Поверх стопки простая белая чашка.
Да, Гриффин был одинок. Теперь Айви это знала. Его жизнь была простой и строгой. В основном работа, работа и работа. Чем это объясняется? Повлиял ли на Гриффина каким-то образом его младший брат? Деклан стал преступником, а Гриффин полицейским. Два противоположных полюса. Гриффин не смог остановить своего брата, уберечь его от влияния криминальной среды, но зато он может помогать людям, спасать их от рук таких, как Деклан.
В спальню Гриффина Айви тоже заглянула, хотя и чувствовала себя при этом неловко. Она, конечно, уже бывала здесь пару раз, когда они с Гриффином лежали на его кровати, но тогда у нее не было ни желания, ни возможности осматривать эту комнату. И вот теперь Айви быстро окинула взглядом спальню. Все так же, как и везде. Те же цвета, тот же аскетизм и отсутствие личных вещей. Но вдруг на одной из полок книжного шкафа Айви заметила фотографию; она быстро подошла к ней и стала ее рассматривать.
На фотографии были Гриффин, Деклан и их отец. Этот снимок сделали лет двадцать назад. Гриффину там не больше тринадцати лет, а Деклану около десяти. Деклан показывал ей кое-какие семейные фотографии, но ни на одной из них не было Гриффина. И поэтому Айви очень удивилась, обнаружив этот снимок. Но видимо, Деклан просто уничтожил все, что могло напоминать о его прошлом. Обычно мошенники никогда не афишируют подробностей своей биографии. Жизнь в постоянной лжи приводит к тому, что они уже и сами не могут отделить вымысел от реальности. Однако Деклан часто вспоминал о своем детстве, и говорил он о нем так, как будто это было самое счастливое время в его жизни. И насколько могла судить Айви, Деклан разорвал отношения с братом и отцом в общем-то не так уж и давно.
Деклан и в детстве был очень красивым. На фотографии он улыбался, а Гриффин выглядел серьезным. Отец стоял между сыновьями, обняв каждого из них за плечи. Лицо мистера Фарго казалось не слишком приятным, была в нем какая-то жесткость. А его глаза казались застывшими, холодными, сосредоточенными не на происходящем, а на чем-то другом. Но Айви не торопилась с выводами. Уж ей-то, как никому другому, теперь было хорошо известно, что внешность человека далеко не всегда соответствует его внутреннему миру.
– Я эту фотографию храню с детства. Даже не знаю, почему до сих пор не выбросил.
Айви быстро обернулась, ее щеки мгновенно вспыхнули. Она даже не слышала, как щелкнул замок входной двери.
– Я…
Гриффин подошел к Айви и взял с полки фотографию.
– Это старый снимок. Тогда Деклан был обычным мальчишкой. Ему тут одиннадцать. – Он тряхнул головой. – В то время я еще любил своего брата и старался защищать его от жизни и от него самого. – Гриффин замолчал, отдал фотографию Айви и вышел из комнаты.
Айви посмотрела ему вслед. Черт…
Ее взгляд снова скользнул по снимку. Гриффин щурился, потому что его лицо заливал яркий солнечный свет. А выражение лица Деклана было таким озорным, что казалось, еще мгновение, и он высунет язык. Отец, хотя и выглядел несколько напряженным и отстраненным от происходящего, обнимал своих сыновей. А теперь, с горечью подумала Айви, эти два человека, брат и отец, потеряны для Гриффина навсегда.
Айви аккуратно поставила фотографию на место и вернулась в гостиную к Гриффину. Он сидел на диване и, доставая из сумки привезенные из участка вещицы, раскладывал их на подушках, на полу, на столике. Здесь были парики, очки разнообразной формы, что-то вроде накладных усов и бородок.
Айви чувствовала, что должна что-нибудь сказать, извиниться за то, что вошла в его комнату и трогала его личные веши. Она уже было собралась заговорить, как вдруг Гриффин надел на голову один из париков и состроил просто-таки уморительную гримасу. Айви не смогла удержаться и рассмеялась. Гриффин тоже принялся хохотать. Вероятно, он таким образом хотел показать ей, что все в порядке и он не сердится на нее. Или что он не хочет разговаривать на эту тему.
Но где-то глубоко в душе Айви верила, что Гриффин спокойно отнесся к ее вторжению в свои владения, потому что она, Айви, уже стала частью его жизни, а не только помощницей в расследовании преступления.
– Если хочешь побывать в роли блондинки, – показал он рукой на диван, – то у тебя есть такая возможность.
Айви взяла в руки парик. Этот цвет назывался «русый блондин». Волосы оказались средней длины, чуть ниже плеч. Парик был с прямой и довольно длинной челкой.
– Мне вообще-то больше нравятся темные волосы. Такие, как у меня, – сказала она. – И Деклану тоже. Ты заметил, что он предпочитает брюнеток?
