Минут двадцать — тридцать, и, несмотря на свирепые схватки и кровавые драмы детективных героев, Мейседон воспринимал их как оригинальные шахматные комбинации с жертвами фигур, глаза заместителя начинали слипаться. Он гасил свет и мирно засыпал. Правда, в последнее время успешному развитию этого благотворного процесса мешала картина пустующей кровати, на которой, по идее, должна была бы располагаться его супруга Сильвия Мейседон. Полковник не только не знал, где находилась в этот момент его жена и что она делала, он не знал, женат ли он вообще в собственном смысле этого слова! Ситуация была очень запутана, неоднозначна и противоречива; если Мейседон вспоминал о Сильвии, спокойствие покидало его, и он долго не мог заснуть. Супружеская жизнь — не шахматы и не детективное царство. Полковник в недалёком прошлом получил по этому поводу предметный урок, поэтому, чтобы не терять благорасположения духа, он, выключая свет, старался не смотреть на пустующую кровать.
В этот знаменательный вечер, когда Мейседон ещё не спел почувствовать приближения желанной дремоты, зазвонил телефон. Полковник снял трубку.
— Слушаю.
Отвечая по домашнему телефону, Мейседон никогда не называл своего имени — работа в Пентагоне накладывала некоторую специфику на его характер и поведение.
— Это вы, баззард? — пропел знакомый насмешливый тенорок. — Похоже, вы ещё не спите. И это очень кстати!
— Приветствую вас, Чарльз.
— Взаимно, баззард.
— Почему же кстати?
— Потому что спросонья люди бывают глупее обычного и плохо соображают. Особенно служители Марса.
Мейседон успел привыкнуть к экстравагантностям Уотсона и не обращал внимания на его шуточки.
— А мне нужно соображать?
— Соображать нужно всегда, мой полковник. Вы не собираетесь уезжать? В командировку, в отпуск или что-нибудь в этом роде?
Мейседон на секунду задумался и пожал плечами.
— Да нет, не собираюсь.
— Прекрасно. И не собирайтесь. А уж если на вас начнёт давить начальство, немедленно поставьте меня в известность.
Полковник насторожился.
— А в чем дело?
— Уровень трансцендентности угрожающе высок, баззард, — с какой-то ехидцей уведомил тенорок. — Он и вообще-то был аномальным в последнее время. А сегодня подскочил так, что я вынужден был проверить и программу, и машину. Все в порядке. За исключением, разумеется, того обстоятельства, что благополучие человеческой цивилизации висит теперь на ниточке.
Мейседон открыл было рот, но снова закрыл его. Он ожидал услышать от Уотсона что угодно, но только не это! Совладав наконец с собой, полковник сдержанно спросил:
— Надеюсь, вы шутите, Чарльз?
Уотсон засмеялся, видимо, очень довольный тем, что озадачил пентагоновца.
— Шучу, Генри, шучу. В отношении благополучия человечества шучу. А вот что касается угрожающего уровня трансцендентности, то это вполне серьёзно. Если мировые события и дальше будут развиваться сходным образом то в ближайшее время будет объявлена тревога.
— Уму непостижимо! Вы не можете намекнуть, в чем дело?
— Это не телефонный разговор, баззард. Могу лишь сказать, что вся закавыка в некоей таинственной личности, которая вытворяет черт знает что!
Мейседон вытер лоб, лишь после этого машинального жеста обнаружив, что на нем выступила испарина.
— Ну и ну! — Полковник помолчал, после этой паузы голос его обрёл обычную твёрдость. — Послушайте Чарльз, вы серьёзно верите в возможность объявления тревоги? Не «ангельской» тревоги, а настоящей?
— А что такое «ангельская» тревога? — с искренним любопытством спросил Уотсон.
— Бог мой, да неужели вы не знаете, что «ангелами» называют ложные отметки на экранах радаров? Отсюда и название тревоги!
— Интересно! Знаете, если мы имеет дело с ангелом, с ангелом-хранителем или с ангелом смерти — это уже второй вопрос, то тревогу можно будет назвать именно ангельской. — Уотсон пискляво рассмеялся и уже серьёзно закончил: — Вы же знаете, что программа утверждена. Её контрольная часть запихана в машину. Значит, тревогу будет объявлять машина. Моё дело сторона! Так-то, баззард.
Мейседон промолчал. Уотсон, не дождавшийся ответной реплики, напомнил:
— В общем, постарайтесь в ближайшие дни не отлучаться из столицы, а если на вас будут давить — звоните.
