Он приподнялся на стременах, глянул из-под ладони.
Перегораживая реку от берега до берега, чернел впереди завал из могучих сосновых стволов; ветви переплелись, образовав непреодолимую стену.
Дружинники сгрудились возле завала, проклиная лукавство древлян.
Гридни молодшей дружины спешились, принялись рубить топорами спутавшиеся ветки.
Князь Игорь устало откинулся в седле. На многие часы здесь было работы. Мужи-дружинники привычны к мечу, а не к древосечному топору. А рабы и смерды, сопровождавшие обозы, непредусмотрительно отпущены в Киев.
Кто мог знать, что князь Мал осмелится загораживаться завалами?
Раздался леденящий душу свист. Над обрывами поднялись лучники в волчьих шапках, и стрелы косым ливнем хлынули вниз – туда, где в снежной круговерти суетились у завала дружинники.
Падали на речной лед кони и люди.
Дружинники отчаянно рвали щиты, привязанные к седлам, но сыромятные ремни не поддавались, затягивались еще туже в узлы, а длинные древлянские стрелы разили беспощадно. Многие пали, так и не успев обнажить мечи.
А с обрывов с ревом, свистом, визгом, устрашающими воплями уже катились вместе с лавинами снега древлянские воины, чтобы рогатинами и топорами завершить разгром…
А крупный снег все падал и падал на лед реки Уж, словно торопился схоронить от людских глаз следы братоубийственной сечи…
Не скоро узнали в Киеве о гибели князя Игоря: вся дружина его полегла, некому было даже доставить весть. А участь князя была поистине ужасной. Древляне привязали его к вершинам согнутых до земли берез и разом опустили их: князь Игорь был разорван надвое. На следующее утро древляне предали земле останки князя.
Глава 11
Сказания о трагедии в древлянских лесах, о мужестве и хитрости овдовевшей Ольги, о ее мести князю Малу и всем древлянам год от года обрастали новыми подробностями, и уже нельзя было понять, где правда, а где красивый вымысел.
Ранней весной князь Мал прислал в Киев своих мужей – сватать Ольгу.
По древлянским обычаям победитель наследовал власть убитого врага, жену его и все богатство.
С Ольгой послы древлянского князя говорили недвусмысленно и дерзко:
– Мужа твоего мы убили, потому что он, как волк, расхищал и грабил, а наши князья хорошие, потому что навели порядок в Древлянской земле, и первый из князей – Мал. Пойди замуж за князя Мала, и будет всем добро.
Вдова отвечала с достойным смирением:
– Любезны мне речи ваши. Мужа моего уже не воскресить. Хочу воздать вам завтра честь. Ныне же идите к ладье своей. И вознесут вас люди на Гору в ладье.
Древлянские послы согласились, забыв, что путешествие посуху в ладье не только свадебный обряд, но и похоронный. В ладье, поставленной на горящий костер, славяне отправлялись в свой последний путь…
Утром люди Ольги понесли на руках древлянскую ладью, а послы сидели в ней, величаясь и красуясь, в золотых нагрудных бляхах. Принесли их на княжеский двор и вместе с ладьей опустили в глубокую яму.
– Хороша ли вам честь? – сурово спросила Ольга, приблизившись к краю ямы.
– Горше Игоревой смерти! – простонали послы, прощаясь с жизнью.
И повелела Ольга отрокам своим засыпать послов живыми вместе с ладьей, и отроки исполнили повеление княгини. То была первая месть княгини Ольги.
Потом прислали древляне других своих мужей, самых лучших и знатных, и они тоже приняли в Киеве лютую и стыдную смерть: сожгли их в бане, подперев двери осиновыми кольями. То была вторая месть Ольги.
А третья свершилась под стенами Искоростеня, куда Ольга пришла с дружиной будто бы для тризны по убитому мужу. Древляне, желая мириться, привезли множество хмельных медов и различных яств, поили мужей и отроков Ольги, но больше сами пили, теряя разум. Дружинники Ольги насыпали великий курган, но не медом из кубков окропили его, а кровью – охмелевшие древляне были изрублены мечами. Люди говорили, что над могилой князя Игоря нашли смерть пять тысяч древлян. Никто не считал посеченных древлян, потому что Ольга торопилась вернуться в Киев.
