— Удержание налогов в таком случае осуществляется с основного и побочного заработка по установленным нормам.
— Кто подписал рапорт?
— Извините — вы.
— Но это невозможно! Работать на противника в момент ведения боевых действий! — возмутился генералиссимус.
— Фактическое нарушение закона в данном случае отсутствует, — заметил начальник канцелярии. — В уставе не оговаривается, где может, а где не может подрабатывать офицер. Это личное дело офицера.
— Это черт знает что! — совсем расстроился генералиссимус.
— Прошу меня понять! — оправдывался адмирал. — У нас почти не осталось боеспособного флота. Наши крейсера торчат у пирсов.
Экипажи латают пробоины в сгнивших днищах. Офицеры от безделья запивают в портовых кабаках, заражаются сифилисом. Флот вырождается! Единственная возможность поддерживать боеспособность офицерского состава — это работа по совместительству.
— Офицеры тоже работают на них? — обалдел генералиссимус.
— Так точно! Но не в ущерб основной службе!
— Но почему не у нейтралов? — вскричал генералиссимус.
— Нейтралы не располагают современным флотом и не испытывают нужды в кадрах. Противник, напротив, при наличии наибольшего по численности корабельного парка испытывает острый дефицит в офицерском составе. Лично я считаю преступлением пренебрегать такой уникальной возможностью! Ценность морского офицера определяется, в первую очередь, его участием в боевых действиях с использованием самой передовой военной техники. Удерживая моряков на берегу, мы развращаем их, фактически уничтожаем военно-морские кадры!
— Но вы получаете деньги из рук врага! — единственное, что нашелся возразить генералиссимус. — Это же валюта! Это возможность вкладов в иностранные банки!
— Да! — согласился адмирал. — Но не получать деньги за исполненную работу было бы нарушением финансовой дисциплины.
Кодекс офицерской чести не позволяет нарушать установленный порядок! Морской офицер обязан беспрекословно исполнять всякий закон, чего бы он ни касался. Иначе наступит анархия! Вы хотите анархии?
— Я не хочу анархии. Но я не хочу, чтобы офицеры находились на содержании иностранных армий, словно великосветские проститутки. Такое положение дел подрывает патриотическое воспитание армии!
— Я приказываю! — генералиссимус встал. — Первое. В целях поддержания боеспособности военно-морского флота и повышения квалификации офицерского состава совместительство признать целесообразным, а службу на иностранных судах засчитывать в качестве практической учебы с целью повышения классности. Лицам, успешно прошедшим курс учебы, присваивать внеочередные воинские звания.
Второе. С сего дня офицеры, стажирующиеся на иностранных флотах, обязаны в двухдневный срок сдавать валютные поступления лично мне, то есть главнокомандующему родов войск. В качестве компенсации таким офицерам назначается надбавка к основному жалованью в размере, равном иностранному содержанию в переводе на наши госзнаки, соответственно денежному курсу на день сдачи.
Лица, уклоняющиеся от сдачи валютных поступлений, предаются суду офицерской чести с конфискацией имущества. Год. Число.
— А как быть с надбавками за успешно проведенные боевые операции? С орденами?
— Вас еще и награждают? — удивился генералиссимус. — За наши потопленные корабли? Нахалы! Просто-таки нахалы! — и генералиссимус отечески потрепал провинившегося адмирала по щеке.
— Пишите дополнение к приказу.
Всякие награды, как-то: ордена, медали, золотое оружие, внеочередные отпуска, устные благодарности и т.п., а также денежные поощрения подлежат сдаче в пункты приема при генеральном штабе сухопутных войск и ВМФ и дальнейшему обмену на награды и поощрения аналогичного достоинства отечественного производства.
* * *
Через двое суток, когда на фронте не осталось пыли, воронок и мух, командующим была получена еще одна шифрограмма. «Не исключена возможность участия боевых действиях особ царской фамилии. Приказываю принять меры безопасности. Ответственность за возможные инциденты целиком возлагается на вас».
Царствующая особа в стране была только одна…
В боевые порядки под видом ротного интенданта прибыл начальник тайной полиции.
— Между нами, — строго конфиденциально сообщил интендант-контрразведчик, — император совсем плох. Маразм! — начальник тайной полиции многозначительно постучал себя пальцем по лбу. — Шесть раз на дню мочится в штаны. Пускает пузыри.
