перевернутое изображение гурии, стоявшей на голове и в течение получаса периодически кричавшей: “Смотрите все! Я и так могу!” — изредка добавляя, что она имеет в виду упражнения йоги.
Затем наступила тишина, и я понял, что нахожусь в кабинете Стентона с шеей, обвитой страстными руками Нины. Как я обнаружил, в комнате мы находились одни, если не считать какого-то перепившего гостя, который лежал под столом мертвецки пьяный, да еще странного вида личности, стоявшей перед баром и отрешенно втиравшей в свою лысую башку ликер “бенедиктин”, твердо уверовав, что это средство для роста волос.
Я расцепил руки Нины, и та плавно опустилась на пол. Приоткрыв один глаз, она укоризненно посмотрела на меня снизу.
— Тоже мне, кавалер! — холодно произнесла девушка.
— Я рассчитывал на проявление с твоей стороны нежных чувств, а не на то, что будешь использовать меня в качестве вешалки, — так же холодно ответил я.
— Здесь так удобно. Почему бы и тебе не опуститься на пол, — сонным голосом предложила Нина.
Не успел я вытащить сигарету и закурить, как она уже мирно посапывала. Я посмотрел на часы, и тут меня охватила паника, как Золушку на балу у принца, — было без трех минут двенадцать. Взглянув на Нину, спавшую на полу, я решил, что ничего страшного с ней не произойдет, если я на двадцать минут оставлю ее. Единственно, что беспокоило меня, так это то, что вдруг Маллер войдет в кабинет и как хищник набросится на девушку. Изнутри в двери торчал ключ, и это решало мою первую проблему. Пьяный под столом был хрупкого телосложения, с головой, убеленной благородными сединами, и на роль насильника никак не годился. Я покосился на лысого чудака, продолжавшего натирать свою голову ликером, и, подойдя к нему, нарочито громко втянул носом воздух.
— Потрясающий запах! Ничего подобного я еще не испытывал! — прямо ему в ухо громко крикнул я. — Клянусь, после этого ни одна женщина перед вами не устоит!
— На что я и рассчитывал, — самодовольно улыбнувшись, почти пропел он и принялся еще интенсивнее втирать “бенедиктин” в голову. — Ничто так не притягивает женщину к мужчине, как этот запах. Да и волосы от этого эликсира начинают расти! — Когда он перевернул бутылку вверх дном, его глаза нервно забегали. — Пусто! — упавшим голосом произнес чудак.
— Не стоит огорчаться, сэр. Вы уже и так неотразимы. Еще пару капель этого эликсира вам на голову, и я сам за себя не смог бы поручиться!
Он подозрительно покосился на меня, затем сделал два широких, необычных для такого возраста шага по направлению к двери и трепетным голосом произнес:
— Вы действительно полагаете, что теперь передо мной не устоит ни одна женщина? Я и не думал переборщить, но и недодозировать тоже бы не хотелось!
— Вы выглядите как огурчик, — чуть было не усмехнулся я. — Теперь любая женщина, окажись она от вас на расстоянии не более полусотни футов, затрясется от страсти!
Мужчина гордо расправил плечи и самодовольно улыбнулся.
— Этого момента я ждал пятьдесят девять лет. После такого и умереть не жалко! — радостно воскликнул он. Я посмотрел на часы.
— Вам придется поспешить, сэр, а то опоздаете, — с тревогой в голосе заметил я. — Уже пять минут, как началось!
— Что началось? — без особого интереса спросил лысый.
— Раздача голых женщин.
Того словно ветром сдуло, и только сильный запах “бенедиктина” говорил о том, что лысый действительно только что стоял здесь. Я взял ключ, запер снаружи дверь и положил его в карман.
Когда я вернулся в гостиную, музыка уже стихла. Я бродил в толпе приглашенных, прижавшись к самому краю возвышения, на котором сидели музыканты, когда Стентон попросил тишины.
— Дамы и господа... — начал он, но тут снизу из бассейна послышался пронзительный крик, и Стентону пришлось на секунду прерваться. — Ну, что ж, — лукаво улыбнулся он, — одной, кому мне пришлось бы уделять внимание, стало меньше.
— О мистер Стентон! — раздался знакомый мне визгливый голос. — Вы просто чудовище!
Стентон бросил на Полу уничтожающий взгляд и, чтобы погасить в себе ярость, на мгновение закрыл глаза.
— Я постараюсь быть кратким и ваше внимание задержу ненадолго, — продолжил он. — То, что я скажу, касается не всех, а только очень узкого круга лиц, а тех, кого не касается, я прошу набраться терпения и все, что они услышат, воспринять как каприз эксцентричного султана. — Стентон медленно обвел взглядом лица стоявших перед ним гостей и стал серьезным. — Я знаю, кто писал мне письма с угрозой расправы, и могу это доказать. Безусловно, это сугубо личный вопрос между мной и тем, кто их писал. Поэтому я считаю необходимым переговорить с ним с глазу на глаз. Сейчас я пройду в комнату, ее дверь — по лестнице вверх, и пробуду в ней двадцать минут. Через несколько секунд после того, как сойду с этого возвышения, свет во всем доме будет погашен и только через двадцать минут вспыхнет вновь. — Он медленно провел глазами по толпе. — Если тот, кто собрался меня убить, не пройдет ко мне в комнату, то мне не останется ничего другого, как отдать его в руки полиции. Со всеми вытекающими для него последствиями! Это — все, дамы и господа! Благодарю за внимание. И если вы за те двадцать минут, пока будет отключен свет, найдете себе достойное развлечение, я только порадуюсь!
Люди в толпе засмеялись и неистово зааплодировали Стентону, а когда он спустился с возвышения, расступились, пропуская его к лестнице. Оказавшись всего в десяти футах от меня, Стентон бросил в мою сторону короткий вопрошающий взгляд. В ответ я быстро ему кивнул, давая понять, что со мной все в порядке и я готов действовать.
Затем он исчез в дверном проеме, ведущем в вестибюль.
Гости стали возбужденно обсуждать услышанное, и шум в гостиной вновь достиг своего прежнего уровня. Я начал было перемещаться по направлению к двери, как вдруг почувствовал на себе чей-то взгляд и встал как вкопанный.
— Извините! — услышал я и, повернув голову, увидел смотревшую на меня блондинку с кукольным личиком и осиной талией в черном шелковом чонсаме.
— Пожалуйста, — бросил я.
Она поджала свои красновато-вишневые губы.
— Вы стоите на моих трусиках! — неожиданно выпалила женщина.
— На ваших?.. — изумился я и, медленно опустив голову, посмотрел себе под ноги. Одной ногой я действительно стоял на черных кружевных трусиках. — Простите! Я нагнулся и, вытащив их из-под своей ноги, протянул блондинке.
— Спасибо, — холодно поблагодарила она. — Понимаете, я изобразила виргинский твист и... — В этот момент женщина заметила, что у меня от удивления глаза вылезли из орбит, и пояснила:
— Танец такой — твист с Виргинских островов! Я совсем забыла про слабую резинку на трусиках, вот она и не выдержала.
— Не выдержала что?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29