Себастьяна никогда в жизни не били по лицу. Да он никогда и не давал к тому повода.
Ему припомнились слова, которые она бросила ему напоследок. Неужели Девон приходилось голодать? Страдать от холода? Тяжело думать об этом. Да, до встречи с ней он никогда не задавался мыслями о тех, кому живется далеко не так, как ему. Ведь не все бедняки воры и грабители, подонки общества вроде Фредди и Гарри. Нет сомнения, что многие из них похожи на мать Девон, Амелию Сент-Джеймс, женщину, брошенную на произвол судьбы с ребенком на руках.
Надо верить тому, чему ты поневоле должен верить. Девон сделала все, чтобы он переменил свое мнение о ней.
Обожаемая. Вот кем она стала для него. Бесконечно обожаемая. Себастьян с трудом удержался от смеха. Надо же – подобранная им на улице бездомная девчушка прочитала ему нотацию! И он эту нотацию принял к сведению…
Ему, право, было не до смеха, когда Девон ударила его по физиономии. Но она вынудила его о многом задуматься.
Спохватившись, Себастьян поспешил спуститься в холл. У него не было уверенности, что Девон не вознамерится сбежать. От него она ушла как раз в подходящем для этого настроении.
Он почти бежал по лестнице и чуть не сбил с ног Танзи, которая вывернулась из-за угла с огромной картонкой в руках.
– Милорд, – обратилась она к Себастьяну в полной ажитации с горящими от восторга глазами. – Милорд, вы только посмотрите! Все это доставили от модистки. Вот обрадуется мисс Девон, правда?
Обрадуется ли она? После сцены у себя в спальне Себастьян хотел бы в этом удостовериться.
– Если вы не против, Танзи, я не прочь сам вручить ей это.
– Как прикажете, милорд, – ответила горничная, сделав реверанс.
Подождав, пока девушка уйдет, Себастьян постучался в дверь спальни Девон.
– Кто там?
Себастьян нахмурился: голос у Девон был сдавленный. Неужели она плачет?
Он не ответил. Не посмел. Зато посмел войти в комнату.
При его появлении глаза у Девон так и вспыхнули. Банни со своего места в ногах кровати тотчас зарычала. Себастьян поставил картонку возле двери. Подхватил собачонку на руки, вынес в прихожую и, без особых церемоний усадив ее на пол, захлопнул дверь перед мохнатой мордой недовольной таким обращением псины. Повернулся к Девон.
– Вы еще долго намерены меня мучить? – выкрикнула она.
– Кажется, что так.
Девон, сидя на постели, молча наблюдала за тем, как он пересекает комнату, а когда он подошел к ней вплотную, отвернулась.
Себастьяна это ничуть не обескуражило. Он взял ее за руки и поднял с постели. Она попыталась вырвать свои руки из его крепко сжатых ладоней, но это ей не удалось.
– Девон, – заговорил он очень тихо, – посмотрите на меня.
– Нет! – выпалила она с яростью. – Ни за что! Он взял ее за подбородок:
– Девон, пожалуйста. Ну прошу вас!
Длинные ресницы дрогнули, потом поднялись. Себастьян увидел прямо перед собой огромные влажные глаза, и у него перехватило дыхание. Она не плакала, но находилась в опасной близости к нему.
– Девон, – в третий раз повторил он ее имя, глядя на нее в упор, – я отвратительно вел себя сегодня. От всего сердца прошу вас простить меня за то, что я вам наговорил. Мне не следовало так грубо осуждать Бриджет. – Он помолчал. – И вас, Девон. Скверно с моей стороны было осуждать вас, особенно теперь, когда я узнал вас лучше.
С губ Девон сорвался невнятный звук. Она быстрым движением прильнула к Себастьяну, обхватила его обеими руками. Он крепко обнял ее.
– О, Себастьян, я тоже прошу прощения. Я не должна была тайно пробираться в вашу комнату. И так мерзко с моей стороны, что я вас ударила. Вам было больно?
– Нужна куда более сильная рука, чем у такого крошечного создания, как вы, чтобы причинить мне боль, – слегка улыбнувшись, солгал он.
Девон запрокинула голову, чтобы взглянуть на него. Золотые волосы, еще час назад убранные в красивую прическу, в беспорядке рассыпались по плечам. Обрадованная его словами, Девон тоже улыбнулась.
И через какую-то долю секунды, право, не больше, губы его оказались возле ее губ. В устремленных на него глазах появилось удивление, но Девон не отпрянула, как он предполагал. Господи, до чего же она тоненькая и хрупкая по сравнению с ним! Запах ее волос кружил ему голову. Себастьян тесно прижимал ее к себе, опасаясь при этом, что причинит ей боль.
