ТВОРЧЕСТВО

ПОЗНАНИЕ

А  Б  В  Г  Д  Е  Ж  З  И  Й  К  Л  М  Н  О  П  Р  С  Т  У  Ф  Х  Ц  Ч  Ш  Щ  Э  Ю  Я  AZ

 


– По крайней мере, сначала все-таки был я!
* * *
Второй звонок раздался в 22.50. Трубку снял дежуривший у телефона детектив Берт Клинг. Сдав дежурство, Мейер тщательно его проинструктировал.
– Восемьдесят седьмой участок. Детектив Клинг слушает.
– Вы, наверно, решили, что я псих? – раздался в трубке мужской голос. – Но это не так.
– Кто говорит? – спросил Клинг и махнул рукой Хейзу, чтобы тот взял вторую трубку.
– Я не шучу, – продолжал голос. – Если завтра к двенадцати часам дня я не получу пяти тысяч, то вечером Каупер будет застрелен. Условия у меня такие. Карандаш под рукой?
– Почему вы обратились именно к нам?
– У меня есть на то причины, – последовал ответ. Клинг был готов поклясться, что его собеседник улыбнулся. – Ну что, взяли карандаш?
– Откуда нам взять столько денег?
– Откуда хотите. Это ваша проблема. А мое дело – застрелить Каупера, если вы откажетесь платить. Ну так как, будете меня слушать или нет?
– Слушаю, – буркнул Клинг и бросил взгляд на Хейза. Тот кивнул.
– Деньги должны быть мелкими купюрами и немеченые. Это понятно?
– Вы знаете, что такое вымогательство? – спросил Клинг.
– Конечно. Вы, наверно, хотите потянуть время, чтобы выяснить, откуда я звоню? Я сейчас повешу трубку, и вы ничего не успеете.
– Вы знаете, что полагается за вымогательство? – спросил Клинг, но в трубке раздались короткие гудки.
– Сукин сын, – пробормотал Клинг.
– Он позвонит еще, – успокоил его Хейз. – В следующий раз он нас врасплох не застанет.
– Почему он все-таки выбрал нас?
– Говорит, у него есть причина.
– Да, я слышал. Но что это все значит?
– Понятия не имею, – ответил Хейз, вернулся к своему столу и принялся за чай и бутерброд с сыром. Трапезу его прервал звонок.
Хейз был высоким и крупным человеком: рост – метр восемьдесят пять, вес – девяносто килограммов, из которых пять явно лишние. Голубые глаза, квадратный подбородок с ямочкой, прямой нос, красивый рот с полной нижней губой – одним словом, приятная внешность. В рыжих волосах виднелась седая прядь. Когда-то его ударили в голову ножом, рана зажила, но волосы в этом месте стали седыми. Прихлебывая чай и жуя хлеб, он походил на капитана Ахава, который чудом оказался на суше. Когда он наклонился смахнуть крошки, под его пиджаком проступили очертания кобуры. Судя по всему, револьвер был большим, под стать хозяину – «магнум», весом за килограмм. Из него можно проделать дырку с бейсбольный мяч в любом, кто посмел бы встать Коттону Хейзу поперек дороги.
Когда снова зазвонил телефон, Хейз еще жевал.
– Восемьдесят седьмой участок, детектив Клинг.
– За вымогательство, – сообщил уже знакомый голос, – полагается лишение свободы сроком до пятнадцати лет. Еще вопросы есть?
– Послушайте... – начал было Клинг.
– Это вы послушайте, – перебил его незнакомец. – Я хочу пять тысяч долларов мелкими немечеными купюрами. Положите их в металлическую банку и оставьте в Гровер-парке, на той аллее, что выходит к Клинтон-авеню, на третьей скамейке.
И повесил трубку.
– Ну что, началось? – спросил Клинг.
– Похоже. Будем звонить Питу?
– Попозже, когда картина прояснится, – ответил Клинг, вздохнул и попытался заняться отчетом.
Следующий звонок раздался в 23.20. Подняв трубку, Клинг сразу же узнал голос.
