Оказавшись наконец в своей комнате, я уселся возле полированного шкафчика, который давным - без преувеличения - давно превратил в проигрыватель. Манипулируя выключателем, размыкающим блок-схему, замыкание которой приводит в действие электроприбор, я запустил диск; на нем покоилась пластинка, позволявшая с помощью острой иголки выдирать из себя мелодию.
Сумеречные тона негритянского блюза "Deep South Suite" вскоре погрузили меня в любимое летаргическое состояние. Все убыстряющееся движение маятников вовлекло солнечную систему в усиленное круговращение и сократило длительность существования мира почти на целый день. Так оказалось, что уже половина девятого и я просыпаюсь, встревоженный тем, что не прикасаюсь своими ногами к соблазнительным ножкам Жасмен; увы, она и не ведала о моем существовании. А я жду ее всегда, волосы ее струятся, как вода на солнце, и мне бы хотелось сладострашно целовать ее и задушить в своих объятиях, только не в те дни, когда она становится похожей на Клода Фаррера.
"Половина девятого, - сказал я себе. - Слесарь, должно быть, умирает с голоду".
Мигом одевшись, я сориентировался в пространстве и пошел в ванную. Ее окрестности показались мне заметно изменившимися, будто претерпели не одно стихийное бедствие. Я тут же понял, что все дело в том, что на привычном месте нет труб, и смирился.
Вытянувшийся вдоль ванны слесарь еще дышал. Я влил ему бульон через ноздри - в зубах у него был зажат кусочек олова.
Едва ожив, он взялся за дело.
- Итак, - сообщил он, - основная работа позади, все разрушено, начинаю с нуля. Как будем делать?
- Делайте как лучше, - сказал я. - Я полностью доверяю вам как специалисту и ни за что на свете не хотел бы малейшим пожеланием сковать вашу инициативу... которая, следовало бы мне добавить, есть исключительное достояние тех, кто входит в сообщество водопроводчиков.
- Полегче, - посоветовал он. - В общем, я понимаю, но школу я окончил давно, и если вы мне будете голову морочить, я с вами разговаривать не смогу. Прямо удивительно, как это образованным надо всех на свете с дерьмом смешать.
- Уверяю вас, я преисполнен почтения к вам и самого высокого мнения обо всем, что вы делаете.
- Ладно, я парень не злой. Вот что: я восстановлю то, что они тут соорудили. Все-таки коллега работал, а слесарь ничего зря делать не станет. Часто говорят: "вон та труба - кривая". В чем дело, не понимают, и, конечно, у них виноват слесарь. Но если разобраться, то чаще всего на все своя причина. Они думают, что труба кривая, а кривая-то стена. Что до нашего случая, я сделаю в точности как было. Уверен, все будет в порядке.
Я еле сдержался - все и раньше было в порядке, до его прихода. Но, может быть, я в самом деле был не в курсе. Притча о прямой трубе не шла у меня из головы, и я смолчал.
Мне удалось добраться до своей кровати. Наверху раздавались беспокойные шаги. Люди страшно надоедливы: нельзя, что ли, нервничать, лежа в постели, а не вышагивать нервно из угла в угол? Пришлось признать, что нельзя.
Жасмен неотступно преследовала меня как наваждение, и я проклинал ее мать за то, что она оторвала от меня Жасмен со злосовестностью, которой нет никакого оправдания. Жасмен - девятнадцать, и я знаю, что у нее уже были мужчины, - тем более у нее нет оснований отталкивать меня. Это все материнская ревность. Я пытался найти другую причину, подумать о какой-нибудь бессмысленной пакости, но мне было так мучительно трудно представить себе ее конкретно как нечто компактное, упакованное и перевязанное красной и белой тесемками, что теперь и я на целый абзац потерял сознание. В ванной комнате голубоватое пламя сварочной горелки окаймляло границы моего сна неровноокисленной бахромой.
II
Слесарь пробыл у меня безвылазно сорок девять часов. Работа еще не была закончена, когда я по дороге на кухню услышал стук во входную дверь.
- Откройте, - сказали из-за двери. - Скорее откройте.
Я отпер и увидел соседку сверху, в глубоком трауре. По ее лицу было видно, что она недавно перенесла большое горе, и с нее буквально текло на ковер. Казалось, она только что из Сены.
- Вы упали в воду? - полюбопытствовал я.
- Простите за беспокойство, - сказала она, - но дело в том, что у меня хлещет вода... Я вызвала водопроводчика, он должен был прийти три дня назад...
- У меня тут один работает. Может, ваш?
- Семеро моих детей утонуло. Только двое старших еще дышат, вода пока доходит им до подбородка. Но если слесарь должен еще поработать у вас, я не хочу мешать.
- Наверно, он ошибся этажом, - ответил я. - Спрошу-ка его для очистки совести. Вообще-то у меня в ванной все было в порядке.
III
Когда я вошел в ванную, водопроводчик наносил последний штрих, украшая с помощью сварочной горелки голую стену цветком ириса.
- Вот так уже сойдет, пожалуй, - сказал он. - Я все сделал как было, только здесь кое-что подварил - это у меня лучше всего получается, а я люблю, когда работа хорошо сделана.
- Тут одна дама вас спрашивает. Вы не этажом выше должны были подняться?
- Это ведь пятый?
- Четвертый.
- Значит, я ошибся, - заключил он. - Я поднимусь к этой даме. Счет вам пришлют из конторы... Да вы не огорчайтесь. В ванной для водопроводчика всегда работа найдется.
1 2