У меня есть ощущение, что я знал вас всю свою жизнь.
– С десяти лет, – прошептала она.
– Да, – с легкостью согласился он, подавая ей руку, чтобы помочь подняться. – Но я не помню, чтобы говорил вам об этом.
– Должны были, иначе откуда бы мне знать?
– Конечно, – согласился он, продолжая заглядывать ей прямо в глаза, и Кэди догадалась, что он ей не поверил.
– Вам не кажется, что вы могли бы называть меня просто Кэди? – предложила она и, замявшись на секунду, спросила:
– А.., как мне называть вас?
– Мистер Джордан, так же как и все остальные, – сказал он, хитровато сверкнув глазами.
– Ты, крыса! – Она стремительно бросилась вперед, чтобы нанести ему хорошенький удар, но он отскочил в сторону и поймал ее в свои объятия.
– М-м-м-м, Кэди, – пробурчал он, притянул ее к себе и зарылся лицом в ее пышную шевелюру. – Каким же потрясением ты для меня стала!
Кэди делала все возможное, чтобы взять себя в руки, потому что рядом с ним недолго было и растаять, так что она оттолкнула его.
– Если ты так хорошо меня знаешь, как же я могла оказаться потрясением?
– Страсть – это всегда потрясение.
– О-о! – воскликнула она и удивленно вскинула брови.
– Ты готова идти? Похоже, может пойти дождь, думаю, нам следует добраться до укрытия, прежде чем это произойдет.
Кэди ничего не оставалось, как согласно кивнуть и подхватить свой рюкзак. «Страсть», – повторила она про себя. Ну не странные ли пируэты выписывает ее жизнь?
Они шли, как ей показалось, несколько часов, и с каждым шагом Кэди чувствовала себя все спокойнее. И все-таки она продолжала задаваться вопросом: какой же Тарик Джордан настоящий? Тот человек, которого она встретила в Нью-Йорке, или мужчина, который спас ее от пуль и теперь заставлял веселиться и радоваться?
В середине дня они остановились, чтобы перекусить хлебом с сыром, и Кэди спросила, почему он отказывался встретиться с ней в конторе. Прежде чем ответить, Тарик немного помолчал.
– Я предполагал, что мне предстоит длительная борьба за возвращение контроля над тем, что создано моей семьей. Если бы мне удалось не встретиться с тобой до следующего дня, когда истекал срок, указанный в завещании, мне не пришлось бы связываться ни с какими судами.
– Тогда почему же ты просто не спрятался на эти последние несколько недель? Или даже несколько дней? Ты заставил меня ждать под дверью твоего кабинета несколько часов, так почему ты просто-напросто не испарился, как только услышал, что я объявилась?
– Думаю, это просто любопытство. Мне очень хотелось увидеть, какая ты, так сказать, во плоти.
– Но ты мог бы встретиться со мной на следующий день, – сердито сказала она, раздражаясь от того, что он умышленно обходит ответ на вопрос.
Он рассмеялся и сложил остатки еды к себе в большой рюкзак.
– Конечно, но почему-то я не мог заставить себя уйти. Может, я хотел узнать, будешь ли ты настаивать. Я подозревал, что ты ничего не знаешь о завещании, и мне казалось, что-то еще заставляет тебя добиваться со мной встречи. Клэр сказала, что ты очень настаиваешь.
– Если Клэр – это та бульдожина, что сидит в приемной, не могла бы я оставить в своем владении твою компанию до тех пор, пока не уволю ее? Она была отвратительна. Можно было подумать, что это она хозяйка компании, что это она…
Под его взглядом Кэди замолчала.
– О! – воскликнула она. – Да у этой дамочки на тебя виды! Она хотела бы стать миссис Босс!
– Ты привыкла моментально делать выводы. Готова?
Встав, Кэди подняла свой маленький рюкзак.
– А сколько женщин, работающих на тебя, считают, что у них есть шанс выйти за тебя замуж?
– Одна или две. Ты ревнуешь?
– Ровно настолько, насколько ты ревнуешь к мужчинам моей жизни.
– Тогда это должно мучить тебя изо дня в день, – проговорил он так тихо, что Кэди почти не расслышала его. Но все-таки она услышала и, хотя сказала себе, что не должна ему верить, ей стало тепло на душе от этих слов.
Дождь начался около четырех часов, и Тарик, приостановившись под большим деревом и достав из рюкзака две большие накидки, сначала завернул Кэди в плащ, потом натянул ей на голову капюшон и туго затянул его завязку прямо под подбородком.
– Нормально? – спросил он, прижавшись к ней носом, и она кивнула.
Когда Тарик натянул свою накидку, он промок насквозь, но, кажется, даже не заметил этого и тут же продолжил путь вверх в горы. Только час спустя они остановились у скалы, заросшей вьющимися растениями. Кэди сделала шаг в сторону; дождь как из ведра лился на нее. Тарик отодвинул вьюны, и за ними открылась небольшая пещера. Он придержал растения, и сделал Кэди знак войти.
