ТВОРЧЕСТВО

ПОЗНАНИЕ

А  Б  В  Г  Д  Е  Ж  З  И  Й  К  Л  М  Н  О  П  Р  С  Т  У  Ф  Х  Ц  Ч  Ш  Щ  Э  Ю  Я  AZ

 

Прибрежные жители питаются исключительно одной рыбой, которую они бьют примитивной острогой, а в лесах они лазают по деревьям и ловят белок и летучих мышей, вампиров, опоссумов и других животных.
Кенгуру, встречающаяся в таком изобилии в восточной части Австралии, является здесь редким кушаньем, ради которого местные жители устраивают настоящий пир.
Питаются они также, когда их одолевает голод, и кореньями разных папоротников, и пауками, и гусеницами, и личинками белых червей, а также и древесной корой, и особого рода глиной, которая хотя и не питает их, но создает иллюзию сытого желудка.
При таких тяжелых условиях эти несчастные худеют до того, что начинают походить на скелеты, обтянутые кожей, и становятся невероятно жалкими и вместе отвратительными. Ведут они бродячий образ жизни, но постоянно толкутся в одной и той же побережной полосе, никогда не углубляясь внутрь материка.
Они не имеют иного оружия, кроме жалких копий с наконечниками из железного дерева; единственная и вечная их забота — это забота о пропитании. Едва насытившись, они уже начинают готовить припасы для нового изготовления пищи. Каждое из этих племен имеет свое наречие, но никаких религиозных верований; они не имеют даже представления о какой-либо высшей силе, которой они, по примеру африканских дикарей, приписывали бы все непонятные для них явления. Они приписывают все злые веяния — голод, мор, засуху и даже смерть — луне, которая в их представлении есть жилище мертвецов. Мертвецы внушают им невероятный страх; они думают, что по ночам умершие являются с луны, чтобы мучить живых. Кораджи, или колдуны, по их мнению, имеют власть призывать или отгонять «каракулов», то есть выходцев с того света, а также по желанию причинять смерть людям и посылать на них всякие беды и невзгоды.
По их понятиям, болезни, смерть и всевозможные несчастные случаи не естественные явления жизни, а напасть, навлекаемая колдунами. А потому последние являются единственными исключительными индивидами, которым живется сравнительно легко благодаря всякого рода приношениям и дарам, которые каждый туземец считает себя обязанным приносить им из опасения навлечь на себя и на своих близких всевозможные беды и злоключения.
В сущности, это все та же печальная история всех первобытных народов; везде и всюду колдуны жили за счет внушаемого ими страха, эксплуатируя простодушных и наивных людей, легковерных и боязливых; это своего рода власть сильного над слабым, присущая всему человечеству.
Но три вышеупомянутых нами племени стоят на значительно высшей степени развития, и это, быть может, только потому, что условия жизни легче и лучше, что у них есть в избытке всякая дичь, и птицы, и плоды. Эта лучшая пища сразу сказалась на физическом развитии этих племен: их формы и строение тела заметно правильнее и приятнее, чем строение и формы папуасов Меланезии, мало чем отличающихся по своему телосложению от обезьян.
По своему характеру эти австралийские дикари довольно близко напоминают американских краснокожих: тот же бродячий или кочевой образ жизни, те же междоусобные войны, та же охота и рыбная ловля, даже те же скальпы как трофеи войны и та же беспощадная жестокость к пленникам, тот же суеверный страх перед колдунами и та же неподатливость к принятию прогресса цивилизации.
Они также не ассимилируются, а быстро исчезают, уступая натиску белых людей. Поэтому особенно ценно ознакомиться поближе с этими представителями вымирающих племен, которых вскоре совсем не останется на земном шаре. Мы хотим, кроме того, доказать нашим правдивым рассказом, что племена австралийцев, населяющие центральную часть Австралии, совсем были не похожи на жалких обитателей прибрежной части этой страны, что они стояли уже на известной степени развития, руководствовались известными твердо установленными обычаями, традициями и узаконенными постановлениями, словом, имели свою нарождающуюся цивилизацию. Эти племена были также не чужды лучших чувств великодушия, благородства, признательности, даже известного рыцарского чувства и чувства поэзии, которое ставило их, конечно, неизмеримо выше их ближайших сородичей, дикарей Меланезии.
Так, например, нельзя читать без удивления нижеследующие стихи, которые обычно пели по вечерам, танцуя на лугу, молодые девушки и юноши нагарнукского племени:
Джелало лиа лана?
Мангада, мангада!
Джелало иульс лана?
Вугада, вугада!
Ката гаро!
Манга!
Гваб-ба рино Роола.
Яр диг бо, Манга!
Гваб-ба рино Роола.
Ката гаро!
Манга!
Пойдем ли мы плясать?
Пойдем, пойдем!
Пойдем ли мы плясать и петь?
Идем, идем!
Красавица в лесу!
Пойдем!
Цветы и поцелуи там Найдем.
Если сердце есть в тебе, Идем!
Цветы и поцелуи там Найдем.
Красавица в лесу!
Пойдем!
Ну разве это не поэтично? И племена, где распевают такие песни, конечно, не могли быть омерзительными дикарями, мало чем отличающимися от животных.
В этой песне слышится что-то нежное, красивое, как бы отголосок нравов, не лишенных известной утонченности, и чувств, не чуждых поэзии. Но европейцы, ворвавшись в их жизнь в лице беглых каторжников, преступников и авантюристов худшего типа и дав волю своим худшим инстинктам и наклонностям, поспешили эксплуатировать честность, доверчивость и добросовестность этих дикарей, проявили на них свою жестокость и несправедливость и вместо цивилизации привили им свои отвратительные пороки и полную деморализацию.
При первом появлении европейцев в центральной части Австралии в уме туземцев сложилась о них следующая красивая легенда: не видав судов, на которых прибыли эти белые люди, они решили, что они спустились к ним с луны, чему придавал известное вероятие и самый цвет кожи незнакомцев. Луна же, по мнению этих туземцев, представляет собой жилище умерших воинов, нечто вроде австралийской Валгаллы. Поэтому они приняли их за своих давно умерших предков, вернувшихся на землю после того, как им удалось похитить тайну громов небесных в образе усовершенствованного огнестрельного оружия. В силу этой легенды туземцы вначале смотрели на европейцев с благоговейным трепетом и относились к ним, как к божествам.
Какое громадное влияние могло бы дать это наивное и поэтичное сказание честным, порядочным и добронамеренным европейцам на умы пораженных удивлением туземцев! В ту пору австралийцы с радостью подчинились бы требованиям европейцев и были бы самыми деятельными пособниками в деле разработки почвы, корчевания лесов, охраны стад, стали бы работниками на фермах, словом, рабочей силой, с помощью которой без труда можно было бы преобразовать всю страну и все ее население.
Но вместо того все подонки английского общества, выброшенные сюда и обеспеченные в полной безнаказанности, воспользовались своим авторитетом для насилий, грабежей, жестокостей и даже убийств по самому незначительному предлогу.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163