– прорычал Лукас и поцеловал ее.
Мысль, что кто-то мог считать ее искусительницей, показалась Кэтрин невероятно смешной. Люди, которые так называли ее, явно лгали или находились не в своем уме. Но Лукас произнес это слово с таким жаром, таким правдивым тоном, что практически заставил ее ощутить себя соблазнительной женщиной. А потом их тела соединились, и ритм, создаваемый толчками Лукаса, сплелся воедино с движением его языка. Очень скоро Кэтрин забыла как о женской власти, так и об искусительницах. Единственное, что осталось в ее голове от окружающего мира, – это покачивание их тел и темно-голубые, цвета вечернего неба, глаза.
– Ах, вот и вы, – сказала Энни, когда Кэтрин вошла в главную пещеру.
– Да, вот и я. – Кэтрин усмехнулась, заметив на лице девушки выражение крайнего любопытства. – Я могу тебе чем-нибудь помочь?
– Да, например, порезать лук. Но сначала вам обязательно надо поесть. Я сварю кашу, а Патрик, кстати, принес нам кувшин козьего молока.
– Мне не очень нравится козье молоко, – сказала Кэтрин, усаживаясь за стол.
– Все же попытайтесь его выпить. Оно очень полезное. Вам нужно поддерживать силы и немного набрать вес. Когда у вас была лихорадка, вы похудели, стараясь с ней справиться, а ведь вы и до нее были худышкой. Сэр Лукас очень переживал, что вам не хватало нескольких фунтов, чтобы с легкостью победить жар.
– Ну ладно, неси молоко. Лучше я поскорее потолстею на эти несколько фунтов, иначе он будет постоянно мне напоминать о них и вконец меня изведет.
Энни быстро поставила перед ней большую миску с кашей и кружку, до краев наполненную молоком.
– Если ты всем наливаешь так много молока, Энни, то через час кувшин опустеет.
– Мы нальем туда еще. Патрик привел нам четверых животных, из которых целых три – козы и один – козел.
– У нас есть козы?
– Да. Похоже, люди начали замечать, что Ранальд и его банда, что позорит Данлохан, не выходят на охоту и в то же время едят так, будто они короли, которым нечего волноваться, откуда у них на столе появляется еда. Те, кто держит скотину, собирают ее вместе и прячут. Козы принадлежат сестре Патрика.
– Что ж, в этом есть смысл, мне кажется.
– Старик Уэй дал нам коров, и мы держим их вместе с лошадьми, перегоняя время от времени с одного места на другое.
– Все так плохо?
– Да, и становится еще хуже. Вы только не волнуйтесь, но у нас в пещерах есть еще курицы. Их нам дала госпожа Мег. Они не причинят нам особых хлопот, зато теперь к столу чаще будут подаваться свежие яйца.
– И где же эти курицы?
– Две из них прыгнули ко мне в ванну, – сказал вошедший Лукас. Он сел рядом с Кэтрин и продолжил: – Я не стал особо беспокоиться на этот счет, потому что они держали свои грязные хвосты подальше от меня и воды.
Кэтрин съела немного каши и заставила себя сделать несколько глотков молока, а потом спросила:
– А где козы?
– Они спрятаны еще глубже в горах, там есть много укромных мест, где их вряд ли найдет Ранальд.
– А свиньи?
– Три. Одна – с поросятами. Мы отказались взять борова, потому что он был большой и очень агрессивный. Не волнуйтесь, моя госпожа, Томас с радостью присмотрит за ними. Он всегда любил животных и будет мыть их и кормить. Он даже придумал, как можно иногда выводить их из-под земли на свет солнца.
– Итак, где-то в пещерах у нас есть курицы, козы и свиньи. – Кэтрин пристально посмотрел на Энни и задала еще один вопрос: – Уток и гусей нет?
– Нет, пока нет. – Девушка упорно не поднимала на нее глаза, продолжая смотреть на кашу, которую наклады вала Лукасу.
Кэтрин едва не рассмеялась. Да, Энни все лучше овладевала искусством не договаривать до конца. Она не лгала, но и не говорила всю правду. Хоть Кэтрин не могла не восхищаться этим, все же ей было печально, что Энни пришлось его освоить.
– Видите ли, мы заключили сделку, – сказала девушка, усаживаясь за стол напротив Кэтрин и Лукаса. – Если мы сохраним этих породистых животных, то нам помогут восстановить поголовье скота при крепости, которое сейчас уничтожают эти дураки. Я думаю, что это нам потребуется.
– Похоже, это выгодная сделка, Энни. Я просто удивилась, как Уильям пошел на такое. Ведь он не любит таких животных.
– Зато он любит поесть. – Энни улыбнулась, когда после ее слов Лукас с Кэтрин рассмеялись. – Все наладится. Эти животные хорошей породы, за ними усердно ухаживали, и потому с ними не будет особых хлопот.
– Да, все наладится, – согласилась Кэтрин. – Мы ведь не можем позволить, чтобы люди потеряли свой последний источник пропитания.
