Персонал «Эр Франс» со свойственной ему обходительностью вернул плащи и шляпы, проверенные при посадке в Париже. В зале прибытия Феликс и прочие любители частых перелетов, минуя основную очередь, прошли к голубым автоматам INSPASS. Там он вставил свою идентификационную карточку и прижал ладонь к датчику для считывания отпечатка ладони. В зале таможни их уже ждал выгруженный с самолета багаж. Наряду с остальными девятьюстами девятью пассажирами Феликс приблизился к таможеннику, чье лицо казалось наиболее дружелюбным. Как назло, минутой позже этот улыбчивый таможенник заставил какого-то седовласого господина, одетого в шикарный, шитый на заказ костюм, открыть кейс для проверки содержимого. Стоит ли упоминать, что лайковый кейс стоил три тысячи долларов? У Феликса был именно такой, да еще полдюжины «двоек» этого же кутюрье, потому он знал цену наверняка.
Он уже начал подумывать, не переметнуться ли в другую очередь, как вдруг таможенник поднял голову и перехватил его взгляд. Феликс нервно улыбнулся в ответ и остался на месте, чувствуя, как шелковая рубашка промокает от пота. Похоже, пока они с седым джентльменом тряслись на сиденьях «конкорда», руководство аэропорта окончательно спятило и решило обыскивать всех, невзирая на положение.
Феликс затравленно оглянулся. Лицо одного из приезжих показалось ему смутно знакомым. Пока он вспоминал, где мог его видеть - вытянутый подбородок, тонкогубый рот и вьющиеся медно-рыжие волосы,- человек вышел из очереди и пошел ему навстречу.
- Вы - доктор Росси, я прав? - спросил он и протянул Руку.
- Да. - Феликс пожал ладонь, все еще вспоминая, где они встречались.
Старому знакомому было около сорока, и говорил он с английским акцентом.
- Джером Ньютон из «Тайме», помните?
- Точно! - Его наконец осенило.
Ньютон принадлежал к английской трудящейся аристократии. Он посвятил себя тому, что выбирал какую-либо область человеческой деятельности и выискивал наиболее выдающиеся фигуры для репортажей. Феликс попал в его статью под названием «Новые генетики». Когда-то, в середине девяностых, он написал и другую, «Исследователи плащаницы». Феликс разнервничался больше прежнего.
- Рад снова встретиться,- выдавил он, мельком поглядывая, как продвигается проверка лайкового кейса.
- Взаимно. Стало быть, домой едете? - спросил Ньютон. Феликс изобразил улыбку.
- Да, так и есть. А вы?
- Проездом в Палм-Бич, на ярмарку «Искусство и антиквариат».
- Что, ее снова устроили? - Феликсу удалось побывать на ее презентации.
Его тогда поразило разнообразие ценностей, выставленных в одном-единственном месте. Именно там он купил серебряное распятие, висящее у него в холле.
- Да. Самое удивительное, что им уже третий год подряд удается привлечь лучших поставщиков. Поэтому теперь я готовлю обзор под названием «Палм-Бич, лавка искусств». Думал по случаю поболтаться денек-другой в Нью-Йорке.
Ньютон откровенно вытаращился на таможенный бланк, который Феликс опрометчиво держал у груди.
- Вы были в Турине? - спросил он.
Феликс опустил руку с предательской бумагой и ответил как можно беспечнее:
- Да. Чудный город.
Ньютон не унимался:
- А, часом, в кафедральный собор не заглядывали?
- Зачем?
- По-моему, там что-то затевается вокруг плащаницы, но прессу не подпускают.
Доктор сглотнул, твердя себе, что Ньютону нет причин его подозревать. Он всегда избегал, чтобы его каким-либо образом связывали с проектом изучения плащаницы.
- Неужели?
- Бьюсь об заклад, что-то происходит. Я звонил двоим членам проекта - так, узнать новости,- и на тебе: оба всю неделю находились в Турине.
- Едва ли из этого выйдет сенсация. С плащаницей все как всегда - верующие верят, скептики сомневаются, ученые спорят о «фактах».
Журналист прыснул со смеху и вгляделся в начало очереди.
- Нет, вы только полюбуйтесь!
Таможенник опустошил первый чемодан седоволосого и взялся за второй. Феликсу стало жаль беднягу, пытавшегося сохранить достоинство, глядя, как извлекают наружу его сложенные кальсоны.
- Только не говорите, что они устроят такой шмон для всех! Должно быть, все из-за вчерашней пропажи картины в Париже,- добавил Ньютон.- Надеюсь, сверху у меня лежат чистые трусы.