Пещера оказалась довольно маленькой, и в ней было слишком темно – ничего невозможно было рассмотреть. Однако через несколько минут Тарик разжег костер, потому что здесь, похоже, оказались запасы сухого дерева. Потирая ладони друг о друга, чтобы согреть руки, Кэди огляделась, ожидая увидеть наскальные рисунки, но ее окружали только стены из песчаника и песчаный же пол. Вдоль одной стены стояла сломанная скамейка и нечто похожее на стопку замшелых книжек в тонких обложках. Кроме книжек, здесь же валялся ржавый нож.
– Ты много времени здесь проводил, правда? – с улыбкой спросила она, снимая мокрый плащ и рюкзак.
Взглянув на нож, он улыбнулся и принялся раздувать костер.
– Столько, сколько мог. Там дальше на стене висит маленькая полочка, а на ей стоит деревянная шкатулка. Загляни внутрь.
Она так и сделала, и когда увидела внутри шкатулки собственные детские фотографии, то не слишком удивилась. Теперь уж ничто, кажется, не могло удивить или шокировать ее. Это были крупнозернистые фото, отснятые с помощью камеры с дальномерным объективом. Она в детстве.
– Это моя любимая, – сказал Тарик, подходя к ней сзади и протягивая через плечо руку, чтобы выбрать из пачки один снимок. На нем Кэди было лет тринадцать, и она была снята на школьном дворе. Вокруг играли детишки, но Кэди прислонилась спиной к стене и читала.
– Очень может быть, что это поваренная книга, – улыбнулась она и повернулась. Это была ошибка: ее лицо оказалось сантиметрах в десяти от его лица.
Несколько мгновений Кэди не сомневалась, что Тарик ее поцелует, но он вместо этого отвернулся, оставив ей чувство облегчения, сопровождаемого некоторым огорчением. Но с другой стороны, чего она ожидала? Он помолвлен и должен жениться на другой женщине!
Сама того не желая, Кэди вдруг подумала:
«Ты тоже была помолвлена с Грегори, хотя и не любила его».
– Расскажи-ка мне все о Леони, – сказала она, подходя к костру.
Он не отозвался нее просьбу.
– Садись вот здесь. Я хочу осмотреть твои ноги.
Она не стала даже спрашивать, откуда он узнал, что с ее ногами что-то случилось. Похоже, он знал о ней очень много.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111
– С десяти лет, – прошептала она.
– Да, – с легкостью согласился он, подавая ей руку, чтобы помочь подняться. – Но я не помню, чтобы говорил вам об этом.
– Должны были, иначе откуда бы мне знать?
– Конечно, – согласился он, продолжая заглядывать ей прямо в глаза, и Кэди догадалась, что он ей не поверил.
– Вам не кажется, что вы могли бы называть меня просто Кэди? – предложила она и, замявшись на секунду, спросила:
– А.., как мне называть вас?
– Мистер Джордан, так же как и все остальные, – сказал он, хитровато сверкнув глазами.
– Ты, крыса! – Она стремительно бросилась вперед, чтобы нанести ему хорошенький удар, но он отскочил в сторону и поймал ее в свои объятия.
– М-м-м-м, Кэди, – пробурчал он, притянул ее к себе и зарылся лицом в ее пышную шевелюру. – Каким же потрясением ты для меня стала!
Кэди делала все возможное, чтобы взять себя в руки, потому что рядом с ним недолго было и растаять, так что она оттолкнула его.
– Если ты так хорошо меня знаешь, как же я могла оказаться потрясением?
– Страсть – это всегда потрясение.
– О-о! – воскликнула она и удивленно вскинула брови.
– Ты готова идти? Похоже, может пойти дождь, думаю, нам следует добраться до укрытия, прежде чем это произойдет.
Кэди ничего не оставалось, как согласно кивнуть и подхватить свой рюкзак. «Страсть», – повторила она про себя. Ну не странные ли пируэты выписывает ее жизнь?
Они шли, как ей показалось, несколько часов, и с каждым шагом Кэди чувствовала себя все спокойнее. И все-таки она продолжала задаваться вопросом: какой же Тарик Джордан настоящий? Тот человек, которого она встретила в Нью-Йорке, или мужчина, который спас ее от пуль и теперь заставлял веселиться и радоваться?
В середине дня они остановились, чтобы перекусить хлебом с сыром, и Кэди спросила, почему он отказывался встретиться с ней в конторе. Прежде чем ответить, Тарик немного помолчал.
– Я предполагал, что мне предстоит длительная борьба за возвращение контроля над тем, что создано моей семьей. Если бы мне удалось не встретиться с тобой до следующего дня, когда истекал срок, указанный в завещании, мне не пришлось бы связываться ни с какими судами.
