Но, в конечном итоге, все едут домой в хорошем настроении.
- Кроме проигравших, конечно.
- Каких проигравших? Матч всегда заканчивается вничью, как в этот раз.
- Каждый год?
- Да, никаких дополнительных подач в матчах в честь Кануна.
Он хотел было спросить о том, не кажутся ли ей странными результаты игр, которые заканчиваются всегда вничью. Но сдержался. Он начал привыкать. А может быть, еще не начал, потому что умудрился задать другой вопрос, хотя и знал, что может расстроить ее.
- Это ты заставила мяч выпрыгнуть из ловушки Человека-осьминога?
Ее брови медленно поползли вверх.
- Ноа, ты видел то же, что и я. Ты видел, где все стояли. Я стояла за домашней базой. Человек-осьминог был в центре поля. Почему ты думаешь, что я могла помешать ему поймать мяч?
Он провел рукой по лбу.
- О, я не знаю…
- Когда ты приехал сюда, ты был уставший и переутомленный и у тебя было мало времени для отдыха. Тебе действительно следует позаботиться о своем здоровье.
Ее приятный голос обволакивал его подобно широкой шелковой ленте. Он сдался.
- У меня никогда не было проблем, пока я не приехал в Хилари. Но, опять же, раньше я никогда не встречался с тем, что увидел здесь, - он сделал паузу и продолжал, - и ведьмы я тоже никогда раньше не видел.
- Не понимаю, с чего ты решил, что я ведьма, - сказала она, совсем не ощущая никакого могущества у себя.
- Ты все время говоришь это, но как же мне еще звать тебя? У тебя есть способ быть все время рядом, даже когда ты в действительности где-то еще.
Она склонила свою голову, и ее светло-золотистые волосы устремились на ее плечи.
- Что ты имеешь в виду?
- Помнишь, я сказал тебе, что думал о чем-то, когда Греймокин выскочил на дорогу перед моей машиной.
Она кивнула.
- Я думал о тебе.
У нее сжалось сердце, и она услышала свой собственный нервный смех.
- Наверное, это плохо. У меня сложилось впечатление, что у тебя достаточно темные мысли обо мне.
- Не темные. Спутанные. Собственно, я еще и сейчас не до конца разобрался. Но я решил, что должен расслабиться и наслаждаться этой путаницей. Ужиться с ней, поплыть по течению, словно листок в теплом чувственном ручейке.
Его горло охватили спазмы. Его взгляд касался ее губ, ее щек, ее глаз.
- Я собирался заехать к тебе сегодня вечером, но боялся, что ты будешь на какой-нибудь вечеринке.
- В ночь перед Кануном не бывает никаких вечеринок.
- Отдыхаете перед великим днем, да? Она кивнула.
- Послушай, я начинаю привыкать к образу мышления ваших жителей, но не к твоему. Еще я начал понимать, что ты была права, когда сказала, что эксцентричный - это не всегда плохой, а «уникальный» - это очень хорошее слово.
Она недоверчиво посмотрела на него, сомневаясь, не ослышалась ли.
- Ты сказал, что начинаешь понимать…
- Да, хотя еще и признаю, что мне предстоит долгий путь в этом направлении. Мой разум говорит мне возвращаться в Нью-Йорк, мои чувства требуют, чтобы я остался здесь, чтобы узнать новые радости и удовольствия.
Она облизала губы.
- И что ты собираешься делать?
- Первый раз в своей жизни я собираюсь послушаться своих чувств.
Он наклонился к ней, потянул к себе. Она поднялась на колени.
Она никак не могла перевести дыхание.
- Нов.
Он раздвинул колени и еще теснее притянул ее к себе.
- Я устал от борьбы с твоими чарами. Я сдаюсь целиком и полностью.
Он улыбнулся, наслаждаясь ее изумлением. Впервые за все встречи с ней он оказался хозяином ситуации, пусть даже на несколько секунд.
- Итак, Раиннон, что меня ждет? Что ты спланировала? Впрочем, что бы это ни было, уверяю тебя, я буду чертовски счастлив.
Ее опять обдало теплом, которое добралось до самых отдаленных частичек тела. Это тепло растопило ее глубочайшее удивление, которое она испытывала, пока он говорил. Она обхватила руками его шею, и это выглядело так, словно огненное кольцо сомкнулось вокруг него. Их страсть наконец найдет свое завершение.
- Если бы я что-нибудь и планировала, то сейчас я все равно не в состоянии ни о чем думать.
Он посмотрел на нее сверху из своего кресла.
Шелковый пояс ослабел, ее платье разошлось, обнажив очаровательную грудь, которую венчали жесткие розовые соски.
- Тогда давай импровизировать, - сказал он хрипло и приник своими губами к ее губам.
Слабость охватила все ее тело, и он крепко держал ее, не давая ей упасть. Его язык жадно ворвался в ее рот, погружаясь и ища ее язык. Она была такой чувственной, такой нежной и такой податливой. Он вдруг понял, что обладая ею, он ощутит счастье, которое никогда не испытывал и не смог бы испытать. Его охватило нетерпение, он поднял ее на руки.
