Хелк показывает, что в сказке нашли отражение моральные ценности военного сословия: любовь к путешествиям, бережное отношение к лошадям, вера в «личного бога», который может помочь индивиду изменить злую судьбу. В сказке важным положительным персонажем является женщина, митаннийская принцесса, – и немецкий египтолог сопоставляет это обстоятельство с повышением общественной роли женщин в амарнскую эпоху, в частности с ролью царицы.
Вторая сказка, которую Хелк датирует началом эпохи Рамессидов, представляется ему чуть ли не намеренным опровержением идей первой сказки, идеалов эпохи Амарны: здесь женщины-героини (одна из которых становится царицей) коварны и злы, с героем, который пускается в путешествие, случаются всякие несчастья, и все перипетии сюжета наводят на мысль, что человек никоим образом не может избежать своей судьбы.
Путешествие по лабиринту Амарны может быть бесконечным – тем более что, создавая свое учение, Эхнатон ориентировался на религиозные традиции Древнего царства, связь которых с атонизмом еще не вполне выяснена, а влияние религии Амарны на последующее развитие египетской теологии, ветхозаветную литературу и христианство также заслуживает отдельного пристального изучения. Но мы остановимся на том, что уже было сказано, и постараемся закончить рассуждение об «исторической правде». Современный человек видит эту правду так, как видит поврежденный рельеф в египетской гробнице: несколько фрагментов на стене, сверкающих живыми красками. Чей-то профиль и часть руки, натягивающей лук. Обод колеса. Заячьи уши… Так хочется продолжить прерванные линии, дорисовать картину. Кое-где мы можем это сделать почти с полной уверенностью. Но правый нижний угол рельефа разрушен полностью. Что там было? Быть может, нам повезет, и, наклонившись к куче мусора у подножия стены, мы найдем недостающий фрагмент. Быть может, его нашли уже давно, еще в прошлом веке, и он хранится в пыльных запасниках какого-то музея. Приложив массу усилий, сопоставляя тысячи обломков рельефов из разных коллекций, мы рано или поздно сможем восстановить разрушенную картину – такие случаи в науке бывали. Быть может, мы не найдем этот фрагмент и тогда, по аналогии с известными рельефами, попытаемся хотя бы приблизительно представить, что на нем изображено. Но полагаться на аналогии небезопасно: несмотря на традиционность египетского искусства, в нем всегда может открыться нечто неожиданное и даже сенсационное. Так, Джеффри Мартин нашел в гробнице генерала Хоремхеба исключительные, нигде более не встречающиеся изображения – этнографически точные портреты представителей подвластных Египту народов, бытовые сцены солдатской жизни.
Татьяна Баскакова
Кристиан Жак
Нефертити и Эхнатон: солнечная чета
Введение
ЗАГАДКА ЭХНАТОНА
17 ноября 1714 года. Некий иезуит, отец Клод Сикар, осматривает руины в местечке Туна эль-Джебель в Среднем Египте, примерно в двухстах километрах к югу от Каира. Ландшафт производит чарующее, колдовское впечатление. Синее небо, пустыня; теплые, очень мягкие осенние краски создают ни с чем не сравнимую атмосферу. Туна эль-Джебель – это город мертвых, мир тишины и глубокого спокойствия, где остались только гробницы греко-римской эпохи, давно покинутые и продуваемые ветрами, да несколько арабских семей, избравших этот край своим жилищем.
Перед Клодом Сикаром простирается обширная пустынная местность, окаймленная холмами. Вдруг нечто необычное привлекает его внимание: под солнцем блестит покрытая гравировкой каменная плита. Иезуит приближается. Он не ошибся. Это вещь времени Древнего Египта, однако весьма странная. По своей эстетике она разительно отличается от всего, что путешественник видел до сих пор. У изображенных на камне персонажей – царя, царицы и принцессы – деформированы тела и лица. Они приносят жертву диковинному солнцу, лучи которого оканчиваются человеческими ладонями.
Клод Сикар, сам того не подозревая, обнаружил очень важный памятник времени правления фараона Эхнатона и его супруги Нефертити. То, что он увидел, было одной из «пограничных стел», обозначавших пределы города солнца, Ахетатона, – новой столицы, которую построила царственная чета.
