– К тебе это!
– Кто? – равнодушно спросил грубый мужской голос.
– Выйди и посмотри! – сердито ответила женщина. С громким стуком поставив чемодан на пол, ухмыляясь, вошедший достал из кармана пачку сигарет.
– Кому здесь и чего надо? – появился в коридоре здоровенный детина в трико.
– Не выспался? – выпуская дым ему в лицо, насмешливо спросил стриженый.
– Рудольф! – удивленно выдохнул Вадим. – Рудин! – Шагнув вперед, он протянул здоровенную, мускулистую руку.
– Здорово, Терминатор, – небрежно пожал его ладонь стриженый.
– Танька! – радостно взвыл верзила. – Тащи пузырь! Кентяра мой приехал!
– У тебя что ни день, то праздник, – недовольно отозвалась женщина.
– Не мечи икру, – успокоил Вадима Рудин. – Готовь закусь.
Присев у чемодана, он достал оттуда две бутылки коньяка.
– Ты в норме, – разглядывая яркие этикетки, оценил Вадим.
– Как всегда, – поднялся Рудольф.
* * *
– Роман? – удивленно вскинула брови красивая девушка в мини-юбке.
– А ты что, клиента ждала? – оттолкнув ее плечом, Страшила шагнул в дверь. Бросил на пол туго набитый рюкзак и сумрачно взглянул на застывшую у порога девушку. – Я два часа с детишками в песочек играл, пока ты здесь духа ублажала.
– Как ты меня нашел? – изумленно раскрылись большие голубые глаза.
– Совсем память потеряла, – насмешливо укорил ее парень. – У тебя мать в столице живет? Вот она и дала мне твой адрес. Узнала, что в Магадан еду, и засуетилась. Мол, передай Ларисе посылочку, а то, наверное, с голоду умирает.
– Ты зачем приехал? – девушка внимательно посмотрела на него.
– Не за тобой, – усмехнулся Роман. – Дела здесь появились. Ты мне вот что скажи – Нурия не заходила?
– Да ты что! – засмеялась Лариса. – Я ее уже сто лет не видела.
– Сучка! – высказал свое мнение об Алферовой Страшила и, махнув рукой, пробормотал: – Ну и хрен с ней. Ты, – посмотрел он на Ларису, – пожрать чего-нибудь приготовь. Я ванну приму и пожую.
– Уходи, – внезапно попросила его девушка.
– Чего? – изуродованная рваным шрамом левая щека парня нервно задергалась.
– Это не моя квартира. То есть моя, но не сейчас, – быстро зашептала девушка. – Уходи. Я прошу…
– Мы его сами попросим, – перебил ее грубый мужской голос.
– Наглая у вас на Колыме клиентура, – засмеялся Роман.
– Это не то, что ты думаешь, – поспешно проговорила Лариса. – Я здесь…
– Хватит, – властно оборвал ее тот же голос. Обернувшись, Роман увидел стройного мужчину.
– Во, – усмехнулся он, – почти Аполлон Бельведерский. Симпатичные сутенеры пошли. Или у вас для любителей извращений и «красивая мужчина» имеется?
– Слушай, ты! – шагнул вперед стройный.
– Не надо, Петя! – бросилась к нему Лариса.
– Точно! – весело поразился вслух своей догадке Страшила. – Петя, Петушок, золотой гребешок.
– Завалю! – отбросив девушку, мужчина бросился на Романа. Нырнув ему под руку. Страшила резким ударом кулака снизу вверх отправил его на пол.
– Слабак, – презрительно оценил он бойцовские способности мужчины.
– Кия! – выбросив в ударе правую ногу, на Романа прыгнул выскочивший из комнаты невысокий худощавый парень.
Заблокировав удар левой рукой. Страшила резко и сильно ударил противника носком правой ноги в живот, и добивая, пнул уже падающее тело в печень. Покончив с обоими. Роман бросился в комнату. Тщательно обыскал ее, заглянул на кухню, в туалет. Убедившись, что больше никого нет, вернулся обратно.
