Только будь осторожен, дорогой, сам не надышись!
- За кого ты меня принимаешь? - проворчал Кирилл, пряча флакон в карман пиджака.
- От тебя всего можно ожидать!
- Кстати, - снова вступила в разговор старуха, если вам понадобятся деньги.., ну, если ваш исполнитель все-таки согласится отдать завещание, то имейте в виду - у меня кое-что есть...
- Бабуля! - Алена обняла ее, восхищенно улыбаясь. - Я тебя обожаю! Но откуда у тебя деньги?
- Я же не трачу их на косметологов, парикмахеров и прочие, как ты выразилась, дамские развлечения, - усмехнулась бабушка, - но только на вашем месте я не очень бы на это рассчитывала.
- На что? - переспросил Кирилл.
- На то, что киллер отдаст вам завещание, - терпеливо объяснила старуха, - мне кажется, что он поставил на вас жирный крест.
***
- Можно с вами посидеть? - утомленным голосом спросила Лола, остановившись возле скамейки и демонстративно вытирая со лба несуществующий пот, как утомленная полевыми работами крестьянка.
- Отчего же нельзя? - ответила одна из пенсионерок, полная тетка с жабьим лицом, подвинувшись и освободив Лоле местечко. - Скамейка общая, места не куплены, посиди, коли устала!
- Хилая молодежь пошла! - подала голос вторая старуха, худая, с поджатыми недовольными губами и в лихо заломленной джинсовой панаме. - Мы, бывало, цельную смену у станка простоим, а потом на танцы, на танцы! Об том, чтоб устать, и речи не бывало, такого и слова-то не знали! А тут десять шагов пройдет - и уже присесть норовит, устала!
При этом она как бы ни к кому не обращалась, но ни у кого не было сомнений, о ком идет речь.
- Я весь день на ногах, - жалобно и как бы оправдываясь отозвалась Лола, - и все по лестницам, по лестницам, что ни дом, то лифт непременно сломан.., а что делать? Такая уж работа...
- Это что же у тебя, милая, за работа, что все по лестницам? участливо поинтересовалась полная, более доброжелательная пенсионерка. Почтальоном, что ли? Так вроде без сумки...
- От торговой фирмы, - сообщила Лола, - покупателям сообщаю, которые призы выиграли. Кто холодильник, кто телевизор, кто пылесос или печку микроволновую...
- Что ж, по телефону нельзя, что ли? - задала сердобольная тетка вполне резонный вопрос.
- По телефону? - переспросила Лола, лихорадочно подыскивая объяснение. - Так ведь купон вручить надо, и поздравление от фирмы, и поговорить с покупателем положено...
- Небось, деньги гребешь, коли от торговой-то фирмы, - завистливо проскрипела тетка в панаме, в торговых-то фирмах страшные деньжищи получают! Вот у меня племянница продавщицей устроилась, так восемь тыщ ей положили! Это же просто бандитизм!
- Да что вы, бабушка! - простонала Лола, закатив глаза. - Копейки платят, еле концы с концами свожу!
- Какая я тебе бабушка? - огрызнулась тощая тетка. - Мне таких внучек даром не надобно!
- Что ты, Макарьевна, пристала к человеку? вмешалась полная. - Дай ты ей передохнуть! А что, девонька, в нашем-то доме тоже кто-нибудь выиграл? в глазах у старухи мелькнуло жадное любопытство.
- Выиграли, - ответила Лола, окинув свою соседку честным, бесхитростным взглядом, - Мухиных знаете?
- Мухиных? - злобно переспросила тощая тетка. - И тут им, иродам, повезло! Вот уж говорят деньги к деньгам! Все у них, бескультурников, есть, денег - куры не клюют, так еще и выигрыш им! У, бандиты окаянные!
- Чего уж ты так, Макарьевна? - одернула свою соседку полная тетка. Какие ж они бандиты? Приличные вроде люди...
