..
- Само собой разумеется, - уточнил тот, кто скрывался под маской Питера Кладжи, - сами мы уходить отсюда не собираемся. Мы просто поднимемся в кабину геликара и понаблюдаем за этим спектаклем. И когда вам это надоест, мы добьемся от вас этой подписи... Устраивает ли вас это предложение?
Краешком глаза Меренсон уловил какое-то движение в стороне. Это напоминало всего лишь стайку метнувшихся над поверхностью теней, скорее какое-то шевеление гумуса, нежели что-то более основательное. На лбу Меренсона выступили холодные капельки пота. "МРАЧНЫЙ ЛЕС МИРЫ, - подумал он, - КИШАЩИЙ ПОТОМСТВОМ ЛИМФАТИЧЕСКИХ ЗВЕРЕЙ..." Он замер, не глядя ни вправо, ни влево, ни на ивдов, ни на эти шевелившиеся тени.
- Ну ладно, - промолвил псевдопилот. - Мы будем тут поблизости, чтобы увидеть наконец-то этих зверушек, о которых мы столько слышали...
Они уже удалялись, когда говоривший внезапно смолк, так и не закончив фразы... Меренсон не шелохнулся, не рискнул бросить хотя бы взгляд в его сторону. Он почувствовал рядом чье-то резкое движение, затем полыхнула вспышка, осветившая мрачные своды полога джунглей. Даже глаза Меренсона не двигались в орбитах. Он безмолвствовал, как покойник, застыл словно пень. Какая-то мразь вползла ему на грудь, остановилась на полупарализованном теле... потом с шорохом соскользнула.
Вспышки становились все ярче и беспорядочнее. Слышались глухие удары, как если бы массивные тела исступленно метались во все стороны. Меренсону не было нужды поворачиваться, поскольку он прекрасно знал, что оба его врага бились в предсмертной агонии.
Таким мучительным и бесповоротным для себя образом ещё два ивда познали на самих себе, что земляне интересовались лимфатическими безмозглыми животными потому, что те действительно были столь же опасны для их хитроумных противников, как и для них самих.
Меренсону было исключительно мучительно оставаться полностью неподвижным. Но он стойко держался до тех пор, пока вспышки света не сделались редкими и слабыми, как пламя угасающей свечи. Когда они прекратились совсем, а установившаяся тишина продержалась более минуты, Меренсон позволил себе исключительную роскошь: чуть-чуть повернул голову.
В поле его зрения попал лишь один из ивдов. Он лежал опрокинувшись вытянутая, прямоугольная и почти черная форма с множеством ячеистых рук и ног. Без них его вообще можно было принять скорее за искореженный металлический брусок, чем за чью-то плоть. Там и сям на его теле высвечивали стекловидные, черноватого цвета, блестки - неоспоримое свидетельство того, что некоторые контролировавшие свет ячейки все ещё продолжали жить.
Меренсону оказалось достаточно одного беглого взгляда, чтобы насчитать семь обесцветившихся рваных ран в видимой ему части тела ивда... Это означало, что по меньшей мере семь особей молодняка лимфатического зверя проникли вовнутрь. Совершенно лишенные мозга, они даже не отдавали себе отчета в том, что кого-то убили и что их жертвы яростно сопротивлялись.
Эти твари жили только для того, чтобы поглощать пищу, и нападали на любой движущийся предмет. Если этот объект замирал до того, как они до него доберутся, то животные немедленно забывали о его существовании. Они без разбора атаковали дрожащие на ветру листочки, покачивающиеся ветки и даже весело бегущие струйки воды. Ежемесячно миллионы этих похожих на змеек тварей гибли, бессмысленно устремляясь на неживые, но по каким-то причинам перемещавшиеся предметы. Лишь очень небольшой процент их достигал возраста больше двух месяцев после появления на свет, чтобы воплотиться в конечную форму.
Создав лимфатического зверя, природа реализовала одно из своих самых фантастических чудес равновесия. В своей завершающей стадии животное напоминало улей со скорлупой, НЕСПОСОБНЫЙ ДВИГАТЬСЯ. Трудно было, углубляясь в джунгли Миры 92, не натолкнуться на одну из этих структур. Они попадались всюду: на поверхности, на деревьях, на склонах холмов и в долинах... В любом месте, где молодого монстра захватывал процесс метаморфозы, он оседал в виде "взрослой" особи. Последняя фаза длилась недолго, но отличалась исключительной плодовитостью. "Улей" жил только за счет тех элементов, которые он накопил за время своей молодости. Поскольку "улей" был двуполым, он проводил всю свою короткую жизнь в экстазе непрерывного воспроизведения потомства. Но нарождавшиеся малыши не отторгались "ульем". Они проводили свой инкубационный период внутри него, и, как только отмирала внешняя скорлупа, они немедленно доедали все, что оставалось от родителя. Они заглатывали и друг друга. Однако рождались они тысячами и в ускоренном темпе. Поэтому довольно значительная их часть, непрерывно пожирая друг друга, все же успевала выбраться наружу в относительно безопасные для них условия.
