Я раздумывал, как бы заставить Кремера заняться всем этим, но Кремер сам избавил меня от забот. Он оттолкнул от себя телефон и довольно резко обратился к Вулфу:
– Вы спросили, нуждаюсь ли я в чем-нибудь. Да, нуждаюсь. Надеюсь, вы заметили, в чью сторону направляется следствие?
– Заметил, – сухо подтвердил Вулф. – В основном в сторону мисс Роуэн.
– Для этого не требуется большой смекалки, – без особого энтузиазма подтвердил Кремер. – Нам придется проверить каждого, но в данный момент этот выглядит именно так. А отец Лили Роуэн был одним из моих близких друзей. Он устроил меня на работу и вытащил из двух неприятностей, когда служил в муниципалитете. Я знал Лили еще младенцем. Я не имею права исключить ее из числа подозреваемых, но вместе с тем не желаю отдать ее на растерзание нашим волкам. Мне хотелось бы, чтобы вы занялись ею у себя дома. И хочу сам присутствовать там, но так, чтобы она об этом не знала.
Вулф нахмурился.
– Я тоже ее знаю. Я дарил ей мои орхидеи. В последнее время она часто докучала мне расспросами. Удовольствия от вашего задания я не получу. – Он бросил на меня взгляд, который должен был стереть меня в порошок. Потом, с отвращением глядя на Кремера, подавил вздох. – Ладно, при условии, что Арчи будет при нас. Этот идиотский фарс…
Сыщик, которого я видел впервые, вошел и, заметив, что Кремер кивнул, доложил.
– Пришла миссис Чак и хочет поговорить с нами. Вместе с мисс Лидс. Отвести их к лейтенанту Роуклиффу?
– Нет, – И посмотрев ид часы, Кремер распорядился: – Приведите сюда их обеих.
10
Эти две особы женского пола были далеко не ординарными, когда я увидел их по отдельности во время моего первого пребывания на Барнум-стрит, но, появившись в кабинете Кремера, вместе, они являли собой комическое зрелище. Что касается размера и веса, мисс Лидс легко могла засунуть миссис Чак под мышку и нести, но взгляд черных глаз миссис Чак был таким, что размер и вес не имели значения, да и возраст, кстати, тоже, если кому-нибудь придет в голову что-либо предпринять. Ей приходилось сделать два шага по сравнению с одним, предпринятым мисс Лидс, но она шла впереди. Одеты они обе были в нечто, похожее на парад солдат времен американо-испанской войны. Когда Пэрли усадил их на стулья, Кремер спросил:
– Вы, дамы, желаете что-либо сказать?
– Да, – фыркнула миссис Чак. – Я хочу знать, когда вы намерены разыскать Роя Дугласа? Я хочу посмотреть ему в глаза. Он убил мою внучку.
– Вы ненормальная, – хриплым, но твердым голосом возразила ей мисс Лидс. – Вы спятили еще пятьдесят лет назад. Я позволила вам жить у меня в доме…
– Я не намерена слышать…
Они обе говорили одновременно.
– Дамы! – загремел Кремер. Они обе тотчас умолкли, будто выключили кран. – Быть может, – предложил он, – вам, мисс Лидс стоит подождать в коридоре, пока я выслушаю заявление миссис Чак…
– Нет, – не двинувшись с места, произнесла мисс Лидс. – Я хочу слышать.
– Тогда, пожалуйста, не перебивайте. У вас будет возможность…
– Она боится меня, – включилась миссис Чак, – с тех пор, как я обнаружила девятого ноября 1905 года, что ее мать травит белок в Вашинггон-парке. За такое преступление полагается тюрьма. Но теперь моя собственная внучка умерла, потому что я сама согрешила и не имею права ждать милости от бога, и пусть он меня накажет. Я уже в таких летах, что мне пора умереть, и готова к смерти. Когда Кора Лидс скончалась девятого декабря прошлого года, я сказала себе, теша собственное честолюбие и радуясь этому событию, что господь ее наказал. Затем, когда мне стало известно, что Кору Лидс убил Рой Дуглас, я заявила, что не верю этому. В своем тщеславии я забыла про волю божью…
– Кто такая Кора Лидс? – перебил ее Кремер.
– Ее мать, – костлявым мизинцем, прямым, как стрела, ткнула миссис Чак в мисс Лидс. – Я отказалась…
– Откуда вам известно, что ее убил Рой Дуглас?
– Мне сказала Энн. Моя внучка. Она сказала мне, откуда ей известно, но я забыла. Со вчерашнего вечера я старалась вспомнить, однако у меня ничего не получается. Подождите, я еще вспомню. Я пока способна вспомнить, что происходит. Кора Лидс лежала в постели, она лежала с тех пор, как в сентябре подвернула ногу. Он положил подушку ей на лицо, она старалась освободиться, и в этой борьбе ее сердце не выдержало, и она умерла. По-моему Энн видела, как он держал подушку… Нет, это только моя догадка. Дело в том, что я не хотела об этом помнить, считая, что на то воля божья. Вот и забыла – так уж устроен мозг человека преклонных лет. С прошлой ночи я стараюсь вспомнить, чтобы прийти и сказать вам, но в конце концов решила, что лучше не ждать.
– Она ненормальная, – низким, похожим на мужской, голосом, ввернула мисс Лидс. – Она спятила еще…
Кремер подал ей знак помолчать, не отрывая взгляда от миссис Чак.
– Вы сказали, – загремел он, – что Рой Дуглас убил вашу внучку. Откуда вам это известно?
– Он убил ее, – огрызнулась она, – потому что она знала про убийство Коры Лидс, и он боялся. Он боялся, что она кому-нибудь скажет. Разве это не причина?
– Да, пожалуй, причина. А доказательства у вас есть? Улики? Вы видели его поблизости?
– Видела? Откуда? Меня там не было. Когда я вернулась домой, она уже была мертвой. – Она принялась причитать: – Мне восемьдесят девять лет. Я вернулась домой и застала свою внучку мертвой! Разве я могла после такого зрелища сесть и задуматься? Ночью я поняла, что ее убил он! Я требую, чтобы вы его разыскали! Я хочу посмотреть ему в глаза!
– Посмотрите, – заверил ее Кремер. – Успокойтесь, миссис Чак. Вы можете вспомнить, почему он убил Кору Лидс?
– Конечно. Потому что он не хотел лишиться своей голубятни. Она требовала, чтобы ее снесли.
– По-моему, она сама построила ему голубятню, – сказал я.
– Да. Потратив на это тысячи долларов. Ни после того, как она подвернула ногу и не могла ходить в парк, она возненавидела его и всех остальных. Она известила меня, чтобы я убиралась из ее дома, в котором я прожила более сорока лет. То же самое она приказала и Леону и перестала платить ему за убийство ястребов. Раньше она платила ему двадцать долларов за каждого убитого ястреба. Она заявила Рою Дугласу, что голуби принадлежат не ему, а ей, что она намерена снести голубятню, и предложила ему выметаться. Она велела своей собственной дочери перестать ходить в парк, а когда узнала, что ее дочь потихоньку продолжает платить Леону за убийство ястребов, она вообще перестала давать ей деньги. Вот как она вела себя после того, как повредила ногу и не могла больше ходить в парк. Поэтому я не удивилась ее смерти, случившейся девятого декабря. На то была воля божья, решила я. Прости меня, господи, я виновата. Теперь я знаю, что я виновата. Это и вправду был Рой Дуглас, потому что так сказала мне Энн, прости меня, господи.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19