Мурфилд не станет преследовать кого бы то ни было, не имея на это важной причины.
Облака закрыли солнце, и все вокруг сразу потемнело.
- Что ж, мы и приехали сюда, чтобы узнать это, - задумчиво сказала Сара.
- Вам не стоило приезжать в Девон. - Голос Гая внезапно приобрел мрачное звучание. - Вы ничего не можете здесь сделать, что мне не удалось бы сделать самому и с большим успехом.
- Не забывайте, сэр, что Рейчел - моя двоюродная сестра!
- О! - Гай усмехнулся. - Об этом я помню постоянно.
Сара внимательно посмотрела на него. Взгляд у него был какой-то напряженный, но к напряженности примешивалось нечто большее, чем сожаление, большее, чем негодование.
Сара словно услышала шум войска, рванувшегося в бой, и грохот отдаленной битвы.
- И что же вы собираетесь сделать?
Он прижал ее к гранитному постаменту и коснулся ее щеки, затем отвел назад выбившуюся прядь волос. От этого прикосновения Сару охватила сладкая дрожь, лишающая возможности сопротивляться. Ей хотелось либо убежать, либо потерять сознание, чтобы навсегда оставаться у этого льва под прицелом темных глаз Гая Деворана.
Взгляд его остановился на ее губах, и Сара догадалась, что он сейчас поцелует ее, если она не предотвратит этого. Впрочем, ей всегда этого хотелось, но до этого момента она не подозревала, как сильно.
Гай засунул пальцы еще глубже в волосы и стал поглаживать ее затылок.
- Итак? - снова спросила она шепотом. - Что же именно?
- Наверное, это, - прошептал Гай.
Сара почувствовала его неуверенность, почувствовала, как он борется - отчаяннее, чем боролся Эмброуз де Верран против воинства саксов.
Она могла бы помочь ему. У нее оставался один миг, чтобы отвернуться, чтобы сказать что-то блестящее, умное или язвительное. Но она жаждала только его ласк - жарких и возбуждающих. Закрыв глаза, она сдалась, и когда Гай поцеловал ее, забыв обо всем, ответила на его поцелуй так, словно хотела принять его в свою душу. Она была готова отдаться ему прямо здесь, в саду, у подножия огромного спящего каменного льва, опуститься вместе с ним на озаренную солнцем траву и позволить ему насладиться так как ему хочется, - долгим, обжигающим наслаждением, которое могло бы сжечь ее дотла, иссушить раскаленным докрасна неистовством.
Его руки скользнули по ее стану, и Саре тут же захотелось снять с него галстук, фрак и рубашку. А еще ей хотелось, чтобы он сорвал с нее платье и увидел ее нагой.
Но тут Гай внезапно прервал поцелуй и уставился на нее с таким видом, словно завидел перед собой коварную сирену.
- Господи! - проговорил он с таким трудом, словно ему приходилось тянуть эти слова с другой стороны земли. - Если это не заставит вас уехать, значит, вас уже ничто не заставит.
Сара попыталась обрести равновесие; кожа ее горела, и ей казалось, что она никогда уже не обретет дар речи. Она опустилась на корточки под раскрытой пастью льва, отчаянно пытаясь сказать что-то остроумное, чтобы все поскорее встало на свои места.
Гай подошел к скамье, взял изящную шляпку и подал Саре, а она прижала обе руки к губам - пылающим, предательским губам. Кровь ее все еще пылала.
Шляпка все еще покачивалась в руке Гая, когда за их спинами кто-то с плохо скрытой яростью произнес:
- Ну и ну!
Гай резко обернулся: под тисовой аркой стояла леди Уайтли и вертела в руках шелковый зонтик.
- Когда в чем-то прав, мистер Деворан, - желчно заметила она, - всегда чувствуешь некоторое удовлетворение. Хотя удовольствие на этот раз оказалось решительно испорченным, поскольку доказательство свидетельствует только о том, что наша маленькая ботаничка все-таки оказалась вашей шлюшкой. - Резко повернувшись, дама удалилась, изящно вертя зонтиком.
Гай подал Саре шляпку.
- Мои сожаления, - чопорно сказал он. - Надеюсь, с вами все в порядке? Я должен догнать Лотти Уайтли, прежде чем она разболтает всем о том, что видела.
Сара кивнула:
- Да, конечно. Прошу вас, не будем больше говорить об этом. - Избегая его взгляда, она взяла шляпку и надела ее, а потом стала смотреть, как он уходит - стройный, красивый, полный жизни. Теперь ей оставалось только ненавидеть себя за то, что она влюбилась так немыслимо и нелепо.
Гай Деворан терпеливо ждал в «Оленьей хижине», устремив взгляд на темное озеро и едва различимый жемчужный свет на горизонте. Летняя ночь незаметно уходила, выдыхая остатки своей тишины, глубокой и спокойной. Вскоре уже птицы начнут щебетать, приветствуя утро…
Пять быстрых слов Гай прошептал Саре на ухо, когда она садилась в коляску вместе с гувернанткой:
- Завтра. «Оленья хижина». На рассвете.