– Тогда почему же ты просто не спрятался на эти последние несколько недель? Или даже несколько дней? Ты заставил меня ждать под дверью твоего кабинета несколько часов, так почему ты просто-напросто не испарился, как только услышал, что я объявилась?
– Думаю, это просто любопытство. Мне очень хотелось увидеть, какая ты, так сказать, во плоти.
– Но ты мог бы встретиться со мной на следующий день, – сердито сказала она, раздражаясь от того, что он умышленно обходит ответ на вопрос.
Он рассмеялся и сложил остатки еды к себе в большой рюкзак.
– Конечно, но почему-то я не мог заставить себя уйти. Может, я хотел узнать, будешь ли ты настаивать. Я подозревал, что ты ничего не знаешь о завещании, и мне казалось, что-то еще заставляет тебя добиваться со мной встречи. Клэр сказала, что ты очень настаиваешь.
– Если Клэр – это та бульдожина, что сидит в приемной, не могла бы я оставить в своем владении твою компанию до тех пор, пока не уволю ее? Она была отвратительна. Можно было подумать, что это она хозяйка компании, что это она…
Под его взглядом Кэди замолчала.
– О! – воскликнула она. – Да у этой дамочки на тебя виды! Она хотела бы стать миссис Босс!
– Ты привыкла моментально делать выводы. Готова?
Встав, Кэди подняла свой маленький рюкзак.
– А сколько женщин, работающих на тебя, считают, что у них есть шанс выйти за тебя замуж?
– Одна или две. Ты ревнуешь?
– Ровно настолько, насколько ты ревнуешь к мужчинам моей жизни.
– Тогда это должно мучить тебя изо дня в день, – проговорил он так тихо, что Кэди почти не расслышала его. Но все-таки она услышала и, хотя сказала себе, что не должна ему верить, ей стало тепло на душе от этих слов.
Дождь начался около четырех часов, и Тарик, приостановившись под большим деревом и достав из рюкзака две большие накидки, сначала завернул Кэди в плащ, потом натянул ей на голову капюшон и туго затянул его завязку прямо под подбородком.
– Нормально? – спросил он, прижавшись к ней носом, и она кивнула.
Когда Тарик натянул свою накидку, он промок насквозь, но, кажется, даже не заметил этого и тут же продолжил путь вверх в горы. Только час спустя они остановились у скалы, заросшей вьющимися растениями. Кэди сделала шаг в сторону; дождь как из ведра лился на нее. Тарик отодвинул вьюны, и за ними открылась небольшая пещера. Он придержал растения, и сделал Кэди знак войти.
Пещера оказалась довольно маленькой, и в ней было слишком темно – ничего невозможно было рассмотреть. Однако через несколько минут Тарик разжег костер, потому что здесь, похоже, оказались запасы сухого дерева. Потирая ладони друг о друга, чтобы согреть руки, Кэди огляделась, ожидая увидеть наскальные рисунки, но ее окружали только стены из песчаника и песчаный же пол. Вдоль одной стены стояла сломанная скамейка и нечто похожее на стопку замшелых книжек в тонких обложках. Кроме книжек, здесь же валялся ржавый нож.
– Ты много времени здесь проводил, правда? – с улыбкой спросила она, снимая мокрый плащ и рюкзак.
Взглянув на нож, он улыбнулся и принялся раздувать костер.
– Столько, сколько мог. Там дальше на стене висит маленькая полочка, а на ей стоит деревянная шкатулка. Загляни внутрь.
Она так и сделала, и когда увидела внутри шкатулки собственные детские фотографии, то не слишком удивилась. Теперь уж ничто, кажется, не могло удивить или шокировать ее. Это были крупнозернистые фото, отснятые с помощью камеры с дальномерным объективом. Она в детстве.
– Это моя любимая, – сказал Тарик, подходя к ней сзади и протягивая через плечо руку, чтобы выбрать из пачки один снимок. На нем Кэди было лет тринадцать, и она была снята на школьном дворе. Вокруг играли детишки, но Кэди прислонилась спиной к стене и читала.
– Очень может быть, что это поваренная книга, – улыбнулась она и повернулась. Это была ошибка: ее лицо оказалось сантиметрах в десяти от его лица.
Несколько мгновений Кэди не сомневалась, что Тарик ее поцелует, но он вместо этого отвернулся, оставив ей чувство облегчения, сопровождаемого некоторым огорчением. Но с другой стороны, чего она ожидала? Он помолвлен и должен жениться на другой женщине!
Сама того не желая, Кэди вдруг подумала:
«Ты тоже была помолвлена с Грегори, хотя и не любила его».
– Расскажи-ка мне все о Леони, – сказала она, подходя к костру.
Он не отозвался нее просьбу.
– Садись вот здесь. Я хочу осмотреть твои ноги.
Она не стала даже спрашивать, откуда он узнал, что с ее ногами что-то случилось. Похоже, он знал о ней очень много.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111