Княжичу Святославу врезался в детскую память горестный плач киевлян по Игорю. И древлянских послов он тоже запомнил, потому что необычными показались мальчику люди в лохматых шапках, с большими желтыми бляхами на длиннополых кожаных кафтанах, громкоголосые и неуклюжие. Запомнились презрительные и недоброжелательные взгляды, которые они кидали на него, княжича, обычно окруженного лаской и почтительным вниманием. Святославу было одновременно и страшно и обидно, и он сжимал дрожавшими пальцами рукоятку своего маленького меча. Кто-то из послов отчетливо произнес:
«Волчонок!» Недовольно загудели киевские бояре и мужи, но Ольга смирила их строгим взглядом и продолжала говорить с послами князя Мала доброжелательно, как будто не расслышав обидного слова…
А вот как древлянских послов закапывали живыми в землю и жгли в огне, Святослав не мог потом припомнить, как ни старался. Отроки пробегали по гриднице с обнаженными мечами – это было. И шум был железнозвонкий на дворе, будто бились две рати. Но когда княжич Святослав подбежал к оконцу, только какие-то пыльные тела лежали посередине двора. Может, то и были древлянские послы?
Кормилец Асмуд после рассказывал, что Ольга ходила с дружиной в древлянские земли и многих древлян побила, мстя за мужа своего. Но все это миновало княжича. Видно, щадила его мать, не пожелала приобщать к кровавой мести.
Прошли годы…
ХАЗАРСКИЙ ПОХОД
Глава 1
О том, что пора сбить хазарский замок с волжских ворот торговли с Востоком, говорили уже давно. И не только в свободе торговли было дело.
Великое движение киевских князей на дальние окраины славянских земель замедлилось, споткнувшись на вятичском пороге. Вятичи, населявшие лесистое междуречье Оки и Волги, продолжали платить дань хазарам, и, чтобы поставить их под власть стольного Киева, необходимо было скинуть с них хазарское ярмо. Дорога в вятичскую землю пролегала через хазарскую столицу Итиль…
Для людей, населявших соседние с Хазарией земли, Итиль был жестоким городом.
Сюда их приводили в оковах и на невольничьих рынках продавали, как скот, иудейским и мусульманским купцам.
Сюда на скрипучих двухколесных телегах и в перегруженных, осевших в воду до края бортов, вместительных судах привозили дани, собранные с подвластных хазарам народов безжалостными тадунами.
Отсюда приходили хищные ватаги хазарских всадников и, прокравшись по оврагам и долинам степных речек, обрушивались огнем и мечом на беззащитные земледельческие поселения.
Опасность, угрожавшая со стороны Итиля, казалась соседям вечной и неизбывной, и только немногие, самые мудрые, догадывались, что сама Хазария больна, тяжело больна, а награбленное чужое богатство придавало ей лишь внешний блеск, но не исцеляло внутренние недуги.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37
Перегораживая реку от берега до берега, чернел впереди завал из могучих сосновых стволов; ветви переплелись, образовав непреодолимую стену.
Дружинники сгрудились возле завала, проклиная лукавство древлян.
Гридни молодшей дружины спешились, принялись рубить топорами спутавшиеся ветки.
Князь Игорь устало откинулся в седле. На многие часы здесь было работы. Мужи-дружинники привычны к мечу, а не к древосечному топору. А рабы и смерды, сопровождавшие обозы, непредусмотрительно отпущены в Киев.
Кто мог знать, что князь Мал осмелится загораживаться завалами?
Раздался леденящий душу свист. Над обрывами поднялись лучники в волчьих шапках, и стрелы косым ливнем хлынули вниз – туда, где в снежной круговерти суетились у завала дружинники.
Падали на речной лед кони и люди.
Дружинники отчаянно рвали щиты, привязанные к седлам, но сыромятные ремни не поддавались, затягивались еще туже в узлы, а длинные древлянские стрелы разили беспощадно. Многие пали, так и не успев обнажить мечи.
А с обрывов с ревом, свистом, визгом, устрашающими воплями уже катились вместе с лавинами снега древлянские воины, чтобы рогатинами и топорами завершить разгром…
А крупный снег все падал и падал на лед реки Уж, словно торопился схоронить от людских глаз следы братоубийственной сечи…
Не скоро узнали в Киеве о гибели князя Игоря: вся дружина его полегла, некому было даже доставить весть. А участь князя была поистине ужасной. Древляне привязали его к вершинам согнутых до земли берез и разом опустили их: князь Игорь был разорван надвое. На следующее утро древляне предали земле останки князя.
Глава 11
Сказания о трагедии в древлянских лесах, о мужестве и хитрости овдовевшей Ольги, о ее мести князю Малу и всем древлянам год от года обрастали новыми подробностями, и уже нельзя было понять, где правда, а где красивый вымысел.
Ранней весной князь Мал прислал в Киев своих мужей – сватать Ольгу.
По древлянским обычаям победитель наследовал власть убитого врага, жену его и все богатство.
С Ольгой послы древлянского князя говорили недвусмысленно и дерзко:
– Мужа твоего мы убили, потому что он, как волк, расхищал и грабил, а наши князья хорошие, потому что навели порядок в Древлянской земле, и первый из князей – Мал. Пойди замуж за князя Мала, и будет всем добро.
