— И я тоже. Если вы убьете Алекса, вы никогда не получите Джедалар!
В его глазах промелькнула неуверенность.
— Посмотрим. Я обдумаю твои слова. Может быть, я и решу снова с тобой поторговаться. — Садясь в седло, он улыбнулся еще гаже; — А может быть, я пришлю тебе голову мальчишки. Поживем — увидим. Маленького ребенка сломать удивительно нетрудно. — Он бросил витраж со вьющимися розами на землю к ее ногам. Витраж не разбился, но в верхнем левом углу зазмеилась трещина. Тогда он заставил лошадь шагнуть вперед, так что ее копыта раздавили брызнувшее осколками хрупкое стекло. — Вот так, как этот витраж. Советую тебе помнить об этом, пока я буду обдумывать свое решение.
Круто повернув лошадь, он вихрем вынесся из лагеря.
— Не надо так мучиться, — мягко сказал ей Грегор. — Он не убьет мальчика. Он просто хотел заставить тебя страдать.
Марианна перевела взгляд на осколки разноцветного стекла, рассыпавшиеся у ее ног. Алые розы на земле напоминали капли крови.
— Ну что ж, ему удалось заставить меня страдать.
Она посмотрела на тело Костейна, обвисшее на седле лошади, всего в нескольких ярдах от них, и от всей души пожалела, что это не труп Неброва. С той ужасной ночи она не переставала бояться Неброва. Его зловещая тень падала на всю ее жизнь. Теперь страх сменился яростью. Он убил ее мать! И он все еще может убить Джордана и Алекса. Кто-то должен наконец положить конец этому злу!
— Нам надо сейчас же сниматься со стоянки, — сказал Грегор. — Мы должны уже выехать из Монтавии и находиться на полпути к бордлинским степям к тому моменту, как Небров доберется до Пекбрея. Он придет в ярость, увидев, что Алекса нет, и пустит нам вдогонку всю свою армию.
— Если Алексу удастся спастись. Если Джордан не погибнет.
Новая волна ужаса всколыхнула ее. Она всю ночь не спала, пытаясь справиться со своим страхом: и вот теперь он снова вернулся, и она не в состоянии от него избавиться. Может быть, Джордан уже мертв, а она об этом даже не знает! Может быть, он проник в ту крепость и попал в плен…
Тут Марианна вдруг страшно рассердилась на себя. Она дарит Неброву именно столько страданий и душевной боли, сколько тому хотелось от нее получить. Умнее и смелее Джордана никого на свете нет! Он в одиночку сможет освободить Алекса, несмотря на все препятствия. Она не допустит, чтобы Небров одержал хоть одну маленькую победу над ней — даже в ее мыслях! И она решительно кивнула:
— Ты прав, Грегор. Мы сию же минуту выезжаем в Кассан.
— Джордан будет жив, когда мы туда приедем, Марианна. Ты должна в это верить.
Взглянув на Грегора, она прочла в его глазах понимание и жалость. Он стоял рядом с ней, когда она сказала Неброву, что любит Джордана. Ей хотелось бы объяснить, что она солгала, что просто пыталась ввести Неброва в заблуждение. Но это было бы невозможно. Ей удалось убедить Неброва только потому, что слова ее прозвучали абсолютно правдиво. Грегор, который так хорошо ее знает, не поверит ей, даже если она будет это отрицать.
— Ты не скажешь ему? — запинаясь, спросила она.
Грегор кивнул:
— Мы и так уже слишком много отняли у тебя. — Он помолчал. — Мне очень жаль, Марианна.
Ему жаль, потому что он знает: такая любовь не даст ей ни счастья, ни уверенности в будущем. Ему жаль, потому что Джордан — герцог Камбаронский, а она — всего лишь простой ремесленник. Ему жаль, потому что он знает, что страсть Джордана постепенно угаснет и она останется у костра, подернутого пеплом.
Марианна горько улыбнулась:
— Не надо меня жалеть. Небров прав: я дура. Дураков жалеть нечего. Может быть, это заставит их в будущем быть умнее.
Она повернулась и ушла в палатку.
* * *
— Мне это не нравится, — сказала воран. — Ты не предупредил меня, что мы пустимся на безумную авантюру, иначе я не выпустила бы тебя из Ренгара. — Она посмотрела вниз, туда, где у подножия холма возвышался замок Неброва. — Я отправлюсь вместе с тобой.
— Вы останетесь здесь, — тоном, не допускающим возражений, сказал ей Джордан. — Я не имею желания потерять жизнь только потому, что вы считаете, будто любой план, который составили не вы, вообще не план,
— Идти туда одному? Конечно, это вообще не план! — Ана повернулась к Янусу. — Сколько у Неброва людей? Сколько времени нам потребуется на взятие замка, если мы начнем его осаду? Янус пожал плечами:
— Недели две.