То был лишь намек на поцелуй, малая частица того, чего жаждал Себастьян, но он интуитивно чувствовал, что поддаться возбуждению, бушующему у него в крови, значит уложить Девон на постель, сорвать с нее одежду – и овладеть этой желанной для него маленькой женщиной.
Отрезвление наступило мгновенно. Себастьян отстранился от Девон и даже отступил на шаг.
– Простите меня, – сказал он.
Девон смутилась, чуть повела головой и прошептала:
– Все хорошо…
– Нет, – ответил он уже совсем спокойно, – не хорошо. Джентльмен не должен позволять себе такое. По крайней мере я не должен.
– Тогда почему же вы позволили?
Настал его черед отвернуться. Он так и сделал, проговорив:
– Я не знаю.
Сейчас он не смог бы посмотреть ей в глаза, кажется, даже ради спасения собственной жизни. Себастьян никогда не считал себя трусом, но в эту минуту, чудовищно нелепую и неприятную, он им был. Но она прошла, эта минута, как проходит все на свете, и Себастьян кивнул в сторону перевязанной лентами картонки, которую оставил у двери.
– Что у вас там? – спросила она.
Себастьян принес картонку и поставил на постель.
– Танзи сказала, что это привезли сегодня. Для вас. Так вперед, откройте же ее сами!
Осторожно, почти робко Девон развязала белую шелковую ленту и сняла с картонки крышку. Озабоченно сдвинув брови, наклонилась и потрогала легкие волны гонкой ткани.
– Это первое из ваших платьев от модистки, – счел нужным пояснить Себастьян. – Весьма своевременно прибыло.
Девон покраснела и прижала зубками нижнюю губу, однако глаза ее засияли радостным оживлением, когда она достала из картонки платье из белого и голубого узорчатого муслина.
– О, Себастьян, как это красиво! – воскликнула она.
Далее появились сорочка и нижняя юбка, которым Девон обрадовалась не меньше.
Себастьян почувствовал, что напряжение его оставило.
– Примерьте, – предложил он.
– О да, конечно! – просияла она. – Только вам придется помочь мне с пуговицами. Прежде чем он успел ответить, она подхватила платье и белье и скрылась за ширмой.
Шелест материи – и то платье, в которое Девон была одета, повисло на ширме.
Себастьян поворачивал голову то к ширме, то к двери. Право, ему следовало предоставить все это Танзи.
«Ты только что назвал себя джентльменом, – не без самоиронии подумал он. – Почему же ты не ведешь себя соответственно?.. Да потому, что это Девон, стало быть, никакие общепринятые мерки здесь неуместны».
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66
Ему припомнились слова, которые она бросила ему напоследок. Неужели Девон приходилось голодать? Страдать от холода? Тяжело думать об этом. Да, до встречи с ней он никогда не задавался мыслями о тех, кому живется далеко не так, как ему. Ведь не все бедняки воры и грабители, подонки общества вроде Фредди и Гарри. Нет сомнения, что многие из них похожи на мать Девон, Амелию Сент-Джеймс, женщину, брошенную на произвол судьбы с ребенком на руках.
Надо верить тому, чему ты поневоле должен верить. Девон сделала все, чтобы он переменил свое мнение о ней.
Обожаемая. Вот кем она стала для него. Бесконечно обожаемая. Себастьян с трудом удержался от смеха. Надо же – подобранная им на улице бездомная девчушка прочитала ему нотацию! И он эту нотацию принял к сведению…
Ему, право, было не до смеха, когда Девон ударила его по физиономии. Но она вынудила его о многом задуматься.
Спохватившись, Себастьян поспешил спуститься в холл. У него не было уверенности, что Девон не вознамерится сбежать. От него она ушла как раз в подходящем для этого настроении.
Он почти бежал по лестнице и чуть не сбил с ног Танзи, которая вывернулась из-за угла с огромной картонкой в руках.
– Милорд, – обратилась она к Себастьяну в полной ажитации с горящими от восторга глазами. – Милорд, вы только посмотрите! Все это доставили от модистки. Вот обрадуется мисс Девон, правда?
Обрадуется ли она? После сцены у себя в спальне Себастьян хотел бы в этом удостовериться.
– Если вы не против, Танзи, я не прочь сам вручить ей это.
– Как прикажете, милорд, – ответила горничная, сделав реверанс.
Подождав, пока девушка уйдет, Себастьян постучался в дверь спальни Девон.
– Кто там?
Себастьян нахмурился: голос у Девон был сдавленный. Неужели она плачет?
Он не ответил. Не посмел. Зато посмел войти в комнату.
При его появлении глаза у Девон так и вспыхнули. Банни со своего места в ногах кровати тотчас зарычала. Себастьян поставил картонку возле двери. Подхватил собачонку на руки, вынес в прихожую и, без особых церемоний усадив ее на пол, захлопнул дверь перед мохнатой мордой недовольной таким обращением псины. Повернулся к Девон.
– Вы еще долго намерены меня мучить? – выкрикнула она.
