!
— Может, кто-нибудь за него?.. Как мы...
— Кто?
— Не знаю.
— То-то и оно, что некому! Мы знаем все, задействованные в операции, силы. Еще одной быть не может, хотя бы потому, что о счетах партии больше никто не знает.
— Но вдруг кто-нибудь...
— Хорошо, пусть кто-нибудь. Но этот «кто-нибудь», знавший о счетах, не мог знать об Иванове! Он не мог знать сразу о двух тайнах! И уж тем более не мог знать, что за Иванова надо стрелять, потому что он не попадает в мишень с двух шагов! Об этом знаем только мы с тобой. Хотя...
— Что хотя?
— Хотя в первых двух он стрелял на наших глазах.
— Вы хотите сказать?..
— Я ничего не хочу сказать. И знаешь почему?
— Почему?
— Потому, что боюсь даже подумать...
* * *
— Он убил четырех человек и ранил двоих! — доложил Четвертый Третьему.
— Сколько?!
— Четверых и двух.
— Один?!
— Один! Они хотели его убить, но он вырвался и вырвал пистолет. И убил их из их же пистолета.
— Как он мог вырваться?
— Он провел боевой прием... Третий вызвал на связь Второго.
— Он убил четырех человек, ранил двух и скрылся?
— Как такое могло случиться? Ведь генерал утверждал, что у него не будет при себе оружия?!
— Он отобрал оружие у нападавшей стороны.
— Он что, пулемет отобрал?
— Нет, пистолет.
— И убил четверых и ранил двух?
— Да, шестью выстрелами. Второй вышел на доклад Первому.
— Четвертый передает, что Иванов убил четырех и ранил двух нападавших и скрылся. Я не вполне уверен, что Это не ошибка. Потому что один человек — шестерых...
— Этот может, — сказал Первый, вспомнив послужной список Иванова. — Это не самый впечатляющий его результат. Однажды он убил четырнадцать человек. И тоже из их оружия.
— Четырнадцать?!
— Да, четырнадцать... Немедленно предпримите все необходимые меры для его поиска и задержания... Впрочем, нет, задержания не надо. Задержать его вы не сможете...
* * *
— Он действительно спец! Он попал в четырех человек четырьмя выстрелами. Хотя до этого бежал и должен был сбить дыхалку, — сказал телохранитель Юрия Антоновича. — Это очень трудно, попасть после физической нагрузки, после драки и бега, даже в неподвижную мишень. Он попал в бегущих людей. Он очень серьезный стрелок. И очень серьезный профессионал.
— Чем отличается стрелок от профессионала?
— Стрелок только стреляет. Профессионал умеет держать себя сообразно обстоятельствам. Он играл простачка. Он играл его так убедительно, что в это поверили все. Именно поэтому он смог завладеть чужим оружием. Можете мне поверить — он профессионал самой высшей пробы...
* * *
— Папа! Он дьявол. Он зашмалял шесть человек! Он убил Меченого! Папа, он достанет нас всех. Здесь. Надо валить домой и ложиться на дно, Папа. Надо сегодня валить. Прямо теперь...
— Ладно. Бери билеты. Едем...
* * *
Подполковник милиции Громов Александр Владимирович не думал, не гадал, кто и почему стрелял. Потому что лежал, уткнувшись простреленной головой в подстриженную траву газона в парке столицы Швейцарии Берне. Подполковника милиции Громова, равно как еще трех, лежащих неподалеку человек, убил Иванов Иван Иванович. По крайней мере, так утверждали, потому что видели собственными глазами, оставшиеся в живых свидетели.
Глава 67
— Ну я честно не знаю! Ничего не знаю! Мне сказали приехать в Швейцарию, я приехал в Швейцарию. Я бы сам никогда не приехал в Швейцарию, если бы мне не сказали. На фига она мне сдалась, эта ваша Швейцария... — канючил Иванов, привязанный ремнями к стулу.
Уже второй час канючил. Потому что допрос длился второй час.
— Кто тебе приказал приехать в Швейцарию? — в третий раз задавали вопрос спасшие его в парке незнакомцы.
— Я же вам уже два раза говорил — майор Проскурин. А до того еще американцы.
— Какие американцы?
— Американские американцы. Из посольства. Их несколько было. Я всех не запомнил.
— О чем они тебя просили?
— Поехать в Швейцарию и убить одного человека. И за это обещали мне предоставить их гражданство.
— Почему они просили убить человека именно тебя? Ты киллер?
— Ну какой я киллер! Никакой я не киллер! То есть, конечно, мне говорили, что я как бы киллер. Но на самом деле я вовсе не киллер...
— А кто ты?
— Инженер. По котлоагрегатам.
— Что?!
— По котлоагрегатам. Инженер...
— Ты сделал то, что тебя просили американцы? Инженер.
— Да. То есть нет...
— Он остался жив?
— Кто?
— Тот человек, которого вам заказали американцы?
— Нет, конечно, он умер.
— Как же ты говоришь, что не выполнил задание, если он умер?
— Дело в том, что я, конечно, выполнил задание, но стрелял не я. То есть я тоже стрелял, но попал не я.
— А кто попал?