- Приличные? - худая тетка побагровела, и панама сбилась на один глаз, сделав ее похожей на карибского пирата. - Да натуральные бандиты! Доченька, шалава, что ни день - в новом наряде, только и шастает мимо - фрр-фрр! Хоть бы когда поздоровалась!
Сынок - тот еще похлеще, как глянет - прямо мороз по коже, ну вылитый уголовник! Сразу видать - нары по нему плачут! Мамаша ихняя - это вообще пробу ставить негде! Скоро на пенсию, о душе пора подумать, а она на шпильках шкандыбает, морда накрашена, волосья завиты, юбочка до пупа - это ж срам, кому сказать! Мужа-то недавно схоронила, а уже мужиков водит, и все молодых!
- Макарьевна, Макарьевна, ты бы постыдилась при постороннем человеке такое говорить! - одернула ее подруга.
- А чего мне стыдиться? Мне стыдиться нечего, я правду говорю! Спроси кого хочешь, всякий тебе подтвердит!
- Макарьевна! Тут ведь и Ольга Никитишна сидит, а ты при ней дочку ее так честишь! Она-то ведь ни в чем не виновата, а ты...
- Где Никитишна? - оглянулась худая старуха. Нету никакой Никитишны, что ты меня сбиваешь?
Разве бы я при ней стала...
- Как нет? Только что ведь тут сидела! Еще как девушка подошла, она тут рядом была, на скамейке, а сейчас правда нету...
- И всегда она так! - снова завелась тощая. Всегда так! Все-то тишком, все-то молчком, и не поговорит никогда с людьми.., гордится! А чем ей перед нами гордиться-то? Что внучка у нее шалава? Что внук бандит? Что дочка в мужнину кровать посторонних мужиков таскает? Сама, значит, так их воспитала! Тут перед нами гордиться-то нечем!
- Ну, на Никитишну ты зря! Она приличная женщина, и в возрасте уже, так что ее винить...
- То, что в возрасте, - это все пустое! А что она всю жизнь делала-то? Ты знаешь? То-то! И я не знаю! Никогда с людьми не поговорит, ничего про себя не расскажет...
- Ну, зять-то, покойник, хороший человек был, тут ты ничего сказать не сможешь!
- Хороший? - повторила неуемная Макарьевна. - Да, зять у Никитишны уважительный был, ничего худого про него не скажу.., как идет, так непременно с нами поздоровается, про здоровье спросит.., ничего не скажу.., а она, Алка-то, его не успела схоронить... - и на голову вдовы полился прежний поток "комплиментов".
- Что ж Никитишна-то ушла? - озабоченно спросила полная тетка. - Как услыхала, что ты, девонька, про Мухиных спрашиваешь, так тут же и поднялась.., могла бы и взять у тебя те бумажки, чтобы тебе, девонька, зазря к ним не подниматься...
- А чего и не подняться! - оборвала ее Макарьевна. - Чай, не барыня! Всего-то пятый этаж, не Бог весть какая высота, да и лифт работает! Коли уж положено ходить и деньги за это платят - так работай! Деньги небось грести согласна, а как подняться - так уже тебе лень? Поднимешься, не развалишься! Тем более, что они сейчас почитай все дома - и Кирька, и Алена давеча проходила, и Никитишна, барыня зазнаистая, только что поднялась...
- Спасибо, - робко промолвила вошедшая в образ Лола и с едва слышным вздохом поднялась со скамейки, - и правда, пойду, а то мне до вечера еще десять адресов обойти надо!
Она устало ссутулилась и, уныло шаркая туфлями, направилась к подъезду. Однако, когда ее скрыли от бдительных пенсионерок густые кусты сирени, Лола распрямилась и быстро зашагала к арке, которая вела со двора на Большую Пушкарскую улицу.