– Кто это? – спросил Страшила, кивая на лежащих.
– Сутенеры мои, – взволнованно отозвалась Лариса. – Это он, Петр Ляхов, увез меня, когда я от тебя… – не договорив, она опустила голову.
– Понял, – дернулся шрам на левой щеке. – А второй?
– Пашкиев Мага. Друг Петра.
– Они чего, друг дружку и деньги в кружку? – перешагнув худощавого. Роман присел рядом с Петром.
– Нет, – помотала головой девушка. – Они не голубые, – начала было она, но под яростным взглядом Страшилы покраснела и замолчала.
– Терпеть не могу, когда педиков голубыми зовут! – прорычал он. – Я почти два года голубой берет носил! И если, – не договорив. Роман внимательно посмотрел на всхлипнувшую девушку. – Я знаю, почему ты уехала, – уже спокойнее сказал он. – И не виню тебя. А вот проституткой ты стала зря.
– Он обещал жениться на мне, – с трудом сквозь слезы прошептала Лариса. – А сам… – Она заплакала громче. Размазывая по щекам тушь, вытерла лицо. – Я из-за твоего лица уехала. Любила я тебя, Ромка! Но как подумаю, что с таким уродом всю жизнь… – девушка горько вздохнула. – А проституткой стала, потому что деваться некуда было. В петлю – силы воли не хватило. Я когда поняла, зачем меня Петр на Колыму привез, убежала. Два месяца на автовокзале с бичами жила. На работу хотела устроиться, – Лариса равнодушно махнула рукой. – Бесполезное это дело сейчас – на работу устраиваться. Матери писать не хотела. Ты же знаешь, какие у нас с ней отношения. Несколько раз тебе писала, – она внимательно посмотрела на сидевшего с каменным лицом парня. – Но не отправила. Не смогла. Потом узнала, что ты у Любимова в телохранителях. И что на лице только один шрам остался. Но я уже… – девушка снова всхлипнула. – На автовокзале драка получилась. И я одной женщине бутылкой голову разбила. А он, – Лариса кивнула на Петра, – сумел вытащить меня из милиции, – слезы на ее глазах мгновенно высохли. Девушка с ненавистью взглянула на неподвижно лежащие тела. – Знаешь, как это противно! Я об одном мечтаю: забеременеть! От кого угодно! Поэтому и тащу мужиков на себя без презервативов.
– А если вместо зачатия СПИД? – ухмыльнулся Страшила.
– Уж лучше СПИД, чем так, как я сейчас живу!
– Наверное, ты права, – легко согласился Роман. – Я тоже только с виду доволен. Сейчас все войну в Афгане полощут. Мол, не нужна она была! Из-за нее у нас столько убийц, наркоманов появилось, – он криво улыбнулся. – А я только там и чувствовал себя человеком. Старший сержант развед-роты Роман Лугов. Уважали меня там, – парень погладил шрам на щеке. – А потом мина эта! И госпиталь, госпиталь, и опять госпиталь. Домой приехал – мать не узнала. Точнее, сразу не узнала, – поправился он. – Ты же помнишь! Не лицо, а рваный кирзовый сапог.
– Это правда, что тебе пластическую операцию только благодаря Любимову сделали? – тихо спросила Лариса.
– В благодарность за это я и стал его «сторожевым псом» и верным солдатом Страшилой, – опустил голову Лугов. Затем дотронувшись до мелко задрожавшего шрама, тихо добавил: – Афган меня убивать научил. Поэтому Петрович во мне души не чает. Когда я это понял, было уже поздно. Я Страшилой стал.
Услышав позади неясный шум, Роман резко развернулся.
* * *
– Ясненько, – залпом осушив стакан с коньяком, кивнул Терминатор и подозрительно покосился на сидевшего напротив Рудина.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126
– Кто? – равнодушно спросил грубый мужской голос.