— Это значит, на две недели больше, чем у нас есть, — напомнил ей Джордан. — И мы не знаем, не отдал ли Небров приказ казнить мальчика в случае нападения. — Он посмотрел на Януса. — Алекса держат в башне около южной стены?
Янус кивнул:
— Дверь будет открыта и оставлена без охраны в полночь на протяжении четверти часа — и не больше.
— А что, если охранники взяли у тебя деньги, а сами решили получить в придачу еще и голову Джордана? — спросила воран. — Подкуп всегда ненадежен.
— Верно, — согласился Янус. — И к тому же они страшно боятся Неброва.
— Вот видишь? — она посмотрела на сына.
— Тогда у вас будет прекрасная возможность ринуться с холма во главе отряда и спасти меня. — Джордан повернулся к ней спиной и начал спускаться вниз. — Так что все будут довольны и счастливы.
— Я не буду…
Ана поняла, что он даже не слушает ее. Сжав руки в кулаки так, что костяшки побелели, а ногти врезались в ладони, она смотрела, как он тенью скользит вниз. Почему он не желает ее слушать? Ее так и подмывало подозвать капитана своей охраны и приказать ему остановить этого дурня, очертя голову рвущегося навстречу собственной смерти.
Если она это сделает, Джордан никогда ей этого не забудет и не простит. Если она этого не сделает, то этой же ночью он может умереть. Грегор сейчас посоветовал бы ей оставить его в покое. Он хорошо обучил Джордана, так что если кто-то и может вызволить мальчика из крепости, то именно ее сын. Грегор сказал бы ей, что она должна отнестись к Джордану, как к любому своему воину. Но он не один из ее воинов: он ее сын! Ана подняла глаза к ночному небу. Луну скрывали облака, но такая удача может продлиться недолго. Вот еще одна вещь, над которой она не властна. Господи, до чего же она не любит чувствовать себя бессильной!
* * *
Джордан очень осторожно приоткрыл обитую железом дверь, но она все-таки скрипнула. В ночной тишине этот звук показался ему раскатом грома. Он бросил быстрый взгляд через плечо. Похоже было, что стражники на бастионе ничего не услышали: они продолжали лениво перебрасываться фразами.
Он шагнул в камеру.
Ему в ноздри ударила жуткая вонь. Где тут, к дьяволу, Алекс? Он не смеет его окликнуть. Джордан сделал еще один шаг, вглядываясь в темноту.
В углу. В дальнем углу скрючилась маленькая боязливая фигурка.
Джордан пошел через камеру, проваливаясь сапогами в месиво из полусгнившей соломы и навоза.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99
В его глазах промелькнула неуверенность.
— Посмотрим. Я обдумаю твои слова. Может быть, я и решу снова с тобой поторговаться. — Садясь в седло, он улыбнулся еще гаже; — А может быть, я пришлю тебе голову мальчишки. Поживем — увидим. Маленького ребенка сломать удивительно нетрудно. — Он бросил витраж со вьющимися розами на землю к ее ногам. Витраж не разбился, но в верхнем левом углу зазмеилась трещина. Тогда он заставил лошадь шагнуть вперед, так что ее копыта раздавили брызнувшее осколками хрупкое стекло. — Вот так, как этот витраж. Советую тебе помнить об этом, пока я буду обдумывать свое решение.
Круто повернув лошадь, он вихрем вынесся из лагеря.
— Не надо так мучиться, — мягко сказал ей Грегор. — Он не убьет мальчика. Он просто хотел заставить тебя страдать.
Марианна перевела взгляд на осколки разноцветного стекла, рассыпавшиеся у ее ног. Алые розы на земле напоминали капли крови.
— Ну что ж, ему удалось заставить меня страдать.
Она посмотрела на тело Костейна, обвисшее на седле лошади, всего в нескольких ярдах от них, и от всей души пожалела, что это не труп Неброва. С той ужасной ночи она не переставала бояться Неброва. Его зловещая тень падала на всю ее жизнь. Теперь страх сменился яростью. Он убил ее мать! И он все еще может убить Джордана и Алекса. Кто-то должен наконец положить конец этому злу!
— Нам надо сейчас же сниматься со стоянки, — сказал Грегор. — Мы должны уже выехать из Монтавии и находиться на полпути к бордлинским степям к тому моменту, как Небров доберется до Пекбрея. Он придет в ярость, увидев, что Алекса нет, и пустит нам вдогонку всю свою армию.
— Если Алексу удастся спастись. Если Джордан не погибнет.
Новая волна ужаса всколыхнула ее. Она всю ночь не спала, пытаясь справиться со своим страхом: и вот теперь он снова вернулся, и она не в состоянии от него избавиться. Может быть, Джордан уже мертв, а она об этом даже не знает! Может быть, он проник в ту крепость и попал в плен…
Тут Марианна вдруг страшно рассердилась на себя. Она дарит Неброву именно столько страданий и душевной боли, сколько тому хотелось от нее получить. Умнее и смелее Джордана никого на свете нет! Он в одиночку сможет освободить Алекса, несмотря на все препятствия. Она не допустит, чтобы Небров одержал хоть одну маленькую победу над ней — даже в ее мыслях! И она решительно кивнула:
— Ты прав, Грегор. Мы сию же минуту выезжаем в Кассан.
