?
Можно ли с большим презрением смотреть на православие. Заявлять так, как
заявляет Зеньковский, это значит считать, что к моменту появления масонства в
России, православие окончательно уже изжило себя и не могло служить ни
источником религиозного отношения к жизни, ни источником духовного творчества.
несомненно, что в эпоху усиленного развития масонства в России во время
правления Елизаветы и Екатерины II, Православная Церковь, была унижена и
обессилена. Разгромы учиненные Петром I, его ближайшими преемниками сильно
отразилась на ней.
Но несмотря на всю униженность и забитость, православная Церковь все же
залечивала страшные раны, нанесенные ей, и в лице своих лучших представите и
духовно шла вперед. И не ее вина, что представители русского европеизированного
общества просмотрели этот процесс и в духовные учителя избрали себе масонов и
европейских мистиков.
При Елизавете и Екатерине II живет и творит замечательный религиозный
мыслитель св. Тихон Задонский (1723-1783). Св. Тихон Задонский написал
"Сокровище духовное от мира собираемое". Писания св. Тихона Задонского, —
заявляет Архиепископ Филарет Черниговский в "Истории русской Церкви" есть первый
опыт живого богословия", все его творения "оригинальны от начала до конца". Св.
Тихон учит служителей церкви и всех христиан глубоко всматриваться в смысл
явлений жизни, уметь прозревать в основе внешних явлений жизни вечные духовные
истины.
"Есть ведь пианство и не от вина, — пишет он, — но когда человек
упивается любовью мира сего, суетными мыслями".
Надо искать сокровенный, символический смысл во всех явлениях жизни. Вот
основная цель "Евангельской и христианской философии". Только она может найти
истинное духовное сокровище, а не "внешнее любомудрие".
"Сокровище духовное, от мира собираемое" есть ответ православного
сознания на увлечения высших кругов общества "вольтерьянством", масонством и
другими ложными формами "внешнего любомудрия".
"Разум без просвещения Божия слеп" — таков вывод св. Тихона Задонского, —
разум приобретает духовное зрение только когда он освещается светом учения
Христа.
Но русское общество эпохи Елизаветы и Екатерины II осталось глухим к
этому мудрому предостережению. Увлекаясь низкопробными мистическими учениями,
исходившими из Европы, анонс заметило высокий православный мистицизм св. Тихона
Задонского, идею преображения видимой жизни, через мистическое осмысливание ее,
через проникновение в духовный смысл, внешних явлений жизни.
Прошло образованное общество Елизаветинской и Екатерининской эпохи также
и мимо глубоких религиозных идей другого выдающегося деятеля православия, старца
Паисия Величковского (1722-1794 г.), приобщившегося на Афоне к древней
православной мистической традиции. Уехав с Афона, старец Паисий создал в
Молдавии выдающийся центр православного просвещения. Многочисленные ученики
Паисия расходились по всей России, проповедуя его взгляд, что важнейшей целью
каждого православного является правильное устроение его внутренней духовной
жизни. Ученики Паисия создают в Оптиной Пустыни — духовный центр русского
старчества, этого возвышенного явления русской религиозной жизни.
Проф. Зеньковский, утверждавший в книге "Русские мыслители и Европа", что
в русском масонстве "зрело религиозное отношение к жизни и проявлялось духовное
творчество", то есть, что православие в XVIII веке не могло быть основой
религиозного отношения к жизни и духовного творчества, и тот заявляет в своей
"Истории русской философии", что "русская философская мысль XIX века будет еще
не раз, часто с трагическим надрывом, вымучивать то, что уже оформилось в
церковном сознании XVIII-го века." (42)
В эту же эпоху жил и первый русский философ Григорий Сковорода (1722-1794
г.). Выходец из народных низов, Григорий Сковорода, получивший прозвище
"Русского Сократа", не пошел по пути "чужебесия" высших слоев русского общества
своей эпохи.
Сковорода был высокообразованным человеком. Уровень его знаний намного
превосходил культурный уровень самых выдающихся вольтерьянцев и масонов
Елизаветинской и Екатерининской эпохи. Знавший хорошо немецкий, латинский,
греческий и еврейский языки, Григорий Сковорода глубоко знал произведения
выдающихся древних и многих европейских философов и творения отцов Церкви.