Правда, сам город божественного солнца, Атона, располагался не в этом месте, а на другом, правом берегу Нила, в 67 км к югу от крупного города Минье и в 40 км от гробниц Бени-Хассана, на территории нынешней эль-Амарны.
Пейзажи Среднего Египта, редко посещаемого туристами и относительно труднодоступного, относятся к числу самых роскошных в мире. Они позволяют понять суть географической реальности Египта: благодатный Нил, богатые дичью острова, возделанные поля и крутые скалы на границе с пустыней, в которых высечены вечные прибежища тех, кто, получив оправдание на суде в потустороннем мире, может теперь тешить свой взор созерцанием внушающей душевный покой долины.
Эль-Амарна в этом смысле не является исключением. «Это просторное кольцо округлых гор, располагающееся по обеим сторонам Нила, – пишет Бернар Пьер об интересующей нас местности, – эта будто бы высеченная резцом пустыня, лежащая на дне каменного амфитеатра, эта ярко-зеленая пальмовая роща, которая тянется на многие километры вдоль реки, и за которой прячутся глинобитные деревни, являют собой один из самых чистых и прекрасных пейзажей из тех, что может предложить Египет».
Эль-Амарна кажется замкнутым миром, который ограничен трудно проходимыми горами, прорезанными несколькими вади (руслами пересыхающих рек). Место закрыто, туда можно попасть только по Нилу. Но Нил – это жизненно важная артерия, главный путь сообщения в Египте; по нему движется множество лодок, перевозящих людей, животных, продукты и самые различные материалы. Недалеко отсюда находятся алебастровые каменоломни Хатнуба; напротив – священный город бога Тота, Гермополь.
Если смотреть на это место сверху, оно напоминает иероглиф, изображающий два холма, из-за которых подымается солнце. Иероглиф читается как ахет, «Страна Света», и образует первое слово в древнеегипетском названии города: Ахетатон, «Страна Света (бога) Атона». Совпадение слишком удачное, чтобы считать его случайным. Древние всегда старались достичь гармоничного единства между местностью и тем священным зданием, которое здесь собирались построить. В данном случае речь идет о целом городе, более того – о столице, посвященной культу Солнца. Территория этого города должна была – в символическом и географическом смысле – соответствовать религиозной концепции «Страны Света», откуда происходит все живое. Вся местность, называемая эль-Амарной, представляет собой иероглиф, божественное слово, и должна «расшифровываться» именно как иероглиф.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69
Вторая сказка, которую Хелк датирует началом эпохи Рамессидов, представляется ему чуть ли не намеренным опровержением идей первой сказки, идеалов эпохи Амарны: здесь женщины-героини (одна из которых становится царицей) коварны и злы, с героем, который пускается в путешествие, случаются всякие несчастья, и все перипетии сюжета наводят на мысль, что человек никоим образом не может избежать своей судьбы.
Путешествие по лабиринту Амарны может быть бесконечным – тем более что, создавая свое учение, Эхнатон ориентировался на религиозные традиции Древнего царства, связь которых с атонизмом еще не вполне выяснена, а влияние религии Амарны на последующее развитие египетской теологии, ветхозаветную литературу и христианство также заслуживает отдельного пристального изучения. Но мы остановимся на том, что уже было сказано, и постараемся закончить рассуждение об «исторической правде». Современный человек видит эту правду так, как видит поврежденный рельеф в египетской гробнице: несколько фрагментов на стене, сверкающих живыми красками. Чей-то профиль и часть руки, натягивающей лук. Обод колеса. Заячьи уши… Так хочется продолжить прерванные линии, дорисовать картину. Кое-где мы можем это сделать почти с полной уверенностью. Но правый нижний угол рельефа разрушен полностью. Что там было? Быть может, нам повезет, и, наклонившись к куче мусора у подножия стены, мы найдем недостающий фрагмент. Быть может, его нашли уже давно, еще в прошлом веке, и он хранится в пыльных запасниках какого-то музея. Приложив массу усилий, сопоставляя тысячи обломков рельефов из разных коллекций, мы рано или поздно сможем восстановить разрушенную картину – такие случаи в науке бывали. Быть может, мы не найдем этот фрагмент и тогда, по аналогии с известными рельефами, попытаемся хотя бы приблизительно представить, что на нем изображено. Но полагаться на аналогии небезопасно: несмотря на традиционность египетского искусства, в нем всегда может открыться нечто неожиданное и даже сенсационное. Так, Джеффри Мартин нашел в гробнице генерала Хоремхеба исключительные, нигде более не встречающиеся изображения – этнографически точные портреты представителей подвластных Египту народов, бытовые сцены солдатской жизни.