— Я не знаю.
— То есть ты хочешь сказать, что не убивал этого человека?
— Нет!
— И вообще не убивал людей?
— Я? Нет! Никогда!
— Как же ты говоришь никогда, если мы видели, как там, в парке, ты стрелял в двух человек. При этом одного убил, а другого ранил.
— Я? В парке? Ах, ну да. Убил. Но это совершенная случайность.
— Случайно провел, боевой прием, случайно выхватил чужое оружие и случайно положил из него двух противников? Ты нас принимаешь за идиотов?
— Нет, дело в том, что именно этот прием я как раз хорошо выучил.
— Где?
— На тренировках. Со спарринг-партнером. В тире.
— То есть ты тренировался?
— Ну да. Конечно.
— Тренировался профессионально, а убил случайно?
— Случайно!
— И того, которого заказывали американцы, тоже случайно?
— Нет, того не случайно. Просто там стрелял не я.
— Тогда кто?
— Я не знаю, кто...
— Мне кажется, мы теряем время. Он нам не скажет правды, — безнадежно махнул рукой один из незнакомцев. — Он будет продолжать изображать идиота и будет продолжать валить вину на других. На кого угодно, только не на себя!
— Я не изображаю идиота! — попытался объяснить Иванов.
— Хочешь сказать, ты идиот?
— Я не идиот. И это не я. Меня попросили...
— Ты прав. Он ничего не скажет. Его надо кончать.
— Зачем... кончать? — испугался Иванов.
— Затем, что ты ничего не хочешь сказать!
— Я все сказал! Все, что знал. Меня попросили...
Один из незнакомцев достал пистолет.
— Погоди, я сообщу начальству, — придержал его другой.
— Начальство скажет то же самое.
— Может, и скажет. Только наше дело доложить. Да. Мы допросили. Нет, не молчит. Наоборот, разговаривает. Болтает какую-то чушь. Мы предполагаем завершить это дело... Как не завершать? Есть не завершать!
— Что они сказали?
— Сказали не завершать. Сказали везти к шефу.
— Как же повезем? Тут теперь на каждом углу их полиция!
— Не знаю, как повезем. Например, в фургоне повезем. Чтобы его никто не видел.
— В каком фургоне?
— В мебельном. Вызывай мебельный фургон, для перевозки ну, например... этого шкафа.
— Зачем шкафа?
— Затем, что в ящик письменного стола он не влезет! Иванова вместе со стулом усадили в шкаф, обложили со всех сторон матрасами и одеждой, чтобы стул не сдвигался, залепили рот кляпом и понесли на улицу.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113
— Может, кто-нибудь за него?.. Как мы...
— Кто?
— Не знаю.
— То-то и оно, что некому! Мы знаем все, задействованные в операции, силы. Еще одной быть не может, хотя бы потому, что о счетах партии больше никто не знает.
— Но вдруг кто-нибудь...
— Хорошо, пусть кто-нибудь. Но этот «кто-нибудь», знавший о счетах, не мог знать об Иванове! Он не мог знать сразу о двух тайнах! И уж тем более не мог знать, что за Иванова надо стрелять, потому что он не попадает в мишень с двух шагов! Об этом знаем только мы с тобой. Хотя...
— Что хотя?
— Хотя в первых двух он стрелял на наших глазах.
— Вы хотите сказать?..
— Я ничего не хочу сказать. И знаешь почему?
— Почему?
— Потому, что боюсь даже подумать...
* * *
— Он убил четырех человек и ранил двоих! — доложил Четвертый Третьему.
— Сколько?!
— Четверых и двух.
— Один?!
— Один! Они хотели его убить, но он вырвался и вырвал пистолет. И убил их из их же пистолета.
— Как он мог вырваться?
— Он провел боевой прием... Третий вызвал на связь Второго.
— Он убил четырех человек, ранил двух и скрылся?
— Как такое могло случиться? Ведь генерал утверждал, что у него не будет при себе оружия?!
— Он отобрал оружие у нападавшей стороны.
— Он что, пулемет отобрал?
— Нет, пистолет.
— И убил четверых и ранил двух?
— Да, шестью выстрелами. Второй вышел на доклад Первому.
— Четвертый передает, что Иванов убил четырех и ранил двух нападавших и скрылся. Я не вполне уверен, что Это не ошибка. Потому что один человек — шестерых...
— Этот может, — сказал Первый, вспомнив послужной список Иванова. — Это не самый впечатляющий его результат. Однажды он убил четырнадцать человек. И тоже из их оружия.
— Четырнадцать?!
— Да, четырнадцать... Немедленно предпримите все необходимые меры для его поиска и задержания... Впрочем, нет, задержания не надо. Задержать его вы не сможете...
* * *
— Он действительно спец! Он попал в четырех человек четырьмя выстрелами. Хотя до этого бежал и должен был сбить дыхалку, — сказал телохранитель Юрия Антоновича. — Это очень трудно, попасть после физической нагрузки, после драки и бега, даже в неподвижную мишень. Он попал в бегущих людей. Он очень серьезный стрелок. И очень серьезный профессионал.
— Чем отличается стрелок от профессионала?