Зеньковский, видящий в русском масонстве лабораторию, в которой
вырабатывалось религиозное отношение к жизни, опровергает сам себя, когда
замечает, что:
"...в оригинальной и самостоятельной системе Сковороды надо видеть первые
всходы того, что развивалось в русской религиозной душе, когда умственная
энергия направлялась на вопросы философии."
Или: "Сковорода не знает никаких стеснений в движении его мысли, дух
свободы имеет в нем характер религиозного императива, а не буйство недоверчивого
ума. Это сознание свободы и есть свидетельство того, как далеко пошла
внутрицерковная секуляризация, вдохновлявшая разум к смелой и творческой
деятельности — без вражды и подозрительности к церкви".
Ведь если Зеньковский (так же как Н. Бердяев, как и другие идеологи
русской интеллигенции) утверждает, что русское масонство было той духовной
силой, которая оформила русскую культурную душу, если оно, а не православие
"давало аскетическую культуру душе, оно вырабатывало нравственный идеал личности
(Бердяев. "Русская идея"), то как с этим взглядом примирить заявление
Зеньковского с тем, что "в оригинальной и самостоятельной системе Сковороды надо
видеть первые всходы того, что развивалось в русской религиозной душе, когда
умственная энергия направлялась на вопросы философии"?!
Выходит, что первая оригинальная русская философская система возникла не
в душе русского масона, а в душе православного мистика Сковороды, а в русском
Церковном сознании уже в 18 веке оформились идеи, которые не раз будет
вымучивать с трагическим надрывом русская философская мысль в 19 веке. А если
эти утверждения Зеньковского верны (а они верны), то как тогда можно утверждать,
что русское масонство было той духовной средой. в которой "зрело религиозное
отношение к жизни и проявлялось духовное творчество!?"
III
А ведь другие авторы издаваемые масонским издательством "Имка", как
например, Н. Бердяев, в своих утверждениях еще более категоричны, чем
Зеньковский и считают, что русскую душу в после-петровской России могло духовно
оформить только масонство и оно и оформило ее.
Н. Бердяев, в книге "Русская идея" (основные проблемы русской мысли XIX и
начала XX века) откровенно признается, что "масонство было у нас в XVIII веке
единственным духовным общественным движением, значение его было огромно.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27
Можно ли с большим презрением смотреть на православие. Заявлять так, как
заявляет Зеньковский, это значит считать, что к моменту появления масонства в
России, православие окончательно уже изжило себя и не могло служить ни
источником религиозного отношения к жизни, ни источником духовного творчества.
несомненно, что в эпоху усиленного развития масонства в России во время
правления Елизаветы и Екатерины II, Православная Церковь, была унижена и
обессилена. Разгромы учиненные Петром I, его ближайшими преемниками сильно
отразилась на ней.
Но несмотря на всю униженность и забитость, православная Церковь все же
залечивала страшные раны, нанесенные ей, и в лице своих лучших представите и
духовно шла вперед. И не ее вина, что представители русского европеизированного
общества просмотрели этот процесс и в духовные учителя избрали себе масонов и
европейских мистиков.
При Елизавете и Екатерине II живет и творит замечательный религиозный
мыслитель св. Тихон Задонский (1723-1783). Св. Тихон Задонский написал
"Сокровище духовное от мира собираемое". Писания св. Тихона Задонского, —
заявляет Архиепископ Филарет Черниговский в "Истории русской Церкви" есть первый
опыт живого богословия", все его творения "оригинальны от начала до конца". Св.
Тихон учит служителей церкви и всех христиан глубоко всматриваться в смысл
явлений жизни, уметь прозревать в основе внешних явлений жизни вечные духовные
истины.
"Есть ведь пианство и не от вина, — пишет он, — но когда человек
упивается любовью мира сего, суетными мыслями".
Надо искать сокровенный, символический смысл во всех явлениях жизни. Вот
основная цель "Евангельской и христианской философии". Только она может найти
истинное духовное сокровище, а не "внешнее любомудрие".
"Сокровище духовное, от мира собираемое" есть ответ православного
сознания на увлечения высших кругов общества "вольтерьянством", масонством и
другими ложными формами "внешнего любомудрия".
"Разум без просвещения Божия слеп" — таков вывод св. Тихона Задонского, —
разум приобретает духовное зрение только когда он освещается светом учения
Христа.
