Галя моментально сделала очень серьезное лицо.
– Уходите, уходите! Он устал вас слушать. Не буду никого пускать. – Она поднялась со стула, захлопнула дверь за Игорем и Аллой.
Время от времени из-за двери высовывался чей-нибудь нос, но Галя сердито прогоняла каждого любопытного.
Пришли Владимир Яковлевич и Светлана. Им Галя не посмела сказать: «Уходите!»
– Как это тебя угораздило? – спросил Владимир Яковлевич.
Миша нарочно страдальчески сморщил брови и нехотя сказал:
– Нечаянно на острый сучок наткнулся.
– Владимир Яковлевич, докторша говорит – ему нужен абсолютный покой, – решилась наконец Галя, особенно выделяя слово «абсолютный».
– Какая сердитая медсестра! – улыбнулся Владимир Яковлевич.
Гости ушли. Миша гадал, придет или не придет Крокозавр, и решил, что непременно, обязательно, хоть на пять минут, а придет. И стал нетерпеливо ждать.
Он вспомнил, как первые дни ненавидел Крокозавра, как старался избегать его. Но потом Миша с Васькой Вовку избили, а Крокозавр даже не отругал их.
После этого он уже не казался таким противным. Голос у него, правда, как у медведя, но он кричит редко и сердится редко. А все его слушаются. Мише очень нравилось, что Крокозавр не любил называть ребят по фамилии, а говорит: Вова, Вася, Игорь, Галочка… Конечно, так гораздо лучше. Вот кто настоящий изыскатель – это Крокозавр. Сколько он придумал интересного – про изыскателей и про тюфяков, таблицу «Три богатыря», работы «по желанию». При Крокозавре и хулиганить-то совестно. Но самое главное, что сделал Крокозавр, – это познакомил маму со знаменитым адвокатом. Адвокат – значит защитник, на суде заключенных защищает. И мама ходила к тому адвокату на квартиру и даже кофе там пила из малюсенькой чашечки – чуть побольше солонки. Он для мамы написал заявление в самый главный суд, чтобы Сашино дело снова разобрали. Будет пересуд, и Саша вернется, обязательно, непременно вернется…
Наконец Крокозавр заглянул в дверь, постоял у порога, потом подошел совсем близко. Миша повернул голову. Крокозавр, совсем как второй старший брат, молча положил свою огромную руку Мише на плечо…
В своем белом свитере, высокий, почти до потолка, Крокозавр стоял над ним. Его зачесанные назад светлые волосы растрепались, две мокрые пряди упали на открытый лоб. Только сейчас Миша заметил, что глаза у Крокозавра были зеленоватые, с темными прожилками, и он их ласково щурил…
Так они смотрели друг на друга. И никто не сказал ни слова. Они понимали друг друга.
Наконец Крокозавр тихо спросил:
– Ключик, я слышал, тебе лучше?
– Лучше, – блаженно ответил Миша.
– Ваша знакомая докторша говорит – ему нужен абсолютный покой, – холодно заметила Галя.
– Сейчас, Галочка, уйду. – Крокозавр опять ласково прищурился, кивнул и вышел.
Вечером Галя поместилась рядом с диваном-кроватью Миши на матрасе на полу.
Миша долго не спал и все ворочался. Рана почти не болела, но от тугой повязки, от большой потери крови он чувствовал слабость и головокружение.
Утром Миша проснулся. Верная медсестра тихонько говорила ответственной дежурной Гале Крайневой:
– Я останусь с ним и не пойду на лыжах.
– Да что ты, ему лучше! Видишь, он шевелится, – так же тихо ответил голос.
Миша испугался: а что, если Галя раздумает и уйдет? И он чуть застонал.
– Нет, нет, я останусь. А вдруг с ним что случится!
Девочки оборвали разговор. Миша слышал, как дежурные зазвенели на кухне посудой. Они там смеялись, о чем-то весело спорили…
Добросовестная медсестра начала было читать ему вслух какую-то книгу, но скоро ей надоело. Она его о чем-то спросила, потом начала читать про себя…
Пришла Галя Крайнова, с засученными рукавами, в белом фартуке.
– Галя, слушай, как замечательно! Мы сейчас ходили на соседнюю дачу и там променяли банку мясных консервов на целых два ведра картошки. Обед будет изумительный! – похвалилась она.
Видно, ответственная дежурная была сверх меры довольна своей бурной деятельностью. Столько народу – и всех она накормит вкуснейшим обедом! Только вот успеют ли дежурные начистить такую уйму картошки?
Галя обернулась к Мише:
– Слушай, Ключик, я вижу, тебе гораздо лучше. Я побегу помогать. Если буду нужна, позови.
Он кивнул головой, и Галя тут же исчезла.
Миша лежал один, тоскливо прислушиваясь к голосам и смеху дежурных, хлопотавших на кухне.
Вернулись лыжники, шумные, галдящие. Миша все лежал, все прислушивался…
Потом Галя заглянула к нему за перегородку и сказала извиняющимся голосом:
– Ключик, я пойду после обеда на лыжах кататься. Очень уж хочется с той высокой горы….
Он кивнул.
И Галя ушла вместе со всеми.
Миша понял: все Галино сочувствие сразу улетучилось, как только она убедилась, что ему стало лучше. И еще он понял, что к любому больному Галя отнеслась бы так же тепло, бережно, внимательно. И Мише сделалось очень грустно…
На следующий день он почувствовал себя совсем здоровым. Повязку сняли, ранку залепили пластырем. А разбинтовывала ему голову другая девочка-санитарка.
Все оставшиеся дни Миша ходил на лыжах наравне со всеми.
А каждый вечер, укладываясь спать на помосте второго этажа возле стенки, он вспоминал или свой сон о фиалках, или наклоненную над ним в темноте голову с косами и расширенные от беспокойства и участия Галины глаза.
НЕЗАДАЧЛИВЫЙ ДЕНЬ МИШИ КЛЮЧИКА
«Кончились золотые денечки!» – вздохнул Миша. Вчера только вернулись из «Полярной экспедиции», а сегодня опять надевай школьную форму и шагай в интернат. Пришел утром, поздоровался с ребятами, и сразу на тебя: «Чего скачешь по лестнице? Почему разорался?» Два раза в «Журнал Правосудия» записали.
Первый урок был география. Миша вытащил учебник… «Ох, до чего неохота учиться!» Не выспался, глаза слипаются. Кошечка за учительским столом сидит, скучным голосом твердит, волосы у нее черные-пречерные, на самый лоб свесились, лица почти не видно.
Миша одним глазом посмотрел на Кошечку. Она теперь стояла у доски, водила указкой по большой карте и называла какие-то реки.
Миша вспомнил, как брат Саша в прошлом году учил его выпиливать узоры для полочки и лобзик ходил вверх-вниз, вверх-вниз, туда-сюда и скрипел так же скучно, как вот сейчас Кошечка.
А за окном белые облачка в голубом небе, словно клочья ваты, морозное солнышко…
Кошечка все «водила лобзиком» туда-сюда, туда-сюда.
«Вот Саша любил выпиливать. Какие красивые полочки мастерил!»
Миша даже глаза зажмурил. Так явственно представился ему Саша. Когда он вернется, Миша бросится к нему, весь день будет сидеть рядом, никуда от себя не отпустит. И чтобы не ходил Саша один без него в парк, а то опять в драку ввяжется.
«А Галя? Оглянуться сейчас на нее? Посмотреть, что она делает? Сосчитаю до трех:
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42