Он даже не удостаивал их взглядом.
Кит вышел на освещенный участок и достал карту.
– Думаю, мы находимся вот здесь. – Он ткнул пальцем в перекресток на карте.
– Допустим, – согласилась Хедер. – Только какой от этого толк, если мы не знаем куда идти?
– Судя по записям, прежде охота у них всегда завершалась на четвертом уровне. А мы, насколько я понимаю, находимся на втором. Так что пошли туда. – Он сделал жест в сторону темноты впереди. – Там где-то должен быть колодец.
Они углубились в темень и действительно через некоторое время подошли к колодцу. Кит осветил фонариком скользкие от слизи стены и вмонтированные в бетон сильно проржавевшие ступеньки.
– Я пойду первым. Если меня выдержат, то тебя и подавно.
Хедер заглянула в черную пропасть и покачала головой:
– Нет, Кит, первой пойду я. Ты обвяжешь меня вокруг пояса веревкой и будешь подстраховывать на случай, если сломается ступенька.
Кит согласился. Действительно, Хедер подстраховать его не сможет. Он быстро обвязал ее веревкой и проверил узел. Хедер спустила ногу в колодец, нащупала ступеньку, затем, держась руками за край, спустила другую.
– Начинаем?
– Начинаем, – отозвался Кит.
Она перенесла вес тела на ноги. Ступенька держала. Следующая тоже выдержала, и еще одна тоже. Хедер начала спускаться быстрее и увереннее. Кит едва успевал стравливать веревку. Затем неожиданно, причем настолько, что Хедер не успела ничего сообразить, ступенька под ногами провалилась.
Она почувствовала, что падает, и закричала. Но очень скоро обвязанная вокруг пояса веревка переместилась вверх и туго затянулась под мышками. Хедер повисела пару секунд, затем нащупала руками очередную ступеньку, уцепилась, после чего осторожно оперлась ногами о ступеньку внизу и замерла, хватая ртом воздух. Веревка жутко давила грудь.
– Ты жива? – спросил сверху Кит.
Вначале Хедер не могла ответить, только простонала. Затем, уняв сердцебиение, отозвалась:
– Сломалась ступенька. Но теперь все в порядке.
Глубоко вздохнув, она продолжила спуск, но теперь уже осторожно, проверяя ногой каждую ступеньку и только потом перенося на нее свой вес.
Вскоре сломалась еще одна, а две покачались, но выдержали. Наконец ноги коснулись пола. Она развязала веревку и подергала. Следующим заходом Кит спустил рюкзак, потом начал спускаться сам. Все прошло благополучно, если не считать, что под его весом сломались еще две ступеньки.
– Это даже хорошо, – сказал он, посмотрев наверх, – потому что этим колодцем больше никто воспользоваться не сможет. – Он снова сверился с картой и коротко бросил: – Сюда.
– Почему сюда? – спросила Хедер.
Кит пожал плечами:
– Честно говоря, не знаю. Но ведь не стоять же на месте. Так что пошли.
Примерно через сто ярдов они наткнулись на мертвое тело. Кит подумал, что это бездомный – либо спит, либо отдал Богу душу, – но, посветив фонариком, увидел знакомое черное одеяние, а опустившись на колени, обнаружил глубокую рану в груди.
Наклонившись над телом, Хедер охнула. Кит поднял глаза и увидел, что ее смутила не рваная рана, а лицо убитого.
– Он тебе тоже знаком. – Это был не вопрос, а утверждение.
– Да, – тихо проговорила она. – Это священник Магуайр. Он... он опекал приюты для бездомных.
Кит перелистал записную книжку Аткинсона, нашел протокол охоты за его сыном и просмотрел список охотников. Уж, Мамба, Гремучая Змея, Гадюка и Кобра.
– Еще один приятель твоего отца. Я не ошибся?
Хедер кивнула.
– Значит, что же получается? – начал рассуждать Кит. – Мы расправились с Кэри Аткинсоном. Теперь нам встретился некий монсеньор Магуайр с дыркой в груди. Аткинсон и Магуайр. Кто они? Скорее всего Уж и Мамба.
– Этого не может быть, – прошептала Хедер, внезапно догадавшись. Она смотрела через плечо Кита в записную книжку Аткинсона. – Мой отец на такое не способен.
Конечно, можно повторять эти слова хоть тысячу раз, все равно легче от этого не станет. Хедер знала, что ее отец проходит на охоте под кличкой Гремучая Змея.
Глава 36
Прошло уже больше двух часов, как Гадюка вышел на охотничью тропу. Пока ничего интересного не встретилось, кроме насекомых, которые лезли в лицо, так что приходилось постоянно отгонять, да крыс, шастающих где-то рядом.