Сара подняла глаза, чтобы встретиться с ним взглядом, но Гай тут же повернул лошадь и подъехал к леди Уайтли. Лотти поначалу отнеслась к его обществу весьма недоброжелательно, вскоре она уже отчаянно флиртовала с ним.
Гай услышал шаги Сары прежде, чем увидел ее: тихие, но быстрые, они приближались через лес. Сердце его забилось быстрее. Раздраженный своим нетерпением, он попытался выбросить из головы все, кроме главной цели - найти ее двоюродную сестру.
Когда-то ему казалось, что он любит Рейчел, и теперь честь требовала, чтобы он сохранил верность своим обещаниям, однако…
Тень Сары легла на порог, и она замерла в дверях, откинув с головы капюшон. Гай ощутил резкий, острый запах зеленого яблока, перекрывший лесные запахи, и невольно сделал глубокий вдох.
Пока он пристально всматривался в ее бледное лицо Сара села, сложила руки на коленях и улыбнулась, но тут же отвела глаза.
- Не очень-то разумно с моей стороны проводить так много времени в вашем обществе. - Она не выдержала и вздохнула. - Я должна вернуться как можно скорее…
- Пройдет еще несколько часов, прежде чем кто-нибудь встанет, - осторожно сказал Гай. - Так что мы здесь в безопасности.
- А я и не боюсь, что меня увидят.
- Но не можем же мы делать вид, что ничего не произошло, так что я должен извиниться за оскорбительное.
- Прошу вас, не нужно; вам не за что извиняться: вы ведь не сделали ничего дурного. Но вы - племянник герцога, а я преподаю в Бате. Хотя мой отец и был джентльменом, и меня воспитывали как леди, мы с вами вращаемся в разных кругах общества. Поэтому леди Уайтли сочла себя обязанной заметить, что такие высокопоставленные молодые джентльмены, как вы, всегда развлекаются тем, что губят и бросают ничем не примечательных молодых женщин, таких как я.
- Это все?
- Нет, - ответила Сара с внезапным сухим смешком. - Она только сказала, что я «играю с огнем». А что еще она могла сказать?
Внезапно Гай рассмеялся:
- Вот уж не знаю. Возможно, в свое время у меня были кое-какие интрижки, но я никогда не был распутником и у меня нет привычки губить женщин. А вот леди Уайтли - существо мелкое, эгоцентричное, и ей до слез надоела супружеская жизнь.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71
Облака закрыли солнце, и все вокруг сразу потемнело.
- Что ж, мы и приехали сюда, чтобы узнать это, - задумчиво сказала Сара.
- Вам не стоило приезжать в Девон. - Голос Гая внезапно приобрел мрачное звучание. - Вы ничего не можете здесь сделать, что мне не удалось бы сделать самому и с большим успехом.
- Не забывайте, сэр, что Рейчел - моя двоюродная сестра!
- О! - Гай усмехнулся. - Об этом я помню постоянно.
Сара внимательно посмотрела на него. Взгляд у него был какой-то напряженный, но к напряженности примешивалось нечто большее, чем сожаление, большее, чем негодование.
Сара словно услышала шум войска, рванувшегося в бой, и грохот отдаленной битвы.
- И что же вы собираетесь сделать?
Он прижал ее к гранитному постаменту и коснулся ее щеки, затем отвел назад выбившуюся прядь волос. От этого прикосновения Сару охватила сладкая дрожь, лишающая возможности сопротивляться. Ей хотелось либо убежать, либо потерять сознание, чтобы навсегда оставаться у этого льва под прицелом темных глаз Гая Деворана.
Взгляд его остановился на ее губах, и Сара догадалась, что он сейчас поцелует ее, если она не предотвратит этого. Впрочем, ей всегда этого хотелось, но до этого момента она не подозревала, как сильно.
Гай засунул пальцы еще глубже в волосы и стал поглаживать ее затылок.
- Итак? - снова спросила она шепотом. - Что же именно?
- Наверное, это, - прошептал Гай.
Сара почувствовала его неуверенность, почувствовала, как он борется - отчаяннее, чем боролся Эмброуз де Верран против воинства саксов.
Она могла бы помочь ему. У нее оставался один миг, чтобы отвернуться, чтобы сказать что-то блестящее, умное или язвительное. Но она жаждала только его ласк - жарких и возбуждающих. Закрыв глаза, она сдалась, и когда Гай поцеловал ее, забыв обо всем, ответила на его поцелуй так, словно хотела принять его в свою душу. Она была готова отдаться ему прямо здесь, в саду, у подножия огромного спящего каменного льва, опуститься вместе с ним на озаренную солнцем траву и позволить ему насладиться так как ему хочется, - долгим, обжигающим наслаждением, которое могло бы сжечь ее дотла, иссушить раскаленным докрасна неистовством.