– Выйди и посмотри! – сердито ответила женщина. С громким стуком поставив чемодан на пол, ухмыляясь, вошедший достал из кармана пачку сигарет.
– Кому здесь и чего надо? – появился в коридоре здоровенный детина в трико.
– Не выспался? – выпуская дым ему в лицо, насмешливо спросил стриженый.
– Рудольф! – удивленно выдохнул Вадим. – Рудин! – Шагнув вперед, он протянул здоровенную, мускулистую руку.
– Здорово, Терминатор, – небрежно пожал его ладонь стриженый.
– Танька! – радостно взвыл верзила. – Тащи пузырь! Кентяра мой приехал!
– У тебя что ни день, то праздник, – недовольно отозвалась женщина.
– Не мечи икру, – успокоил Вадима Рудин. – Готовь закусь.
Присев у чемодана, он достал оттуда две бутылки коньяка.
– Ты в норме, – разглядывая яркие этикетки, оценил Вадим.
– Как всегда, – поднялся Рудольф.
* * *
– Роман? – удивленно вскинула брови красивая девушка в мини-юбке.
– А ты что, клиента ждала? – оттолкнув ее плечом, Страшила шагнул в дверь. Бросил на пол туго набитый рюкзак и сумрачно взглянул на застывшую у порога девушку. – Я два часа с детишками в песочек играл, пока ты здесь духа ублажала.
– Как ты меня нашел? – изумленно раскрылись большие голубые глаза.
– Совсем память потеряла, – насмешливо укорил ее парень. – У тебя мать в столице живет? Вот она и дала мне твой адрес. Узнала, что в Магадан еду, и засуетилась. Мол, передай Ларисе посылочку, а то, наверное, с голоду умирает.
– Ты зачем приехал? – девушка внимательно посмотрела на него.
– Не за тобой, – усмехнулся Роман. – Дела здесь появились. Ты мне вот что скажи – Нурия не заходила?
– Да ты что! – засмеялась Лариса. – Я ее уже сто лет не видела.
– Сучка! – высказал свое мнение об Алферовой Страшила и, махнув рукой, пробормотал: – Ну и хрен с ней. Ты, – посмотрел он на Ларису, – пожрать чего-нибудь приготовь. Я ванну приму и пожую.
– Уходи, – внезапно попросила его девушка.
– Чего? – изуродованная рваным шрамом левая щека парня нервно задергалась.
– Это не моя квартира. То есть моя, но не сейчас, – быстро зашептала девушка. – Уходи. Я прошу…
– Мы его сами попросим, – перебил ее грубый мужской голос.
– Наглая у вас на Колыме клиентура, – засмеялся Роман.
– Это не то, что ты думаешь, – поспешно проговорила Лариса. – Я здесь…
– Хватит, – властно оборвал ее тот же голос. Обернувшись, Роман увидел стройного мужчину.
– Во, – усмехнулся он, – почти Аполлон Бельведерский. Симпатичные сутенеры пошли. Или у вас для любителей извращений и «красивая мужчина» имеется?
– Слушай, ты! – шагнул вперед стройный.
– Не надо, Петя! – бросилась к нему Лариса.
– Точно! – весело поразился вслух своей догадке Страшила. – Петя, Петушок, золотой гребешок.
– Завалю! – отбросив девушку, мужчина бросился на Романа. Нырнув ему под руку. Страшила резким ударом кулака снизу вверх отправил его на пол.
– Слабак, – презрительно оценил он бойцовские способности мужчины.
– Кия! – выбросив в ударе правую ногу, на Романа прыгнул выскочивший из комнаты невысокий худощавый парень.
Заблокировав удар левой рукой. Страшила резко и сильно ударил противника носком правой ноги в живот, и добивая, пнул уже падающее тело в печень. Покончив с обоими. Роман бросился в комнату. Тщательно обыскал ее, заглянул на кухню, в туалет. Убедившись, что больше никого нет, вернулся обратно.