В редких случаях внешняя скорлупа не размягчалась достаточно быстро, и тогда молодняк почти полностью уничтожал самого себя в пароксизме всеобщего взаимопоглощения. В таких случаях, разумеется, потомства значительно поубавлялось.
Внимательно осмотревшись, Меренсон ослабил, как мог, путы, поднялся на ноги и... благоразумно постоял ещё некоторое время неподвижно, вторично тщательно осматривая окрестности. Затем, соблюдая крайнюю осторожность, шаг за шагом, он доковылял до второго геликара, севшего недалеко от разбившегося. Он неспешно отделался от сковывавших его пут.
Несколько минут спустя он был уже на базе. По его указанию Кладжи объявил всеобщую тревогу. После этого на новом геликаре, пилот которого был предварительно проверен на возможную принадлежность к ивдам, он отправился на дальнюю базу, служившую для отдыха персонала. Там его поджидали новости.
Вся банда ивдов была разгромлена. Дженет быстро заподозрила лже-Меренсона и ловко содействовала его поимке. Полиция тем самым сразу же вышла на надежный след и довольно легко по цепочке прошлась по всем втянутым в это дело лицам.
Меренсону пришлось протомиться ещё целый час, пока его соединили с Дженет на Райской планете. Он облегченно вздохнул, увидев её лицо в визифоне.
- Я весьма забеспокоился, - признался он, - когда ивды сообщили мне, что они рассчитывали на холодок в отношениях между давно женатыми парами. Им, конечно, и в голову не пришло, почему мы предприняли эту поездку.
Дженет проявила нетерпение.
- Завтра на Мире сделает остановку полицейский корабль, - сообщила она. - Загружайся в него и прилетай как можно скорее!
И добавила:
- Я рассчитываю по крайней мере хоть вторую часть своего второго медового месяца провести со своим мужем!
КОНЕЦ
1 2 3 4 5 6 7 8
- Само собой разумеется, - уточнил тот, кто скрывался под маской Питера Кладжи, - сами мы уходить отсюда не собираемся. Мы просто поднимемся в кабину геликара и понаблюдаем за этим спектаклем. И когда вам это надоест, мы добьемся от вас этой подписи... Устраивает ли вас это предложение?
Краешком глаза Меренсон уловил какое-то движение в стороне. Это напоминало всего лишь стайку метнувшихся над поверхностью теней, скорее какое-то шевеление гумуса, нежели что-то более основательное. На лбу Меренсона выступили холодные капельки пота. "МРАЧНЫЙ ЛЕС МИРЫ, - подумал он, - КИШАЩИЙ ПОТОМСТВОМ ЛИМФАТИЧЕСКИХ ЗВЕРЕЙ..." Он замер, не глядя ни вправо, ни влево, ни на ивдов, ни на эти шевелившиеся тени.
- Ну ладно, - промолвил псевдопилот. - Мы будем тут поблизости, чтобы увидеть наконец-то этих зверушек, о которых мы столько слышали...
Они уже удалялись, когда говоривший внезапно смолк, так и не закончив фразы... Меренсон не шелохнулся, не рискнул бросить хотя бы взгляд в его сторону. Он почувствовал рядом чье-то резкое движение, затем полыхнула вспышка, осветившая мрачные своды полога джунглей. Даже глаза Меренсона не двигались в орбитах. Он безмолвствовал, как покойник, застыл словно пень. Какая-то мразь вползла ему на грудь, остановилась на полупарализованном теле... потом с шорохом соскользнула.
Вспышки становились все ярче и беспорядочнее. Слышались глухие удары, как если бы массивные тела исступленно метались во все стороны. Меренсону не было нужды поворачиваться, поскольку он прекрасно знал, что оба его врага бились в предсмертной агонии.
Таким мучительным и бесповоротным для себя образом ещё два ивда познали на самих себе, что земляне интересовались лимфатическими безмозглыми животными потому, что те действительно были столь же опасны для их хитроумных противников, как и для них самих.
Меренсону было исключительно мучительно оставаться полностью неподвижным. Но он стойко держался до тех пор, пока вспышки света не сделались редкими и слабыми, как пламя угасающей свечи. Когда они прекратились совсем, а установившаяся тишина продержалась более минуты, Меренсон позволил себе исключительную роскошь: чуть-чуть повернул голову.