Татьяна Баскакова
Кристиан Жак
Нефертити и Эхнатон: солнечная чета
Введение
ЗАГАДКА ЭХНАТОНА
17 ноября 1714 года. Некий иезуит, отец Клод Сикар, осматривает руины в местечке Туна эль-Джебель в Среднем Египте, примерно в двухстах километрах к югу от Каира. Ландшафт производит чарующее, колдовское впечатление. Синее небо, пустыня; теплые, очень мягкие осенние краски создают ни с чем не сравнимую атмосферу. Туна эль-Джебель – это город мертвых, мир тишины и глубокого спокойствия, где остались только гробницы греко-римской эпохи, давно покинутые и продуваемые ветрами, да несколько арабских семей, избравших этот край своим жилищем.
Перед Клодом Сикаром простирается обширная пустынная местность, окаймленная холмами. Вдруг нечто необычное привлекает его внимание: под солнцем блестит покрытая гравировкой каменная плита. Иезуит приближается. Он не ошибся. Это вещь времени Древнего Египта, однако весьма странная. По своей эстетике она разительно отличается от всего, что путешественник видел до сих пор. У изображенных на камне персонажей – царя, царицы и принцессы – деформированы тела и лица. Они приносят жертву диковинному солнцу, лучи которого оканчиваются человеческими ладонями.
Клод Сикар, сам того не подозревая, обнаружил очень важный памятник времени правления фараона Эхнатона и его супруги Нефертити. То, что он увидел, было одной из «пограничных стел», обозначавших пределы города солнца, Ахетатона, – новой столицы, которую построила царственная чета.
Правда, сам город божественного солнца, Атона, располагался не в этом месте, а на другом, правом берегу Нила, в 67 км к югу от крупного города Минье и в 40 км от гробниц Бени-Хассана, на территории нынешней эль-Амарны.
Пейзажи Среднего Египта, редко посещаемого туристами и относительно труднодоступного, относятся к числу самых роскошных в мире. Они позволяют понять суть географической реальности Египта: благодатный Нил, богатые дичью острова, возделанные поля и крутые скалы на границе с пустыней, в которых высечены вечные прибежища тех, кто, получив оправдание на суде в потустороннем мире, может теперь тешить свой взор созерцанием внушающей душевный покой долины.
Эль-Амарна в этом смысле не является исключением. «Это просторное кольцо округлых гор, располагающееся по обеим сторонам Нила, – пишет Бернар Пьер об интересующей нас местности, – эта будто бы высеченная резцом пустыня, лежащая на дне каменного амфитеатра, эта ярко-зеленая пальмовая роща, которая тянется на многие километры вдоль реки, и за которой прячутся глинобитные деревни, являют собой один из самых чистых и прекрасных пейзажей из тех, что может предложить Египет».
Эль-Амарна кажется замкнутым миром, который ограничен трудно проходимыми горами, прорезанными несколькими вади (руслами пересыхающих рек). Место закрыто, туда можно попасть только по Нилу. Но Нил – это жизненно важная артерия, главный путь сообщения в Египте; по нему движется множество лодок, перевозящих людей, животных, продукты и самые различные материалы. Недалеко отсюда находятся алебастровые каменоломни Хатнуба; напротив – священный город бога Тота, Гермополь.
Если смотреть на это место сверху, оно напоминает иероглиф, изображающий два холма, из-за которых подымается солнце. Иероглиф читается как ахет, «Страна Света», и образует первое слово в древнеегипетском названии города: Ахетатон, «Страна Света (бога) Атона». Совпадение слишком удачное, чтобы считать его случайным. Древние всегда старались достичь гармоничного единства между местностью и тем священным зданием, которое здесь собирались построить. В данном случае речь идет о целом городе, более того – о столице, посвященной культу Солнца. Территория этого города должна была – в символическом и географическом смысле – соответствовать религиозной концепции «Страны Света», откуда происходит все живое. Вся местность, называемая эль-Амарной, представляет собой иероглиф, божественное слово, и должна «расшифровываться» именно как иероглиф.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69