Кровать, в которой они лежали, тихо раскачивалась.
- Интересно, как себя чувствуешь, когда любишь на раскачивающейся кровати? - спросил он, покрывая ее поцелуями.
- Не знаю, я никогда не была здесь ни с кем.
У него возник какой-то вопрос, но она уже стягивала с себя свое платье, и он забыл, что собирался спросить.
Перед ним была богиня. Элегантные чувственные линии ее тела усилили терзающее его желание.
- Ты самая потрясающая женщина, которую я когда-нибудь видел.
Она притянула к себе его голову и поцеловала его в губы.
В жарком тумане ее сознания мелькнула мысль.
- Я все-таки была права.
Инстинкт не подвел ее. Вскоре она почувствует его, силу его тела. И у нее будет все, чего она только желала.
Его рука скользнула с ее упругого живота к округлостям твердой груди.
- Шелк, - пробормотал он и наклонился, чтобы ухватить губами один из ее нежных пиков. Ему хотелось растворить ее в себе, поглотить ее, но он лишь продолжал ласкать ее сосок.
Она застонала и приподняла бедра ног.
- Знаешь что, - произнесла она хрипло, - мне нравится наша импровизация.
- Хорошо. Мне кажется, мы будем еще долго импровизировать.
Все еще не отводя своего рта от ее груди, он направил свою руку вниз живота.
- Снаружи ты вся из шелка, а как внутри? - пробормотал он и позволил своим пальцам проникнуть внутрь.
Она закричала, и он зажал ее рот своими губами, ловя каждый звук, каждый вздох и сливаясь с ними своими вздохами.
- Ты, как бархат, - сказал он, отвечая на свой собственный вопрос. - Мягкая и бесконечно желанная.
Из-за его интимных ласок Раиннон уже была неспособна что-нибудь понимать. Он ласкал ее так, будто знал все, чего хочет ее тело. Где-то внизу живота у нее начал разрастаться ком желания. Он становился все больше и больше.
- Ноа…
Он схватил своими губами ее губы, и его рука, гладя и лаская, изучала ее тело. Затем он поднял голову, посмотрел на нее, и счастье, которое он увидел в ее глазах, стало оказывать на него гипнотическое воздействие.
- Боже мой, Раиннон, я хочу тебя! Ей показалось, что чувства буквально разрывают ее на части. Скорее бы все произошло.
Он пробормотал что-то и спрыгнул с кровати.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37
- Кроме проигравших, конечно.
- Каких проигравших? Матч всегда заканчивается вничью, как в этот раз.
- Каждый год?
- Да, никаких дополнительных подач в матчах в честь Кануна.
Он хотел было спросить о том, не кажутся ли ей странными результаты игр, которые заканчиваются всегда вничью. Но сдержался. Он начал привыкать. А может быть, еще не начал, потому что умудрился задать другой вопрос, хотя и знал, что может расстроить ее.
- Это ты заставила мяч выпрыгнуть из ловушки Человека-осьминога?
Ее брови медленно поползли вверх.
- Ноа, ты видел то же, что и я. Ты видел, где все стояли. Я стояла за домашней базой. Человек-осьминог был в центре поля. Почему ты думаешь, что я могла помешать ему поймать мяч?
Он провел рукой по лбу.
- О, я не знаю…
- Когда ты приехал сюда, ты был уставший и переутомленный и у тебя было мало времени для отдыха. Тебе действительно следует позаботиться о своем здоровье.
Ее приятный голос обволакивал его подобно широкой шелковой ленте. Он сдался.
- У меня никогда не было проблем, пока я не приехал в Хилари. Но, опять же, раньше я никогда не встречался с тем, что увидел здесь, - он сделал паузу и продолжал, - и ведьмы я тоже никогда раньше не видел.
- Не понимаю, с чего ты решил, что я ведьма, - сказала она, совсем не ощущая никакого могущества у себя.
- Ты все время говоришь это, но как же мне еще звать тебя? У тебя есть способ быть все время рядом, даже когда ты в действительности где-то еще.
Она склонила свою голову, и ее светло-золотистые волосы устремились на ее плечи.
- Что ты имеешь в виду?
- Помнишь, я сказал тебе, что думал о чем-то, когда Греймокин выскочил на дорогу перед моей машиной.
Она кивнула.
- Я думал о тебе.
У нее сжалось сердце, и она услышала свой собственный нервный смех.
- Наверное, это плохо. У меня сложилось впечатление, что у тебя достаточно темные мысли обо мне.
- Не темные. Спутанные. Собственно, я еще и сейчас не до конца разобрался. Но я решил, что должен расслабиться и наслаждаться этой путаницей. Ужиться с ней, поплыть по течению, словно листок в теплом чувственном ручейке.
Его горло охватили спазмы. Его взгляд касался ее губ, ее щек, ее глаз.