– Конечно, не можем, хоть тут уже и начинает вонять, как в хлеву, – отрезал Уильям, заходя внутрь пещеры.
«Уильям явно встал сегодня не с той ноги», – решила Кэтрин, стараясь спрятать улыбку. Ее двоюродный брат редко выходил из себя, но мог стать ворчливым, если дела шли не так, как ему хотелось бы. Так как они уже целый год были вынуждены жить вместе в этих катакомбах, Кэтрин не могло не радовать, что угрюмое настроение Уильяма обычно быстро проходило.
– Ты уже выходил наверх, чтобы перегнать лошадей? – спросила она.
– И этих проклятых коров тоже.
– Однажды ты скажешь большое спасибо за этих коров, если Ранальд с Агнес действительно так беспечно обращаются со стадом, как говорят об этом все вокруг.
Уильям что-то проворчал, потом налил себе эля и сел за стол. Кэтрин терпеливо ждала, пока ее кузен сделал несколько медленных, но глубоких глотков. Когда он наконец посмотрел на нее поверх кружки, она улыбнулась. Уильям рассмеялся и покачал головой.
– Я изо всех сил старался избежать участи крестьянина, – сказал он. – Меня раздражает, что я стал им, хотя бы и на некоторое время.
– А я стала гномом! – Все вокруг рассмеялись, и Кэтрин тоже усмехнулась, а потом спокойным голосом сказала: – Это пройдет. Иначе и быть не может. В какой-то момент даже эти старые глупцы из совета поймут, что Агнес причиняет Данлохану зло, хоть их кошельки от этого и пополняются золотом.
– Ты думаешь, что члены совета используют вражду между тобой и Агнес, чтобы набивать свои сундуки добром? – спросил Лукас.
– Да, хоть у меня и нет тому доказательств. К сожалению, я не могу выбраться отсюда и найти влиятельных людей, которые поймут меня и перед которыми, в свою очередь, склонят голову мои опекуны. Да, они были друзьями и земляками моего отца, но для меня и Агнес они никто. Нет, насколько мне известно, они не нарушили ни единой клятвы, что дали моему отцу. Но они ведь также и не помогли нам, что не делает им чести. Раз они были его хорошими друзьями, то должны понимать, что если бы сэр Элдейн видел, что тут происходит, то приказал бы им положить этому конец. Или заставил бы их поплатиться зато, что они наживаются на несчастьях людей Данлохана. Но члены совета делают только то, что было очень коротко записано в последнем завещании, которое мой папа нацарапал, когда умирал.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82
Мысль, что кто-то мог считать ее искусительницей, показалась Кэтрин невероятно смешной. Люди, которые так называли ее, явно лгали или находились не в своем уме. Но Лукас произнес это слово с таким жаром, таким правдивым тоном, что практически заставил ее ощутить себя соблазнительной женщиной. А потом их тела соединились, и ритм, создаваемый толчками Лукаса, сплелся воедино с движением его языка. Очень скоро Кэтрин забыла как о женской власти, так и об искусительницах. Единственное, что осталось в ее голове от окружающего мира, – это покачивание их тел и темно-голубые, цвета вечернего неба, глаза.
– Ах, вот и вы, – сказала Энни, когда Кэтрин вошла в главную пещеру.
– Да, вот и я. – Кэтрин усмехнулась, заметив на лице девушки выражение крайнего любопытства. – Я могу тебе чем-нибудь помочь?
– Да, например, порезать лук. Но сначала вам обязательно надо поесть. Я сварю кашу, а Патрик, кстати, принес нам кувшин козьего молока.
– Мне не очень нравится козье молоко, – сказала Кэтрин, усаживаясь за стол.
– Все же попытайтесь его выпить. Оно очень полезное. Вам нужно поддерживать силы и немного набрать вес. Когда у вас была лихорадка, вы похудели, стараясь с ней справиться, а ведь вы и до нее были худышкой. Сэр Лукас очень переживал, что вам не хватало нескольких фунтов, чтобы с легкостью победить жар.
– Ну ладно, неси молоко. Лучше я поскорее потолстею на эти несколько фунтов, иначе он будет постоянно мне напоминать о них и вконец меня изведет.
Энни быстро поставила перед ней большую миску с кашей и кружку, до краев наполненную молоком.
– Если ты всем наливаешь так много молока, Энни, то через час кувшин опустеет.
– Мы нальем туда еще. Патрик привел нам четверых животных, из которых целых три – козы и один – козел.
– У нас есть козы?
– Да. Похоже, люди начали замечать, что Ранальд и его банда, что позорит Данлохан, не выходят на охоту и в то же время едят так, будто они короли, которым нечего волноваться, откуда у них на столе появляется еда. Те, кто держит скотину, собирают ее вместе и прячут. Козы принадлежат сестре Патрика.
– Что ж, в этом есть смысл, мне кажется.
– Старик Уэй дал нам коров, и мы держим их вместе с лошадьми, перегоняя время от времени с одного места на другое.
– Все так плохо?