– Кажется, что так.
Девон, сидя на постели, молча наблюдала за тем, как он пересекает комнату, а когда он подошел к ней вплотную, отвернулась.
Себастьяна это ничуть не обескуражило. Он взял ее за руки и поднял с постели. Она попыталась вырвать свои руки из его крепко сжатых ладоней, но это ей не удалось.
– Девон, – заговорил он очень тихо, – посмотрите на меня.
– Нет! – выпалила она с яростью. – Ни за что! Он взял ее за подбородок:
– Девон, пожалуйста. Ну прошу вас!
Длинные ресницы дрогнули, потом поднялись. Себастьян увидел прямо перед собой огромные влажные глаза, и у него перехватило дыхание. Она не плакала, но находилась в опасной близости к нему.
– Девон, – в третий раз повторил он ее имя, глядя на нее в упор, – я отвратительно вел себя сегодня. От всего сердца прошу вас простить меня за то, что я вам наговорил. Мне не следовало так грубо осуждать Бриджет. – Он помолчал. – И вас, Девон. Скверно с моей стороны было осуждать вас, особенно теперь, когда я узнал вас лучше.
С губ Девон сорвался невнятный звук. Она быстрым движением прильнула к Себастьяну, обхватила его обеими руками. Он крепко обнял ее.
– О, Себастьян, я тоже прошу прощения. Я не должна была тайно пробираться в вашу комнату. И так мерзко с моей стороны, что я вас ударила. Вам было больно?
– Нужна куда более сильная рука, чем у такого крошечного создания, как вы, чтобы причинить мне боль, – слегка улыбнувшись, солгал он.
Девон запрокинула голову, чтобы взглянуть на него. Золотые волосы, еще час назад убранные в красивую прическу, в беспорядке рассыпались по плечам. Обрадованная его словами, Девон тоже улыбнулась.
И через какую-то долю секунды, право, не больше, губы его оказались возле ее губ. В устремленных на него глазах появилось удивление, но Девон не отпрянула, как он предполагал. Господи, до чего же она тоненькая и хрупкая по сравнению с ним! Запах ее волос кружил ему голову. Себастьян тесно прижимал ее к себе, опасаясь при этом, что причинит ей боль.
То был лишь намек на поцелуй, малая частица того, чего жаждал Себастьян, но он интуитивно чувствовал, что поддаться возбуждению, бушующему у него в крови, значит уложить Девон на постель, сорвать с нее одежду – и овладеть этой желанной для него маленькой женщиной.
Отрезвление наступило мгновенно. Себастьян отстранился от Девон и даже отступил на шаг.
– Простите меня, – сказал он.
Девон смутилась, чуть повела головой и прошептала:
– Все хорошо…
– Нет, – ответил он уже совсем спокойно, – не хорошо. Джентльмен не должен позволять себе такое. По крайней мере я не должен.
– Тогда почему же вы позволили?
Настал его черед отвернуться. Он так и сделал, проговорив:
– Я не знаю.
Сейчас он не смог бы посмотреть ей в глаза, кажется, даже ради спасения собственной жизни. Себастьян никогда не считал себя трусом, но в эту минуту, чудовищно нелепую и неприятную, он им был. Но она прошла, эта минута, как проходит все на свете, и Себастьян кивнул в сторону перевязанной лентами картонки, которую оставил у двери.
– Что у вас там? – спросила она.
Себастьян принес картонку и поставил на постель.
– Танзи сказала, что это привезли сегодня. Для вас. Так вперед, откройте же ее сами!
Осторожно, почти робко Девон развязала белую шелковую ленту и сняла с картонки крышку. Озабоченно сдвинув брови, наклонилась и потрогала легкие волны гонкой ткани.
– Это первое из ваших платьев от модистки, – счел нужным пояснить Себастьян. – Весьма своевременно прибыло.
Девон покраснела и прижала зубками нижнюю губу, однако глаза ее засияли радостным оживлением, когда она достала из картонки платье из белого и голубого узорчатого муслина.
– О, Себастьян, как это красиво! – воскликнула она.
Далее появились сорочка и нижняя юбка, которым Девон обрадовалась не меньше.
Себастьян почувствовал, что напряжение его оставило.
– Примерьте, – предложил он.
– О да, конечно! – просияла она. – Только вам придется помочь мне с пуговицами. Прежде чем он успел ответить, она подхватила платье и белье и скрылась за ширмой.
Шелест материи – и то платье, в которое Девон была одета, повисло на ширме.
Себастьян поворачивал голову то к ширме, то к двери. Право, ему следовало предоставить все это Танзи.
«Ты только что назвал себя джентльменом, – не без самоиронии подумал он. – Почему же ты не ведешь себя соответственно?.. Да потому, что это Девон, стало быть, никакие общепринятые мерки здесь неуместны».
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66