М., — как только удобно усядемся. По мнению ирландцев, надо взять крутой кипяток — минуточку, — потом сахар… готово!
— А еще, — добавил Холлидей, — как же она попала во двор пару часов назад, кто выстрелил в окно и, прежде всего, как убийца забрался на крышу…
— Сперва выпьем! — приказал Г.М.
Когда пунш был отведан, получив высокую оценку за качество, Г.М. стал более разговорчивым. Устроившись так, чтобы настольная лампа не светила в глаза, он со вздохом облегчения забросил на стол ноги и принялся бубнить в свой стакан:
— Забавно, что Кен со стариной Дюраном из Парижа случайно наткнулись на разгадку, которая сразу бы решила все дело, если б им хватило ума правильно вычислить женщину. Однако они набросились на бедную миссис Суини… На мой взгляд, вполне естественно, ибо обугленный труп Джозефа лежал на столе в морге с кинжалом в спине.
Сынок, в принципе твоя теория абсолютно верна. Гленда Дартворт была очень умной, целеустремленной дамой, она стояла за спиной Дартворта, сделав его тем, кем он стал, и, будь это необходимо для успеха их игр, преобразилась бы в индейца-чероки. К сожалению, вы остановились па миссис Суини и дальше не пошли. А это непременно следовало сделать. Почему? Потому что миссис Суини никогда особой сообразительностью не отличалась, никогда не имела возможности наблюдать за всеми действующими лицами, незаметно совершая стратегические ходы. Она просто сидела дома, занималась хозяйством, оставаясь для слабоумного малого уважаемой домовладелицей. Но Джозеф — если вы согласны считать его подозреваемым — постоянно был на виду, постоянно находился в центре событий, поскольку считался медиумом. Он был необходимым и незаменимым, ему все было известно, ничто от него не ускользало. Ты получил решающий ответ, Кен, когда твоя подруга перечислила пьесы, в которых блистала Гленда Дартворт. Помнишь?
— «Двенадцатая ночь» Шекспира, — кивнул я, — и «Прямодушный» Уичерли.
— Виола! — присвистнул Холлидей. — Минуточку! Ведь это Виола в «Двенадцатой ночи» переодевается в парня и сопровождает героя…
— Угу. Вдобавок я заглянул в «Прямодушного», — фыркнул Г.М., — поджидая вас нынче вечером в каменном домике. Куда делась книжка? — Он выудил ее из кармана. — Героиня этой пьесы, Фиделия, делает то же самое. Вещь на редкость забавная и увлекательная. Сожгите меня на костре, в шестьсот семьдесят пятом году автор основывался на зубодробительных шотландских анекдотах… Вдовушку Блэкакр прозвали «шотландской грелкой». Хе-хе-хе. Ну ладно… Никак нельзя считать случайным совпадением, что в этих пьесах Гленда играла именно такие роли. Если бы вы, тупицы, были хоть чуточку образованнее, то гораздо быстрее обратили бы на нее внимание. Однако…
— Давай ближе к делу, — прохрипел майор.
— Хорошо. Ну, признаюсь, мы слишком поздно об этом узнали. Поэтому начну сначала, изложив историю, которая давным-давно была бы разгадана, наткнись я сразу на Джозефа. Допустим пока, будто нам неизвестно, что Гленда Дартворт изображала Джозефа, вообще ничего не известно; просто сидим размышляем над фактами…
Итак, выясняется, что у Дартворта был сообщник, которому предстояло помочь ему инсценировать нападение призрака Луиса Плейга. Этот самый помощник украл из музея кинжал. Маленький фокус с вертевшейся и дергавшейся головой — так, предполагалось, вертел ею заболевший чумой Луис Плейг — должен был привлечь внимание охранника. Дартворт знал, что газеты ухватятся за такую деталь, и его идея получит широкую огласку. Мы выяснили даже, как было совершено настоящее убийство: с помощью пули из каменной соли, пущенной кем-то с крыши через одно из зарешеченных окон. Если бы Дартворт вытер резец токарного станка, если бы Тед совершенно случайно не упомянул о соляной скульптуре, мы потерпели бы поражение. Господи! — покаянно охнул Г.М., поспешно хлебнув пунша. — Сожгите меня на костре, я боялся, что вы догадаетесь сами… Боялся! — Он бросил па нас пылающий взгляд. — Если бы кто-нибудь испортил эффектное выступление, пускай меня повесят, я бросил бы это дело. Я охотно согласился помочь, но позвольте ветерану действовать по-своему, иначе он не станет играть. М-м-м. Я велел Мастерсу не пробовать пулю на вкус, чтобы он не распознал соль, после чего даже его мозги, может быть, заработали бы. Фу… Ах… Да.
Ну, это все, что на тот момент было известно. На этих основаниях предстояло искать убийцу.