Мейседон вздохнул.
— Понял, Чарльз.
— Вот и отлично. Доброй ночи! — в голосе Уотсона отчётливо прозвучали ехидные нотки.
— Доброй ночи, — буркнул полковник и положил трубку.
Некоторое время Мейседон лежал на спине и смотрел в потолок. Нельзя сказать, чтобы он был удивлён. Разве можно удивиться, увидев, как к тебе в комнату входит Белоснежка в сопровождении семи гномов? Или бравый Кот в Сапогах? Или пенорожденная Афродита, окружённая лукавыми амурчиками с луками и стрелами? Человек в таких ситуациях испытывает не удивление, а обалдение, сопровождающееся прострацией и отсутствием способности логически мыслить. Тревога по уровню трансцендентности! Чем не второе пришествие? Как его втянули в эту историю? С чего началось? Взгляд Мейседона упал на пустующую кровать супруги. Верно, началось с того, а он надумал разводиться с Сильвией, а ещё вернее, с того что он на ней женился.
Мейседон был офицером привилегированной категории, пойнтером, сие словечко на армейском сленге означает, что в своё время он окончил своего рода войсковую академию — Вест-Пойнт. Но во время учёбы особыми успехами Мейседон не блистал, влиятельных родственников и протекционных связей не имел, а поэтому карьера его складывалась ни шатко, ни валко. В качестве офицера армейской разведки Мейседон объездил, а вернее, облетал полмира. Принимал некоторое участие во вьетнамской войне, во время конфликтных ситуаций бывал на Ближнем Востоке и в некоторых странах Африки, периодически наезжал на европейский континент и вообще появлялся практически всюду, куда американский милитаризм успел протянуть свои щупальца и либо уже свил, либо ещё только свивал свои осиные гнёздышки. Может быть, потому, что Мейседон больше времени проводил в разъездах, нежели сидел на одном месте, он и оставался холостым до весьма критического по американским понятиям тридцатидвухлетнего возраста.
Сильвия происходила из семьи бизнесмена, не очень крупного, но достаточно солидного. Её отец Эдуард Мил-тон занимал прочное положение в компании «Радио корпорейшн оф Америка» и стоил не один десяток миллионов долларов. К моменту знакомства с Мейседоном Сильвия успела побывать замужем за солидным человеком из делового мира. Уйдя в мир иной и лучший, нельзя сказать, что это случилось уж слишком преждевременно, — ему было тогда шестьдесят четыре года, супруг оставил Сильвии дом и полмиллиона долларов. Она не стесняясь говорила потом Мейседону, что рассчитывала на гораздо большее.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78
В этот знаменательный вечер, когда Мейседон ещё не спел почувствовать приближения желанной дремоты, зазвонил телефон. Полковник снял трубку.
— Слушаю.
Отвечая по домашнему телефону, Мейседон никогда не называл своего имени — работа в Пентагоне накладывала некоторую специфику на его характер и поведение.
— Это вы, баззард? — пропел знакомый насмешливый тенорок. — Похоже, вы ещё не спите. И это очень кстати!
— Приветствую вас, Чарльз.
— Взаимно, баззард.
— Почему же кстати?
— Потому что спросонья люди бывают глупее обычного и плохо соображают. Особенно служители Марса.
Мейседон успел привыкнуть к экстравагантностям Уотсона и не обращал внимания на его шуточки.
— А мне нужно соображать?
— Соображать нужно всегда, мой полковник. Вы не собираетесь уезжать? В командировку, в отпуск или что-нибудь в этом роде?
Мейседон на секунду задумался и пожал плечами.
— Да нет, не собираюсь.
— Прекрасно. И не собирайтесь. А уж если на вас начнёт давить начальство, немедленно поставьте меня в известность.
Полковник насторожился.
— А в чем дело?
— Уровень трансцендентности угрожающе высок, баззард, — с какой-то ехидцей уведомил тенорок. — Он и вообще-то был аномальным в последнее время. А сегодня подскочил так, что я вынужден был проверить и программу, и машину. Все в порядке. За исключением, разумеется, того обстоятельства, что благополучие человеческой цивилизации висит теперь на ниточке.
Мейседон открыл было рот, но снова закрыл его. Он ожидал услышать от Уотсона что угодно, но только не это! Совладав наконец с собой, полковник сдержанно спросил:
— Надеюсь, вы шутите, Чарльз?