Его руки скользнули по ее стану, и Саре тут же захотелось снять с него галстук, фрак и рубашку. А еще ей хотелось, чтобы он сорвал с нее платье и увидел ее нагой.
Но тут Гай внезапно прервал поцелуй и уставился на нее с таким видом, словно завидел перед собой коварную сирену.
- Господи! - проговорил он с таким трудом, словно ему приходилось тянуть эти слова с другой стороны земли. - Если это не заставит вас уехать, значит, вас уже ничто не заставит.
Сара попыталась обрести равновесие; кожа ее горела, и ей казалось, что она никогда уже не обретет дар речи. Она опустилась на корточки под раскрытой пастью льва, отчаянно пытаясь сказать что-то остроумное, чтобы все поскорее встало на свои места.
Гай подошел к скамье, взял изящную шляпку и подал Саре, а она прижала обе руки к губам - пылающим, предательским губам. Кровь ее все еще пылала.
Шляпка все еще покачивалась в руке Гая, когда за их спинами кто-то с плохо скрытой яростью произнес:
- Ну и ну!
Гай резко обернулся: под тисовой аркой стояла леди Уайтли и вертела в руках шелковый зонтик.
- Когда в чем-то прав, мистер Деворан, - желчно заметила она, - всегда чувствуешь некоторое удовлетворение. Хотя удовольствие на этот раз оказалось решительно испорченным, поскольку доказательство свидетельствует только о том, что наша маленькая ботаничка все-таки оказалась вашей шлюшкой. - Резко повернувшись, дама удалилась, изящно вертя зонтиком.
Гай подал Саре шляпку.
- Мои сожаления, - чопорно сказал он. - Надеюсь, с вами все в порядке? Я должен догнать Лотти Уайтли, прежде чем она разболтает всем о том, что видела.
Сара кивнула:
- Да, конечно. Прошу вас, не будем больше говорить об этом. - Избегая его взгляда, она взяла шляпку и надела ее, а потом стала смотреть, как он уходит - стройный, красивый, полный жизни. Теперь ей оставалось только ненавидеть себя за то, что она влюбилась так немыслимо и нелепо.
Гай Деворан терпеливо ждал в «Оленьей хижине», устремив взгляд на темное озеро и едва различимый жемчужный свет на горизонте. Летняя ночь незаметно уходила, выдыхая остатки своей тишины, глубокой и спокойной. Вскоре уже птицы начнут щебетать, приветствуя утро…
Пять быстрых слов Гай прошептал Саре на ухо, когда она садилась в коляску вместе с гувернанткой:
- Завтра. «Оленья хижина». На рассвете.
Сара подняла глаза, чтобы встретиться с ним взглядом, но Гай тут же повернул лошадь и подъехал к леди Уайтли. Лотти поначалу отнеслась к его обществу весьма недоброжелательно, вскоре она уже отчаянно флиртовала с ним.
Гай услышал шаги Сары прежде, чем увидел ее: тихие, но быстрые, они приближались через лес. Сердце его забилось быстрее. Раздраженный своим нетерпением, он попытался выбросить из головы все, кроме главной цели - найти ее двоюродную сестру.
Когда-то ему казалось, что он любит Рейчел, и теперь честь требовала, чтобы он сохранил верность своим обещаниям, однако…
Тень Сары легла на порог, и она замерла в дверях, откинув с головы капюшон. Гай ощутил резкий, острый запах зеленого яблока, перекрывший лесные запахи, и невольно сделал глубокий вдох.
Пока он пристально всматривался в ее бледное лицо Сара села, сложила руки на коленях и улыбнулась, но тут же отвела глаза.
- Не очень-то разумно с моей стороны проводить так много времени в вашем обществе. - Она не выдержала и вздохнула. - Я должна вернуться как можно скорее…
- Пройдет еще несколько часов, прежде чем кто-нибудь встанет, - осторожно сказал Гай. - Так что мы здесь в безопасности.
- А я и не боюсь, что меня увидят.
- Но не можем же мы делать вид, что ничего не произошло, так что я должен извиниться за оскорбительное.
- Прошу вас, не нужно; вам не за что извиняться: вы ведь не сделали ничего дурного. Но вы - племянник герцога, а я преподаю в Бате. Хотя мой отец и был джентльменом, и меня воспитывали как леди, мы с вами вращаемся в разных кругах общества. Поэтому леди Уайтли сочла себя обязанной заметить, что такие высокопоставленные молодые джентльмены, как вы, всегда развлекаются тем, что губят и бросают ничем не примечательных молодых женщин, таких как я.
- Это все?
- Нет, - ответила Сара с внезапным сухим смешком. - Она только сказала, что я «играю с огнем». А что еще она могла сказать?
Внезапно Гай рассмеялся:
- Вот уж не знаю. Возможно, в свое время у меня были кое-какие интрижки, но я никогда не был распутником и у меня нет привычки губить женщин. А вот леди Уайтли - существо мелкое, эгоцентричное, и ей до слез надоела супружеская жизнь.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71