Присмотримся и увидим то, что бросается прямо в глаза: наиболее вероятный сообщник, а может быть, и не только сообщник, — Джозеф. Почему бы не заподозрить его и не вытащить за ушко на солнышко?
Во-первых, потому, что парень, по-видимому, слабоумный, употребляет наркотики, находится полностью под влиянием Дартворта, определенно накачан по уши морфием после совершенного убийства.
Во-вторых, нам рассказывали, будто Дартворт держал его для прикрытия своей деятельности, о которой сам Джозеф ничего не знал и не ведал.
В-третьих, у него было идеальное алиби — он все время сидел и играл с Макдоннелом в карты.
Г.М. усмехнулся, с невероятным трудом раскурил свою трубку, вдохнул утешительный дым и снова рассеянным взглядом уставился вдаль.
— Слушайте, парни, план был гениальный. Изначально очевидная картина скрылась за многочисленными намеками, домыслами и фактами. Люди говорили: «Бедный Джозеф, его, несомненно, подставили». Ох, знаю. Какое-то время я и сам так думал. А потом задумался. Забавно, но, перечитав показания, я увидел, что ни один из членов кружка, знавших Джозефа почти год, до того вечера ни разу не заподозрил его в наркомании. Это открытие буквально всех ошеломило. Допустим, Дартворту с Джозефом удавалось успешно скрывать порочное пристрастие последнего, хотя это не так-то легко, по суть в том, что, в принципе, не было необходимости постоянно накачивать медиума наркотиками. Зачем перед каждым сеансом вводить ему морфий, ведь это очень дорогостоящий, рискованный и сложный способ погружения в сон, что можно сделать гораздо дешевле и проще с помощью обычных лекарств из аптеки, не опасаясь тяжелых последствий? Зачем это было нужно? В результате Дартворт получил наркомана, который в любую минуту может проболтаться и выдать секреты. Почему он просто не гипнотизировал Джозефа, если парень такой восприимчивый? Меня удивил столь нелепый, ненужный, бессмысленный способ достижения вполне легкой цели. Дартворт просто мог посадить парня в кабинку медиума, приказав сидеть тихо, пока хозяин дергает за ниточки. Для этого даже не требуется погружать полудурка в сон.
Поэтому я спросил себя: слушай, кто первый сказал, будто он наркоман? Впервые об этом рассказал сержант Макдоннел, который расследовал дело, и больше никто, пока свидетельство не подтвердил сам Джозеф, явно невменяемый и бормочущий всякую чепуху.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65
— А еще, — добавил Холлидей, — как же она попала во двор пару часов назад, кто выстрелил в окно и, прежде всего, как убийца забрался на крышу…
— Сперва выпьем! — приказал Г.М.
Когда пунш был отведан, получив высокую оценку за качество, Г.М. стал более разговорчивым. Устроившись так, чтобы настольная лампа не светила в глаза, он со вздохом облегчения забросил на стол ноги и принялся бубнить в свой стакан:
— Забавно, что Кен со стариной Дюраном из Парижа случайно наткнулись на разгадку, которая сразу бы решила все дело, если б им хватило ума правильно вычислить женщину. Однако они набросились на бедную миссис Суини… На мой взгляд, вполне естественно, ибо обугленный труп Джозефа лежал на столе в морге с кинжалом в спине.
Сынок, в принципе твоя теория абсолютно верна. Гленда Дартворт была очень умной, целеустремленной дамой, она стояла за спиной Дартворта, сделав его тем, кем он стал, и, будь это необходимо для успеха их игр, преобразилась бы в индейца-чероки. К сожалению, вы остановились па миссис Суини и дальше не пошли. А это непременно следовало сделать. Почему? Потому что миссис Суини никогда особой сообразительностью не отличалась, никогда не имела возможности наблюдать за всеми действующими лицами, незаметно совершая стратегические ходы. Она просто сидела дома, занималась хозяйством, оставаясь для слабоумного малого уважаемой домовладелицей. Но Джозеф — если вы согласны считать его подозреваемым — постоянно был на виду, постоянно находился в центре событий, поскольку считался медиумом. Он был необходимым и незаменимым, ему все было известно, ничто от него не ускользало. Ты получил решающий ответ, Кен, когда твоя подруга перечислила пьесы, в которых блистала Гленда Дартворт. Помнишь?
— «Двенадцатая ночь» Шекспира, — кивнул я, — и «Прямодушный» Уичерли.
