Николь же мудро заметила:
– Все это, право слово, одни разговоры, дорогая. Ведь Джоселин жив, и я надеюсь, что мы скоро снова будем вместе. О том, что с ним что-то случится, не может быть и речи.
– Отлично сказано, – тихо произнес Майкл и сменил тему разговора. – Шпионы сэра Томаса сообщают, что король все еще в Раглан Кастл, набирается сил. Трудно поверить, но он целыми днями играет в кегли, ведет праздные беседы со своими придворными и даже читает стихи. Мне иногда кажется, что этот человек потерял рассудок.
– Я думаю, – задумчиво сказала Николь, – что для короля гораздо легче вести прежний образ жизни и притворяться, что ничего не происходит. То же самое было в Оксфорде. Но если Джоселин все еще с ним, ему наверняка не по душе вся эта праздность.
– Нам точно известно, что королевскую свиту еще никто не покинул. Так что твой муж с ним.
– Мне бы очень хотелось, чтобы он уехал оттуда. Мне не терпится показать ему сына.
– Я думаю, тебе лучше всего было бы добраться до Бернстейпла и ждать там, – рассудительно сказал Майкл. – На твоем месте я бы задержался там на день или два. Сэру Томасу не терпится встретиться с Георгом Горингом, поэтому он не станет там долго задерживаться.
– А где сейчас лорд Горинг?
– Он вынашивает идею снова захватить Таунтон, и сейчас его войско стоит где-то на востоке от города.
– А принц Руперт с ним? – спросила Джекобина, вспыхивая от одного этого имени.
– Нет, он был в Бернстейпле, но сейчас уехал оттуда. Несколько дней назад он отправился на корабле в Бристоль.
– Как он? – спросила Николь, чувствуя легкую вину.
– Еще более угрюм и раздражителен, чем обыкновенно. Говорят, сражение при Нэзби подействовало на него удручающе. Мне кажется, он просто стал терять всякий интерес к этой войне.
– Да, так оно и есть, – согласилась Николь.
Они оба с удивлением посмотрели на нее.
– Откуда ты знаешь? – спросила Джекобина.
– В его поведении было что-то очень странное, я заметила это, когда мы виделись с ним в последний раз, незадолго до того, как я родила Эмлина. Я даже подумала, что он очень несчастен.
– Может быть, это потому, что он не получил того, что ему пообещали, – грубовато заметила фея, и Майкл изучающе посмотрел на нее.
– Может быть, это потому, что ему не пообещали того, что он хотел получить, – отпарировала Николь, и тут она заметила, что между двумя, сидевшими с ней за обеденным столом, повисла многозначительная тишина.
ГЛАВА ТРИДЦАТАЯ
Было жаркое летнее утро, и жители Таунтона проснулись рано. Небо над окружавшими город горами Блэк Даун Жиллз было ярко-голубым и безоблачным, а поля у их подножий лежали безмятежные и молчаливые. Земля, казалось, дремала, и ничто не предвещало, что в скором времени здесь разыграется жестокое сражение, и она станет последним пристанищем для множества истекающих кровью воинов. В этот день лучше всего было бы сидеть где-нибудь в тени и изредка нырять в быструю прохладную воду веселой речушки. В такой день хорошо попить вина, пойти в лес и набрать огромные букеты цветов, петь песни, смеяться и пьянеть от тепла и прелести лета. Но это было десятое июля 1645 года – день, когда творилась жестокость, совершались убийства и лились целые реки крови, которую разомлевшая земля впитывала в себя. Земля была усеяна телами людей и лошадей, а над ними простиралось безмолвное голубое небо, которое к вечеру стало окрашиваться в темно-синий цвет.
Николь проснулась еще до рассвета, она ждала Майкла, который должен был (уже в который раз!) незаметно улизнуть из лагеря, пробраться к ним в темноте и привести с собой Эммет. Он позаботился о том, чтобы вся ее семья снова была вместе, и теперь отпускал их навстречу опасности, рискуя больше никогда не увидеть свою дочь.
«А сам он останется ни с чем», – с грустью думала Николь. Слезы, появившиеся у нее на глазах, были похожи на капли утренней росы, которая моментально высыхает под первыми лучами солнца.
В свете наступающего дня Майкл выглядел мужественным и прекрасным. Его красивое лицо было загоревшим, высокая стройная фигура выглядела элегантной и подтянутой, он был свежевыбрит, его золотой пояс сверкал, а воротничок на шее был просто ослепителен. Эммет же, наоборот, казалась похудевшей и утомленной, во всем ее облике чувствовалась какая-то грусть, она почти совсем потеряла свою, и без того скромную, привлекательность.
– О, моя дорогая! – воскликнула Николь и порывисто обняла служанку, вытирая слезы с ее странных разноцветных глаз.