Гриффин бросил взгляд на Айви:
– Ты права.
– Но это значит, что он даже не взглянет на меня, если я буду блондинкой. – Она стала торопливо примерять парик. Засмеялась. – А если я рискну явиться вот в таком, – Айви кивнула на парик из длинных темно-каштановых волос, – он тут же предложит мне бокал вина.
Гриффин тоже улыбнулся:
– Похоже, у тебя просто нет выбора. Этой ночью ты будешь блондинкой. Так нам будет спокойнее. – Он наклонился и достал из сумки коробку, в которой лежал целый набор накладных бровей. – Выбери тут что-нибудь для себя. Что-нибудь посветлее. А потом я займусь своей внешностью.
– Хорошо. Я сейчас приклею их, а ты посмотришь, что вышло.
Гриффин кивнул. Выражение его лица смягчилось, оно уже не было таким суровым, как в тот момент, когда он уходил из квартиры, направляясь в участок. Гриффин взял с дивана очки.
– И еще, дорогая, не забудь надеть очки. Предполагается, что ты совершенно ничего не видишь без своих очков.
Засмеявшись, Айви взяла протянутые ей очки и направилась в ванную комнату. Она была рада, что Гриффин снова начал поддразнивать ее.
Айви взглянула на себя в зеркало и поправила парик. Очень удобно, что ее собственные волосы были короткими. Она повернула голову направо, потом налево. Надо сказать, она очень даже нравилась себе в таком виде. Как оказалось, светлые волосы ей тоже шли. Она одним махом превратилась в совершенно другого человека. Эта длинная челка придавала ее лицу некоторую загадочность, кожа стала казаться еще более светлой и нежной, а голубые глаза неожиданно сделались холодными и бесстрастными. Нет, все-таки в глубине души она никогда не была блондинкой.
Айви надела очки и улыбнулась своему отражению. Теперь в ее внешности появилось что-то хищное, пронырливое и бесчувственное. Настоящий репортер из глянцевого журнала. Она была довольна достигнутым эффектом.
Весь вечер ей придется быть этой женщиной, блондинкой-журналисткой, работающей для некоего журнала «Жизнь и досуг Манхэттена». Гриффин придумал название журнала, на самом деле такого издания не существовало. А теперь Айви надо придумать себе имя. Ну, скажем, пусть это будет Энни.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73
Да, Гриффин был одинок. Теперь Айви это знала. Его жизнь была простой и строгой. В основном работа, работа и работа. Чем это объясняется? Повлиял ли на Гриффина каким-то образом его младший брат? Деклан стал преступником, а Гриффин полицейским. Два противоположных полюса. Гриффин не смог остановить своего брата, уберечь его от влияния криминальной среды, но зато он может помогать людям, спасать их от рук таких, как Деклан.
В спальню Гриффина Айви тоже заглянула, хотя и чувствовала себя при этом неловко. Она, конечно, уже бывала здесь пару раз, когда они с Гриффином лежали на его кровати, но тогда у нее не было ни желания, ни возможности осматривать эту комнату. И вот теперь Айви быстро окинула взглядом спальню. Все так же, как и везде. Те же цвета, тот же аскетизм и отсутствие личных вещей. Но вдруг на одной из полок книжного шкафа Айви заметила фотографию; она быстро подошла к ней и стала ее рассматривать.
На фотографии были Гриффин, Деклан и их отец. Этот снимок сделали лет двадцать назад. Гриффину там не больше тринадцати лет, а Деклану около десяти. Деклан показывал ей кое-какие семейные фотографии, но ни на одной из них не было Гриффина. И поэтому Айви очень удивилась, обнаружив этот снимок. Но видимо, Деклан просто уничтожил все, что могло напоминать о его прошлом. Обычно мошенники никогда не афишируют подробностей своей биографии. Жизнь в постоянной лжи приводит к тому, что они уже и сами не могут отделить вымысел от реальности. Однако Деклан часто вспоминал о своем детстве, и говорил он о нем так, как будто это было самое счастливое время в его жизни. И насколько могла судить Айви, Деклан разорвал отношения с братом и отцом в общем-то не так уж и давно.
Деклан и в детстве был очень красивым. На фотографии он улыбался, а Гриффин выглядел серьезным. Отец стоял между сыновьями, обняв каждого из них за плечи. Лицо мистера Фарго казалось не слишком приятным, была в нем какая-то жесткость. А его глаза казались застывшими, холодными, сосредоточенными не на происходящем, а на чем-то другом. Но Айви не торопилась с выводами. Уж ей-то, как никому другому, теперь было хорошо известно, что внешность человека далеко не всегда соответствует его внутреннему миру.