Командующий остолбенел.
— Если честно — старик давно выжил из ума. На последнем дипломатическом рауте он полномочного посла одной державы назвал бякой. Конфуз! Дипломат, конечно, не подал виду. Но лицо государства… Сами понимаете!
Ей-богу, республика лучше. Всякие там парламенты, палаты, конгрессы, оппозиции, дебаты — живое биение мысли. Всем чего-то надо. Всех чего-то не устраивает. Работать интересно! А у нас все согласны со всем. Самый серьезный антигосударственный проступок — мошенничество! Засунут руку в казну и хапнут, сколько в горсть влезло. Скукотища! Не поверите, лично сам организовал три покушения на императора, чтобы без работы не сидеть!
Заговорщиков, конечно, схватили, я лично у одного из злоумышленников кинжал выбил. Но это же эпизодик! Развлечение!
Кстати, как вы собираетесь охранять жизнь его величества? — совершенно неожиданно перевел разговор начальник тайной полиции.
— Мой генерал! — выпятил грудь командующий.
— Мой лейтенант, — поправил начальник тайной полиции, показав на интендантские погоны. — Я здесь неофициально.
— Мой лейтенант! — поправился командующий. — Для обеспечения безопасности монаршей особы предполагается, — командующий развернул карту, — вдоль всего фронта по нейтральной полосе выставить охранный заслон в составе трех пехотных когорт и танкового батальона. В ближних тылах проводить силами сводного кавалерийского корпуса круглосуточное патрулирование. С целью нейтрализации авиации противника над высотой № 6725 растянуть двойную мелкоячеистую металлическую сеть для улавливания бомб и дальнобойных снарядов. Над сетью с помощью пиротехнических средств создать постоянную нелетную погоду в виде обложной облачности.
— А если его величество решит лично участвовать в наступлении? — задал начальник тайной полиции контрольный вопрос.
— Две когорты из охранного заслона, переодетые в форму врага, будут изображать упорное сопротивление, далее растерянность и отступление, переходящее в беспорядочное бегство.
В качестве меры безопасности солдатам будут выданы холостые патроны, гранаты без взрывателей, штыки со сточенными лезвиями.
— Прекрасно! — воскликнул начальник тайной полиции.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18
— Кто подписал рапорт?
— Извините — вы.
— Но это невозможно! Работать на противника в момент ведения боевых действий! — возмутился генералиссимус.
— Фактическое нарушение закона в данном случае отсутствует, — заметил начальник канцелярии. — В уставе не оговаривается, где может, а где не может подрабатывать офицер. Это личное дело офицера.
— Это черт знает что! — совсем расстроился генералиссимус.
— Прошу меня понять! — оправдывался адмирал. — У нас почти не осталось боеспособного флота. Наши крейсера торчат у пирсов.
Экипажи латают пробоины в сгнивших днищах. Офицеры от безделья запивают в портовых кабаках, заражаются сифилисом. Флот вырождается! Единственная возможность поддерживать боеспособность офицерского состава — это работа по совместительству.
— Офицеры тоже работают на них? — обалдел генералиссимус.
— Так точно! Но не в ущерб основной службе!
— Но почему не у нейтралов? — вскричал генералиссимус.
— Нейтралы не располагают современным флотом и не испытывают нужды в кадрах. Противник, напротив, при наличии наибольшего по численности корабельного парка испытывает острый дефицит в офицерском составе. Лично я считаю преступлением пренебрегать такой уникальной возможностью! Ценность морского офицера определяется, в первую очередь, его участием в боевых действиях с использованием самой передовой военной техники. Удерживая моряков на берегу, мы развращаем их, фактически уничтожаем военно-морские кадры!
— Но вы получаете деньги из рук врага! — единственное, что нашелся возразить генералиссимус. — Это же валюта! Это возможность вкладов в иностранные банки!
— Да! — согласился адмирал. — Но не получать деньги за исполненную работу было бы нарушением финансовой дисциплины.
Кодекс офицерской чести не позволяет нарушать установленный порядок! Морской офицер обязан беспрекословно исполнять всякий закон, чего бы он ни касался. Иначе наступит анархия! Вы хотите анархии?
— Я не хочу анархии. Но я не хочу, чтобы офицеры находились на содержании иностранных армий, словно великосветские проститутки. Такое положение дел подрывает патриотическое воспитание армии!
