Наступила тишина, и она сразу же не замедлила интерпретировать ее по-своему.
– Я предполагаю, – сказала она с улыбкой, – что вы предпочитаете говорить о ком-нибудь другом. Тогда поговорим о вас!
– Это не моя любимая тема.
– Но зато мне она нравится. Мама много рассказывала о вас, она так любила о вас говорить! Но она многого не знала о вашей жизни. Ведь вы жили в Индии, а эта страна меня поражает. Почему бы не поговорить об этом? Или этот сюжет вам тоже не нравится?
– Ничуть, скорее наоборот! У меня иногда появлялось желание вернуться туда. В такие минуты я приглашаю Потантена, мы закрываемся в моей комнате, достаем трубки, бутылочку рома и говорим о былом. Вот видите, у меня тоже есть слабости...
Появившийся в этот момент Жиль Перье принес замечательный торт с кремом и вареньем, под стать тем, что пекла Клеманс Белек. Он вызвал удивленный возглас «О?!».
– Я не знал за вами такого таланта, мой дорогой Жиль! Ваш овощной суп был великолепен, курица – прекрасна, и вот теперь вы приносите такое произведение кулинарного искусства.
Суровое лицо сторожа покраснело, а потом его осветила улыбка.
Ну разве я могу это, господин Гийом!.. Тогда кто же это все приготовила Жанет!.. Одна из служанок в замке Олонд. Она прекрасная хозяйка и повариха... а мы с ней приятели...
И только? Если она вам нравится, женитесь на ней, друг мой! Я дам ей приданое. Это будет очень разумно! Принесите еще один стакан, и мы выпьем за ее и ваше здоровье!
В тот момент, когда они чокались, вдруг разразилась буря: послышался сильный порыв ветра, и в камине засвистело, потом все заплясало. Застучала плохо запертая ставня, и Перье вышел, чтобы закрепить ее. Он вернулся весь мокрый от дождя, который хлестал по стенам и крыше дома.
– Боже мой! – прошептала Лорна. – Да это настоящий ураган!
– Надеюсь, вы не боитесь? Дом прочный, и не такое переживал.
Несколько мгновений они сидели у камина. Убрав со стола, сторож пожелал им спокойной ночи и отправился на свою половину, за кухней. Они поговорили немного о том о сем. Гийом рассказал, как он нашел Потантена, которого вынесло на берег у Короманделя на обломках разбитого португальского галиона. Но веки молодой особы все тяжелели, и, когда она едва сдержала зевок, он встал, говоря, что пришло время спать, зажег одну из свечей, поставленных для этого на сундуке под лестницей, и проводил Лорну до двери ее спальни, пожелав ей доброй ночи. Потом спустился вниз, чтобы выкурить одну или две трубки.
Кровать, которую приготовил для него Жиль, стояла возле книжного шкафа, но он решил пока не ложиться и устроился в кресле. У него не было сна. Скорее наоборот, он чувствовал себя возбужденным, ему хотелось двигаться. Может быть, была виновата в этом гроза: он любил сильный ветер, и если бы он был дома, то пошел бы погулять до выступа Пернель, чтобы послушать, как гремит море, и посмотреть на мигающие маяки... Но здесь лучше никуда не уходить. Если вдруг Лорна его позовет, а его не будет в доме, она может испугаться. Он уже заметил, что сильные порывы ветра действовали ей на нервы, она часто моргала, и губы ее слегка дрожали. В конечном итоге это было обычным проявлением женской слабости, и он слегка улыбнулся, вспомнив, как Артур говорил о ней как о сильной натуре из библейских легенд.
Это была прекрасная сказка для маленького мальчика, в которую было трудно поверить. Но Боже, как она была хороша, когда, сидя напротив него, положив локти на стол, она слегка прищуривала свои зелено-золотые глаза, слушая его. При свете свечей рдели ее губы, как спелые вишни, мягко светились ее молочно-белые зубы. У нее была прекрасная бархатистая кожа, как у детей, а голос... Гийом внезапно вскочил с кресла. Сердце его колотилось в груди. Он постарался отвлечься от опасных мечтаний. Ему вдруг показалось, что он желает ее так сильно, что кровь бросилась ему в голову, а руки стали мокрыми от пота... Закрыв глаза, он попытался призвать на помощь образ Мари-Дус, которая, с тех пор как он привел в порядок этот дом, в мыслях всегда была рядом. Он приезжал сюда на ночь, чтобы думать о ней, вспоминать те часы нежности и мечтать о встрече с ней. Но теперь Мари-Дус уже не было на свете, и в этот вечер он очень остро ощутил эту потерю. Дорогой образ уходил из его памяти, а его место занимала эта живая – такая живая! – женщина, которая была так на нее похожа.
