(Улетает.)
Архив Подземной Канцелярии
Из дневника Гоши
Запись сто пятьдесят пятая
И это свершилось.
Я заметил его на восьмой день моего кругового движения по Московской кольцевой, на втором заходе. Он ехал прямо за мной, по моей полосе, соблюдая необходимую дистанцию, но и не теряя из виду. У него была подержанная восьмидесятая «ауди», не самая свежая, но еще и не убитая вконец, насколько мне удалось рассмотреть в зеркало заднего вида при довольно приличном освещении.
Еще полкруга я ничего не предпринимал, чтобы убедиться, что мне не показалось. Парень держался за мной. Проехав очередной пикет, я вжал педаль газа в пол и пошел в отрыв, но все же не слишком, помня, что он может и не угнаться за моим агрегатом с предназначенным для спецслужб двигателем. Он увеличил дистанцию соразмерно скорости и повис у меня на хвосте. Нет, не показалось, и он совсем не случайно ехал за мной.
Чтобы убедиться в своей правоте до конца, я вывернул руль, нажал на педаль тормоза, благо дорога была пустая в столь поздний час, и с жутким юзом остановился на обочине. «Ауди» тормознула метрах в пятидесяти от меня, как и следовало ожидать, даже на старой иномарке тормоза были получше.
Я не стал выходить из машины, выкурил сигарету, послушал немного рок-н-ролл, льющийся из динамиков, потом врубил первую и сорвался с места. Парень меня не разочаровал, он словно ждал этого момента и двинулся почти одновременно со мной.
Спустя еще десять километров я снова остановился, на этот раз спокойно, не прибегая к экстренному торможению, вышел из машины, оперся мягкой частью тела о капот и закурил сигарету. Он последовал моему примеру. До него и его машины было около пяти метров. Я смотрел в сторону, на полосы встречного движения, он тоже. Мимо нас с жутким аэродинамическим ревом проносились редкие поздние машины.
– Гоша, – сказал я.
– Владимир, – сказал он.
На вид он был чуть старше меня, чуть выше ростом, с атлетической фигурой. Блондин. Голубые джинсы, футболка с изображением группы «Ария» в старом составе, еще с Кипеловым, который теперь свободен, словно рыба без трусов. И со своей группой имени себя бьет своих бывших арийских собратьев во всех рок-н-ролльных хит-парадах.
– Как ты на «восьмере» две сотни выжимаешь?
– У меня эрпэдэ, – сказал я, хотя сам уже благополучно забыл, как расшифровывается эта аббревиатура.
– О, – с уважением сказал Владимир. Очевидно, он помнил.
– А чего ты за мной ездишь?
– Я катаюсь, – сказал он. – А ты чего ездишь кругами?
– Тоже катаюсь.
– Логично, – сказал он. – Ты чем занимаешься по жизни? Когда не катаешься?
– Я – программист.
– А я – автослесарь.
– Может, ты мне пригодишься.
– А ты мне – нет, – сказал он. – У нас один компьютер для диагностики, и это на восемь боксов. Что там программировать?
– Не скажи.
– И не буду. Поехали?
– Поехали, – сказал я и запрыгнул в свою тачку.
Следующие три круга мы сделали вместе, а потом он свернул на Горьковское шоссе и рванул в сторону области. Не москвич, подумал я. А все равно парень приятный.
Архив Подземной Канцелярии
Мемуары демона Скагса
Запись три тысячи четыреста девяносто третья
Вторая неделя на Земле прошла удивительно тихо, так что даже особенно не о чем рассказывать.
Искушение писателя было не слишком сложным, чисто технический вопрос. Творческого человека легче всего поймать на тщеславии. Пообещай ему славу, пообещай ему известность, пообещай ему популярность, пусть и не наверняка, и он уже твой. Пообещай ему вдохновение… Случай как из учебника.
Гордиться особенно нечем, но и стыдиться тоже нечего. Была поставлена задача, задача была выполнена.
Работа.
После первого искушения я чувствовал некий эмоциональный подъем, потому что все же это было мое первое искушение, и первый блин не пошел комом. Присутствовал некий эффект новизны, но ко второму искушению он исчез. Осталось только удовлетворение от хорошо проделанной работы.
Довольно примечательное событие произошло на третий день после того, как я записал на свой счет душу писателя. Я по своему обыкновению валялся в постели, просматривая телевизионные программы, параллельно читая ежедневную прессу в поисках зацепки, позволяющей мне выйти на группу товарищей из Люберец, когда в дверь моей квартиры позвонили.
Я, как вы понимаете, визитеров не ждал, поэтому мне стало любопытно, кто же решил меня навестить. Вряд ли кто-то из старых знакомых. Я встал с кровати, взглянул в зеркало на предмет того, не забыл ли я убрать рога, которые имели обыкновение прорезаться после того, как мой организм получал необходимое ему отдохновение в виде сна, и открыл дверь.
