- Да уж знаю... Дальше пой.
- В общем, дело это у Сорокина отобрали и на пушечный выстрел к нему не подпускали - завод, сам понимаешь, номерной и шибко секретный. Ну, полковника нашего, само собой, заело, потому что этот самый Квадрат, как я понял, убил кого-то из сорокинских ментов и, как водится, ушел безнаказанно...
- Не ушел, - снова перебил полковника Илларион, отрешенно глядя куда-то вдаль. Мещеряков некоторое время смотрел на него, собираясь о чем-то спросить, но передумал и продолжил рассказ.
- В общем, действуя на свой страх и риск, полковник наш проследил путь вольфрама до здешних мест и с тем пришел к своему начальству. Начальство, само собой, обратилось с этим делом в ФСБ и там, как водится, получило полный отлуп: чего, мол, вы не в свое дело суетесь, все под контролем и не мешайтесь под ногами.
- Ну еще бы, - коротко усмехнулся Илларион, прикуривая новую сигарету. Он хмурился все сильнее и сильнее, и Мещерякову это очень не нравилось.
- И тогда Сорокин пришел ко мне, - продолжал он, - рассказал все как есть и попросил помочь. Сам понимаешь, по официальным каналам я ему поспособствовать никак не мог и совсем уж было собрался извиняться и разводить руками, как вдруг вспомнил про тебя. Ну, и...
- Ну, и подставил, - закончил за него Илларион. Повернувшись к Мещерякову, он смерил его каким-то любопытным взглядом, словно перед ним был розовый жираф, а не полковник ГРУ. - Подставил ведь, а, полковник? Даже ружья своего не пожалел.
Растешь, однако. Начал с Корсики, а кончил Выселками, да так ловко... Штирлиц.
- Просто я не хотел, чтобы у тебя сложилось предвзятое мнение... Свежим, так сказать, взглядом... А, черт, ну виноват, прости! Ну, в морду мне дай, что ли!
- За что же - в морду? - прежним упавшим голосом сказал Илларион. - Ты подставил меня, я - эту девочку.., вот только она никого не успела подставить. Можно считать, что ей повезло.
- Послушай, - сказал через некоторое время Мещеряков. - Я понимаю, что тебе сейчас тяжело и муторно, в особенности от меня...
- Да, - сказал Илларион. - В особенности.
- .. Но ты все равно послушай. Эти сволочи тоннами перекачивают за бугор стратегическое сырье.
Тоннами! Распродажа Родины. Эта тема давно у всех на устах. Надоело уже, но ведь это правда! Что же нашим детям останется?
- Хреновый из тебя замполит, - сказал Забродов и, согнувшись, потер растянутую лодыжку. - Эхе-хе... Неубедительно говоришь. Говоришь, а сам стесняешься. Это потому, что друзей подставлять - постыдное занятие!
- Да! - выкрикнул Мещеряков, снова вскакивая и принимаясь бегать из стороны в сторону.
- Да! - повторил полковник, резко останавливаясь напротив Иллариона. Стыдно! Мне вообще стыдно, что я живу на свете и ношу полковничьи погоны! Если бы ты знал, до чего мне стыдно выслушивать некоторые приказы! А особенно эти приказы выполнять...
- Ты только жалости от меня не жди, - сказал Илларион. - Как-то не приучен я жалеть взрослых, вполне здоровых дяденек в полковничьих погонах. Тоже мне - узник совести.
- Да пошел ты на..! - совсем рассвирепев, заорал Мещеряков.
- Вот это уже разговор, - сказал Илларион. - Ладно, полковник, замнем для ясности. Прощено и забыто. Если бы я не думал так же, как ты, я бы давно уже был в Москве. Просто в следующий раз ты мне прямо говори, в чем дело, а не проявляй заботу о моем здоровье, как председатель месткома, у которого в середине зимы горит путевка на Таймыр.
