Кто-то из неуемных фантазеров договорился до того, что обнаружена сфера негуманоидного недружественного разума, и мы отряжены на установление первого контакта. Меня всегда удивляло, как взрослые люди клюют на подобные небылицы, однако от желающих принять все это за чистую монету отбоя не было.
- Еще месяц повисим здесь, - резонно заметил на это Корвен, - и не такое услышишь.
Поговаривали, что будут снова отпускать на «плоскость». Но это тоже пока были только разговоры. Пока что все складывалось наоборот - с «плоскости» к нам повадились «туристы» - офицеры из штаба, какие-то смурные типы непонятной ведомственной принадлежности.
- Пилоты должны пройти обследование по новой методике, - сказал однажды командир нашей эскадрильи капитан Шал Мон, собрав личный состав нашего звена в классе.
- Какое еще такое обследование? - с подозрением осведомилась Талана.
- Какая-то новая методика оценки потенциала пилотов. Разработки медико-биологического института Центрального штаба, - говорил командир эскадрильи скучающе, казенно, видно было, он сам считает, что медики маются дурью.
- Чтобы поджариваться в боевой машине, нужно еще что-то, кроме стандарттеста? - хмыкнул лейтенант Рутгерт Рук.
- Вообще, меня когда-то учили приказы не обсуждать, содруги офицеры, - сдвинул брови командир эскадрильи. - Через двадцать минут нас ждут в медицинском отсеке.
В медотсеке на нашем линкоре для новой аппаратуры выделили просторное помещение.
Мы скучали в уютном зале психологической реабилитации, в центре которого журчал водопадик и лилась мягкая музыка, пока наших товарищей тестировали. Процедура тянулась уже четвертый час, и нас не думали отпускать. Наконец, настала моя очередь, В самом тестировании не было ничего особенного, Тебя усаживают в «пыточное кресло», как его тут же окрестили в народе. Когда ты кладешь руки на подлокотники, запястья тут же охватывают узкие ленты, над головой зависает торроид, попискивающий, как корабельная крыса в водном флоте прошлых веков. Время от времени из чрева агрегата вылезают какие-то диски и раскачиваются перед твоим носом, выползают змеями присоски и впиваются в грудь. Тело колят микроскопические иголки - не болезненно, однако не слишком приятно. Идут микрозаборы крови, считывание потенциалов и еще черт-те что. Это напоминает обычную диагностику, только стандартная процедура занимает три минуты. В кресле же мы просиживали по четверть часа.
Занимался всеми этими делами майор медицинской службы - вызывающе лысый, долговязый унылолицый субъект с настороженным и нездорово горящим взглядом ученого-фанатика. Вокруг него крутились две ассистентки-лейтенантши, которые выглядели достаточно эффектно. Я где-то завидовал майору, пребывавшему в такой приятной компании, хотя ему, кажется, это было абсолютно до фонаря. Интересно, ассистенток в институт подбирают по внешности?
- Прекрасно. Просто прекрасно, - приговаривал майор, сидя в просторном кресле и смотря на видеопланшет компа, куда сбрасывались данные.
- И что дальше? - спросил я, вылезая из «кресла пыток».
- Дальше? - пожал плечами майор, продолжая рассматривать данные на видеопланшете. - Ничего. Служите как служили.
- Цель всего этого?
- Оптимизировать расстановку личного состава.
- То есть этому агрегату решать, кому быть пилотом и в каком подразделении? Не мне, командиру, который сколачивал команду, а вам… - я запнулся, чтобы не добавить «земляному червяку». Одного мы с Корвеном уже обозвали.
- Не принимайте близко к сердцу, - майор-медик улыбнулся, и взор его стал ледяной. - Пока это все экспериментальные разработки.
- Ах экспериментальные, - я кивнул. - Когда решите, что меня пора списать на «грунт», заранее сообщите.
- Не обижайтесь, но пилоты - люди консервативные. Вы почему-то настороженно относитесь к науке.
- Наука нам платит тем же…
Покинув помещение, я испытывал какое-то давление. И настороженность. Уснувшая в последнее время тревога снова сдавила меня. Я ощущал веяние перемен. И они меня не радовали.
Я, задумавшись, брел по коридору и почти нос к носу столкнулся с Корвеном.
- Спишь на ходу, - сказал он.
- Вас когда будут гонять медики? - поинтересовался я.
- Нас? Какие медики?
- Ничего не говорили?
- Говорили, что головастики какие-то работают. И больше ничего.