Да, это был явно не коммивояжер, предлагающий мне купить моющий пылесос новой конструкции. На вид посетителю было около тридцати лет, среднего роста, смуглый, худощавый, он носил темные очки и черную одежду.
– Добрый день, – сказал он. – Вы позволите мне войти?
– Окажите любезность, – сказал я и посторонился, чтобы он мог проникнуть внутрь помещения. Закрыл дверь на замок и цепочку и прошествовал в комнату следом за своим гостем.
Он скромно сел на стул и положил на стол руки. Руки были тонкими и холеными, непривычными к тяжелому физическому труду.
– Извините за бесцеремонность, – сказал он. – Меня зовут Михаил. Михаил Стеклов.
Он говорил по-русски безукоризненно, однако мое тренированное ухо уловило какой-то чужеродный, еле различимый южный акцент. Не кавказский, нет, скорее, откуда-то из Европы. Италия? Тогда почему его зовут Михаилом?
– Виктор, – представился я.
– Это же не настоящее ваше имя, – сказал он.
– Любезность за любезность, – сказал я. – Ложь за ложь.
– Вы правы, – сказал он. – На самом деле меня тоже зовут не Михаилом.
– Простите, – сказал я, – но мне это не особенно интересно, если быть до конца откровенным. Вы зачем ко мне пришли? Обменяться выдуманными именами? Если так, то мы уже обменялись, и вы спокойно можете идти.
– Я – ваш сосед, – сказал он, словно это что-то объясняло. – Живу в этом же доме, в соседнем подъезде.
– Очень за вас рад, – сказал я.
– Я – человек весьма осторожный, – сказал он. – И всегда интересуюсь своими соседями, особенно новыми соседями. Ваша персона тоже попала в сферу моих интересов.
Я промолчал. Если он хочет что-то сказать, пусть говорит, если нет – он знает, где находится дверь.
– Сами понимаете, что я не мог не заметить странностей в вашем поведении, – сказал он.
Слишком осторожничает.
– Снимите очки, – попросил я.
Он улыбнулся, но снял очки, и я заглянул в его глаза. А он, соответственно, заглянул в мои.
– Вы – не человек, – сказал он.
– Вы тоже.
– Меня зовут Мигель, – сказал он, и на этот раз не соврал. – Мое полное имя слишком длинно, и вряд ли оно вам знакомо, так что я не вижу смысла его называть.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144
Архив Подземной Канцелярии
Из дневника Гоши
Запись сто пятьдесят пятая
И это свершилось.
Я заметил его на восьмой день моего кругового движения по Московской кольцевой, на втором заходе. Он ехал прямо за мной, по моей полосе, соблюдая необходимую дистанцию, но и не теряя из виду. У него была подержанная восьмидесятая «ауди», не самая свежая, но еще и не убитая вконец, насколько мне удалось рассмотреть в зеркало заднего вида при довольно приличном освещении.
Еще полкруга я ничего не предпринимал, чтобы убедиться, что мне не показалось. Парень держался за мной. Проехав очередной пикет, я вжал педаль газа в пол и пошел в отрыв, но все же не слишком, помня, что он может и не угнаться за моим агрегатом с предназначенным для спецслужб двигателем. Он увеличил дистанцию соразмерно скорости и повис у меня на хвосте. Нет, не показалось, и он совсем не случайно ехал за мной.
Чтобы убедиться в своей правоте до конца, я вывернул руль, нажал на педаль тормоза, благо дорога была пустая в столь поздний час, и с жутким юзом остановился на обочине. «Ауди» тормознула метрах в пятидесяти от меня, как и следовало ожидать, даже на старой иномарке тормоза были получше.
Я не стал выходить из машины, выкурил сигарету, послушал немного рок-н-ролл, льющийся из динамиков, потом врубил первую и сорвался с места. Парень меня не разочаровал, он словно ждал этого момента и двинулся почти одновременно со мной.
Спустя еще десять километров я снова остановился, на этот раз спокойно, не прибегая к экстренному торможению, вышел из машины, оперся мягкой частью тела о капот и закурил сигарету. Он последовал моему примеру. До него и его машины было около пяти метров. Я смотрел в сторону, на полосы встречного движения, он тоже. Мимо нас с жутким аэродинамическим ревом проносились редкие поздние машины.
– Гоша, – сказал я.
– Владимир, – сказал он.
На вид он был чуть старше меня, чуть выше ростом, с атлетической фигурой. Блондин. Голубые джинсы, футболка с изображением группы «Ария» в старом составе, еще с Кипеловым, который теперь свободен, словно рыба без трусов. И со своей группой имени себя бьет своих бывших арийских собратьев во всех рок-н-ролльных хит-парадах.
– Как ты на «восьмере» две сотни выжимаешь?