Ей не понравилось, что бабушка Мухиных, Ольга Никитична, исчезла под шумок, как только услышала, что незнакомка интересуется ее семьей.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62
- За кого ты меня принимаешь? - проворчал Кирилл, пряча флакон в карман пиджака.
- От тебя всего можно ожидать!
- Кстати, - снова вступила в разговор старуха, если вам понадобятся деньги.., ну, если ваш исполнитель все-таки согласится отдать завещание, то имейте в виду - у меня кое-что есть...
- Бабуля! - Алена обняла ее, восхищенно улыбаясь. - Я тебя обожаю! Но откуда у тебя деньги?
- Я же не трачу их на косметологов, парикмахеров и прочие, как ты выразилась, дамские развлечения, - усмехнулась бабушка, - но только на вашем месте я не очень бы на это рассчитывала.
- На что? - переспросил Кирилл.
- На то, что киллер отдаст вам завещание, - терпеливо объяснила старуха, - мне кажется, что он поставил на вас жирный крест.
***
- Можно с вами посидеть? - утомленным голосом спросила Лола, остановившись возле скамейки и демонстративно вытирая со лба несуществующий пот, как утомленная полевыми работами крестьянка.
- Отчего же нельзя? - ответила одна из пенсионерок, полная тетка с жабьим лицом, подвинувшись и освободив Лоле местечко. - Скамейка общая, места не куплены, посиди, коли устала!
- Хилая молодежь пошла! - подала голос вторая старуха, худая, с поджатыми недовольными губами и в лихо заломленной джинсовой панаме. - Мы, бывало, цельную смену у станка простоим, а потом на танцы, на танцы! Об том, чтоб устать, и речи не бывало, такого и слова-то не знали! А тут десять шагов пройдет - и уже присесть норовит, устала!
При этом она как бы ни к кому не обращалась, но ни у кого не было сомнений, о ком идет речь.
- Я весь день на ногах, - жалобно и как бы оправдываясь отозвалась Лола, - и все по лестницам, по лестницам, что ни дом, то лифт непременно сломан.., а что делать? Такая уж работа...
- Это что же у тебя, милая, за работа, что все по лестницам? участливо поинтересовалась полная, более доброжелательная пенсионерка. Почтальоном, что ли? Так вроде без сумки...
- От торговой фирмы, - сообщила Лола, - покупателям сообщаю, которые призы выиграли. Кто холодильник, кто телевизор, кто пылесос или печку микроволновую...
- Что ж, по телефону нельзя, что ли? - задала сердобольная тетка вполне резонный вопрос.
- По телефону? - переспросила Лола, лихорадочно подыскивая объяснение. - Так ведь купон вручить надо, и поздравление от фирмы, и поговорить с покупателем положено...
- Небось, деньги гребешь, коли от торговой-то фирмы, - завистливо проскрипела тетка в панаме, в торговых-то фирмах страшные деньжищи получают! Вот у меня племянница продавщицей устроилась, так восемь тыщ ей положили! Это же просто бандитизм!
- Да что вы, бабушка! - простонала Лола, закатив глаза. - Копейки платят, еле концы с концами свожу!
- Какая я тебе бабушка? - огрызнулась тощая тетка. - Мне таких внучек даром не надобно!
- Что ты, Макарьевна, пристала к человеку? вмешалась полная. - Дай ты ей передохнуть! А что, девонька, в нашем-то доме тоже кто-нибудь выиграл? в глазах у старухи мелькнуло жадное любопытство.
- Выиграли, - ответила Лола, окинув свою соседку честным, бесхитростным взглядом, - Мухиных знаете?
- Мухиных? - злобно переспросила тощая тетка. - И тут им, иродам, повезло! Вот уж говорят деньги к деньгам! Все у них, бескультурников, есть, денег - куры не клюют, так еще и выигрыш им! У, бандиты окаянные!
- Чего уж ты так, Макарьевна? - одернула свою соседку полная тетка. Какие ж они бандиты? Приличные вроде люди...