Он обозвал себя дураком. Что за глупец он был, когда согласился сюда приехать вдвоем с ней! Ведь он прекрасно знал, что дом уже не стоял пустой, что вновь возникли декорации былой любви... Это же настоящая игра с огнем! Многие годы в ожидании встречи с Мари он вел затворнический образ жизни, этому помогало его презрительное отношение ко всем другим женщинам: ведь никто из них не мог сравниться с его любовью! Может быть, только Роза... Но Роза царила на таком высоком пьедестале, что он никогда не мог оскорбить ее грубым желанием. А сейчас он остался наедине с собой: здоровый мужчина, природа которого требовала удовлетворения желания, находясь лишь в двух шагах от такого прелестного искушения.
Чтобы освободиться от этого наваждения, он снял фрак, развязал галстук, открыл дверь и выбежал наружу, под проливной дождь. В мгновение ока он весь промок. Сильный порыв ветра чуть не свалил его с ног. Но он удержался на ногах, стоял, раскинув руки, готовый встретить любое испытание, чтобы облегчить свое состояние...
В этот момент он услышал крик Лорны.
Сначала стон, который он едва расслышал за ревом ветра, потом какой-то хрип и, наконец, настоящий вопль. Гийом быстро вернулся в дом и увидел Жиля Перье. Глаза двоих мужчин встретились и обратились к потолку.
– Может быть, ей приснился кошмар? – проговорил Гийом. – У нее бывает так. Пойду подымусь наверх!
Даже не вспомнив, что он совсем мокрый, он взбежал по лестнице и бросился в комнату, дверь которой не была закрыта. Лорна сидела на кровати, ее волосы красного золота закрывали ее голые плечи. Руки были сплетены и прижаты ко рту, щеки мокрые от слез, а глаза полны ужаса. Видно, это был страх перед возвратом болезни.
– Гийом!.. О, Гийом! – простонала она.
Она тотчас вскочила с постели и с распростертыми руками бросилась к нему на грудь. Но, почувствовав его мокрую одежду, она лишь слегка отстранилась.
– Боже мой! Вы совсем промокли!
– Да, я выходил... Так надо...
Он бормотал что-то, а женщина уже сбрасывала с него мокрое белье, скорее лаская, чем растирая его крепкие мускулы, а потом снова прижалась к нему, успев снять с себя мокрые кружева. В напрасной попытке отстраниться Гийом тронул руками ее округлые шелковистые плечи, а грудью коснулся ее высокой груди. Казалось, тело Лорны было из теплого атласа. Оно было как источник влаги у пересохших губ мужчины, умирающего от жажды, и когда молодая женщина прижалась губами к его губам, остатки воли его улетучились.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93
– Я предполагаю, – сказала она с улыбкой, – что вы предпочитаете говорить о ком-нибудь другом. Тогда поговорим о вас!
– Это не моя любимая тема.
– Но зато мне она нравится. Мама много рассказывала о вас, она так любила о вас говорить! Но она многого не знала о вашей жизни. Ведь вы жили в Индии, а эта страна меня поражает. Почему бы не поговорить об этом? Или этот сюжет вам тоже не нравится?
– Ничуть, скорее наоборот! У меня иногда появлялось желание вернуться туда. В такие минуты я приглашаю Потантена, мы закрываемся в моей комнате, достаем трубки, бутылочку рома и говорим о былом. Вот видите, у меня тоже есть слабости...
Появившийся в этот момент Жиль Перье принес замечательный торт с кремом и вареньем, под стать тем, что пекла Клеманс Белек. Он вызвал удивленный возглас «О?!».
– Я не знал за вами такого таланта, мой дорогой Жиль! Ваш овощной суп был великолепен, курица – прекрасна, и вот теперь вы приносите такое произведение кулинарного искусства.
Суровое лицо сторожа покраснело, а потом его осветила улыбка.
Ну разве я могу это, господин Гийом!.. Тогда кто же это все приготовила Жанет!.. Одна из служанок в замке Олонд. Она прекрасная хозяйка и повариха... а мы с ней приятели...
И только? Если она вам нравится, женитесь на ней, друг мой! Я дам ей приданое. Это будет очень разумно! Принесите еще один стакан, и мы выпьем за ее и ваше здоровье!
В тот момент, когда они чокались, вдруг разразилась буря: послышался сильный порыв ветра, и в камине засвистело, потом все заплясало. Застучала плохо запертая ставня, и Перье вышел, чтобы закрепить ее. Он вернулся весь мокрый от дождя, который хлестал по стенам и крыше дома.
– Боже мой! – прошептала Лорна. – Да это настоящий ураган!
– Надеюсь, вы не боитесь? Дом прочный, и не такое переживал.
Несколько мгновений они сидели у камина. Убрав со стола, сторож пожелал им спокойной ночи и отправился на свою половину, за кухней. Они поговорили немного о том о сем. Гийом рассказал, как он нашел Потантена, которого вынесло на берег у Короманделя на обломках разбитого португальского галиона. Но веки молодой особы все тяжелели, и, когда она едва сдержала зевок, он встал, говоря, что пришло время спать, зажег одну из свечей, поставленных для этого на сундуке под лестницей, и проводил Лорну до двери ее спальни, пожелав ей доброй ночи. Потом спустился вниз, чтобы выкурить одну или две трубки.
