Они с Рудольфо быстро сделали по несколько глотков. Мархем тоже приложился к фляжке, но он пил не так торопливо, как филиппинцы. Иногда Саре казалось, что мужчины говорят о ней, но они ни разу не посмотрели в ее сторону и не произнесли ее имени.
Сара поклялась себе выучиться говорить на местном наречии, причем начнет она учиться прямо сейчас. Завтра утром, пожалуй, будет слишком поздно.
Один раз Бонг посмотрел на нее и поднял фляжку, как будто желая ей доброго здоровья, и что-то сказал. Но не успела она ответить, как Мархем покачал головой и произнес какие-то слова, заставившие их расхохотаться. Потом они уже не смотрели на нее, и никто не предложил ей выпить с ними.
Наконец все отправились спать, и Сара долго устраивалась внутри своего сетчатого кокона. Жужжание москитов напоминало ей, что за ночь она наверняка получит дюжину болезненных укусов. Ей хотелось есть. Словно в насмешку перед ее мысленным взором возникла полная тарелка картофельного пюре, обильно политого топленым маслом. Сильно болела обожженная рука, кружилась голова, и, казалось, она лежала не на земле, а на мостовой, вымощенной булыжниками. Сара надеялась, что Мархем поговорит с ней перед сном, но капитан повернулся к ней спиной. Наконец она уснула.
Утро принесло новую печаль. Сара с грустью смотрела вслед Рудольфо, отправившегося в обратный путь к морю по той же дороге, по которой они приехали. Ей казалось, что она теряет старого друга. Хотя Рудольфо и не говорил по-английски, она говорила с ним на смеси английских и испанских слов, которые успела узнать, а он отвечал на своем родном языке, изредка вставляя испанские и английские фразы. Недостаток слов они запросто компенсировали жестами, взглядами и улыбками.
А теперь он уезжал и выглядел таким одиноким!
- До свидания, Рудольфо! - крикнула Сара, помахала ему в последний раз и повернулась к Бонгу, который держал под узды оседланную для нее лошадь.
Она чувствовала себя немного неловко в накрахмаленных белых брюках и белой рубашке без воротника, тем более что Мархем Нэш не спускал с нее глаз. Накрахмаленное полотно при ходьбе терлось о нежную кожу между ног. Не то, чтобы неприятно, но странно. Шляпка болталась у нее за спиной на голубых бархатных лентах. Она бы никогда не поверила, что какая-нибудь другая одежда может быть удобнее, чем длинное хлопчатобумажное платье без корсета... но в брюках ей так легко было двигаться. Брючины были длинны ей, поэтому пришлось их подвернуть, что, конечно, испортило заглаженную стрелку. Однако, утешала себя Сара, неизвестно еще, на что они будут похожи в конце дня. Хотя это неважно. Может быть, вид у нее был странный, но чувствовала она себя удивительно удобно. Теперь не нужно все время следить, чтобы не задеть за что-нибудь юбкой и не порвать ее, да и ветер не будет задирать ей подол и трепать юбку. К тому же брюки и рубашка были гораздо чище, чем пропыленное за дорогу от Манилы платье. Одной этой причины достаточно, чтобы переодеться. Конечно, она не сможет использовать брюки как прихватку, но она что-нибудь придумает. Но больше всего ей понравилось в новой одежде то, что в ней было гораздо прохладнее. Мисс Амелии Блумер, видимо, тоже пришлось испытать тяготы дальнего путешествия, и Сара прониклась уверенностью, что американки научатся носить брюки и полюбят их.
Неважно, что думал о ее новом наряде Мархем Нэш. Важно, что она чувствовала себя уверенной и опрятной, так что ему остается либо примириться с ее одеянием, либо не смотреть на нее. Наверное, она предпочла бы второй вариант, потому что все время кожей чувствовала его взгляд. Она быстро взглянула на него из-под ресниц. О Боже! Он все еще смотрел на нее. И на лице у него не было удовольствия. И он, и Бонг, и Рудольфо съели за завтраком немного, но выпили целый галлон кофе. Кроме того, они все время прикладывались к фляжке, чего не делали ни разу за время пути. Сейчас его взгляд из-под нахмуренных бровей пугал Сару.
Она кивнула Бонгу, разрешая ему помочь ей сесть в кожаное седло. Неплохо. Лошадь стоит как скала. Может быть, ей действительно удастся стронуться с места. Бонг подал ей поводья.
«Левой рукой, - произнесла она про себя, - крепко держи поводья, левой рукой».
Она много читала о том, как это надо делать. Бонг показал ей, куда она должна ставить ноги. Лошадь была большой, теплой и очень спокойной. Сара твердо держалась в кожаном седле. Ей всегда казалось забавой кататься по двору на тяжеловозах под присмотром отца. Но, может быть, теперь эта забава сослужит ей неплохую службу.
