А теперь у смертельного своего врага помощи просишь. Где ж твоя офицерская честь? За взяткой пришел? Борец за справедливость...
Накопилось у него. Сдают нервишки.
- В заложниках девочка десяти лет. Какая там честь! - пояснил я. - А деньги ты у него заберешь, как он мост переедет. Риску для тебя нет.
Наконец ущербная луна выбралась на чистое, обрадовалась. Гоша стоял передо мной: рука в бок, другая прутиком пощелкивает по ноге. Улыбается. На вид - нормальный мужик. Чего ему не хватало? Неужели жадность такое сильное чувство, чтобы из-за него бить, пытать, насиловать, убивать? Неужели она сильнее всех других чувств? Да не может быть. Тут что-то другое...
- Ладно, полковник. Я тоже человек.
Вот удивил-то!
- Но я не лох: даром ничего не даю. Мое условие: снимаешь свой ультиматум и открываешь мост. У нас ведь в Слободе не только дела, но и семьи, дружки. Ты должен понять.
Ну вот все и прояснилось.
Опять торговаться придется. Хотя бы для проверки.
- Через край хватил, Гоша. Деньги ты даешь в долг...
- А проценты? Сумма большая.
Он и сумму знает.
- Плохо считаешь. Процент у тебя больше ссуды выходит.
- В нашем бизнесе всегда так. Счет простой: за рубль два берем.
- Ладно. Давай так: я под процент отдам десятерых твоих ребят. На выбор, кто тебе дороже.
Гоша засмеялся.
- Трудный выбор. Мне все хороши. Нет, командир, я не отступаю.
И тут я поступил осторожно.
- Хорошо, я подумаю и посоветуюсь. Тебя известят. Приготовь на всякий случай двести штук баксов.
- Ох, командир, ты и так нас ограбил. - Гоша отбросил прутик - сигнал, скорее всего. - Придется с шапкой пойти.
Я сел в машину и сказал в опущенное стекло:
- Только знай, Гоша, если с девочкой что случится, я пущу сюда два танка. И смешаю с дерьмом ваш гадюшник. Мне терять нечего.
В ответ не выстрелы, а короткий смешок...
У дверей Горотдела толпились люди, вроде в очередь собрались. Но я не обратил на них внимания, - были дела поважнее.
Работу с машиной закончили. Один из парней сел за руль и запустил движок, трое стояли рядом, а пятый поодаль с дистанционным пультом в руке.
Двигатель набрал обороты - парень с пультом нажал кнопку- двигатель мгновенно заглох. Будто зажигание выключили.
Собственно, так оно и было.
Я вошел в здание. И здесь чужого люда полно. Ну, понятно: повозмущаться пришли, высказать свое отношение по поводу бездействия милиции.
Кажется, немного ошибся.
Очередь тянулась к столику в Ленинской комнате. Там, под своим великолепным портретом, на который кто-то из ребят успел приколоть свой боевой орден, восседала при камуфляже и револьвере Лялька. Перед ней стояла коробка от компьютера.
Граждане складывали в коробку деньги.
Лялька вела учет в тетради.
- Слушай, такая молодая, такая красивая, - басил над ней седой шашлычник грузин, - зачем пишешь? Думаешь, я обратно деньги просить буду, да? Самые честные люди к тебе пришли, а ты пишешь. Вай, как тебе стыдно!
- Вот еще! - Лялька дернула плечом. - Порядок должен быть, учет. Я и себя записала. Проходи, кацо, дорогой, люди ждут...
Волгин даже встал, когда я вошел к нему.
- Ну?
- Провокация. Шантаж.
- Плохо.
- Да, это надо обдумать. А что за сборы там? Кто организовал?
- А никто. По-моему, Прошка дал на радио сообщение о ЧП. И народ сориентировался.
- А где Одиноков?
- Спит. Ему укол сделали.
- Ладно. Собирай участников операции.
- Решил брать его?
- Еще чего! Но из города он не уйдет.
Разрабатывая операцию, мы постарались предусмотреть вариант, при котором террорист не согласится обменять девочку на одного из нас. А он наверняка не согласится. Значит, все должно быть продумано до мелочей, проделано безупречно. С многократной подстраховкой.
Труднее всего было выбрать место для засады. С точки зрения безопасности для маленькой заложницы. Он ведь, скорее всего, посадит ее рядом с собой.
Значит, должна быть гарантия, что после выстрела снайпера неуправляемая машина остановится, а не съедет в кювет и не врежется, положим, в дерево.
После споров и прикидок решили провести акцию на Крутом спуске, к котрому вела дорога от дома Одинокова. В конце спуска начинался подъем. Вот здесь, в мертвой точке, и будет остановлена машина. Снайперов решили расположить на флангах и фронтально - мы ведь не знаем, где террорист Махмуд посадит девочку.
Светало, когда мы выехали к спуску. Там уже ждали люди Майора.
Снайпер справа от дороги залег в припаркованном возле магазина легковом автомобиле, снайпер слева занял позицию в газетном киоске, а фронтальный (тот самый, что истребил в Заречье Чачу) спрятался на чердаке частного дома на повороте дороги к Набережной. Рядом с этим снайпером расположился специалист с дистанционным пультом. Другие бойцы, незримые, заряженные злой энергией, как патроны порохом, рассредото чились вдоль улицы.
Мы пару раз проехались туда-сюда, чтобы убедиться - ничего подозрительного заметить нельзя. Вернулись в Горотдел, уложили доллары в "дипломат", а рубли в чемодан, и отправились к месту действия.
Утро разгорелось на востоке, захватило полнеба. Но вторая его половина была еще по-ночному густо-синей.
Когда ж это кончится?
Я вышел из машины, молча покурили с Майором.
- С богом, - сказал он и хлопнул меня по спине.
- Махмуд! - я подошел к штакетнику. - Не спишь? Не передумал?
- Деньги привез? - голос хриплый, усталый. Прямо пожалел его, бедного.
- Привез. Но часть рублями, по курсу ММВБ. Возьмешь?
- Возьму. Давай.
- Ты только не стреляй в меня. А то деньги не нужны будут.
Я подхватил чемоданы и посыпанной песком дорожкой, прошел мимо дома к сараю.
- Поставь на крыльцо и уходи.
Странно - все время говорить с человеком и не видеть его лица.
Я поставил чемоданы на крыльцо и вернулся за ограду.
Дверь приоткрылась. Из нее вышла девочка, обвязанная по талии веревкой. Она втащила в дом один чемодан, затем другой.
Дверь захлопнулась.
- Полковник! - крикнул Махмуд. - Иди домой, завтракать - я деньги буду считать. Проверить надо, да?
- Когда его возьмем, - сказал мне в ухо Пилипюк, - я его сам, вместо бронетранспортера, за ноги тягать буду. Сам разорву. Попроси Майора, он тебя слушается.
Нет уж, хохол хитрый. Я тебе такого удовольствия не уступлю.
Счет длился долго. Даже свежее утро не радовало. Потому что я еще не знал - каким оно будет в конце.
- Полковник! Тащи автомат и наручники. Деньги забирай, положи в машину, на заднее сиденье.
Я взял автомат и сумку с магазинами, пошел к сараю.
- В окно пихай, - была команда. - И стой здесь. Пока не скажу.
Я слышал, угадывая по звукам, как он отсоединил рожок автомата, выщелкнул все патроны - видимо, осматривал. Потом снова снарядил магазин, проверил рожки в сумке. Дотошный.
Неожиданно из окна рубанула короткая очередь.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106