«Вот уж вряд ли»,- подумал Феликс. Он посмотрел на проверяющего, потом себе под ноги, на дипломат. Чашка Петри лежала в жестком отделении рядом с микроскопом.
Джером ухмыльнулся, глядя на его багаж.
- Достанется же вам, если там контрабанда.
Феликс взял себя в руки, покосился на Ньютона и промолчал.
- Пардон, доктор Росси: шутка не удалась.- С этими словами журналист повернулся к голове очереди.
Феликс, кивнув, последовал его примеру.
Таможенник помогал старику упаковаться. Потом он махнул следующему пассажиру, точнее пассажирке, одетой во все темное. Ее длинные прямые волосы напомнили Феликсу Глорию Стейнем - известную феминистку эпохи семидесятых. Она подошла к стойке, предъявила паспорт и таможенную декларацию. Феликс расслышал ее слова:
- Вы и меня собираетесь обыскать?
Таможенник невозмутимо просмотрел ее документы и, к ужасу Феликса, сказал с сильным нью-йоркским акцентом:
- Да. Откройте, пожалуйста, сумку.
Женщина, негодующе поджав губы, расстегнула замок. Джером подался вперед.
- Теперь-то нас точно обыщут.
- Похоженато,- кивнул Феликс, стараясь скрыть испуг. Оказывается, перед ним не одна, а целых две проблемы: как пробраться мимо таможенника - и одновременно не дать Ньютону подглядеть или заподозрить, что именно он везет. Журналисту не составит труда докопаться до правды, а потом все обнародовать.
Феликс представил заголовки газет и впервые осознал, каким безумием с его стороны было затеять такое. Если чашку Петри увидят, ее будут наверняка проверять на предмет биологической опасности. Если он скажет, что в ней, таможенник запросто сложит два и два и мигом упрячет его в каталажку. Уже завтра имя Феликса Росси всплывет в новостях, и тогда - прощай его репутация и карьера.
Доктор мысленно перенесся во вчерашний день. Еще утром он был самим собой - человеком веры и чести, чьи поступки диктовались исключительно рассудком… чего нельзя было сказать о желаниях.
Он помнил, что тщеславие часто заглушало в нем голос совести, и потому ни за что не решился бы осуществить свою безумную идею. Подумать только - один-единственный звонок толкнул его на эту авантюру.
- Ваша очередь, доктор,- раздался голос Джерома.
Феликс вздрогнул. Таможенник, оказывается, уже подзывал следующего.
- Спасибо,- сказал он Джерому, который смотрел на него с нескрываемым любопытством.
Феликс нагнулся, взял кейс, чемодан и саквояж. Затем, препоручив себя Господу, приготовился встретить судьбу.
- Добрый день,- сказал он таможеннику - темноволосому, с квадратной челюстью и непроницаемым выражением лица.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101
Он уже начал подумывать, не переметнуться ли в другую очередь, как вдруг таможенник поднял голову и перехватил его взгляд. Феликс нервно улыбнулся в ответ и остался на месте, чувствуя, как шелковая рубашка промокает от пота. Похоже, пока они с седым джентльменом тряслись на сиденьях «конкорда», руководство аэропорта окончательно спятило и решило обыскивать всех, невзирая на положение.
Феликс затравленно оглянулся. Лицо одного из приезжих показалось ему смутно знакомым. Пока он вспоминал, где мог его видеть - вытянутый подбородок, тонкогубый рот и вьющиеся медно-рыжие волосы,- человек вышел из очереди и пошел ему навстречу.
- Вы - доктор Росси, я прав? - спросил он и протянул Руку.
- Да. - Феликс пожал ладонь, все еще вспоминая, где они встречались.
Старому знакомому было около сорока, и говорил он с английским акцентом.
- Джером Ньютон из «Тайме», помните?
- Точно! - Его наконец осенило.
Ньютон принадлежал к английской трудящейся аристократии. Он посвятил себя тому, что выбирал какую-либо область человеческой деятельности и выискивал наиболее выдающиеся фигуры для репортажей. Феликс попал в его статью под названием «Новые генетики». Когда-то, в середине девяностых, он написал и другую, «Исследователи плащаницы». Феликс разнервничался больше прежнего.
- Рад снова встретиться,- выдавил он, мельком поглядывая, как продвигается проверка лайкового кейса.
- Взаимно. Стало быть, домой едете? - спросил Ньютон. Феликс изобразил улыбку.
- Да, так и есть. А вы?
- Проездом в Палм-Бич, на ярмарку «Искусство и антиквариат».
- Что, ее снова устроили? - Феликсу удалось побывать на ее презентации.