Часы, проведенные на охоте, для Гадюки были лучшими в жизни. Разве можно сравнить ее со скукой судебной рутины? Пререкания обвинителей и адвокатов, юридическое крючкотворство, прецеденты, решения Верховного суда – чепуха все это. Гадюка и без того всегда знал, что правильно, а что нет. Вот почему он стал юристом, а не из интереса к юриспруденции. Он поступил на юридический, зная, что обладает уникальной способностью отличать правильное от неправильного.
Отто Ванденберг с самого начала наметил для себя карьеру судьи, и к сорока годам его амбиции были удовлетворены. Но потом прошли еще годы, и он все сильнее разочаровывался. Вышестоящие судебные инстанции ограничивали свободу его действий, постоянно корректировали вынесенные приговоры в сторону снижения сроков наказания, порой даже освобождали из-под стражи отъявленных душегубов.
Манхэттенский охотничий клуб в корне изменил мироощущение Отто. Сняв мантию судьи, переодевшись в черный костюм охотника и приняв кличку Гадюка, Ванденберг снова почувствовал себя судьей в полном смысле слова, не только выносящим приговоры, но и участвующим в их исполнении.
Вот и сегодня в туннели выпущены двое его подопечных, и неплохо было бы самому добыть хотя бы одного. Поэтому, изучив протоколы предыдущих тридцати семи охотничьих сессий и проследив, какими маршрутами дичь пыталась уйти от преследования, Гадюка остановился именно на этом месте в коллекторе, которое было хорошо замаскировано переплетением труб и кабелепроводов. И залег в засаде.
Оружие у него было отменное. Друг из Пентагона достал армейскую винтовку М-14А1 калибра 7,62, к которой Ванденберг добавил специальный лазерный прицел. В рюкзаке лежали четыре обоймы по двадцать патронов каждая, но они были только для подстраховки. Обычно «дичь» добывали одним выстрелом, в крайнем случае двумя.
Как только «дичь» начнет приближаться, он тут же наденет прибор ночного видения. А со слухом у него проблем не было. В том смысле, что Ванденберг уже давно изучил обычные звуки подземелья и мог с уверенностью сказать: вон там пробежала крыса, где-то вдалеке из трубы капает вода, а это вот оборванец решил помочится на стену. Стоны умирающего были не похожи на стоны просто больного. Ванденберг научился различать также и запахи. Человеческие существа судья чуял так же безошибочно, как большая белая акула за много миль улавливает запах крови.
Гадюка насторожился, но пока причина тревоги была неясна. Возможно, дуновение ветерка принесло какой-то необычный запах или звук – слабый, почти на пороге чувствительности уха, – или в нем просто заговорил инстинкт хищника.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78
Кит вышел на освещенный участок и достал карту.
– Думаю, мы находимся вот здесь. – Он ткнул пальцем в перекресток на карте.
– Допустим, – согласилась Хедер. – Только какой от этого толк, если мы не знаем куда идти?
– Судя по записям, прежде охота у них всегда завершалась на четвертом уровне. А мы, насколько я понимаю, находимся на втором. Так что пошли туда. – Он сделал жест в сторону темноты впереди. – Там где-то должен быть колодец.
Они углубились в темень и действительно через некоторое время подошли к колодцу. Кит осветил фонариком скользкие от слизи стены и вмонтированные в бетон сильно проржавевшие ступеньки.
– Я пойду первым. Если меня выдержат, то тебя и подавно.
Хедер заглянула в черную пропасть и покачала головой:
– Нет, Кит, первой пойду я. Ты обвяжешь меня вокруг пояса веревкой и будешь подстраховывать на случай, если сломается ступенька.
Кит согласился. Действительно, Хедер подстраховать его не сможет. Он быстро обвязал ее веревкой и проверил узел. Хедер спустила ногу в колодец, нащупала ступеньку, затем, держась руками за край, спустила другую.
– Начинаем?
– Начинаем, – отозвался Кит.
Она перенесла вес тела на ноги. Ступенька держала. Следующая тоже выдержала, и еще одна тоже. Хедер начала спускаться быстрее и увереннее. Кит едва успевал стравливать веревку. Затем неожиданно, причем настолько, что Хедер не успела ничего сообразить, ступенька под ногами провалилась.
Она почувствовала, что падает, и закричала. Но очень скоро обвязанная вокруг пояса веревка переместилась вверх и туго затянулась под мышками. Хедер повисела пару секунд, затем нащупала руками очередную ступеньку, уцепилась, после чего осторожно оперлась ногами о ступеньку внизу и замерла, хватая ртом воздух. Веревка жутко давила грудь.
– Ты жива? – спросил сверху Кит.
Вначале Хедер не могла ответить, только простонала. Затем, уняв сердцебиение, отозвалась:
– Сломалась ступенька. Но теперь все в порядке.
Глубоко вздохнув, она продолжила спуск, но теперь уже осторожно, проверяя ногой каждую ступеньку и только потом перенося на нее свой вес.