– Повторяю, – сказал человек. – Я хочу, чтобы деньги были на третьей скамейке в Гровер-парке, на аллее, что выходит к Клинтон-авеню. Если вы установите за скамейкой наблюдение или ваш человек придет не один, банка с деньгами останется, а смотритель парков Каупер будет убит.
– Вы хотите, чтобы мы оставили пять тысяч долларов на скамейке и ушли? – спросил Клинг.
– Вот именно, – подтвердил человек и повесил трубку.
Клинг поднял глаза на Хейза и сказал:
– Думаешь, на сегодня все?
– Чего не знаю, того не знаю, – ответил тот и взглянул на стенные часы. – Давай подождем до полуночи. Если он больше не объявится, позвоним Питу.
Клинг снова принялся за отчет. Он печатал шестью пальцами – быстро и с огромным количеством ошибок. Забивал напечатанное, впечатывал сверху нужное слово и на чем свет стоит ругал канцелярщину, только мешающую работе сыщика. Клинг не понимал, зачем загадочный абонент предложил оставить банку с уймой денег на парковой скамейке, где столько прохожих. Он проклинал дряхлую пишущую машинку и никак не мог взять в толк, что это за нахал, требующий пять тысяч за несовершение убийства. Клинг печатал, насупившись, его гладкий лоб пересекла глубокая складка. Других морщин на лице самого молодого сыщика 87-го участка пока не наблюдалось. У Клинга были светлые волосы, карие глаза и приятное открытое лицо. Он сидел за столом в желтом джемпере, коричневый спортивный пиджак висел на спинке стула. Кольт калибра 0,38, который он обычно носил на поясе, сейчас лежал в ящике стола.
За следующие полчаса в участок позвонили семь раз, но вымогатель не подавал признаков жизни. Клинг уже заканчивал отчет – обычный перечень допрошенных по делу о разбойном нападении на Эйнсли-авеню, – когда снова зазвонил телефон. Он машинально снял трубку, а Хейз так же машинально поднял трубку второго телефона.
– Сегодня это последний звонок, – раздался в трубке знакомый голос. – Напоминаю: деньги доставьте до двенадцати. Нас много, а потому не пытайтесь арестовать того, кто придет за банкой, иначе Кауперу несдобровать. Да не вздумайте оставить пустую банку или положить в нее резаную бумагу! Если до двенадцати денег не окажется на месте, смотрителю не жить. Вопросы есть?
– Может, вам принести пять тысяч на серебряном блюде?
– В банке, – сказал человек, и Клингу снова показалось, что тот улыбнулся.
– Мне надо переговорить с лейтенантом.
– Понимаю, а лейтенанту захочется переговорить со смотрителем парков, – сказал человек.
– Как с вами связаться? – решил схитрить Клинг.
– Говорите громче. Я плохо слышу.
– Я хотел бы знать, как с вами связаться...
Его собеседник дал отбой.
* * *
Огромный город может свести с ума кого угодно, но когда он принимается за вас в союзе с погодой, то хочется застрелиться. Во вторник пятого марта Коттон Хейз спозаранку боролся с желанием пустить себе пулю в лоб. В семь утра температура на Гровер-парк-лейн упала до минус десяти, а к девяти, когда Хейз двинулся к Клинтон-авеню, стало теплее всего-то на градус-другой. С реки Гарб дул сильный ветер. Хейз вышел с непокрытой головой, его рыжие кудри развевались, полы плаща били по ногам. Руки мерзли даже в перчатках. Плащ был застегнут только до пояса, чтобы правой рукой в любой момент можно было достать из-за пояса «магнум». В левой руке он держал жестяную банку.
Пустую.
Накануне, без пяти двенадцать, они позвонили лейтенанту Бернсу и доложили о переговорах с человеком, которого окрестили шутником.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44