– Да, и становится еще хуже. Вы только не волнуйтесь, но у нас в пещерах есть еще курицы. Их нам дала госпожа Мег. Они не причинят нам особых хлопот, зато теперь к столу чаще будут подаваться свежие яйца.
– И где же эти курицы?
– Две из них прыгнули ко мне в ванну, – сказал вошедший Лукас. Он сел рядом с Кэтрин и продолжил: – Я не стал особо беспокоиться на этот счет, потому что они держали свои грязные хвосты подальше от меня и воды.
Кэтрин съела немного каши и заставила себя сделать несколько глотков молока, а потом спросила:
– А где козы?
– Они спрятаны еще глубже в горах, там есть много укромных мест, где их вряд ли найдет Ранальд.
– А свиньи?
– Три. Одна – с поросятами. Мы отказались взять борова, потому что он был большой и очень агрессивный. Не волнуйтесь, моя госпожа, Томас с радостью присмотрит за ними. Он всегда любил животных и будет мыть их и кормить. Он даже придумал, как можно иногда выводить их из-под земли на свет солнца.
– Итак, где-то в пещерах у нас есть курицы, козы и свиньи. – Кэтрин пристально посмотрел на Энни и задала еще один вопрос: – Уток и гусей нет?
– Нет, пока нет. – Девушка упорно не поднимала на нее глаза, продолжая смотреть на кашу, которую наклады вала Лукасу.
Кэтрин едва не рассмеялась. Да, Энни все лучше овладевала искусством не договаривать до конца. Она не лгала, но и не говорила всю правду. Хоть Кэтрин не могла не восхищаться этим, все же ей было печально, что Энни пришлось его освоить.
– Видите ли, мы заключили сделку, – сказала девушка, усаживаясь за стол напротив Кэтрин и Лукаса. – Если мы сохраним этих породистых животных, то нам помогут восстановить поголовье скота при крепости, которое сейчас уничтожают эти дураки. Я думаю, что это нам потребуется.
– Похоже, это выгодная сделка, Энни. Я просто удивилась, как Уильям пошел на такое. Ведь он не любит таких животных.
– Зато он любит поесть. – Энни улыбнулась, когда после ее слов Лукас с Кэтрин рассмеялись. – Все наладится. Эти животные хорошей породы, за ними усердно ухаживали, и потому с ними не будет особых хлопот.
– Да, все наладится, – согласилась Кэтрин. – Мы ведь не можем позволить, чтобы люди потеряли свой последний источник пропитания.
– Конечно, не можем, хоть тут уже и начинает вонять, как в хлеву, – отрезал Уильям, заходя внутрь пещеры.
«Уильям явно встал сегодня не с той ноги», – решила Кэтрин, стараясь спрятать улыбку. Ее двоюродный брат редко выходил из себя, но мог стать ворчливым, если дела шли не так, как ему хотелось бы. Так как они уже целый год были вынуждены жить вместе в этих катакомбах, Кэтрин не могло не радовать, что угрюмое настроение Уильяма обычно быстро проходило.
– Ты уже выходил наверх, чтобы перегнать лошадей? – спросила она.
– И этих проклятых коров тоже.
– Однажды ты скажешь большое спасибо за этих коров, если Ранальд с Агнес действительно так беспечно обращаются со стадом, как говорят об этом все вокруг.
Уильям что-то проворчал, потом налил себе эля и сел за стол. Кэтрин терпеливо ждала, пока ее кузен сделал несколько медленных, но глубоких глотков. Когда он наконец посмотрел на нее поверх кружки, она улыбнулась. Уильям рассмеялся и покачал головой.
– Я изо всех сил старался избежать участи крестьянина, – сказал он. – Меня раздражает, что я стал им, хотя бы и на некоторое время.
– А я стала гномом! – Все вокруг рассмеялись, и Кэтрин тоже усмехнулась, а потом спокойным голосом сказала: – Это пройдет. Иначе и быть не может. В какой-то момент даже эти старые глупцы из совета поймут, что Агнес причиняет Данлохану зло, хоть их кошельки от этого и пополняются золотом.
– Ты думаешь, что члены совета используют вражду между тобой и Агнес, чтобы набивать свои сундуки добром? – спросил Лукас.
– Да, хоть у меня и нет тому доказательств. К сожалению, я не могу выбраться отсюда и найти влиятельных людей, которые поймут меня и перед которыми, в свою очередь, склонят голову мои опекуны. Да, они были друзьями и земляками моего отца, но для меня и Агнес они никто. Нет, насколько мне известно, они не нарушили ни единой клятвы, что дали моему отцу. Но они ведь также и не помогли нам, что не делает им чести. Раз они были его хорошими друзьями, то должны понимать, что если бы сэр Элдейн видел, что тут происходит, то приказал бы им положить этому конец. Или заставил бы их поплатиться зато, что они наживаются на несчастьях людей Данлохана. Но члены совета делают только то, что было очень коротко записано в последнем завещании, которое мой папа нацарапал, когда умирал.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82