— Я приказываю! — генералиссимус встал. — Первое. В целях поддержания боеспособности военно-морского флота и повышения квалификации офицерского состава совместительство признать целесообразным, а службу на иностранных судах засчитывать в качестве практической учебы с целью повышения классности. Лицам, успешно прошедшим курс учебы, присваивать внеочередные воинские звания.
Второе. С сего дня офицеры, стажирующиеся на иностранных флотах, обязаны в двухдневный срок сдавать валютные поступления лично мне, то есть главнокомандующему родов войск. В качестве компенсации таким офицерам назначается надбавка к основному жалованью в размере, равном иностранному содержанию в переводе на наши госзнаки, соответственно денежному курсу на день сдачи.
Лица, уклоняющиеся от сдачи валютных поступлений, предаются суду офицерской чести с конфискацией имущества. Год. Число.
— А как быть с надбавками за успешно проведенные боевые операции? С орденами?
— Вас еще и награждают? — удивился генералиссимус. — За наши потопленные корабли? Нахалы! Просто-таки нахалы! — и генералиссимус отечески потрепал провинившегося адмирала по щеке.
— Пишите дополнение к приказу.
Всякие награды, как-то: ордена, медали, золотое оружие, внеочередные отпуска, устные благодарности и т.п., а также денежные поощрения подлежат сдаче в пункты приема при генеральном штабе сухопутных войск и ВМФ и дальнейшему обмену на награды и поощрения аналогичного достоинства отечественного производства.
* * *
Через двое суток, когда на фронте не осталось пыли, воронок и мух, командующим была получена еще одна шифрограмма. «Не исключена возможность участия боевых действиях особ царской фамилии. Приказываю принять меры безопасности. Ответственность за возможные инциденты целиком возлагается на вас».
Царствующая особа в стране была только одна…
В боевые порядки под видом ротного интенданта прибыл начальник тайной полиции.
— Между нами, — строго конфиденциально сообщил интендант-контрразведчик, — император совсем плох. Маразм! — начальник тайной полиции многозначительно постучал себя пальцем по лбу. — Шесть раз на дню мочится в штаны. Пускает пузыри.
Командующий остолбенел.
— Если честно — старик давно выжил из ума. На последнем дипломатическом рауте он полномочного посла одной державы назвал бякой. Конфуз! Дипломат, конечно, не подал виду. Но лицо государства… Сами понимаете!
Ей-богу, республика лучше. Всякие там парламенты, палаты, конгрессы, оппозиции, дебаты — живое биение мысли. Всем чего-то надо. Всех чего-то не устраивает. Работать интересно! А у нас все согласны со всем. Самый серьезный антигосударственный проступок — мошенничество! Засунут руку в казну и хапнут, сколько в горсть влезло. Скукотища! Не поверите, лично сам организовал три покушения на императора, чтобы без работы не сидеть!
Заговорщиков, конечно, схватили, я лично у одного из злоумышленников кинжал выбил. Но это же эпизодик! Развлечение!
Кстати, как вы собираетесь охранять жизнь его величества? — совершенно неожиданно перевел разговор начальник тайной полиции.
— Мой генерал! — выпятил грудь командующий.
— Мой лейтенант, — поправил начальник тайной полиции, показав на интендантские погоны. — Я здесь неофициально.
— Мой лейтенант! — поправился командующий. — Для обеспечения безопасности монаршей особы предполагается, — командующий развернул карту, — вдоль всего фронта по нейтральной полосе выставить охранный заслон в составе трех пехотных когорт и танкового батальона. В ближних тылах проводить силами сводного кавалерийского корпуса круглосуточное патрулирование. С целью нейтрализации авиации противника над высотой № 6725 растянуть двойную мелкоячеистую металлическую сеть для улавливания бомб и дальнобойных снарядов. Над сетью с помощью пиротехнических средств создать постоянную нелетную погоду в виде обложной облачности.
— А если его величество решит лично участвовать в наступлении? — задал начальник тайной полиции контрольный вопрос.
— Две когорты из охранного заслона, переодетые в форму врага, будут изображать упорное сопротивление, далее растерянность и отступление, переходящее в беспорядочное бегство.
В качестве меры безопасности солдатам будут выданы холостые патроны, гранаты без взрывателей, штыки со сточенными лезвиями.
— Прекрасно! — воскликнул начальник тайной полиции.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18