- Мабути, - проговорил Бонг, мотнув головой в сторону лошади.
О каких ботах он говорит? Сара посмотрела вниз.
- Мои боты? - Она перевела взгляд на Мархема. - У меня нет бот... и ботинок. У меня есть только туфли, и те лакированные, в которых я венчалась.
Мархем прикрыл рот рукой, чтобы не засмеяться, но Сара увидела смех в его глазах. Ну лучше уж пусть смеется, чем смотрит так, будто собирается кого-нибудь убить. Наверное, он считает, что все это очень смешно.
- Мабути, так зовут вашу лошадь. На тагальском языке это значит «хорошая». Мабути - хорошая.
Лицо Сары смягчилось. Ничего. Теперь она сама начнет учить язык. Одно слово она уже знает. Нет, два. «Мабухай» и теперь - «мабути».
- Спасибо, Бонг. А вам, Мархем, спасибо за объяснение. - Она выпрямилась в седле и улыбнулась, - Я думаю, что смогу начать упражняться в языке уже по дороге. Сначала вы позанимаетесь со мной, потом Бонг. Таким образом, я скоро перестану забрасывать вас вопросами. - Она опять улыбнулась, - Вижу, вам сегодня не здоровится, поэтому не буду навязывать вам свое общество. - Она посмотрела в прищуренные карие глаза Мархема.
- Вы собираетесь учить язык?
- Конечно. Я же должна подготовиться к работе в селении. - Она улыбнулась Бонгу, смотрящему на нее раскрыв рот. - Я же выучила английский, значит, выучу и ваш язык.
Бонг кивнул, но ничего не сказал. Потом покачал головой, как будто все понял.
- Вам удобно в стременах?
- Да. - Стремена. Вот как называются эти штуки, куда вставляют ноги. - В стременах очень удобно, Бонг. Потом вы мне скажете, как звучит слово «стремя» на вашем языке.
Молодой капрал кивнул и пошел к обозу.
- Сара, какой местный диалект вы собираетесь учить во время нашей поездки? - Мархем позволил своему коню Джонсу ткнуться носом в шею Мабути.
Колени Мархема и Сары соприкоснулись.
- На котором говорят Бонг, Лус или... может быть, Рудольфо?
- Конечно, местный диалект, на котором они говорят. - Она чувствовала тепло ноги Мархема сквозь полотно брюк. - И не попросите ли вы Джонса немного отодвинуться? Он пугает Мабути.
Мархем наклонился и хлопнул Мабути по крупу. Лошадь не шелохнулась. И даже не повернула головы.
- Похоже, она меня вообще не замечает.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68
Сара поклялась себе выучиться говорить на местном наречии, причем начнет она учиться прямо сейчас. Завтра утром, пожалуй, будет слишком поздно.
Один раз Бонг посмотрел на нее и поднял фляжку, как будто желая ей доброго здоровья, и что-то сказал. Но не успела она ответить, как Мархем покачал головой и произнес какие-то слова, заставившие их расхохотаться. Потом они уже не смотрели на нее, и никто не предложил ей выпить с ними.
Наконец все отправились спать, и Сара долго устраивалась внутри своего сетчатого кокона. Жужжание москитов напоминало ей, что за ночь она наверняка получит дюжину болезненных укусов. Ей хотелось есть. Словно в насмешку перед ее мысленным взором возникла полная тарелка картофельного пюре, обильно политого топленым маслом. Сильно болела обожженная рука, кружилась голова, и, казалось, она лежала не на земле, а на мостовой, вымощенной булыжниками. Сара надеялась, что Мархем поговорит с ней перед сном, но капитан повернулся к ней спиной. Наконец она уснула.
Утро принесло новую печаль. Сара с грустью смотрела вслед Рудольфо, отправившегося в обратный путь к морю по той же дороге, по которой они приехали. Ей казалось, что она теряет старого друга. Хотя Рудольфо и не говорил по-английски, она говорила с ним на смеси английских и испанских слов, которые успела узнать, а он отвечал на своем родном языке, изредка вставляя испанские и английские фразы. Недостаток слов они запросто компенсировали жестами, взглядами и улыбками.
А теперь он уезжал и выглядел таким одиноким!
- До свидания, Рудольфо! - крикнула Сара, помахала ему в последний раз и повернулась к Бонгу, который держал под узды оседланную для нее лошадь.