— Виола! — присвистнул Холлидей. — Минуточку! Ведь это Виола в «Двенадцатой ночи» переодевается в парня и сопровождает героя…
— Угу. Вдобавок я заглянул в «Прямодушного», — фыркнул Г.М., — поджидая вас нынче вечером в каменном домике. Куда делась книжка? — Он выудил ее из кармана. — Героиня этой пьесы, Фиделия, делает то же самое. Вещь на редкость забавная и увлекательная. Сожгите меня на костре, в шестьсот семьдесят пятом году автор основывался на зубодробительных шотландских анекдотах… Вдовушку Блэкакр прозвали «шотландской грелкой». Хе-хе-хе. Ну ладно… Никак нельзя считать случайным совпадением, что в этих пьесах Гленда играла именно такие роли. Если бы вы, тупицы, были хоть чуточку образованнее, то гораздо быстрее обратили бы на нее внимание. Однако…
— Давай ближе к делу, — прохрипел майор.
— Хорошо. Ну, признаюсь, мы слишком поздно об этом узнали. Поэтому начну сначала, изложив историю, которая давным-давно была бы разгадана, наткнись я сразу на Джозефа. Допустим пока, будто нам неизвестно, что Гленда Дартворт изображала Джозефа, вообще ничего не известно; просто сидим размышляем над фактами…
Итак, выясняется, что у Дартворта был сообщник, которому предстояло помочь ему инсценировать нападение призрака Луиса Плейга. Этот самый помощник украл из музея кинжал. Маленький фокус с вертевшейся и дергавшейся головой — так, предполагалось, вертел ею заболевший чумой Луис Плейг — должен был привлечь внимание охранника. Дартворт знал, что газеты ухватятся за такую деталь, и его идея получит широкую огласку. Мы выяснили даже, как было совершено настоящее убийство: с помощью пули из каменной соли, пущенной кем-то с крыши через одно из зарешеченных окон. Если бы Дартворт вытер резец токарного станка, если бы Тед совершенно случайно не упомянул о соляной скульптуре, мы потерпели бы поражение. Господи! — покаянно охнул Г.М., поспешно хлебнув пунша. — Сожгите меня на костре, я боялся, что вы догадаетесь сами… Боялся! — Он бросил па нас пылающий взгляд. — Если бы кто-нибудь испортил эффектное выступление, пускай меня повесят, я бросил бы это дело. Я охотно согласился помочь, но позвольте ветерану действовать по-своему, иначе он не станет играть. М-м-м. Я велел Мастерсу не пробовать пулю на вкус, чтобы он не распознал соль, после чего даже его мозги, может быть, заработали бы. Фу… Ах… Да.
Ну, это все, что на тот момент было известно. На этих основаниях предстояло искать убийцу.
Присмотримся и увидим то, что бросается прямо в глаза: наиболее вероятный сообщник, а может быть, и не только сообщник, — Джозеф. Почему бы не заподозрить его и не вытащить за ушко на солнышко?
Во-первых, потому, что парень, по-видимому, слабоумный, употребляет наркотики, находится полностью под влиянием Дартворта, определенно накачан по уши морфием после совершенного убийства.
Во-вторых, нам рассказывали, будто Дартворт держал его для прикрытия своей деятельности, о которой сам Джозеф ничего не знал и не ведал.
В-третьих, у него было идеальное алиби — он все время сидел и играл с Макдоннелом в карты.
Г.М. усмехнулся, с невероятным трудом раскурил свою трубку, вдохнул утешительный дым и снова рассеянным взглядом уставился вдаль.
— Слушайте, парни, план был гениальный. Изначально очевидная картина скрылась за многочисленными намеками, домыслами и фактами. Люди говорили: «Бедный Джозеф, его, несомненно, подставили». Ох, знаю. Какое-то время я и сам так думал. А потом задумался. Забавно, но, перечитав показания, я увидел, что ни один из членов кружка, знавших Джозефа почти год, до того вечера ни разу не заподозрил его в наркомании. Это открытие буквально всех ошеломило. Допустим, Дартворту с Джозефом удавалось успешно скрывать порочное пристрастие последнего, хотя это не так-то легко, по суть в том, что, в принципе, не было необходимости постоянно накачивать медиума наркотиками. Зачем перед каждым сеансом вводить ему морфий, ведь это очень дорогостоящий, рискованный и сложный способ погружения в сон, что можно сделать гораздо дешевле и проще с помощью обычных лекарств из аптеки, не опасаясь тяжелых последствий? Зачем это было нужно? В результате Дартворт получил наркомана, который в любую минуту может проболтаться и выдать секреты. Почему он просто не гипнотизировал Джозефа, если парень такой восприимчивый? Меня удивил столь нелепый, ненужный, бессмысленный способ достижения вполне легкой цели. Дартворт просто мог посадить парня в кабинку медиума, приказав сидеть тихо, пока хозяин дергает за ниточки. Для этого даже не требуется погружать полудурка в сон.
Поэтому я спросил себя: слушай, кто первый сказал, будто он наркоман? Впервые об этом рассказал сержант Макдоннел, который расследовал дело, и больше никто, пока свидетельство не подтвердил сам Джозеф, явно невменяемый и бормочущий всякую чепуху.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65