- Я собирался заехать к тебе сегодня вечером, но боялся, что ты будешь на какой-нибудь вечеринке.
- В ночь перед Кануном не бывает никаких вечеринок.
- Отдыхаете перед великим днем, да? Она кивнула.
- Послушай, я начинаю привыкать к образу мышления ваших жителей, но не к твоему. Еще я начал понимать, что ты была права, когда сказала, что эксцентричный - это не всегда плохой, а «уникальный» - это очень хорошее слово.
Она недоверчиво посмотрела на него, сомневаясь, не ослышалась ли.
- Ты сказал, что начинаешь понимать…
- Да, хотя еще и признаю, что мне предстоит долгий путь в этом направлении. Мой разум говорит мне возвращаться в Нью-Йорк, мои чувства требуют, чтобы я остался здесь, чтобы узнать новые радости и удовольствия.
Она облизала губы.
- И что ты собираешься делать?
- Первый раз в своей жизни я собираюсь послушаться своих чувств.
Он наклонился к ней, потянул к себе. Она поднялась на колени.
Она никак не могла перевести дыхание.
- Нов.
Он раздвинул колени и еще теснее притянул ее к себе.
- Я устал от борьбы с твоими чарами. Я сдаюсь целиком и полностью.
Он улыбнулся, наслаждаясь ее изумлением. Впервые за все встречи с ней он оказался хозяином ситуации, пусть даже на несколько секунд.
- Итак, Раиннон, что меня ждет? Что ты спланировала? Впрочем, что бы это ни было, уверяю тебя, я буду чертовски счастлив.
Ее опять обдало теплом, которое добралось до самых отдаленных частичек тела. Это тепло растопило ее глубочайшее удивление, которое она испытывала, пока он говорил. Она обхватила руками его шею, и это выглядело так, словно огненное кольцо сомкнулось вокруг него. Их страсть наконец найдет свое завершение.
- Если бы я что-нибудь и планировала, то сейчас я все равно не в состоянии ни о чем думать.
Он посмотрел на нее сверху из своего кресла.
Шелковый пояс ослабел, ее платье разошлось, обнажив очаровательную грудь, которую венчали жесткие розовые соски.
- Тогда давай импровизировать, - сказал он хрипло и приник своими губами к ее губам.
Слабость охватила все ее тело, и он крепко держал ее, не давая ей упасть. Его язык жадно ворвался в ее рот, погружаясь и ища ее язык. Она была такой чувственной, такой нежной и такой податливой. Он вдруг понял, что обладая ею, он ощутит счастье, которое никогда не испытывал и не смог бы испытать. Его охватило нетерпение, он поднял ее на руки.
Кровать, в которой они лежали, тихо раскачивалась.
- Интересно, как себя чувствуешь, когда любишь на раскачивающейся кровати? - спросил он, покрывая ее поцелуями.
- Не знаю, я никогда не была здесь ни с кем.
У него возник какой-то вопрос, но она уже стягивала с себя свое платье, и он забыл, что собирался спросить.
Перед ним была богиня. Элегантные чувственные линии ее тела усилили терзающее его желание.
- Ты самая потрясающая женщина, которую я когда-нибудь видел.
Она притянула к себе его голову и поцеловала его в губы.
В жарком тумане ее сознания мелькнула мысль.
- Я все-таки была права.
Инстинкт не подвел ее. Вскоре она почувствует его, силу его тела. И у нее будет все, чего она только желала.
Его рука скользнула с ее упругого живота к округлостям твердой груди.
- Шелк, - пробормотал он и наклонился, чтобы ухватить губами один из ее нежных пиков. Ему хотелось растворить ее в себе, поглотить ее, но он лишь продолжал ласкать ее сосок.
Она застонала и приподняла бедра ног.
- Знаешь что, - произнесла она хрипло, - мне нравится наша импровизация.
- Хорошо. Мне кажется, мы будем еще долго импровизировать.
Все еще не отводя своего рта от ее груди, он направил свою руку вниз живота.
- Снаружи ты вся из шелка, а как внутри? - пробормотал он и позволил своим пальцам проникнуть внутрь.
Она закричала, и он зажал ее рот своими губами, ловя каждый звук, каждый вздох и сливаясь с ними своими вздохами.
- Ты, как бархат, - сказал он, отвечая на свой собственный вопрос. - Мягкая и бесконечно желанная.
Из-за его интимных ласок Раиннон уже была неспособна что-нибудь понимать. Он ласкал ее так, будто знал все, чего хочет ее тело. Где-то внизу живота у нее начал разрастаться ком желания. Он становился все больше и больше.
- Ноа…
Он схватил своими губами ее губы, и его рука, гладя и лаская, изучала ее тело. Затем он поднял голову, посмотрел на нее, и счастье, которое он увидел в ее глазах, стало оказывать на него гипнотическое воздействие.
- Боже мой, Раиннон, я хочу тебя! Ей показалось, что чувства буквально разрывают ее на части. Скорее бы все произошло.
Он пробормотал что-то и спрыгнул с кровати.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37