– Арабелла, – грубо оборвал ее Майкл, – мне нужно идти. Лагерь начнет собираться в любую минуту, и хотя я смогу объяснить свое получасовое отсутствие, но дольше я задержаться не могу. Так что слушай меня внимательно. Ты должна отправиться в Бернстейпл, как только будешь готова. Держитесь большой дороги, ведущей в Эксмур, и поезжайте так быстро, как только это будет возможно.
– Сегодня будет сражение?
– Я не вправе обсуждать такие вещи, но советую тебе уезжать как можно быстрей.
Николь вдруг почувствовала невероятную благодарность.
– Ты был так добр ко мне, – произнесла она и порывисто обняла его.
Он поцеловал ее в ответ, но по тому, как холодно он это сделал, она поняла, что его любовь к ней действительно прошла.
– У моего ребенка замечательная мать, – просто ответил он.
– Я обещаю тебе, что буду беречь Миранду.
– А лорд Джоселин, будет ли он, как прежде, любить ее, ведь у него теперь есть свой сын.
– Его отношение к ней никогда не изменится. Ведь он, женившись на мне, принял и мою дочь. К тому же он очень благородный человек.
– Тогда я спокоен, – сказал Майкл и повернулся к двери.
У дверей послышался шум, и Николь поняла, что там стоит Джекобина и подслушивает их разговор. На ней был темно-синий дорожный костюм, бархатная накидка придавала ей бравый вид, роскошные белокурые волосы спадали на плечи из-под небольшой шляпки. Она совсем не была больше похожа на застенчивую фею.
– Доброе утро, – спокойно произнесла она и мило улыбнулась всем троим.
Удивленная необыкновенной переменой, произошедшей с ее подругой, Николь сказала:
– Я так рада видеть, что ты уже готова, да еще и выглядишь просто красавицей. Значит, мы можем отправляться прямо сейчас.
Джекобина соединила одетые в перчатки руки и ответила:
– Дорогая, я проснулась так рано совсем не для этого. Я пришла сказать тебе, что решила не ехать с тобой в Бернстейпл, так что нам придется расстаться.
– Но почему? – совершенно потрясенная спросила Николь.
Джекобина повернулась к Майклу:
– Полковник, вчера за обедом, когда я выпила немного лишнего и задавала довольно откровенные вопросы, вы сказали, что вам не нужна возлюбленная, а нужен надежный друг. Я обдумала ваши слова и пришла к выводу, что это ваше желание возникло оттого, что вы когда-то любили, но потом потеряли Арабеллу.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140
– Все это, право слово, одни разговоры, дорогая. Ведь Джоселин жив, и я надеюсь, что мы скоро снова будем вместе. О том, что с ним что-то случится, не может быть и речи.
– Отлично сказано, – тихо произнес Майкл и сменил тему разговора. – Шпионы сэра Томаса сообщают, что король все еще в Раглан Кастл, набирается сил. Трудно поверить, но он целыми днями играет в кегли, ведет праздные беседы со своими придворными и даже читает стихи. Мне иногда кажется, что этот человек потерял рассудок.
– Я думаю, – задумчиво сказала Николь, – что для короля гораздо легче вести прежний образ жизни и притворяться, что ничего не происходит. То же самое было в Оксфорде. Но если Джоселин все еще с ним, ему наверняка не по душе вся эта праздность.
– Нам точно известно, что королевскую свиту еще никто не покинул. Так что твой муж с ним.
– Мне бы очень хотелось, чтобы он уехал оттуда. Мне не терпится показать ему сына.
– Я думаю, тебе лучше всего было бы добраться до Бернстейпла и ждать там, – рассудительно сказал Майкл. – На твоем месте я бы задержался там на день или два. Сэру Томасу не терпится встретиться с Георгом Горингом, поэтому он не станет там долго задерживаться.
– А где сейчас лорд Горинг?
– Он вынашивает идею снова захватить Таунтон, и сейчас его войско стоит где-то на востоке от города.
– А принц Руперт с ним? – спросила Джекобина, вспыхивая от одного этого имени.
– Нет, он был в Бернстейпле, но сейчас уехал оттуда. Несколько дней назад он отправился на корабле в Бристоль.
– Как он? – спросила Николь, чувствуя легкую вину.
– Еще более угрюм и раздражителен, чем обыкновенно. Говорят, сражение при Нэзби подействовало на него удручающе. Мне кажется, он просто стал терять всякий интерес к этой войне.
– Да, так оно и есть, – согласилась Николь.
Они оба с удивлением посмотрели на нее.
– Откуда ты знаешь? – спросила Джекобина.
– В его поведении было что-то очень странное, я заметила это, когда мы виделись с ним в последний раз, незадолго до того, как я родила Эмлина. Я даже подумала, что он очень несчастен.
– Может быть, это потому, что он не получил того, что ему пообещали, – грубовато заметила фея, и Майкл изучающе посмотрел на нее.