Она чувствовала себя немного неловко в накрахмаленных белых брюках и белой рубашке без воротника, тем более что Мархем Нэш не спускал с нее глаз. Накрахмаленное полотно при ходьбе терлось о нежную кожу между ног. Не то, чтобы неприятно, но странно. Шляпка болталась у нее за спиной на голубых бархатных лентах. Она бы никогда не поверила, что какая-нибудь другая одежда может быть удобнее, чем длинное хлопчатобумажное платье без корсета... но в брюках ей так легко было двигаться. Брючины были длинны ей, поэтому пришлось их подвернуть, что, конечно, испортило заглаженную стрелку. Однако, утешала себя Сара, неизвестно еще, на что они будут похожи в конце дня. Хотя это неважно. Может быть, вид у нее был странный, но чувствовала она себя удивительно удобно. Теперь не нужно все время следить, чтобы не задеть за что-нибудь юбкой и не порвать ее, да и ветер не будет задирать ей подол и трепать юбку. К тому же брюки и рубашка были гораздо чище, чем пропыленное за дорогу от Манилы платье. Одной этой причины достаточно, чтобы переодеться. Конечно, она не сможет использовать брюки как прихватку, но она что-нибудь придумает. Но больше всего ей понравилось в новой одежде то, что в ней было гораздо прохладнее. Мисс Амелии Блумер, видимо, тоже пришлось испытать тяготы дальнего путешествия, и Сара прониклась уверенностью, что американки научатся носить брюки и полюбят их.
Неважно, что думал о ее новом наряде Мархем Нэш. Важно, что она чувствовала себя уверенной и опрятной, так что ему остается либо примириться с ее одеянием, либо не смотреть на нее. Наверное, она предпочла бы второй вариант, потому что все время кожей чувствовала его взгляд. Она быстро взглянула на него из-под ресниц. О Боже! Он все еще смотрел на нее. И на лице у него не было удовольствия. И он, и Бонг, и Рудольфо съели за завтраком немного, но выпили целый галлон кофе. Кроме того, они все время прикладывались к фляжке, чего не делали ни разу за время пути. Сейчас его взгляд из-под нахмуренных бровей пугал Сару.
Она кивнула Бонгу, разрешая ему помочь ей сесть в кожаное седло. Неплохо. Лошадь стоит как скала. Может быть, ей действительно удастся стронуться с места. Бонг подал ей поводья.
«Левой рукой, - произнесла она про себя, - крепко держи поводья, левой рукой».
Она много читала о том, как это надо делать. Бонг показал ей, куда она должна ставить ноги. Лошадь была большой, теплой и очень спокойной. Сара твердо держалась в кожаном седле. Ей всегда казалось забавой кататься по двору на тяжеловозах под присмотром отца. Но, может быть, теперь эта забава сослужит ей неплохую службу.
- Мабути, - проговорил Бонг, мотнув головой в сторону лошади.
О каких ботах он говорит? Сара посмотрела вниз.
- Мои боты? - Она перевела взгляд на Мархема. - У меня нет бот... и ботинок. У меня есть только туфли, и те лакированные, в которых я венчалась.
Мархем прикрыл рот рукой, чтобы не засмеяться, но Сара увидела смех в его глазах. Ну лучше уж пусть смеется, чем смотрит так, будто собирается кого-нибудь убить. Наверное, он считает, что все это очень смешно.
- Мабути, так зовут вашу лошадь. На тагальском языке это значит «хорошая». Мабути - хорошая.
Лицо Сары смягчилось. Ничего. Теперь она сама начнет учить язык. Одно слово она уже знает. Нет, два. «Мабухай» и теперь - «мабути».
- Спасибо, Бонг. А вам, Мархем, спасибо за объяснение. - Она выпрямилась в седле и улыбнулась, - Я думаю, что смогу начать упражняться в языке уже по дороге. Сначала вы позанимаетесь со мной, потом Бонг. Таким образом, я скоро перестану забрасывать вас вопросами. - Она опять улыбнулась, - Вижу, вам сегодня не здоровится, поэтому не буду навязывать вам свое общество. - Она посмотрела в прищуренные карие глаза Мархема.
- Вы собираетесь учить язык?
- Конечно. Я же должна подготовиться к работе в селении. - Она улыбнулась Бонгу, смотрящему на нее раскрыв рот. - Я же выучила английский, значит, выучу и ваш язык.
Бонг кивнул, но ничего не сказал. Потом покачал головой, как будто все понял.
- Вам удобно в стременах?
- Да. - Стремена. Вот как называются эти штуки, куда вставляют ноги. - В стременах очень удобно, Бонг. Потом вы мне скажете, как звучит слово «стремя» на вашем языке.
Молодой капрал кивнул и пошел к обозу.
- Сара, какой местный диалект вы собираетесь учить во время нашей поездки? - Мархем позволил своему коню Джонсу ткнуться носом в шею Мабути.
Колени Мархема и Сары соприкоснулись.
- На котором говорят Бонг, Лус или... может быть, Рудольфо?
- Конечно, местный диалект, на котором они говорят. - Она чувствовала тепло ноги Мархема сквозь полотно брюк. - И не попросите ли вы Джонса немного отодвинуться? Он пугает Мабути.
Мархем наклонился и хлопнул Мабути по крупу. Лошадь не шелохнулась. И даже не повернула головы.
- Похоже, она меня вообще не замечает.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68