– Я эту фотографию храню с детства. Даже не знаю, почему до сих пор не выбросил.
Айви быстро обернулась, ее щеки мгновенно вспыхнули. Она даже не слышала, как щелкнул замок входной двери.
– Я…
Гриффин подошел к Айви и взял с полки фотографию.
– Это старый снимок. Тогда Деклан был обычным мальчишкой. Ему тут одиннадцать. – Он тряхнул головой. – В то время я еще любил своего брата и старался защищать его от жизни и от него самого. – Гриффин замолчал, отдал фотографию Айви и вышел из комнаты.
Айви посмотрела ему вслед. Черт…
Ее взгляд снова скользнул по снимку. Гриффин щурился, потому что его лицо заливал яркий солнечный свет. А выражение лица Деклана было таким озорным, что казалось, еще мгновение, и он высунет язык. Отец, хотя и выглядел несколько напряженным и отстраненным от происходящего, обнимал своих сыновей. А теперь, с горечью подумала Айви, эти два человека, брат и отец, потеряны для Гриффина навсегда.
Айви аккуратно поставила фотографию на место и вернулась в гостиную к Гриффину. Он сидел на диване и, доставая из сумки привезенные из участка вещицы, раскладывал их на подушках, на полу, на столике. Здесь были парики, очки разнообразной формы, что-то вроде накладных усов и бородок.
Айви чувствовала, что должна что-нибудь сказать, извиниться за то, что вошла в его комнату и трогала его личные веши. Она уже было собралась заговорить, как вдруг Гриффин надел на голову один из париков и состроил просто-таки уморительную гримасу. Айви не смогла удержаться и рассмеялась. Гриффин тоже принялся хохотать. Вероятно, он таким образом хотел показать ей, что все в порядке и он не сердится на нее. Или что он не хочет разговаривать на эту тему.
Но где-то глубоко в душе Айви верила, что Гриффин спокойно отнесся к ее вторжению в свои владения, потому что она, Айви, уже стала частью его жизни, а не только помощницей в расследовании преступления.
– Если хочешь побывать в роли блондинки, – показал он рукой на диван, – то у тебя есть такая возможность.
Айви взяла в руки парик. Этот цвет назывался «русый блондин». Волосы оказались средней длины, чуть ниже плеч. Парик был с прямой и довольно длинной челкой.
– Мне вообще-то больше нравятся темные волосы. Такие, как у меня, – сказала она. – И Деклану тоже. Ты заметил, что он предпочитает брюнеток?
Гриффин бросил взгляд на Айви:
– Ты права.
– Но это значит, что он даже не взглянет на меня, если я буду блондинкой. – Она стала торопливо примерять парик. Засмеялась. – А если я рискну явиться вот в таком, – Айви кивнула на парик из длинных темно-каштановых волос, – он тут же предложит мне бокал вина.
Гриффин тоже улыбнулся:
– Похоже, у тебя просто нет выбора. Этой ночью ты будешь блондинкой. Так нам будет спокойнее. – Он наклонился и достал из сумки коробку, в которой лежал целый набор накладных бровей. – Выбери тут что-нибудь для себя. Что-нибудь посветлее. А потом я займусь своей внешностью.
– Хорошо. Я сейчас приклею их, а ты посмотришь, что вышло.
Гриффин кивнул. Выражение его лица смягчилось, оно уже не было таким суровым, как в тот момент, когда он уходил из квартиры, направляясь в участок. Гриффин взял с дивана очки.
– И еще, дорогая, не забудь надеть очки. Предполагается, что ты совершенно ничего не видишь без своих очков.
Засмеявшись, Айви взяла протянутые ей очки и направилась в ванную комнату. Она была рада, что Гриффин снова начал поддразнивать ее.
Айви взглянула на себя в зеркало и поправила парик. Очень удобно, что ее собственные волосы были короткими. Она повернула голову направо, потом налево. Надо сказать, она очень даже нравилась себе в таком виде. Как оказалось, светлые волосы ей тоже шли. Она одним махом превратилась в совершенно другого человека. Эта длинная челка придавала ее лицу некоторую загадочность, кожа стала казаться еще более светлой и нежной, а голубые глаза неожиданно сделались холодными и бесстрастными. Нет, все-таки в глубине души она никогда не была блондинкой.
Айви надела очки и улыбнулась своему отражению. Теперь в ее внешности появилось что-то хищное, пронырливое и бесчувственное. Настоящий репортер из глянцевого журнала. Она была довольна достигнутым эффектом.
Весь вечер ей придется быть этой женщиной, блондинкой-журналисткой, работающей для некоего журнала «Жизнь и досуг Манхэттена». Гриффин придумал название журнала, на самом деле такого издания не существовало. А теперь Айви надо придумать себе имя. Ну, скажем, пусть это будет Энни.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73