Уотсон засмеялся, видимо, очень довольный тем, что озадачил пентагоновца.
— Шучу, Генри, шучу. В отношении благополучия человечества шучу. А вот что касается угрожающего уровня трансцендентности, то это вполне серьёзно. Если мировые события и дальше будут развиваться сходным образом то в ближайшее время будет объявлена тревога.
— Уму непостижимо! Вы не можете намекнуть, в чем дело?
— Это не телефонный разговор, баззард. Могу лишь сказать, что вся закавыка в некоей таинственной личности, которая вытворяет черт знает что!
Мейседон вытер лоб, лишь после этого машинального жеста обнаружив, что на нем выступила испарина.
— Ну и ну! — Полковник помолчал, после этой паузы голос его обрёл обычную твёрдость. — Послушайте Чарльз, вы серьёзно верите в возможность объявления тревоги? Не «ангельской» тревоги, а настоящей?
— А что такое «ангельская» тревога? — с искренним любопытством спросил Уотсон.
— Бог мой, да неужели вы не знаете, что «ангелами» называют ложные отметки на экранах радаров? Отсюда и название тревоги!
— Интересно! Знаете, если мы имеет дело с ангелом, с ангелом-хранителем или с ангелом смерти — это уже второй вопрос, то тревогу можно будет назвать именно ангельской. — Уотсон пискляво рассмеялся и уже серьёзно закончил: — Вы же знаете, что программа утверждена. Её контрольная часть запихана в машину. Значит, тревогу будет объявлять машина. Моё дело сторона! Так-то, баззард.
Мейседон промолчал. Уотсон, не дождавшийся ответной реплики, напомнил:
— В общем, постарайтесь в ближайшие дни не отлучаться из столицы, а если на вас будут давить — звоните.
Мейседон вздохнул.
— Понял, Чарльз.
— Вот и отлично. Доброй ночи! — в голосе Уотсона отчётливо прозвучали ехидные нотки.
— Доброй ночи, — буркнул полковник и положил трубку.
Некоторое время Мейседон лежал на спине и смотрел в потолок. Нельзя сказать, чтобы он был удивлён. Разве можно удивиться, увидев, как к тебе в комнату входит Белоснежка в сопровождении семи гномов? Или бравый Кот в Сапогах? Или пенорожденная Афродита, окружённая лукавыми амурчиками с луками и стрелами? Человек в таких ситуациях испытывает не удивление, а обалдение, сопровождающееся прострацией и отсутствием способности логически мыслить. Тревога по уровню трансцендентности! Чем не второе пришествие? Как его втянули в эту историю? С чего началось? Взгляд Мейседона упал на пустующую кровать супруги. Верно, началось с того, а он надумал разводиться с Сильвией, а ещё вернее, с того что он на ней женился.
Мейседон был офицером привилегированной категории, пойнтером, сие словечко на армейском сленге означает, что в своё время он окончил своего рода войсковую академию — Вест-Пойнт. Но во время учёбы особыми успехами Мейседон не блистал, влиятельных родственников и протекционных связей не имел, а поэтому карьера его складывалась ни шатко, ни валко. В качестве офицера армейской разведки Мейседон объездил, а вернее, облетал полмира. Принимал некоторое участие во вьетнамской войне, во время конфликтных ситуаций бывал на Ближнем Востоке и в некоторых странах Африки, периодически наезжал на европейский континент и вообще появлялся практически всюду, куда американский милитаризм успел протянуть свои щупальца и либо уже свил, либо ещё только свивал свои осиные гнёздышки. Может быть, потому, что Мейседон больше времени проводил в разъездах, нежели сидел на одном месте, он и оставался холостым до весьма критического по американским понятиям тридцатидвухлетнего возраста.
Сильвия происходила из семьи бизнесмена, не очень крупного, но достаточно солидного. Её отец Эдуард Мил-тон занимал прочное положение в компании «Радио корпорейшн оф Америка» и стоил не один десяток миллионов долларов. К моменту знакомства с Мейседоном Сильвия успела побывать замужем за солидным человеком из делового мира. Уйдя в мир иной и лучший, нельзя сказать, что это случилось уж слишком преждевременно, — ему было тогда шестьдесят четыре года, супруг оставил Сильвии дом и полмиллиона долларов. Она не стесняясь говорила потом Мейседону, что рассчитывала на гораздо большее.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78