М. Рядом с ним стоял его телохранитель, высокий красивый араб.
О. X. С черными усами?
М. Да, святой отец, с густыми черными усами. Неужели вы тоже…
О. X. Нет, я там не был, как я там мог быть! Выбрось из головы глупости и отвечай на вопросы.
М. Да, святой отец, спрашивайте.
О. X. Этот бритый северянин не согласился с тем, что торги закончены?
М. Да, он сказал, что готов дать большую цену.
О. X. Седого в красном поясе его слова очень разозлили, не правда ли?
М. Святой отец, вы сказали, что вас там не было, а говорите так, будто побывали, и совсем недавно, а не десять лет назад.
О. X. Так седой разозлился?
М. Да. И снова начал что-то шептать на ухо распорядителю. Собравшиеся загудели и стали собираться плотнее вокруг моего киоска.
О. X. Ты испугалась?
М. Нет, мне было весело. Когда из-за одной женщины переживает столько мужчин, разве это может ее испугать или расстроить, а, святой отец?
О. X. Оставь свои ужимки, мы не на Родосе.
М. Конечно, святой отец, конечно.
О. X. Что было дальше?
М. Молодой бритый господин сказал, что готов заплатить двести денариев за меня, и потребовал, чтобы седой назвал свою цену, и назвал не только распорядителю, но вслух, для всех.
О. X. Как тот поступил?
М. За него ответил распорядитель. Он поднял вверх руку и громко сказал, что греческую девушку, то есть меня, покупает «господин» и дает за меня триста денариев.
О. X. Что за «господин»?
М. Я не знаю, но все собравшиеся, очевидно, поняли и начали расходиться, опустив головы.
О. X. И этим все закончилось?
М. Не-ет, с этого все только началось!
О. X. Что именно?
М. Бритый мужчина поднял руку, как положено по правилам торга, и громко крикнул: «Четыреста!» Все замерли. Те, кто собирался уходить, остановились. Распорядитель наклонился к уху седого и стал что-то шептать. Тогда бритый громко потребовал, чтобы они это прекратили, ибо торг идет честный и все, кто собрался тут, являются свидетелями.
О. X. Что же седой?
М. Он усмехнулся и сказал «пятьсот». Тогда распорядитель громко закричал: «Господин платит за греческую девушку пятьсот денариев!» Мой хозяин уже потирал руки, но бритый не хотел уступать.
О. X. Ты ему так понравилась?
М. Он даже не глядел в мою сторону.
О. X. Может, он до этого видел тебя и успел влюбиться?
М. Он никогда меня не видел, и времени влюбиться у него не было. И потом, я всегда чувствую, когда мужчина в меня влюблен, всегда!
О. X. Этот влюблен не был?
М. Нет, как ни прискорбно мне это признавать.
О. X. Что же ему было нужно?
М. Не знаю.
О. X. Прихоть стоимостью пятьсот денариев!
М. Нет.
О. X. Что значит «нет»?
М. Он предложил тысячу.
О. X. Тысячу?!
М. Да, и сказал, что деньги он может представить не позже полудня сего дня, как положено по правилам торга.
О. X. Твой хозяин стал еще сладострастнее потирать руки.
М. Нет, тут вы не угадали, святой отец. Мой хозяин расстроился.
О. X. Почему?
М. Наверно, понял, что попал в неприятную историю. А он в нее действительно попал.
О. X. Ты рассказала о торгах все?
М. Нет. Седой мужчина и распорядитель торгов о чем-то пошептались, и было объявлено, что за греческую девушку «господину» не жалко и трех тысяч. Все обернулись к бритому мужчине.
О. X. Он не отступил?
М. Нет. Он сказал, что из уважения к «господину» он поднимает цену до пяти тысяч.
О. X. За такие деньги можно купить галеру, а может быть, и две. С полным снаряжением. Ты задумывалась, почему за тебя готовы платить столько?
М. Нет, что вы, я тогда вообще ни о чем не думала. Мне просто было интересно.
О. X. Седой не стал больше торговаться?
М. Нет. Он удалился. А распорядитель объявил, что до того момента, пока не внесены деньги, я остаюсь собственностью прежнего владельца.
О. X. Как он себя повел?
М. Он вошел ко мне в киоск и стал меня проклинать. До этого он ни разу косо не посмотрел в мою сторону, обращался как с родной дочерью, а тут готов был убить!
О. X. Он не объяснил, почему так изменился к тебе?
М. Нет, хотя я догадывалась, что это связано с торгами и большими деньгами, о которых там шла речь.
О. X. Он не говорил, что жалеет о том, что с тобой связался? Не говорил?
М. И это вы знаете? Говорил, повторил несколько раз, крикнул даже, что если бы знал, с какой чертовкой сведет его Бог, то проплыл бы за сто фарсангов от Арки.
О. X. Так и сказал!
М. Да, святой отец, именно так.
О. X. Ты осталась сидеть у себя в этом твоем киоске?
М. Нет, меня перевели в дом хозяина и спрятали в маленькой ковровой комнате, а к дверям приставили двух стражников с копьями.
О. X. Это понятно, когда стало известно, сколько ты стоишь… И ты просидела в ковровой комнате до того момента, как привезли деньги?
М. Нет, святой отец, я просидела там очень немного, ровно столько, сколько нужно, чтобы выпить чашку шербета.
О. X. За тобой пришли?
М. Да.
О. X. Надо понимать, люди, посланные таинственным «господином»?
М. Потом выяснилось, что это были именно его люди. В первый момент я ничего не поняла.
О. X. Скоро ли ты предстала перед «господином»?
М. Сначала я попала в гарем, первой, кто меня увидел, была старшая жена «господина».
О. X. Она осмотрела тебя весьма ревниво и сказала, что, будь она мужчиной, ни в коем случае не стала бы платить за простую чернявую девчонку целые горы золота.
М. В точности так сказала. Я обрадовалась. Значит, она не увидела во мне серьезную соперницу.
О. X. Когда ты поняла, что находишься не у того, кто тебя купил?
М. О святой отец, я не понимала это до самого конца.
О. X. Что ты называешь в данном случае концом?
М. Меня отправили в бассейн, дабы помыть и умастить, так как это положено перед первым свиданием. Опытные женщины давали мне советы, как мне нужно себя вести, чтобы не навлечь гнев нового повелителя. Помнится, меня очень удивили постоянные напоминания о том, что он, повелитель, очень грузен и что я ни в коем случае не должна показать, будто мне это неприятно. Но я не успела как следует задуматься, от сладких воскурений у меня все плыло перед глазами и мысли мешались в голове.
О. X. Ты боялась первой встречи с мужчиной?
М. Ничуть. Еще жены армянина мне подробно и много раз объяснили, в чем секреты женского поведения в постели, и эта часть меня совершенно не страшила. Я боялась только одного.
О. X. Чего же?
М. Что разочарую своего нового господина.
О. X. И вот ты готова.
М. Меня последний раз омыли в теплой воде с розовыми лепестками и отнесли в опочивальню. Четыре женщины, предводительствуемые тем седым господином, что вел торг. Оказалось, что это старший евнух.
О. X. И даже его появление не навело тебя ни на какие мысли?
М. Повторяю, святой отец, в моей голове все смешалось, я уже не понимала, кто с кем торговался и зачем.
О. X. Продолжай. Тебя оставили одну…
М. Я лежала поперек ложа, в ногах и в изголовье которого курились две ароматические жаровни.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89