— Я слышала, как остановилась машина. Поэтому я и подошла к окну. Это была ваша машина с Бр… она сидела за рулем. Она вышла, захлопнула дверцу и пошла по дорожке. В свете уличного фонаря ошибиться было невозможно.
— Как долго она там оставалась?
— Не знаю! Говорю тебе, в то время я не обратила на это абсолютно никакого внимания. Чего ради? Меня это интересовало не больше, чем если бы миссис Хьюит приглашала к чаю миссис Кент. Разве что я чуть удивилась, поскольку никогда не думала, что Бренда испытывает к Роз симпатию. А потом просто забыла об этом.
— Ведь ты должна была слышать и как отъехала машина?
— Если и слышала, то не обратила внимания. Как ты не можешь понять? Даже еще сегодня утром мне не пришло в голову рассказать тебе.
Между ними воцарилось тяжелое напряженное молчание. Марк обошел деревянные перильца, с силой стукнул кулаком по столу и повернулся к Джудит:
— Простишь ли ты мне, Джудит, если я скажу, что не могу в это поверить?
— Марк! Ты думаешь, я соврала тебе?
— Нет! Не думаю! Я доверяю и всегда доверял тебе. Ты это знаешь.
— Да. Знаю.
Она произнесла это еле слышно, но с напором.
— Я-то думал, что Бренда нуждается в защите, — вырвалось у Марка. — Я ошибался; ни в чем она не нуждается. Или ты ошиблась, решив, что видела ее…
— Марк, я не ошиблась! Я различила ее фигуру, ее рост, ее каштановые волосы; она была в белом платье, и, кроме того, я видела ее лицо!
— …или же тут есть какое-то другое объяснение. Бренда не хотела и, кроме того, не могла там останавливаться; я знал это, едва лишь Тоби днем позвонил мне. Какого черта ей было там делать? Она гнала изо всех сил, чтобы как можно скорее оказаться в апартаментах Фрэнка Чедвика в Вашингтоне.
— Фрэнка Чедвика?! — после паузы еле слышным шепотом недоверчиво переспросила Джудит. — Не может быть, чтобы тот самый парень… который с Роз Лестрейндж?…
— Именно тот самый юный Казакова. Да.
— Ты хочешь сказать, что он был… то есть и с Брендой тоже?
— Я не говорил ничего подобного, — возразил Марк, хотя в глубине души не сомневался, что это было правдой. — Какого черта! Если я не могу доверять тебе, то тогда вообще никому. Единственное, что я могу сказать, что этот Чедвик несколько недель волочился за ней.
— Но…
— Прошлым вечером, незадолго до десяти, он подъехал за ней в своей машине и стал, как обычно, настойчиво дудеть в клаксон. Бренда уехала с ним. Играя роль всепонимающего и искушенного мужа, я намекнул, что и сам несколько устал — и от нее, и от разговоров, в которых мне приходилось открещиваться от мисс Лестрейндж…
— Ты и Роз? Ты говоришь…
— Нет! Я этого не говорю. Если бы даже это было правдой, я не смог бы заставить себя говорить на такую тему. А тут не было ничего подобного. Я вообще не называл никаких женских имен, но Бренда сделала свои собственные выводы. Вот поэтому она и вернулась.
— Вернулась?
— Подожди! Выслушай сначала то, что я и сам отчаянно стараюсь понять. В десять часов Роз Лестрейндж ждала звонка от кого-то. В этом я могу поклясться; чисто случайно я позвонил ей сразу же после того, как часы Основателя пробили десять. Она ожидала звонка. Роз мгновенно сняла трубку и, прежде чем я смог произнести хоть слово, сказала в нее: «Это ты, дорогой?» Пока я прикидывал, как ответить — глупо ведь будет звучать: «Нет, простите, я не тот, кто вам нужен», — в дверь позвонили Тоби Саундерс и Кэролайн Кент.
— Я… я все же не понимаю!
— Через секунду поймешь!
Марк скорее почувствовал, чем увидел или осознал, что у Джудит напряглись и застыли плечи.
— К тому времени, — продолжил он, — Бренда и Чедвик добрались всего лишь до Куиншевена. Чедвик внезапно вспомнил, что в десять часов ему надо было сделать один очень важный звонок, и побежал в аптеку к телефону…
— Звонить Роз?
— Совершенно очевидно, не так ли? Чедвик до последнего момента не был уверен, что ему удастся встретиться с предметом новой страсти, с Брендой. Так что он придерживал запасной вариант, по крайней мере на этот вечер, дав понять Роз Лестрейндж, что еще свяжется с ней. Можно считать или не считать иронией судьбы тот факт, что именно в это время Бренда покинула его и вернулась домой.
— Понимаю. — Шепот Джудит был полон растерянности и испуга, но Марк был слишком возбужден, чтобы заметить это. — Да! Я начинаю понимать!
— После чего…
— Нет, не останавливайся, Марк, продолжай!
— После чего мисс Лестрейндж, которую я встретил накануне утром, решила без звонка и без стука проскользнуть к нам в дом и в облике фатальной женщины явилась словно на назначенное свидание.
— И что здесь тебя так удивило? — шепотом произнесла Джудит. — Она поступала так и раньше, когда… Она, наверное, решила, что ты один?
— Скорее всего, так и было. Бренда едва не сделала ту же ошибку, но услышала голоса. Со мной были Тоби и Кэролайн, но жалюзи были опущены, а марка и год выпуска машины Тоби точно такие же, как и у моей.
— Понимаю, понимаю, понимаю! И значит… Бренда?
— В детали вдаваться не стоит. Она сказала, что отправляется к Джейн Гриффит. У которой не появилась. Она всего лишь хотела как можно быстрее добраться до апартаментов Чедвика, чтобы отплатить мне той же монетой.
Он не собирался так много рассказывать, не думал выкладывать ей даже десятую часть. И тем не менее в этом странном полумраке, испытывая облегчение от того, что кто-то преисполнен к нему доверия, он стал говорить, не думая над своими словами. И дернулся, как от укола, лишь когда услышал в ответ тихий и яростный голос Джудит:
— И это тоже удивило тебя, Марк?
— Я… прости, не понял?
— Неужели тебя удивило, что она попыталась отомстить тебе? Послушай, я поняла — ты тоже хочешь рассчитаться с ней с моей помощью.
Звук, который донесся из темноты, был не столько шепотом, сколько всхлипыванием.
Насмешливое эхо поразило Марка Рутвена до глубины души. Оно отразилось от округлого свода здания, которое называлось Новой библиотекой потому, что до 1795 года его не могли завершить. Архитектор, зараженный неодолимой страстью к неоготике, привез даже в Новый Свет готические арки с резными изображениями горгон, святых и чудовищ.
В главном зале они были изображены высоко под потолком, и Марк их не видел. Но он чувствовал их присутствие — они ехидно скалились, ухмылялись или скучали в душной, слегка пахнущей мускусом атмосфере, которую создавало обилие книг.
— Джудит, ты понимаешь, зачем я тебе все это рассказал?
— Нет. Но хочу, чтобы ты объяснил. О господи, как я хочу этого!
— Дело в том, что…
— Прошу тебя, не извиняйся. Боюсь, что это была моя собственная глупая ошибка. Ты никогда не проявлял ко мне ни малейшего интереса, пока…
— Это неправда!
— И даже сейчас ты говоришь со мной только потому…
— И это неправда!
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60