— Джордан будет жив, когда мы туда приедем, Марианна. Ты должна в это верить.
Взглянув на Грегора, она прочла в его глазах понимание и жалость. Он стоял рядом с ней, когда она сказала Неброву, что любит Джордана. Ей хотелось бы объяснить, что она солгала, что просто пыталась ввести Неброва в заблуждение. Но это было бы невозможно. Ей удалось убедить Неброва только потому, что слова ее прозвучали абсолютно правдиво. Грегор, который так хорошо ее знает, не поверит ей, даже если она будет это отрицать.
— Ты не скажешь ему? — запинаясь, спросила она.
Грегор кивнул:
— Мы и так уже слишком много отняли у тебя. — Он помолчал. — Мне очень жаль, Марианна.
Ему жаль, потому что он знает: такая любовь не даст ей ни счастья, ни уверенности в будущем. Ему жаль, потому что Джордан — герцог Камбаронский, а она — всего лишь простой ремесленник. Ему жаль, потому что он знает, что страсть Джордана постепенно угаснет и она останется у костра, подернутого пеплом.
Марианна горько улыбнулась:
— Не надо меня жалеть. Небров прав: я дура. Дураков жалеть нечего. Может быть, это заставит их в будущем быть умнее.
Она повернулась и ушла в палатку.
* * *
— Мне это не нравится, — сказала воран. — Ты не предупредил меня, что мы пустимся на безумную авантюру, иначе я не выпустила бы тебя из Ренгара. — Она посмотрела вниз, туда, где у подножия холма возвышался замок Неброва. — Я отправлюсь вместе с тобой.
— Вы останетесь здесь, — тоном, не допускающим возражений, сказал ей Джордан. — Я не имею желания потерять жизнь только потому, что вы считаете, будто любой план, который составили не вы, вообще не план,
— Идти туда одному? Конечно, это вообще не план! — Ана повернулась к Янусу. — Сколько у Неброва людей? Сколько времени нам потребуется на взятие замка, если мы начнем его осаду? Янус пожал плечами:
— Недели две.
— Это значит, на две недели больше, чем у нас есть, — напомнил ей Джордан. — И мы не знаем, не отдал ли Небров приказ казнить мальчика в случае нападения. — Он посмотрел на Януса. — Алекса держат в башне около южной стены?
Янус кивнул:
— Дверь будет открыта и оставлена без охраны в полночь на протяжении четверти часа — и не больше.
— А что, если охранники взяли у тебя деньги, а сами решили получить в придачу еще и голову Джордана? — спросила воран. — Подкуп всегда ненадежен.
— Верно, — согласился Янус. — И к тому же они страшно боятся Неброва.
— Вот видишь? — она посмотрела на сына.
— Тогда у вас будет прекрасная возможность ринуться с холма во главе отряда и спасти меня. — Джордан повернулся к ней спиной и начал спускаться вниз. — Так что все будут довольны и счастливы.
— Я не буду…
Ана поняла, что он даже не слушает ее. Сжав руки в кулаки так, что костяшки побелели, а ногти врезались в ладони, она смотрела, как он тенью скользит вниз. Почему он не желает ее слушать? Ее так и подмывало подозвать капитана своей охраны и приказать ему остановить этого дурня, очертя голову рвущегося навстречу собственной смерти.
Если она это сделает, Джордан никогда ей этого не забудет и не простит. Если она этого не сделает, то этой же ночью он может умереть. Грегор сейчас посоветовал бы ей оставить его в покое. Он хорошо обучил Джордана, так что если кто-то и может вызволить мальчика из крепости, то именно ее сын. Грегор сказал бы ей, что она должна отнестись к Джордану, как к любому своему воину. Но он не один из ее воинов: он ее сын! Ана подняла глаза к ночному небу. Луну скрывали облака, но такая удача может продлиться недолго. Вот еще одна вещь, над которой она не властна. Господи, до чего же она не любит чувствовать себя бессильной!
* * *
Джордан очень осторожно приоткрыл обитую железом дверь, но она все-таки скрипнула. В ночной тишине этот звук показался ему раскатом грома. Он бросил быстрый взгляд через плечо. Похоже было, что стражники на бастионе ничего не услышали: они продолжали лениво перебрасываться фразами.
Он шагнул в камеру.
Ему в ноздри ударила жуткая вонь. Где тут, к дьяволу, Алекс? Он не смеет его окликнуть. Джордан сделал еще один шаг, вглядываясь в темноту.
В углу. В дальнем углу скрючилась маленькая боязливая фигурка.
Джордан пошел через камеру, проваливаясь сапогами в месиво из полусгнившей соломы и навоза.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99