– Кто это? – спросил Страшила, кивая на лежащих.
– Сутенеры мои, – взволнованно отозвалась Лариса. – Это он, Петр Ляхов, увез меня, когда я от тебя… – не договорив, она опустила голову.
– Понял, – дернулся шрам на левой щеке. – А второй?
– Пашкиев Мага. Друг Петра.
– Они чего, друг дружку и деньги в кружку? – перешагнув худощавого. Роман присел рядом с Петром.
– Нет, – помотала головой девушка. – Они не голубые, – начала было она, но под яростным взглядом Страшилы покраснела и замолчала.
– Терпеть не могу, когда педиков голубыми зовут! – прорычал он. – Я почти два года голубой берет носил! И если, – не договорив. Роман внимательно посмотрел на всхлипнувшую девушку. – Я знаю, почему ты уехала, – уже спокойнее сказал он. – И не виню тебя. А вот проституткой ты стала зря.
– Он обещал жениться на мне, – с трудом сквозь слезы прошептала Лариса. – А сам… – Она заплакала громче. Размазывая по щекам тушь, вытерла лицо. – Я из-за твоего лица уехала. Любила я тебя, Ромка! Но как подумаю, что с таким уродом всю жизнь… – девушка горько вздохнула. – А проституткой стала, потому что деваться некуда было. В петлю – силы воли не хватило. Я когда поняла, зачем меня Петр на Колыму привез, убежала. Два месяца на автовокзале с бичами жила. На работу хотела устроиться, – Лариса равнодушно махнула рукой. – Бесполезное это дело сейчас – на работу устраиваться. Матери писать не хотела. Ты же знаешь, какие у нас с ней отношения. Несколько раз тебе писала, – она внимательно посмотрела на сидевшего с каменным лицом парня. – Но не отправила. Не смогла. Потом узнала, что ты у Любимова в телохранителях. И что на лице только один шрам остался. Но я уже… – девушка снова всхлипнула. – На автовокзале драка получилась. И я одной женщине бутылкой голову разбила. А он, – Лариса кивнула на Петра, – сумел вытащить меня из милиции, – слезы на ее глазах мгновенно высохли. Девушка с ненавистью взглянула на неподвижно лежащие тела. – Знаешь, как это противно! Я об одном мечтаю: забеременеть! От кого угодно! Поэтому и тащу мужиков на себя без презервативов.
– А если вместо зачатия СПИД? – ухмыльнулся Страшила.
– Уж лучше СПИД, чем так, как я сейчас живу!
– Наверное, ты права, – легко согласился Роман. – Я тоже только с виду доволен. Сейчас все войну в Афгане полощут. Мол, не нужна она была! Из-за нее у нас столько убийц, наркоманов появилось, – он криво улыбнулся. – А я только там и чувствовал себя человеком. Старший сержант развед-роты Роман Лугов. Уважали меня там, – парень погладил шрам на щеке. – А потом мина эта! И госпиталь, госпиталь, и опять госпиталь. Домой приехал – мать не узнала. Точнее, сразу не узнала, – поправился он. – Ты же помнишь! Не лицо, а рваный кирзовый сапог.
– Это правда, что тебе пластическую операцию только благодаря Любимову сделали? – тихо спросила Лариса.
– В благодарность за это я и стал его «сторожевым псом» и верным солдатом Страшилой, – опустил голову Лугов. Затем дотронувшись до мелко задрожавшего шрама, тихо добавил: – Афган меня убивать научил. Поэтому Петрович во мне души не чает. Когда я это понял, было уже поздно. Я Страшилой стал.
Услышав позади неясный шум, Роман резко развернулся.
* * *
– Ясненько, – залпом осушив стакан с коньяком, кивнул Терминатор и подозрительно покосился на сидевшего напротив Рудина.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126