- Да, - буркнул Мещеряков, - а ты меня пошлешь подальше.
- Ну, и переживешь, - сказал Илларион. - Я ж не твой подчиненный, так что авторитет не пострадает.
- Дело пострадает, - вздохнул полковник.
- Дело... Кстати, о деле, - оживился Илларион, - что вы собираетесь делать дальше?
- Кто это - мы?
- Ты и твой Сорокин.
- Лично я - ничего. А Сорокин, как я понимаю, вцепится в этот заводик мертвой хваткой, да и в ФСБ кой-кому мало не покажется.
- Ага. А что с Ригой?
- А что с Ригой? Где мы, а где та Рига! Руки у нас коротки!
- Но ведь второй конец цепочки там! Если не накрыть всю эту шайку, они найдут другого поставщика, только и всего.
- Это, брат, дело латвийских властей. А уж станут они этим заниматься или нет - вопрос. Вольфрам-то не их.
- Не их, это верно.
Илларион встал и зачем-то полез в кабину. Heкоторое время он копался там, что-то невнятно бормоча и брякая железом. Мещеряков терпеливо ждал, прислонившись спиной к теплой решетке радиатора. Он сидел точно посередине бампера, и фирменный мерседесовский значок обрамлял его голову, как нимб. Наконец, Забродов закончил копошиться в кабине и вернулся. Он сел рядом с полковником, перебирая и разглаживая на коленях какие-то бумаги.
- Руки, говоришь, коротки, - не отрывая взгляда от бумаг, полувопросительно сказал он.
- Коротки, - согласился Мещеряков. - Это что там у тебя?
- Путевой лист, - сказал Илларион, - накладная... Даже паспорт с визой. Сто лет не был на Рижском взморье.
- Ошалел, что ли? Дай-ка посмотреть.
Мещеряков взял у Иллариона бумаги и бегло просмотрел их одну за другой.
- Они же все фальшивые, как трехдолларовая купюра. Ты что, вот с этим собираешься пересечь Латвию?
- Липовые документы - не беда, - легкомысленно сказал Илларион. Главное, чтобы купюры были подлинные.
И он развернул перед носом у Мещерякова веер стодолларовых бумажек.
- Это еще что? - спросил тот.
- Впервые вижу полковника, который не узнает доллары, - восхитился Илларион. - Надо написать об этом в какой-нибудь научный журнал. Тебя немедленно заберут в исследовательскую лабораторию.
- Понес, понес, - со вздохом сказал Мещеряков.
- Это, друг Андрюша, - пояснил Илларион, - хлеб беззакония и вино хищения. Я тут, знаешь ли, даром времени не терял и сколотил кой-какой капиталец. Рижское взморье всегда было довольно дорогим курортом, а уж теперь-то - и подавно.
- И большой у тебя капиталец? - поинтересовался Мещеряков.
- Честной службой такого не заработаешь, - уверил его Илларион. - Черт возьми, человек с моей подготовкой, оказывается, за год может стать миллионером! Меня просто в дрожь бросает, как подумаю, сколько времени я потерял.
- И от чего же ты дрожишь? - иронически спросил Мещеряков, как всегда не понимая, шутит Илларион или говорит серьезно.
- От жадности, естественно, - ответил Илларион и изобразил, как он дрожит от жадности. Пограничники снова оглянулись, на этот раз привлеченные громким хохотом полковника. - Ну, ладно, - сказал Илларион, поднимаясь. Делу - время, потехе - час. Пора!
- Ты рехнулся, Забродов. Мне неловко, что я втравил тебя в эту историю, но сейчас ты перегибаешь палку. Что ты сможешь сделать в одиночку?
- То же, что и здесь, - ответил Илларион. - Отдохну, подышу свежим воздухом.., охоты там, конечно, никакой, но хоть порыбачу... Искупаюсь, в конце концов.
- Ты меня теперь до самой смерти будешь шпынять?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86