Но русское общество эпохи Елизаветы и Екатерины II осталось глухим к
этому мудрому предостережению. Увлекаясь низкопробными мистическими учениями,
исходившими из Европы, анонс заметило высокий православный мистицизм св. Тихона
Задонского, идею преображения видимой жизни, через мистическое осмысливание ее,
через проникновение в духовный смысл, внешних явлений жизни.
Прошло образованное общество Елизаветинской и Екатерининской эпохи также
и мимо глубоких религиозных идей другого выдающегося деятеля православия, старца
Паисия Величковского (1722-1794 г.), приобщившегося на Афоне к древней
православной мистической традиции. Уехав с Афона, старец Паисий создал в
Молдавии выдающийся центр православного просвещения. Многочисленные ученики
Паисия расходились по всей России, проповедуя его взгляд, что важнейшей целью
каждого православного является правильное устроение его внутренней духовной
жизни. Ученики Паисия создают в Оптиной Пустыни — духовный центр русского
старчества, этого возвышенного явления русской религиозной жизни.
Проф. Зеньковский, утверждавший в книге "Русские мыслители и Европа", что
в русском масонстве "зрело религиозное отношение к жизни и проявлялось духовное
творчество", то есть, что православие в XVIII веке не могло быть основой
религиозного отношения к жизни и духовного творчества, и тот заявляет в своей
"Истории русской философии", что "русская философская мысль XIX века будет еще
не раз, часто с трагическим надрывом, вымучивать то, что уже оформилось в
церковном сознании XVIII-го века." (42)
В эту же эпоху жил и первый русский философ Григорий Сковорода (1722-1794
г.). Выходец из народных низов, Григорий Сковорода, получивший прозвище
"Русского Сократа", не пошел по пути "чужебесия" высших слоев русского общества
своей эпохи.
Сковорода был высокообразованным человеком. Уровень его знаний намного
превосходил культурный уровень самых выдающихся вольтерьянцев и масонов
Елизаветинской и Екатерининской эпохи. Знавший хорошо немецкий, латинский,
греческий и еврейский языки, Григорий Сковорода глубоко знал произведения
выдающихся древних и многих европейских философов и творения отцов Церкви.
Зеньковский, видящий в русском масонстве лабораторию, в которой
вырабатывалось религиозное отношение к жизни, опровергает сам себя, когда
замечает, что:
"...в оригинальной и самостоятельной системе Сковороды надо видеть первые
всходы того, что развивалось в русской религиозной душе, когда умственная
энергия направлялась на вопросы философии."
Или: "Сковорода не знает никаких стеснений в движении его мысли, дух
свободы имеет в нем характер религиозного императива, а не буйство недоверчивого
ума. Это сознание свободы и есть свидетельство того, как далеко пошла
внутрицерковная секуляризация, вдохновлявшая разум к смелой и творческой
деятельности — без вражды и подозрительности к церкви".
Ведь если Зеньковский (так же как Н. Бердяев, как и другие идеологи
русской интеллигенции) утверждает, что русское масонство было той духовной
силой, которая оформила русскую культурную душу, если оно, а не православие
"давало аскетическую культуру душе, оно вырабатывало нравственный идеал личности
(Бердяев. "Русская идея"), то как с этим взглядом примирить заявление
Зеньковского с тем, что "в оригинальной и самостоятельной системе Сковороды надо
видеть первые всходы того, что развивалось в русской религиозной душе, когда
умственная энергия направлялась на вопросы философии"?!
Выходит, что первая оригинальная русская философская система возникла не
в душе русского масона, а в душе православного мистика Сковороды, а в русском
Церковном сознании уже в 18 веке оформились идеи, которые не раз будет
вымучивать с трагическим надрывом русская философская мысль в 19 веке. А если
эти утверждения Зеньковского верны (а они верны), то как тогда можно утверждать,
что русское масонство было той духовной средой. в которой "зрело религиозное
отношение к жизни и проявлялось духовное творчество!?"
III
А ведь другие авторы издаваемые масонским издательством "Имка", как
например, Н. Бердяев, в своих утверждениях еще более категоричны, чем
Зеньковский и считают, что русскую душу в после-петровской России могло духовно
оформить только масонство и оно и оформило ее.
Н. Бердяев, в книге "Русская идея" (основные проблемы русской мысли XIX и
начала XX века) откровенно признается, что "масонство было у нас в XVIII веке
единственным духовным общественным движением, значение его было огромно.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27