Кровать, которую приготовил для него Жиль, стояла возле книжного шкафа, но он решил пока не ложиться и устроился в кресле. У него не было сна. Скорее наоборот, он чувствовал себя возбужденным, ему хотелось двигаться. Может быть, была виновата в этом гроза: он любил сильный ветер, и если бы он был дома, то пошел бы погулять до выступа Пернель, чтобы послушать, как гремит море, и посмотреть на мигающие маяки... Но здесь лучше никуда не уходить. Если вдруг Лорна его позовет, а его не будет в доме, она может испугаться. Он уже заметил, что сильные порывы ветра действовали ей на нервы, она часто моргала, и губы ее слегка дрожали. В конечном итоге это было обычным проявлением женской слабости, и он слегка улыбнулся, вспомнив, как Артур говорил о ней как о сильной натуре из библейских легенд.
Это была прекрасная сказка для маленького мальчика, в которую было трудно поверить. Но Боже, как она была хороша, когда, сидя напротив него, положив локти на стол, она слегка прищуривала свои зелено-золотые глаза, слушая его. При свете свечей рдели ее губы, как спелые вишни, мягко светились ее молочно-белые зубы. У нее была прекрасная бархатистая кожа, как у детей, а голос... Гийом внезапно вскочил с кресла. Сердце его колотилось в груди. Он постарался отвлечься от опасных мечтаний. Ему вдруг показалось, что он желает ее так сильно, что кровь бросилась ему в голову, а руки стали мокрыми от пота... Закрыв глаза, он попытался призвать на помощь образ Мари-Дус, которая, с тех пор как он привел в порядок этот дом, в мыслях всегда была рядом. Он приезжал сюда на ночь, чтобы думать о ней, вспоминать те часы нежности и мечтать о встрече с ней. Но теперь Мари-Дус уже не было на свете, и в этот вечер он очень остро ощутил эту потерю. Дорогой образ уходил из его памяти, а его место занимала эта живая – такая живая! – женщина, которая была так на нее похожа.
Он обозвал себя дураком. Что за глупец он был, когда согласился сюда приехать вдвоем с ней! Ведь он прекрасно знал, что дом уже не стоял пустой, что вновь возникли декорации былой любви... Это же настоящая игра с огнем! Многие годы в ожидании встречи с Мари он вел затворнический образ жизни, этому помогало его презрительное отношение ко всем другим женщинам: ведь никто из них не мог сравниться с его любовью! Может быть, только Роза... Но Роза царила на таком высоком пьедестале, что он никогда не мог оскорбить ее грубым желанием. А сейчас он остался наедине с собой: здоровый мужчина, природа которого требовала удовлетворения желания, находясь лишь в двух шагах от такого прелестного искушения.
Чтобы освободиться от этого наваждения, он снял фрак, развязал галстук, открыл дверь и выбежал наружу, под проливной дождь. В мгновение ока он весь промок. Сильный порыв ветра чуть не свалил его с ног. Но он удержался на ногах, стоял, раскинув руки, готовый встретить любое испытание, чтобы облегчить свое состояние...
В этот момент он услышал крик Лорны.
Сначала стон, который он едва расслышал за ревом ветра, потом какой-то хрип и, наконец, настоящий вопль. Гийом быстро вернулся в дом и увидел Жиля Перье. Глаза двоих мужчин встретились и обратились к потолку.
– Может быть, ей приснился кошмар? – проговорил Гийом. – У нее бывает так. Пойду подымусь наверх!
Даже не вспомнив, что он совсем мокрый, он взбежал по лестнице и бросился в комнату, дверь которой не была закрыта. Лорна сидела на кровати, ее волосы красного золота закрывали ее голые плечи. Руки были сплетены и прижаты ко рту, щеки мокрые от слез, а глаза полны ужаса. Видно, это был страх перед возвратом болезни.
– Гийом!.. О, Гийом! – простонала она.
Она тотчас вскочила с постели и с распростертыми руками бросилась к нему на грудь. Но, почувствовав его мокрую одежду, она лишь слегка отстранилась.
– Боже мой! Вы совсем промокли!
– Да, я выходил... Так надо...
Он бормотал что-то, а женщина уже сбрасывала с него мокрое белье, скорее лаская, чем растирая его крепкие мускулы, а потом снова прижалась к нему, успев снять с себя мокрые кружева. В напрасной попытке отстраниться Гийом тронул руками ее округлые шелковистые плечи, а грудью коснулся ее высокой груди. Казалось, тело Лорны было из теплого атласа. Оно было как источник влаги у пересохших губ мужчины, умирающего от жажды, и когда молодая женщина прижалась губами к его губам, остатки воли его улетучились.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93