— Мы уже это обсудили. Со мной все будет в полном порядке. Разве ты меня не знаешь? Я долго жил один до того, как мне выпало счастье быть с тобой. А ты должна вести себя как хорошая девочка и радоваться тому, что происходит. Может быть, это твой главный шанс, мадам Второй Режиссер.
Он пытался ее развеселить, и она наконец улыбнулась. Айво крепко обнял ее и поцеловал.
— А теперь, любовь моя, тебе пора идти на посадку, не то опоздаешь к вылету, а это не лучшее начало гастролей.
Турне начиналось в Сент-Луисе, и труппа уже была там. Все вылетели утренним рейсом, но Беттине хотелось провести с Айво хотя бы несколько лишних часов.
Она обернулась напоследок и прошла через турникет, чувствуя себя маленькой беглянкой. Айво махал ей рукой, как всегда надежный, добрый, любящий. Он стоял и смотрел, пока она не скрылась из виду. Покидая аэропорт, Айво шел медленно, возвращаясь мыслями к сегодняшнему утру, к этому лету, к прошедшему году, а потом и к последним двадцати пяти годам своей жизни. Вдруг страшное предчувствие заставило его похолодеть: он подумал, а не было ли это прощанием с Беттиной?
В Сент-Луис Беттина прилетела в 16.03. До первого спектакля, назначенного на этот вечер, оставалось совсем немного, но Беттина не боялась, так как режиссер вылетел из Нью-Йорка вместе с артистами и в последнее время они так много репетировали, что труппа была в отличной форме. Когда шасси коснулось посадочной полосы, Беттина вздохнула, подумав об Айво, но тут же переключила свои мысли на работу. Она торопливо покинула самолет — ей не терпелось взять сумки, закинуть их в гостиницу и побыстрей отправиться в театр. Ей хотелось все проверить самой и убедиться, что все в порядке. Озабоченная и деятельная, она спешила к месту выдачи багажа, обгоняя других пассажиров.
— Милосердный Боже, куда же ты летишь? Совсем не смотришь по сторонам — чуть не сшибла вон ту престарелую даму!
Она раздраженно обернулась, но, увидев Энтони, остановилась и улыбнулась, радостно и удивленно.
— Как ты здесь оказался?
— Очень просто — приехал встретить одного друга, — он с улыбкой добавил: — Который, как выяснилось, является вторым режиссером нашего шоу. Знаешь, о ком я говорю, зеленоглазка?
— Догадываюсь, остряк. Спасибо, что пришел.
Несмотря на состоявшийся обмен колкостями, она была очень рада видеть его здесь, в аэропорту Сент-Луиса, где вдруг, сходя с самолета, почувствовала себя потерянной и одинокой.
— Что в театре?
— Откуда я знаю? Весь день проторчал в гостинице.
— Никто не заболел? — спросила Беттина с неподдельной озабоченностью. Энтони, глядя на нее, засмеялся.
— Нет, матушка, все здоровы. Он подхватил ее дорожные сумки, и они пошли к стоянке такси. Его веселое настроение передалось Беттине, и в машине они уже оба смеялись и шутили, как дети. Энтони кого-то передразнивал, говорил глупости, острил. Беттина, пожалуй, никогда не вела себя так беззаботно, словно девчонка. Он заронил это в нее, и она была довольна. Словно вновь она возвратилась в радостную пору раннего детства.
— Это оно? — спросила Беттина, указывая на гостиницу, к которой подъехало их такси. То был, вероятно, самый старый и, несомненно, самый уродливый и безобразный городской отель.
— Не я ли тебе говорил, дорогая? Они выбрали для нас местечко по образу и подобию худшего нью-йоркского гадюшника. И как только такое отыскалось, в Сент-Луисе? — посмеиваясь, сказал Энтони.
Беттина же буквально заливалась смехом:
— Господи, это ужасно. Внутри он так же страшен?
— Гораздо хуже. Тараканы величиной с пса. Но не бойся, дорогая, я купил поводок.
— Энтони, — задыхалась от смеха Беттина, — не может же… все быть так плохо.
— Отчего же не может? Очень даже может, — заверил он ее, не скрывая своего удовольствия.
Когда Беттина зашла к себе в номер, она поняла, как был прав Энтони. Потрескавшиеся стены, облупившаяся краска, кошмарная, жесткая кровать и серое, застиранное белье. Даже стакан в ванной комнате был немыт.
— Ну что, прав я был или нет? — победно спросил Энтони, поставив на пол чемодан.
— Как ты можешь говорить об этом с такой радостью? — печально улыбнулась Бетина и села на кровать.
Однако веселье Энтони казалось неистребимым. Он, словно мальчишка, уехавший из дому на каникулы, с размаху плюхнулся на кровать рядом с Беттиной.
— Энтони, прекрати! Неужели ты не утомился?
Она вдруг почувствовала себя усталой и раздраженной. С нее довольно. И зачем она уехала из Нью-Йорка, зачем покинула Айво? Уж не затем, чтобы колесить по стране в обществе этого ненормального и останавливаться в таких вот клоповниках.
— Естественно, я никогда не устаю. А почему я должен уставать? Я молод! Правда, я не избалован, как ты, Беттина.
— Что ты имеешь в виду?
— У меня никогда не было личного шофера, и я не живу в пентхаусе. Большую часть жизни я провел в таких вот дырах.
Беттина не знала, что ей делать — сердиться или просить прощения — и что сказать Энтони. Наконец она произнесла:
— Ну, и что теперь? Будешь попрекать меня тем, что я замужем за… — она чуть поколебалась и закончила: — Что называется «приличным человеком»?
Энтони посмотрел ей прямо в глаза.
— Нет, но я буду попрекать тебя тем, что ты замужем за человеком почти втрое старше тебя.
На этот раз она вспыхнула:
— Это не твое дело.
— Как знать, может, и мое. Ее сердце учащенно забилось, и она отвернулась к стене.
— Я очень люблю его.
— Может быть, ты любишь его деньги. Он вызывал ее на грубость и почти добился своего. Беттину чуть не колотило:
— Попробуй еще раз сказать это. Айво меня спас. Он единственный, для кого я что-то значу.
Беттина как-то рассказала Энтони историю с отцовскими долгами, когда они пили кофе у него на мансарде.
— Но это не причина, чтобы выходить за него замуж, — Энтони и правда рассердился.
— Я же говорю тебе: я люблю его. Можешь ты это понять? — Беттина была вне себя от ярости. — Он мой муж, и он прекрасный человек.
Вдруг голос у Энтони стал мягче, он буквально ласкал Беттину словами:
— Стоит мне лишь подумать, что твой муж на сорок три года старше тебя, у меня сердце кровью обливается.
Он с сожалением смотрел на Беттину, которая на сей раз не отвела взгляд.
— Почему? — Несмотря на то, что у нее кровь пульсировала в висках, она старалась выглядеть спокойной и уравновешенной.
— Это неестественно. Ты должна выйти замуж за кого-нибудь помоложе. Надо пользоваться своей молодостью, совершать глупости, иметь детей, в конце концов.
Беттина сначала на это ничего не ответила, только вздохнула и поглубже уселась на неудобной кровати.
— Энтони, я никогда не была молодой и глупой. А Айво я знаю всю жизнь. И он — лучшее, что в ней было и есть, — сказала наконец Беттина и подумала: «Зачем я это делаю?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78