Мне стало не по себе… Ох как все это не нравилось. Не нравился ученый. Не нравилось его чертово кресло… Стоп. Я становлюсь подозрительным. Если это научные исследования, достаточно одной группы испытуемых… Но бесило, что кто-то выворачивает меня наизнанку и с любопытством пытается разобраться во мне… Тем более когда я сам не знаю, что там скрывается.
Через день настала минута, в наступление которой уже никто и не верил. По корабельной сети прошло оповещение - для командиров подразделений и их заместителей сбор у командующего в тактическом зале.
Сбор! Все, зависание на орбите закончилось. Эскадра готовится к «заходу на боевой».
После доведения до нас целей рейда и постановки боевой задачи больше ни один катер со стороны не причалит к кораблям эскадры, каналы связи под жестким контролем. В течение нескольких часов эскадра выйдет в точку нырка. И дальше двинется из тихой гавани во владения неизвестности и смерти.
В главном тактическом зале я уселся в кресло, нацепил контактшлем - на него будет подаваться необходимая информация. Но по традиции боевая задача ставится устно. При этом каждый из офицеров имеет право высказать свое мнение. Во флоте всегда считалось, что любой боевой командир достоин произнести свое слово, которое будет услышано, притом бывали случаи, когда это приводило к корректировке всего плана боевых действий.
Тактический зал сейчас напоминал студенческую аудиторию. Только адмирал Гор Лармен никак не мог бы сойти за профессора. Он в любом месте, даже за преподавательской кафедрой, будет выглядеть адмиралом. В нем была аура властности и прирожденное право распоряжаться чужими жизнями, бросать в пламень корабли и нести ответственность за жизни тысяч и тысяч своих подчиненных.
- Эскадра выходит на боевое задание, - чеканя каждое слово, доложил командующий. - Время входа в супервакуум - 20.05 от 14.26. Состав эскадры - флагманский корабль- линкор «Бриз». Боевое сопровождение - линкоры «Логос», «Вьюга».
Он достаточно долго перечислял наши и приданные силы. Эскадра собралась внушительная. Точно, будем отбивать планету. Но как? Неужели найдены новые решения, которые не позволят мерканам расколоть планету.
- Цель…
Адмирал помолчал, выдержал театральную паузу, прекрасно зная, что творится в душах подчиненных. А в душах образовался вакуум.
- Исследовательский центр «Комикона» Министерства обороны Мерканы на Дольмене.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68
- Еще месяц повисим здесь, - резонно заметил на это Корвен, - и не такое услышишь.
Поговаривали, что будут снова отпускать на «плоскость». Но это тоже пока были только разговоры. Пока что все складывалось наоборот - с «плоскости» к нам повадились «туристы» - офицеры из штаба, какие-то смурные типы непонятной ведомственной принадлежности.
- Пилоты должны пройти обследование по новой методике, - сказал однажды командир нашей эскадрильи капитан Шал Мон, собрав личный состав нашего звена в классе.
- Какое еще такое обследование? - с подозрением осведомилась Талана.
- Какая-то новая методика оценки потенциала пилотов. Разработки медико-биологического института Центрального штаба, - говорил командир эскадрильи скучающе, казенно, видно было, он сам считает, что медики маются дурью.
- Чтобы поджариваться в боевой машине, нужно еще что-то, кроме стандарттеста? - хмыкнул лейтенант Рутгерт Рук.
- Вообще, меня когда-то учили приказы не обсуждать, содруги офицеры, - сдвинул брови командир эскадрильи. - Через двадцать минут нас ждут в медицинском отсеке.
В медотсеке на нашем линкоре для новой аппаратуры выделили просторное помещение.
Мы скучали в уютном зале психологической реабилитации, в центре которого журчал водопадик и лилась мягкая музыка, пока наших товарищей тестировали. Процедура тянулась уже четвертый час, и нас не думали отпускать. Наконец, настала моя очередь, В самом тестировании не было ничего особенного, Тебя усаживают в «пыточное кресло», как его тут же окрестили в народе. Когда ты кладешь руки на подлокотники, запястья тут же охватывают узкие ленты, над головой зависает торроид, попискивающий, как корабельная крыса в водном флоте прошлых веков. Время от времени из чрева агрегата вылезают какие-то диски и раскачиваются перед твоим носом, выползают змеями присоски и впиваются в грудь. Тело колят микроскопические иголки - не болезненно, однако не слишком приятно. Идут микрозаборы крови, считывание потенциалов и еще черт-те что. Это напоминает обычную диагностику, только стандартная процедура занимает три минуты. В кресле же мы просиживали по четверть часа.