В поле его зрения попал лишь один из ивдов. Он лежал опрокинувшись вытянутая, прямоугольная и почти черная форма с множеством ячеистых рук и ног. Без них его вообще можно было принять скорее за искореженный металлический брусок, чем за чью-то плоть. Там и сям на его теле высвечивали стекловидные, черноватого цвета, блестки - неоспоримое свидетельство того, что некоторые контролировавшие свет ячейки все ещё продолжали жить.
Меренсону оказалось достаточно одного беглого взгляда, чтобы насчитать семь обесцветившихся рваных ран в видимой ему части тела ивда... Это означало, что по меньшей мере семь особей молодняка лимфатического зверя проникли вовнутрь. Совершенно лишенные мозга, они даже не отдавали себе отчета в том, что кого-то убили и что их жертвы яростно сопротивлялись.
Эти твари жили только для того, чтобы поглощать пищу, и нападали на любой движущийся предмет. Если этот объект замирал до того, как они до него доберутся, то животные немедленно забывали о его существовании. Они без разбора атаковали дрожащие на ветру листочки, покачивающиеся ветки и даже весело бегущие струйки воды. Ежемесячно миллионы этих похожих на змеек тварей гибли, бессмысленно устремляясь на неживые, но по каким-то причинам перемещавшиеся предметы. Лишь очень небольшой процент их достигал возраста больше двух месяцев после появления на свет, чтобы воплотиться в конечную форму.
Создав лимфатического зверя, природа реализовала одно из своих самых фантастических чудес равновесия. В своей завершающей стадии животное напоминало улей со скорлупой, НЕСПОСОБНЫЙ ДВИГАТЬСЯ. Трудно было, углубляясь в джунгли Миры 92, не натолкнуться на одну из этих структур. Они попадались всюду: на поверхности, на деревьях, на склонах холмов и в долинах... В любом месте, где молодого монстра захватывал процесс метаморфозы, он оседал в виде "взрослой" особи. Последняя фаза длилась недолго, но отличалась исключительной плодовитостью. "Улей" жил только за счет тех элементов, которые он накопил за время своей молодости. Поскольку "улей" был двуполым, он проводил всю свою короткую жизнь в экстазе непрерывного воспроизведения потомства. Но нарождавшиеся малыши не отторгались "ульем". Они проводили свой инкубационный период внутри него, и, как только отмирала внешняя скорлупа, они немедленно доедали все, что оставалось от родителя. Они заглатывали и друг друга. Однако рождались они тысячами и в ускоренном темпе. Поэтому довольно значительная их часть, непрерывно пожирая друг друга, все же успевала выбраться наружу в относительно безопасные для них условия.
В редких случаях внешняя скорлупа не размягчалась достаточно быстро, и тогда молодняк почти полностью уничтожал самого себя в пароксизме всеобщего взаимопоглощения. В таких случаях, разумеется, потомства значительно поубавлялось.
Внимательно осмотревшись, Меренсон ослабил, как мог, путы, поднялся на ноги и... благоразумно постоял ещё некоторое время неподвижно, вторично тщательно осматривая окрестности. Затем, соблюдая крайнюю осторожность, шаг за шагом, он доковылял до второго геликара, севшего недалеко от разбившегося. Он неспешно отделался от сковывавших его пут.
Несколько минут спустя он был уже на базе. По его указанию Кладжи объявил всеобщую тревогу. После этого на новом геликаре, пилот которого был предварительно проверен на возможную принадлежность к ивдам, он отправился на дальнюю базу, служившую для отдыха персонала. Там его поджидали новости.
Вся банда ивдов была разгромлена. Дженет быстро заподозрила лже-Меренсона и ловко содействовала его поимке. Полиция тем самым сразу же вышла на надежный след и довольно легко по цепочке прошлась по всем втянутым в это дело лицам.
Меренсону пришлось протомиться ещё целый час, пока его соединили с Дженет на Райской планете. Он облегченно вздохнул, увидев её лицо в визифоне.
- Я весьма забеспокоился, - признался он, - когда ивды сообщили мне, что они рассчитывали на холодок в отношениях между давно женатыми парами. Им, конечно, и в голову не пришло, почему мы предприняли эту поездку.
Дженет проявила нетерпение.
- Завтра на Мире сделает остановку полицейский корабль, - сообщила она. - Загружайся в него и прилетай как можно скорее!
И добавила:
- Я рассчитываю по крайней мере хоть вторую часть своего второго медового месяца провести со своим мужем!
КОНЕЦ
1 2 3 4 5 6 7 8