Вдова отвечала с достойным смирением:
– Любезны мне речи ваши. Мужа моего уже не воскресить. Хочу воздать вам завтра честь. Ныне же идите к ладье своей. И вознесут вас люди на Гору в ладье.
Древлянские послы согласились, забыв, что путешествие посуху в ладье не только свадебный обряд, но и похоронный. В ладье, поставленной на горящий костер, славяне отправлялись в свой последний путь…
Утром люди Ольги понесли на руках древлянскую ладью, а послы сидели в ней, величаясь и красуясь, в золотых нагрудных бляхах. Принесли их на княжеский двор и вместе с ладьей опустили в глубокую яму.
– Хороша ли вам честь? – сурово спросила Ольга, приблизившись к краю ямы.
– Горше Игоревой смерти! – простонали послы, прощаясь с жизнью.
И повелела Ольга отрокам своим засыпать послов живыми вместе с ладьей, и отроки исполнили повеление княгини. То была первая месть княгини Ольги.
Потом прислали древляне других своих мужей, самых лучших и знатных, и они тоже приняли в Киеве лютую и стыдную смерть: сожгли их в бане, подперев двери осиновыми кольями. То была вторая месть Ольги.
А третья свершилась под стенами Искоростеня, куда Ольга пришла с дружиной будто бы для тризны по убитому мужу. Древляне, желая мириться, привезли множество хмельных медов и различных яств, поили мужей и отроков Ольги, но больше сами пили, теряя разум. Дружинники Ольги насыпали великий курган, но не медом из кубков окропили его, а кровью – охмелевшие древляне были изрублены мечами. Люди говорили, что над могилой князя Игоря нашли смерть пять тысяч древлян. Никто не считал посеченных древлян, потому что Ольга торопилась вернуться в Киев.
Княжичу Святославу врезался в детскую память горестный плач киевлян по Игорю. И древлянских послов он тоже запомнил, потому что необычными показались мальчику люди в лохматых шапках, с большими желтыми бляхами на длиннополых кожаных кафтанах, громкоголосые и неуклюжие. Запомнились презрительные и недоброжелательные взгляды, которые они кидали на него, княжича, обычно окруженного лаской и почтительным вниманием. Святославу было одновременно и страшно и обидно, и он сжимал дрожавшими пальцами рукоятку своего маленького меча. Кто-то из послов отчетливо произнес:
«Волчонок!» Недовольно загудели киевские бояре и мужи, но Ольга смирила их строгим взглядом и продолжала говорить с послами князя Мала доброжелательно, как будто не расслышав обидного слова…
А вот как древлянских послов закапывали живыми в землю и жгли в огне, Святослав не мог потом припомнить, как ни старался. Отроки пробегали по гриднице с обнаженными мечами – это было. И шум был железнозвонкий на дворе, будто бились две рати. Но когда княжич Святослав подбежал к оконцу, только какие-то пыльные тела лежали посередине двора. Может, то и были древлянские послы?
Кормилец Асмуд после рассказывал, что Ольга ходила с дружиной в древлянские земли и многих древлян побила, мстя за мужа своего. Но все это миновало княжича. Видно, щадила его мать, не пожелала приобщать к кровавой мести.
Прошли годы…
ХАЗАРСКИЙ ПОХОД
Глава 1
О том, что пора сбить хазарский замок с волжских ворот торговли с Востоком, говорили уже давно. И не только в свободе торговли было дело.
Великое движение киевских князей на дальние окраины славянских земель замедлилось, споткнувшись на вятичском пороге. Вятичи, населявшие лесистое междуречье Оки и Волги, продолжали платить дань хазарам, и, чтобы поставить их под власть стольного Киева, необходимо было скинуть с них хазарское ярмо. Дорога в вятичскую землю пролегала через хазарскую столицу Итиль…
Для людей, населявших соседние с Хазарией земли, Итиль был жестоким городом.
Сюда их приводили в оковах и на невольничьих рынках продавали, как скот, иудейским и мусульманским купцам.
Сюда на скрипучих двухколесных телегах и в перегруженных, осевших в воду до края бортов, вместительных судах привозили дани, собранные с подвластных хазарам народов безжалостными тадунами.
Отсюда приходили хищные ватаги хазарских всадников и, прокравшись по оврагам и долинам степных речек, обрушивались огнем и мечом на беззащитные земледельческие поселения.
Опасность, угрожавшая со стороны Итиля, казалась соседям вечной и неизбывной, и только немногие, самые мудрые, догадывались, что сама Хазария больна, тяжело больна, а награбленное чужое богатство придавало ей лишь внешний блеск, но не исцеляло внутренние недуги.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37