– Может быть, это потому, что ему не пообещали того, что он хотел получить, – отпарировала Николь, и тут она заметила, что между двумя, сидевшими с ней за обеденным столом, повисла многозначительная тишина.
ГЛАВА ТРИДЦАТАЯ
Было жаркое летнее утро, и жители Таунтона проснулись рано. Небо над окружавшими город горами Блэк Даун Жиллз было ярко-голубым и безоблачным, а поля у их подножий лежали безмятежные и молчаливые. Земля, казалось, дремала, и ничто не предвещало, что в скором времени здесь разыграется жестокое сражение, и она станет последним пристанищем для множества истекающих кровью воинов. В этот день лучше всего было бы сидеть где-нибудь в тени и изредка нырять в быструю прохладную воду веселой речушки. В такой день хорошо попить вина, пойти в лес и набрать огромные букеты цветов, петь песни, смеяться и пьянеть от тепла и прелести лета. Но это было десятое июля 1645 года – день, когда творилась жестокость, совершались убийства и лились целые реки крови, которую разомлевшая земля впитывала в себя. Земля была усеяна телами людей и лошадей, а над ними простиралось безмолвное голубое небо, которое к вечеру стало окрашиваться в темно-синий цвет.
Николь проснулась еще до рассвета, она ждала Майкла, который должен был (уже в который раз!) незаметно улизнуть из лагеря, пробраться к ним в темноте и привести с собой Эммет. Он позаботился о том, чтобы вся ее семья снова была вместе, и теперь отпускал их навстречу опасности, рискуя больше никогда не увидеть свою дочь.
«А сам он останется ни с чем», – с грустью думала Николь. Слезы, появившиеся у нее на глазах, были похожи на капли утренней росы, которая моментально высыхает под первыми лучами солнца.
В свете наступающего дня Майкл выглядел мужественным и прекрасным. Его красивое лицо было загоревшим, высокая стройная фигура выглядела элегантной и подтянутой, он был свежевыбрит, его золотой пояс сверкал, а воротничок на шее был просто ослепителен. Эммет же, наоборот, казалась похудевшей и утомленной, во всем ее облике чувствовалась какая-то грусть, она почти совсем потеряла свою, и без того скромную, привлекательность.
– О, моя дорогая! – воскликнула Николь и порывисто обняла служанку, вытирая слезы с ее странных разноцветных глаз.
– Арабелла, – грубо оборвал ее Майкл, – мне нужно идти. Лагерь начнет собираться в любую минуту, и хотя я смогу объяснить свое получасовое отсутствие, но дольше я задержаться не могу. Так что слушай меня внимательно. Ты должна отправиться в Бернстейпл, как только будешь готова. Держитесь большой дороги, ведущей в Эксмур, и поезжайте так быстро, как только это будет возможно.
– Сегодня будет сражение?
– Я не вправе обсуждать такие вещи, но советую тебе уезжать как можно быстрей.
Николь вдруг почувствовала невероятную благодарность.
– Ты был так добр ко мне, – произнесла она и порывисто обняла его.
Он поцеловал ее в ответ, но по тому, как холодно он это сделал, она поняла, что его любовь к ней действительно прошла.
– У моего ребенка замечательная мать, – просто ответил он.
– Я обещаю тебе, что буду беречь Миранду.
– А лорд Джоселин, будет ли он, как прежде, любить ее, ведь у него теперь есть свой сын.
– Его отношение к ней никогда не изменится. Ведь он, женившись на мне, принял и мою дочь. К тому же он очень благородный человек.
– Тогда я спокоен, – сказал Майкл и повернулся к двери.
У дверей послышался шум, и Николь поняла, что там стоит Джекобина и подслушивает их разговор. На ней был темно-синий дорожный костюм, бархатная накидка придавала ей бравый вид, роскошные белокурые волосы спадали на плечи из-под небольшой шляпки. Она совсем не была больше похожа на застенчивую фею.
– Доброе утро, – спокойно произнесла она и мило улыбнулась всем троим.
Удивленная необыкновенной переменой, произошедшей с ее подругой, Николь сказала:
– Я так рада видеть, что ты уже готова, да еще и выглядишь просто красавицей. Значит, мы можем отправляться прямо сейчас.
Джекобина соединила одетые в перчатки руки и ответила:
– Дорогая, я проснулась так рано совсем не для этого. Я пришла сказать тебе, что решила не ехать с тобой в Бернстейпл, так что нам придется расстаться.
– Но почему? – совершенно потрясенная спросила Николь.
Джекобина повернулась к Майклу:
– Полковник, вчера за обедом, когда я выпила немного лишнего и задавала довольно откровенные вопросы, вы сказали, что вам не нужна возлюбленная, а нужен надежный друг. Я обдумала ваши слова и пришла к выводу, что это ваше желание возникло оттого, что вы когда-то любили, но потом потеряли Арабеллу.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140