Вскоре сломалась еще одна, а две покачались, но выдержали. Наконец ноги коснулись пола. Она развязала веревку и подергала. Следующим заходом Кит спустил рюкзак, потом начал спускаться сам. Все прошло благополучно, если не считать, что под его весом сломались еще две ступеньки.
– Это даже хорошо, – сказал он, посмотрев наверх, – потому что этим колодцем больше никто воспользоваться не сможет. – Он снова сверился с картой и коротко бросил: – Сюда.
– Почему сюда? – спросила Хедер.
Кит пожал плечами:
– Честно говоря, не знаю. Но ведь не стоять же на месте. Так что пошли.
Примерно через сто ярдов они наткнулись на мертвое тело. Кит подумал, что это бездомный – либо спит, либо отдал Богу душу, – но, посветив фонариком, увидел знакомое черное одеяние, а опустившись на колени, обнаружил глубокую рану в груди.
Наклонившись над телом, Хедер охнула. Кит поднял глаза и увидел, что ее смутила не рваная рана, а лицо убитого.
– Он тебе тоже знаком. – Это был не вопрос, а утверждение.
– Да, – тихо проговорила она. – Это священник Магуайр. Он... он опекал приюты для бездомных.
Кит перелистал записную книжку Аткинсона, нашел протокол охоты за его сыном и просмотрел список охотников. Уж, Мамба, Гремучая Змея, Гадюка и Кобра.
– Еще один приятель твоего отца. Я не ошибся?
Хедер кивнула.
– Значит, что же получается? – начал рассуждать Кит. – Мы расправились с Кэри Аткинсоном. Теперь нам встретился некий монсеньор Магуайр с дыркой в груди. Аткинсон и Магуайр. Кто они? Скорее всего Уж и Мамба.
– Этого не может быть, – прошептала Хедер, внезапно догадавшись. Она смотрела через плечо Кита в записную книжку Аткинсона. – Мой отец на такое не способен.
Конечно, можно повторять эти слова хоть тысячу раз, все равно легче от этого не станет. Хедер знала, что ее отец проходит на охоте под кличкой Гремучая Змея.
Глава 36
Прошло уже больше двух часов, как Гадюка вышел на охотничью тропу. Пока ничего интересного не встретилось, кроме насекомых, которые лезли в лицо, так что приходилось постоянно отгонять, да крыс, шастающих где-то рядом.
Часы, проведенные на охоте, для Гадюки были лучшими в жизни. Разве можно сравнить ее со скукой судебной рутины? Пререкания обвинителей и адвокатов, юридическое крючкотворство, прецеденты, решения Верховного суда – чепуха все это. Гадюка и без того всегда знал, что правильно, а что нет. Вот почему он стал юристом, а не из интереса к юриспруденции. Он поступил на юридический, зная, что обладает уникальной способностью отличать правильное от неправильного.
Отто Ванденберг с самого начала наметил для себя карьеру судьи, и к сорока годам его амбиции были удовлетворены. Но потом прошли еще годы, и он все сильнее разочаровывался. Вышестоящие судебные инстанции ограничивали свободу его действий, постоянно корректировали вынесенные приговоры в сторону снижения сроков наказания, порой даже освобождали из-под стражи отъявленных душегубов.
Манхэттенский охотничий клуб в корне изменил мироощущение Отто. Сняв мантию судьи, переодевшись в черный костюм охотника и приняв кличку Гадюка, Ванденберг снова почувствовал себя судьей в полном смысле слова, не только выносящим приговоры, но и участвующим в их исполнении.
Вот и сегодня в туннели выпущены двое его подопечных, и неплохо было бы самому добыть хотя бы одного. Поэтому, изучив протоколы предыдущих тридцати семи охотничьих сессий и проследив, какими маршрутами дичь пыталась уйти от преследования, Гадюка остановился именно на этом месте в коллекторе, которое было хорошо замаскировано переплетением труб и кабелепроводов. И залег в засаде.
Оружие у него было отменное. Друг из Пентагона достал армейскую винтовку М-14А1 калибра 7,62, к которой Ванденберг добавил специальный лазерный прицел. В рюкзаке лежали четыре обоймы по двадцать патронов каждая, но они были только для подстраховки. Обычно «дичь» добывали одним выстрелом, в крайнем случае двумя.
Как только «дичь» начнет приближаться, он тут же наденет прибор ночного видения. А со слухом у него проблем не было. В том смысле, что Ванденберг уже давно изучил обычные звуки подземелья и мог с уверенностью сказать: вон там пробежала крыса, где-то вдалеке из трубы капает вода, а это вот оборванец решил помочится на стену. Стоны умирающего были не похожи на стоны просто больного. Ванденберг научился различать также и запахи. Человеческие существа судья чуял так же безошибочно, как большая белая акула за много миль улавливает запах крови.
Гадюка насторожился, но пока причина тревоги была неясна. Возможно, дуновение ветерка принесло какой-то необычный запах или звук – слабый, почти на пороге чувствительности уха, – или в нем просто заговорил инстинкт хищника.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78