– У меня эрпэдэ, – сказал я, хотя сам уже благополучно забыл, как расшифровывается эта аббревиатура.
– О, – с уважением сказал Владимир. Очевидно, он помнил.
– А чего ты за мной ездишь?
– Я катаюсь, – сказал он. – А ты чего ездишь кругами?
– Тоже катаюсь.
– Логично, – сказал он. – Ты чем занимаешься по жизни? Когда не катаешься?
– Я – программист.
– А я – автослесарь.
– Может, ты мне пригодишься.
– А ты мне – нет, – сказал он. – У нас один компьютер для диагностики, и это на восемь боксов. Что там программировать?
– Не скажи.
– И не буду. Поехали?
– Поехали, – сказал я и запрыгнул в свою тачку.
Следующие три круга мы сделали вместе, а потом он свернул на Горьковское шоссе и рванул в сторону области. Не москвич, подумал я. А все равно парень приятный.
Архив Подземной Канцелярии
Мемуары демона Скагса
Запись три тысячи четыреста девяносто третья
Вторая неделя на Земле прошла удивительно тихо, так что даже особенно не о чем рассказывать.
Искушение писателя было не слишком сложным, чисто технический вопрос. Творческого человека легче всего поймать на тщеславии. Пообещай ему славу, пообещай ему известность, пообещай ему популярность, пусть и не наверняка, и он уже твой. Пообещай ему вдохновение… Случай как из учебника.
Гордиться особенно нечем, но и стыдиться тоже нечего. Была поставлена задача, задача была выполнена.
Работа.
После первого искушения я чувствовал некий эмоциональный подъем, потому что все же это было мое первое искушение, и первый блин не пошел комом. Присутствовал некий эффект новизны, но ко второму искушению он исчез. Осталось только удовлетворение от хорошо проделанной работы.
Довольно примечательное событие произошло на третий день после того, как я записал на свой счет душу писателя. Я по своему обыкновению валялся в постели, просматривая телевизионные программы, параллельно читая ежедневную прессу в поисках зацепки, позволяющей мне выйти на группу товарищей из Люберец, когда в дверь моей квартиры позвонили.
Я, как вы понимаете, визитеров не ждал, поэтому мне стало любопытно, кто же решил меня навестить. Вряд ли кто-то из старых знакомых. Я встал с кровати, взглянул в зеркало на предмет того, не забыл ли я убрать рога, которые имели обыкновение прорезаться после того, как мой организм получал необходимое ему отдохновение в виде сна, и открыл дверь.
Да, это был явно не коммивояжер, предлагающий мне купить моющий пылесос новой конструкции. На вид посетителю было около тридцати лет, среднего роста, смуглый, худощавый, он носил темные очки и черную одежду.
– Добрый день, – сказал он. – Вы позволите мне войти?
– Окажите любезность, – сказал я и посторонился, чтобы он мог проникнуть внутрь помещения. Закрыл дверь на замок и цепочку и прошествовал в комнату следом за своим гостем.
Он скромно сел на стул и положил на стол руки. Руки были тонкими и холеными, непривычными к тяжелому физическому труду.
– Извините за бесцеремонность, – сказал он. – Меня зовут Михаил. Михаил Стеклов.
Он говорил по-русски безукоризненно, однако мое тренированное ухо уловило какой-то чужеродный, еле различимый южный акцент. Не кавказский, нет, скорее, откуда-то из Европы. Италия? Тогда почему его зовут Михаилом?
– Виктор, – представился я.
– Это же не настоящее ваше имя, – сказал он.
– Любезность за любезность, – сказал я. – Ложь за ложь.
– Вы правы, – сказал он. – На самом деле меня тоже зовут не Михаилом.
– Простите, – сказал я, – но мне это не особенно интересно, если быть до конца откровенным. Вы зачем ко мне пришли? Обменяться выдуманными именами? Если так, то мы уже обменялись, и вы спокойно можете идти.
– Я – ваш сосед, – сказал он, словно это что-то объясняло. – Живу в этом же доме, в соседнем подъезде.
– Очень за вас рад, – сказал я.
– Я – человек весьма осторожный, – сказал он. – И всегда интересуюсь своими соседями, особенно новыми соседями. Ваша персона тоже попала в сферу моих интересов.
Я промолчал. Если он хочет что-то сказать, пусть говорит, если нет – он знает, где находится дверь.
– Сами понимаете, что я не мог не заметить странностей в вашем поведении, – сказал он.
Слишком осторожничает.
– Снимите очки, – попросил я.
Он улыбнулся, но снял очки, и я заглянул в его глаза. А он, соответственно, заглянул в мои.
– Вы – не человек, – сказал он.
– Вы тоже.
– Меня зовут Мигель, – сказал он, и на этот раз не соврал. – Мое полное имя слишком длинно, и вряд ли оно вам знакомо, так что я не вижу смысла его называть.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144