Его тогда поразило разнообразие ценностей, выставленных в одном-единственном месте. Именно там он купил серебряное распятие, висящее у него в холле.
- Да. Самое удивительное, что им уже третий год подряд удается привлечь лучших поставщиков. Поэтому теперь я готовлю обзор под названием «Палм-Бич, лавка искусств». Думал по случаю поболтаться денек-другой в Нью-Йорке.
Ньютон откровенно вытаращился на таможенный бланк, который Феликс опрометчиво держал у груди.
- Вы были в Турине? - спросил он.
Феликс опустил руку с предательской бумагой и ответил как можно беспечнее:
- Да. Чудный город.
Ньютон не унимался:
- А, часом, в кафедральный собор не заглядывали?
- Зачем?
- По-моему, там что-то затевается вокруг плащаницы, но прессу не подпускают.
Доктор сглотнул, твердя себе, что Ньютону нет причин его подозревать. Он всегда избегал, чтобы его каким-либо образом связывали с проектом изучения плащаницы.
- Неужели?
- Бьюсь об заклад, что-то происходит. Я звонил двоим членам проекта - так, узнать новости,- и на тебе: оба всю неделю находились в Турине.
- Едва ли из этого выйдет сенсация. С плащаницей все как всегда - верующие верят, скептики сомневаются, ученые спорят о «фактах».
Журналист прыснул со смеху и вгляделся в начало очереди.
- Нет, вы только полюбуйтесь!
Таможенник опустошил первый чемодан седоволосого и взялся за второй. Феликсу стало жаль беднягу, пытавшегося сохранить достоинство, глядя, как извлекают наружу его сложенные кальсоны.
- Только не говорите, что они устроят такой шмон для всех! Должно быть, все из-за вчерашней пропажи картины в Париже,- добавил Ньютон.- Надеюсь, сверху у меня лежат чистые трусы.
«Вот уж вряд ли»,- подумал Феликс. Он посмотрел на проверяющего, потом себе под ноги, на дипломат. Чашка Петри лежала в жестком отделении рядом с микроскопом.
Джером ухмыльнулся, глядя на его багаж.
- Достанется же вам, если там контрабанда.
Феликс взял себя в руки, покосился на Ньютона и промолчал.
- Пардон, доктор Росси: шутка не удалась.- С этими словами журналист повернулся к голове очереди.
Феликс, кивнув, последовал его примеру.
Таможенник помогал старику упаковаться. Потом он махнул следующему пассажиру, точнее пассажирке, одетой во все темное. Ее длинные прямые волосы напомнили Феликсу Глорию Стейнем - известную феминистку эпохи семидесятых. Она подошла к стойке, предъявила паспорт и таможенную декларацию. Феликс расслышал ее слова:
- Вы и меня собираетесь обыскать?
Таможенник невозмутимо просмотрел ее документы и, к ужасу Феликса, сказал с сильным нью-йоркским акцентом:
- Да. Откройте, пожалуйста, сумку.
Женщина, негодующе поджав губы, расстегнула замок. Джером подался вперед.
- Теперь-то нас точно обыщут.
- Похоженато,- кивнул Феликс, стараясь скрыть испуг. Оказывается, перед ним не одна, а целых две проблемы: как пробраться мимо таможенника - и одновременно не дать Ньютону подглядеть или заподозрить, что именно он везет. Журналисту не составит труда докопаться до правды, а потом все обнародовать.
Феликс представил заголовки газет и впервые осознал, каким безумием с его стороны было затеять такое. Если чашку Петри увидят, ее будут наверняка проверять на предмет биологической опасности. Если он скажет, что в ней, таможенник запросто сложит два и два и мигом упрячет его в каталажку. Уже завтра имя Феликса Росси всплывет в новостях, и тогда - прощай его репутация и карьера.
Доктор мысленно перенесся во вчерашний день. Еще утром он был самим собой - человеком веры и чести, чьи поступки диктовались исключительно рассудком… чего нельзя было сказать о желаниях.
Он помнил, что тщеславие часто заглушало в нем голос совести, и потому ни за что не решился бы осуществить свою безумную идею. Подумать только - один-единственный звонок толкнул его на эту авантюру.
- Ваша очередь, доктор,- раздался голос Джерома.
Феликс вздрогнул. Таможенник, оказывается, уже подзывал следующего.
- Спасибо,- сказал он Джерому, который смотрел на него с нескрываемым любопытством.
Феликс нагнулся, взял кейс, чемодан и саквояж. Затем, препоручив себя Господу, приготовился встретить судьбу.
- Добрый день,- сказал он таможеннику - темноволосому, с квадратной челюстью и непроницаемым выражением лица.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101