— Стрелок только стреляет. Профессионал умеет держать себя сообразно обстоятельствам. Он играл простачка. Он играл его так убедительно, что в это поверили все. Именно поэтому он смог завладеть чужим оружием. Можете мне поверить — он профессионал самой высшей пробы...
* * *
— Папа! Он дьявол. Он зашмалял шесть человек! Он убил Меченого! Папа, он достанет нас всех. Здесь. Надо валить домой и ложиться на дно, Папа. Надо сегодня валить. Прямо теперь...
— Ладно. Бери билеты. Едем...
* * *
Подполковник милиции Громов Александр Владимирович не думал, не гадал, кто и почему стрелял. Потому что лежал, уткнувшись простреленной головой в подстриженную траву газона в парке столицы Швейцарии Берне. Подполковника милиции Громова, равно как еще трех, лежащих неподалеку человек, убил Иванов Иван Иванович. По крайней мере, так утверждали, потому что видели собственными глазами, оставшиеся в живых свидетели.
Глава 67
— Ну я честно не знаю! Ничего не знаю! Мне сказали приехать в Швейцарию, я приехал в Швейцарию. Я бы сам никогда не приехал в Швейцарию, если бы мне не сказали. На фига она мне сдалась, эта ваша Швейцария... — канючил Иванов, привязанный ремнями к стулу.
Уже второй час канючил. Потому что допрос длился второй час.
— Кто тебе приказал приехать в Швейцарию? — в третий раз задавали вопрос спасшие его в парке незнакомцы.
— Я же вам уже два раза говорил — майор Проскурин. А до того еще американцы.
— Какие американцы?
— Американские американцы. Из посольства. Их несколько было. Я всех не запомнил.
— О чем они тебя просили?
— Поехать в Швейцарию и убить одного человека. И за это обещали мне предоставить их гражданство.
— Почему они просили убить человека именно тебя? Ты киллер?
— Ну какой я киллер! Никакой я не киллер! То есть, конечно, мне говорили, что я как бы киллер. Но на самом деле я вовсе не киллер...
— А кто ты?
— Инженер. По котлоагрегатам.
— Что?!
— По котлоагрегатам. Инженер...
— Ты сделал то, что тебя просили американцы? Инженер.
— Да. То есть нет...
— Он остался жив?
— Кто?
— Тот человек, которого вам заказали американцы?
— Нет, конечно, он умер.
— Как же ты говоришь, что не выполнил задание, если он умер?
— Дело в том, что я, конечно, выполнил задание, но стрелял не я. То есть я тоже стрелял, но попал не я.
— А кто попал?
— Я не знаю.
— То есть ты хочешь сказать, что не убивал этого человека?
— Нет!
— И вообще не убивал людей?
— Я? Нет! Никогда!
— Как же ты говоришь никогда, если мы видели, как там, в парке, ты стрелял в двух человек. При этом одного убил, а другого ранил.
— Я? В парке? Ах, ну да. Убил. Но это совершенная случайность.
— Случайно провел, боевой прием, случайно выхватил чужое оружие и случайно положил из него двух противников? Ты нас принимаешь за идиотов?
— Нет, дело в том, что именно этот прием я как раз хорошо выучил.
— Где?
— На тренировках. Со спарринг-партнером. В тире.
— То есть ты тренировался?
— Ну да. Конечно.
— Тренировался профессионально, а убил случайно?
— Случайно!
— И того, которого заказывали американцы, тоже случайно?
— Нет, того не случайно. Просто там стрелял не я.
— Тогда кто?
— Я не знаю, кто...
— Мне кажется, мы теряем время. Он нам не скажет правды, — безнадежно махнул рукой один из незнакомцев. — Он будет продолжать изображать идиота и будет продолжать валить вину на других. На кого угодно, только не на себя!
— Я не изображаю идиота! — попытался объяснить Иванов.
— Хочешь сказать, ты идиот?
— Я не идиот. И это не я. Меня попросили...
— Ты прав. Он ничего не скажет. Его надо кончать.
— Зачем... кончать? — испугался Иванов.
— Затем, что ты ничего не хочешь сказать!
— Я все сказал! Все, что знал. Меня попросили...
Один из незнакомцев достал пистолет.
— Погоди, я сообщу начальству, — придержал его другой.
— Начальство скажет то же самое.
— Может, и скажет. Только наше дело доложить. Да. Мы допросили. Нет, не молчит. Наоборот, разговаривает. Болтает какую-то чушь. Мы предполагаем завершить это дело... Как не завершать? Есть не завершать!
— Что они сказали?
— Сказали не завершать. Сказали везти к шефу.
— Как же повезем? Тут теперь на каждом углу их полиция!
— Не знаю, как повезем. Например, в фургоне повезем. Чтобы его никто не видел.
— В каком фургоне?
— В мебельном. Вызывай мебельный фургон, для перевозки ну, например... этого шкафа.
— Зачем шкафа?
— Затем, что в ящик письменного стола он не влезет! Иванова вместе со стулом усадили в шкаф, обложили со всех сторон матрасами и одеждой, чтобы стул не сдвигался, залепили рот кляпом и понесли на улицу.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113