живы?
– Нет. Они, по-моему, никогда не были особенно близки, и когда я подросла, они развелись. Мне было тогда тринадцать лет. По иронии судьбы, грустной иронии, они умерли почти одновременно: мать пережила отца всего на шесть дней.
– Когда это произошло?
– Десять лет назад. Мне было девятнадцать.
Он присвистнул.
– Тебе, наверное, пришлось нелегко.
«Да, совсем нелегко», – подумала Марисса.
– Но тогда, – вслух продолжила она, – рядом был Кеннет, и он помог мне с этим справиться. А потом благополучно справился с немалой долей моих денег, – горько улыбнулась Марисса.
К счастью, именно в этот момент подошел официант, прервав ход ее невеселых размышлений.
Брэди постарался тактично переменить тему.
– Ты обращалась к врачу, когда приехала домой? Не осталось никаких последствий аварии?
Марисса слегка нахмурилась.
– Я не видела в этом особой необходимости, но все-таки сходила к врачу.
– И что?
– Меня обследовали. Анализы показали, что я практически здорова и состояние у меня нормальное.
– Прекрасно.
Он посмотрел в сторону, а потом вновь повернулся к ней и заговорил немного неуверенно.
– Я хотел бы задать тебе еще один вопрос, но мне трудно решиться.
Марисса с любопытством спросила:
– О чем? – Она еще никогда не видела, чтобы Брэди колебался.
– О мужчинах в твоей жизни.
– Но я же уже говорила. – В голосе Мариссы явственно послышалось раздражение.
– Ты сказала, что тебе не к кому возвращаться. Ладно. Но у тебя же кто-то был в прошлом. Был какой-нибудь серьезный роман или брак?
Марисса напряглась.
– А какое это имеет значение?
– Выходит, у тебя есть своя история, – сказал Брэди, пристально наблюдая за ее реакцией, хотя в этом нет ничего удивительного. – Так что же произошло?
Марисса положила ладони на стол, стараясь сохранить сдержанность.
– История самая обыкновенная – болезнь роста. Я была замужем, Брэди. Мы встретились, когда я училась на первом курсе колледжа.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42