– А это за что? – поинтересовался я, указывая на строку платежей «Дженсон компьютер».
– Ах, это... Ну, как бы вам объяснить... Это один проект, над которым работали Ричард и Рейчел...
– "Платформа"?
– Ну да. – Уилли был явно удивлен тем, что мне известно это название. – Так вы о нем знаете?
– Ничего я не знаю. Табличку на двери только что видел. А вы о нем знаете?
– Нет-нет, что вы!
– Тогда откуда же вам известно об этих платежах?
– Видите ли, прошлым летом я настоял на регулярном учете поступлений наличных средств. И теперь Ричард передает мне сведения о сроках и размерах ожидаемых выплат. То есть, я хотел сказать, передавал... – Он запнулся, пытаясь взять себя в руки, и продолжал срывающимся голосом: – Вы уж простите, никак не могу заставить себя поверить в то, что случилось...
Он выглядел таким подавленным и расстроенным, что я с трудом удержался от того, чтобы не погладить его по голове.
– Недели три назад Ричард сообщил мне, что «Дженсон компьютер» вскоре начнет проплачивать нам деньги.
– А что насчет возможных поступлений к концу года?
– Он сказал, что их суммы могут быть очень большими или их вообще не будет – все зависит от того, что получится из проекта «Платформа».
Ну и ну! Этот проект явно имел для компании жизненно важное значение. Придется разузнать о нем поподробнее.
– Что будет, если к концу лета поступления от «Дженсон компьютер» прекратятся?
– В сентябре у нас кончится вся наличность, – пошелестев бумагами, упавшим голосом признался Уилли.
– Вы уверены?
– Может, и в августе, если совсем не повезет...
Три месяца. Положение компании представлялось мне неустойчивым и даже угрожающим.
Я попросил Уилли детально ознакомить меня с финансовой документацией – расклад продаж по каждому потребителю, просроченная дебиторская задолженность, колебания цен, расходы на исследования и разработки, товарные запасы и тому подобное. Все цифры были у него под рукой, и каждая подтверждала одно и то же: ежемесячно «Фэрсистемс» тратила наличных средств больше, чем получала. Я знал, что мелкие компании, как правило, плохо осведомлены о своем подлинном финансовом положении, здесь, однако, был совсем другой случай. И Уилли, протягивая мне очередной документ, испещренный колонками цифр, морщился, как от боли.
– Плохо дело, а, Уилли? – заметил я.
– Куда уж хуже! Как только кончатся деньги Дженсона, надеяться больше не на что.
– А может, нам еще урезать расходы на исследования и разработки?
– Не думаю, что это целесообразно. Можете, конечно, еще посоветоваться с Рейчел, если хотите. Но в последние месяцы мы и так запаздываем с новыми проектами, кроме, естественно «Платформы». На их завершение нужны наличные деньги. Если же мы приостановим эти работы, то очень скоро потеряем вообще какие бы то ни было доходы.
В этом он, безусловно, прав. Если такие компании, как «Фэрсистемс», не осваивают все новую и новую продукцию, их ждет неизбежный крах.
Я потянул к себе простыню бухгалтерского баланса.
– Смотрю, у вас нет ни ссуд, ни кредитов, никаких заемных средств. Вы в банки-то обращались?
– О да! Шотландские банки нам все отказали. Я лично вел переговоры с полудюжиной банков в Англии, но и те никакого интереса не проявили. В наш совет директоров входит Найджел Янг из фирмы «Мьюир кэмпион», это один из старейших коммерческих банков Эдинбурга. Он использовал все свои связи, но тщетно. Видите ли, мы банкирам не можем ни гарантий предложить, ни предъявить прибыли.
Это-то я и сам видел.
– И когда же мы начнем делать деньги?
Уилли, явно растерявшись, только пожал плечами.
– Но должна же эта компания все-таки стать прибыльной? – настаивал я.
– Ричард говорил, что с будущего года мы начнем получать кучу денег.
– И вы ему поверили? Он показывал какие-нибудь расчеты?
– Никаких расчетов у него, по-моему, не было, – сознался Уилли. – Но и сомнений тоже. Я, знаете ли, не меньше любого другого хотел бы увидеть все это в цифрах, однако... Сам не знаю почему, но я ему поверил.
Я не стал скрывать своего скептицизма. «Верь мне!» Именно так любил повторять Ричард, и ему верили – будь то Карен, или я, или вот этот самый Уилли. Однако, так или иначе, он должен был когда-то выдать товар, в противном случае нечем платить по счетам и все заканчивается отключением электроэнергии.
Надежда на иллюзорные платежи «Дженсон компьютер», которые могли поступить к концу года, – типичный пример подобного подхода Ричарда к бизнесу. Я сомневался, что они когда-либо материализуются, и отнюдь не собирался на них рассчитывать. Только надеялся, что мы можем полагаться на поступление выплат, намеченных на ближайшие три месяца.
Уилли понимал, о чем я думаю, на лице его вновь изобразилось отчаяние. Однако до августа у нас есть еще время. Когда Ричард позвонил мне той ночью, я заподозрил, что у компании куда большие трудности с наличностью. Опасался, что удар последует не через месяцы, а в считанные дни. Оказалось, что «Фэрсистемс» столкнулась с проблемами, несомненно, очень серьезными, но не столь неотложными, как мне представлялось.
– Ричард звонил мне за несколько дней до смерти, – прервал я затянувшееся молчание. – Хотел что-то срочно со мной обсудить. Не знаете, что он имел в виду?
– Ума не приложу! – подумав, замотал головой Уилли. – Со мной он ни о чем таком не разговаривал.
– Значит, дело не в дефиците наличности?
– Вероятнее всего, нет. Сами видите, у нас еще двести тысяч в банке. Не так уж и много, конечно, но несколько месяцев мы продержимся. Тем более что должны поступить деньги от Дженсона.
– Может, он хотел пустить акции «Фэрсистемс» в продажу?
– Вполне возможно, – согласился Уилли. – Он запрашивал у меня данные из реестра держателей акций, но это было три недели назад.
То есть как раз перед тем, как Ричард поделился со мной и Карен своими подозрениями о манипуляциях с бумагами компании.
– Вы не покажете мне документы, которые у вас просил Ричард?
– Да ради Бога! Только вряд ли они вам помогут. – Уилли снял со стоящего у него за спиной стеллажа папку и протянул мне. – Вот реестр наших акционеров.
Кое-что в нем было понятно без объяснений. Основные акционеры, например. Всего в обращение было выпущено два миллиона акций, Ричарду из них принадлежали восемьсот тысяч, или сорок процентов от общего числа. После раздела этого пакета на равные доли между мной и нашим отцом я с 23,75 процента акций оказывался единственным крупнейшим их держателем. В собственности отца находилось двадцать процентов. Среди других владельцев акций были названы Уолтер Соренсон с четырьмя процентами, Карен Чилкот с 3,75, Рейчел Уокер с 3,5, Дэвид Бейкер с двумя и Уильям Дункан с одним процентом. В реестре числилось еще около пятисот акционеров, но все они значились как клиенты фирмы «Вагнер – Филлипс», каждому из которых был присвоен свой номер.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116