Занимался всеми этими делами майор медицинской службы - вызывающе лысый, долговязый унылолицый субъект с настороженным и нездорово горящим взглядом ученого-фанатика. Вокруг него крутились две ассистентки-лейтенантши, которые выглядели достаточно эффектно. Я где-то завидовал майору, пребывавшему в такой приятной компании, хотя ему, кажется, это было абсолютно до фонаря. Интересно, ассистенток в институт подбирают по внешности?
- Прекрасно. Просто прекрасно, - приговаривал майор, сидя в просторном кресле и смотря на видеопланшет компа, куда сбрасывались данные.
- И что дальше? - спросил я, вылезая из «кресла пыток».
- Дальше? - пожал плечами майор, продолжая рассматривать данные на видеопланшете. - Ничего. Служите как служили.
- Цель всего этого?
- Оптимизировать расстановку личного состава.
- То есть этому агрегату решать, кому быть пилотом и в каком подразделении? Не мне, командиру, который сколачивал команду, а вам… - я запнулся, чтобы не добавить «земляному червяку». Одного мы с Корвеном уже обозвали.
- Не принимайте близко к сердцу, - майор-медик улыбнулся, и взор его стал ледяной. - Пока это все экспериментальные разработки.
- Ах экспериментальные, - я кивнул. - Когда решите, что меня пора списать на «грунт», заранее сообщите.
- Не обижайтесь, но пилоты - люди консервативные. Вы почему-то настороженно относитесь к науке.
- Наука нам платит тем же…
Покинув помещение, я испытывал какое-то давление. И настороженность. Уснувшая в последнее время тревога снова сдавила меня. Я ощущал веяние перемен. И они меня не радовали.
Я, задумавшись, брел по коридору и почти нос к носу столкнулся с Корвеном.
- Спишь на ходу, - сказал он.
- Вас когда будут гонять медики? - поинтересовался я.
- Нас? Какие медики?
- Ничего не говорили?
- Говорили, что головастики какие-то работают. И больше ничего.
Мне стало не по себе… Ох как все это не нравилось. Не нравился ученый. Не нравилось его чертово кресло… Стоп. Я становлюсь подозрительным. Если это научные исследования, достаточно одной группы испытуемых… Но бесило, что кто-то выворачивает меня наизнанку и с любопытством пытается разобраться во мне… Тем более когда я сам не знаю, что там скрывается.
Через день настала минута, в наступление которой уже никто и не верил. По корабельной сети прошло оповещение - для командиров подразделений и их заместителей сбор у командующего в тактическом зале.
Сбор! Все, зависание на орбите закончилось. Эскадра готовится к «заходу на боевой».
После доведения до нас целей рейда и постановки боевой задачи больше ни один катер со стороны не причалит к кораблям эскадры, каналы связи под жестким контролем. В течение нескольких часов эскадра выйдет в точку нырка. И дальше двинется из тихой гавани во владения неизвестности и смерти.
В главном тактическом зале я уселся в кресло, нацепил контактшлем - на него будет подаваться необходимая информация. Но по традиции боевая задача ставится устно. При этом каждый из офицеров имеет право высказать свое мнение. Во флоте всегда считалось, что любой боевой командир достоин произнести свое слово, которое будет услышано, притом бывали случаи, когда это приводило к корректировке всего плана боевых действий.
Тактический зал сейчас напоминал студенческую аудиторию. Только адмирал Гор Лармен никак не мог бы сойти за профессора. Он в любом месте, даже за преподавательской кафедрой, будет выглядеть адмиралом. В нем была аура властности и прирожденное право распоряжаться чужими жизнями, бросать в пламень корабли и нести ответственность за жизни тысяч и тысяч своих подчиненных.
- Эскадра выходит на боевое задание, - чеканя каждое слово, доложил командующий. - Время входа в супервакуум - 20.05 от 14.26. Состав эскадры - флагманский корабль- линкор «Бриз». Боевое сопровождение - линкоры «Логос», «Вьюга».
Он достаточно долго перечислял наши и приданные силы. Эскадра собралась внушительная. Точно, будем отбивать планету. Но как? Неужели найдены новые решения, которые не позволят мерканам расколоть планету.
- Цель…
Адмирал помолчал, выдержал театральную паузу, прекрасно зная, что творится в душах подчиненных. А в душах образовался вакуум.
- Исследовательский центр «Комикона» Министерства обороны Мерканы на Дольмене.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68