- Приличные? - худая тетка побагровела, и панама сбилась на один глаз, сделав ее похожей на карибского пирата. - Да натуральные бандиты! Доченька, шалава, что ни день - в новом наряде, только и шастает мимо - фрр-фрр! Хоть бы когда поздоровалась!
Сынок - тот еще похлеще, как глянет - прямо мороз по коже, ну вылитый уголовник! Сразу видать - нары по нему плачут! Мамаша ихняя - это вообще пробу ставить негде! Скоро на пенсию, о душе пора подумать, а она на шпильках шкандыбает, морда накрашена, волосья завиты, юбочка до пупа - это ж срам, кому сказать! Мужа-то недавно схоронила, а уже мужиков водит, и все молодых!
- Макарьевна, Макарьевна, ты бы постыдилась при постороннем человеке такое говорить! - одернула ее подруга.
- А чего мне стыдиться? Мне стыдиться нечего, я правду говорю! Спроси кого хочешь, всякий тебе подтвердит!
- Макарьевна! Тут ведь и Ольга Никитишна сидит, а ты при ней дочку ее так честишь! Она-то ведь ни в чем не виновата, а ты...
- Где Никитишна? - оглянулась худая старуха. Нету никакой Никитишны, что ты меня сбиваешь?
Разве бы я при ней стала...
- Как нет? Только что ведь тут сидела! Еще как девушка подошла, она тут рядом была, на скамейке, а сейчас правда нету...
- И всегда она так! - снова завелась тощая. Всегда так! Все-то тишком, все-то молчком, и не поговорит никогда с людьми.., гордится! А чем ей перед нами гордиться-то? Что внучка у нее шалава? Что внук бандит? Что дочка в мужнину кровать посторонних мужиков таскает? Сама, значит, так их воспитала! Тут перед нами гордиться-то нечем!
- Ну, на Никитишну ты зря! Она приличная женщина, и в возрасте уже, так что ее винить...
- То, что в возрасте, - это все пустое! А что она всю жизнь делала-то? Ты знаешь? То-то! И я не знаю! Никогда с людьми не поговорит, ничего про себя не расскажет...
- Ну, зять-то, покойник, хороший человек был, тут ты ничего сказать не сможешь!
- Хороший? - повторила неуемная Макарьевна. - Да, зять у Никитишны уважительный был, ничего худого про него не скажу.., как идет, так непременно с нами поздоровается, про здоровье спросит.., ничего не скажу.., а она, Алка-то, его не успела схоронить... - и на голову вдовы полился прежний поток "комплиментов".
- Что ж Никитишна-то ушла? - озабоченно спросила полная тетка. - Как услыхала, что ты, девонька, про Мухиных спрашиваешь, так тут же и поднялась.., могла бы и взять у тебя те бумажки, чтобы тебе, девонька, зазря к ним не подниматься...
- А чего и не подняться! - оборвала ее Макарьевна. - Чай, не барыня! Всего-то пятый этаж, не Бог весть какая высота, да и лифт работает! Коли уж положено ходить и деньги за это платят - так работай! Деньги небось грести согласна, а как подняться - так уже тебе лень? Поднимешься, не развалишься! Тем более, что они сейчас почитай все дома - и Кирька, и Алена давеча проходила, и Никитишна, барыня зазнаистая, только что поднялась...
- Спасибо, - робко промолвила вошедшая в образ Лола и с едва слышным вздохом поднялась со скамейки, - и правда, пойду, а то мне до вечера еще десять адресов обойти надо!
Она устало ссутулилась и, уныло шаркая туфлями, направилась к подъезду. Однако, когда ее скрыли от бдительных пенсионерок густые кусты сирени, Лола распрямилась и быстро зашагала к арке, которая вела со двора на Большую Пушкарскую улицу.
Ей не понравилось, что бабушка Мухиных, Ольга Никитична, исчезла под шумок, как только услышала, что незнакомка интересуется ее семьей.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62